Антон ни за что не хотел говорить, кого и как собирается заманивать в свою ловушку, но просил Полину всецело ему довериться и безоговорочно выполнять все, что он скажет.
- Вы ведь хотите узнать, что случилось с вашим ребенком? – спросил он очень серьезно. – Знаю, что хотите. Запомните – я пытаюсь вам помочь. Но если расскажу обо всём заранее, вы станете нервничать и наверняка сорвете все мои планы.
Полина намеревалась переехать в свой новый дом из приюта как можно скорее. Вещей у нее было немного, но Антон сказал, что перевезти их необходимо в несколько заходов. И делать это следует совершенно необычным образом.
- Вас будет сопровождать мой друг, его зовут Борис. Он очень близкий друг, на него можно положиться. Нужно сделать вид, что вы влюблены в него до потери сознания. А он – в вас. Обниматься, кокетничать и даже целоваться следует долго и показательно, не входя в дом. Чтобы абсолютно все соседи вас видели.
- Особенно усатый охотник-таксидермист? – прищурившись, уточнила Полина.
- Особенно. Но не точно. Наденете красное платье и шарф на голову. Потом шарф снимете. Говорите громко, чтобы ваш голос было хорошо слышно. Я все понятно объясняю? Если что, Борис подстрахует.
Заехав за Полиной на следующий день, Антон повез ее в большой торговый центр, где было множество одежных магазинов. Припарковавшись на стоянке, он позвонил какой-то Любочке и спросил, куда идти. Полина, как и обещала, ничего не спрашивала, только слушала и делала все, что ей велели. Она понимала, что, если бы не Антон, она уже давно потеряла бы надежду отыскать следы Сони.
Любочка оказалась стройной молодой женщиной лет тридцати, очень симпатичной и немногословной. Полина обратила внимание на то, какая у нее потрясающая осанка. Или даже выправка.
- Вот в этом магазине есть подходящие платья, - бросила новая знакомая и первой вошла в зал. После чего объяснила Полине: - Второе платье - для меня. Чтобы в нужный момент я смогла вас подменить.
Полина ничего не понимала. Когда подменить? Зачем? Словно подслушав ее мысли, Любочка спросила у Антона:
- Кстати, когда я понадоблюсь?
- Думаю, два дня маскарада – самое то. Значит, сегодня и завтра Полина будет красоваться в красном платье сама, а послезавтра выдвигаемся в «Сосновый град» все вместе. Я, ты, Полина и Борис. Мы с Полиной спрячемся, а вы разыграете такое представление, чтобы рыбка заглотила крючок без раздумий.
Они попросили продавщицу обрезать ценники, и Полина прямо в примерочной переоделась в новый наряд. Получилось красиво и очень ярко. Однако наслаждаться обновками Полина была просто не в состоянии. На обратном пути она выглядела жутко напряженной и заметно нервничала.
- Мне кажется, лучше бы вы мне все объяснили, - наконец, сказала она. – Это нечестно, использовать меня вслепую.
- Нечестно, но действенно. Я на реакциях людей собаку съел. Я просто вижу, что с вами будет, если я расскажу о своих подозрениях прямо сейчас. Вместо того чтобы флиртовать с Борисом, вы станете актерствовать и наверняка переиграете. Или сдуетесь в самый неподходящий момент. Нет-нет, только вслепую. Да, и вот еще что. Архелию сейчас увольнять нельзя ни в коем случае, она нам еще пригодится. Но позволять ей мешаться под ногами тоже не годится.
- А куда же ее тогда деть? – удивилась Полина.
- Надо придумать для нее какое-то поручение и услать куда-нибудь подальше. Вы ведь записали ее телефон? Позвоните и скажите, что она должна прямо сейчас поехать в Москву и купить в дорогом магазине посуды новую сахарницу. Ну, не знаю… Из костяного фарфора с золотым ободком.
Полина начала искать в контактах номер Архелии, потом замерла и воскликнула:
- Сахарницу? Вы серьезно?! Она подумает, что я сумасшедшая.
- Да пусть думает, что хочет. Сумасшедшая, самодурка… Ей свои денежки нужно до конца месяца отрабатывать, так что деваться некуда.
- Нет, Антон, погодите, что же я ее три дня подряд за посудой буду посылать? Давайте я просто отправлю ее в короткий отпуск. Скажу, что желаю оглядеться в доме без посторонних глаз.
- Гениально, - одобрил Антон. – Звоните.
После того, как Архелию удалили со сцены, в деле появился новый персонаж – Борис. Им пришлось сделать большой крюк, чтобы подобрать его на каком-то перекрестке. Забравшись в салон, Борис познакомился с Полиной и братски похлопал ее по плечу, дотянувшись с заднего сиденья.
- Не трусьте, девушка, все будет чики-пики.
Борис оказался не слишком высоким, но могучим парнем; в народе таких, как он называют «лось» или «кабан». Несколько раз прозвучало звание «майор»; Полина хотела уточнить, что за майор, но вовремя прикусила язык. Пока они ехали, Антон спросил:
- Борька, я точно могу на тебя положиться?
- Как на самого себя. Если что, я просто пристрелю придурка.
- Не можешь ты никого пристрелить, не свисти. А то вон, испугаешь бедную женщину.
- Полина, когда я к вам приставать буду, вы уж на меня не обижайтесь. Этот вот, - он ткнул в спину Антона пальцем, - велел делать все по-настоящему, не дурковать. Ну и вы уж, пожалуйста, не шарахайтесь.
- Она ребенка своего ищет, - бросил Антон. – Не станет она шарахаться, не переживай.
Подкатив к дому в «Сосновом граде», автомобиль скрылся в гараже, дверь которого поднималась автоматически. Еще на подъезде Антон уступил Борису место за рулем, а сам лег на заднее сиденье и в последний момент для конспирации накрылся заранее припасенным пледом. Оставив дверь гаража открытой, Борис с Полиной вышли на подъездную дорожку и принялись весело болтать и смеяться, перетаскивая вещи из багажника к крыльцу. Конечно, быстрее было бы затащить коробки и сумки из гаража сразу в дом. Но им нужно было устроить представление, и они его устроили, да еще какое!
Антон уже пробрался на кухню и осторожно следил за парочкой через окно. Все было очень правдоподобно и даже здорово. Полина разговаривала громко и так чудесно заливисто смеялась, что он чуть не прослезился. Семнадцать лет своей жизни эта симпатичная и, по всей видимости, жизнелюбивая женщина провела, словно во сне. Какая несправедливость.
Конечно, Антон не знал, наблюдает ли хоть кто-нибудь из соседей за их телодвижениями. Но он очень надеялся на то, что наблюдает. И именно тот, кто надо. Ребята справились на отлично, Антон даже сам поверил в то, что они неравнодушны друг к другу и только и ждут, как бы остаться наедине.
На третий день к их компании присоединилась Любочка. На ней было такое же, как у Полины, красное платье и шарф на голове. Шарф, ясное дело, скрывал волосы, потому что прически у женщин были разные. В огромной машине Антона можно было ехать впятером, так что места сзади оказалось предостаточно. Они оба, Антон и Полина, сползли немного вниз, накрылись пледом и замаскировались пустыми коробками.
- Да не гоношитесь вы, - бросил Борис, который плавно и аккуратно вел машину. – Темно уже, вас не видно от слова «совсем». Кстати, буквально у всех соседей свет горит. Народ дома, это обнадеживает.
Дальше события начали развиваться стремительно и, как вскоре выяснилось, предсказуемо. Антон с Полиной шмыгнули из гаража в дом. Борис снова разыграл страстно влюбленного, только теперь объектом его любви была Любочка, наряженная в примелькавшееся уже красное платье.
Парочка затащила очередную порцию сумок в дом и снова вышла на подъездную дорожку. Фонарь возле дома внезапно погас.
- Ну, вот тебе и здрасьте! – воскликнул Борис и обратился к предполагаемой Полине: - Постой здесь, я пойду на задний двор, возьму инструменты, а потом проверю щиток. Что говоришь? Ты пока воздухом подышишь? Ну, дыши, дыши.
На самом деле, Любочка ничего не говорила, чтобы ее не выдал голос, и чтобы тот, кто готовился на нее напасть, ни в чем не усомнился.
Он напал внезапно, вынырнув из темноты, как черный призрак. Скользнул из-за угла дома. Всего две секунды – и вот он уже за спиной у одиноко стоящей тоненькой фигурки. В отраженном свете соседских окон сверкнуло лезвие ножа. Рука взметнулась вверх, готовая разить насмерть.
А потом случилось неожиданное. Любочка резко развернулась и молниеносным движением отразила атаку. Руку, стремившуюся вниз, с невероятной силой отбросило в сторону, нож вылетел и серебристой рыбкой нырнул в траву на газоне. Любочка сделала захват и нанесла удар. Ноги нападавшего на короткий миг оторвались от земли, после чего он плашмя рухнул на асфальт.
В два прыжка к поверженному противнику подскочил Борис и, схватив его за шиворот, поднял на ноги.
- Ну? – спросил он у появившегося на крыльце Антона. – Этот? Кто это вообще такой?
- Это Матвей Татарников, - спокойно ответил тот. - Ну, или Пётр Шапкин, как он теперь сам себя называет.
Пленник зыркнул на него так, как зыркает пёс перед тем, как напасть. Полина, выглянув из-за спины Антона, попыталась рассмотреть человека, которого тот назвал именем ее мужа. Но фонарь не горел, а человек был с бородой и усами; кроме того, семнадцать лет – большой срок. Неужели это в самом деле он?!
Полина хотела бросится вперед, вцепиться в окладистую бороду и закричать: «Что ты сделал с нашей дочерью?!» Хотела, но не успела. Обмякший было пленник внезапно резко присел, буквально вырвав воротник своей куртки из пальцев Бориса. А потом, петляя, словно заяц, бросился в сторону перелеска, темневшего за забором. В заборе обнаружился пролом, о котором мог знать только местный. Матвей нырнул в него и исчез. Борис успел достать пистолет, но Антон крикнул:
- Стой, Борька, не стреляй, потом сто лет рапорты будешь писать! Черт с ним, пускай бежит, мы потом его поймаем.
- Как это мы его поймаем? – Борис сердился на себя за то, что его провели, как зеленого новичка.
- Оставим засаду в его доме. В конце концов, он не рецидивист, у него там документы, деньги, шмотки. Он обязательно попробует до них добраться.
- А если он твою засаду – того? Видел, как ножом замахнулся?
- Ну, а мы там оставим кого-нибудь из Любочкиных ребят.
- А Любочка у нас кто? – заинтересовался Борис, неохотно спрятав оружие.
- Инструктор областного центра подготовки групп быстрого реагирования.
- Ух, ты, - почесал репу Борис и пробормотал, но так, чтобы все слышали: - А я ее за задницу хватал. Выходит, рисковал ужасно.
Антон обнял Полину за плечи и повел в дом. Она дрожала. Борис и Любочка шли за ними, непроизвольно оглядываясь.
- Надеюсь, этот тип не стал включать сигнализацию в своем доме, - бросил Антон. – Наверняка рассчитывал после убийства быстренько нырнуть к себе и прикинуться одуванчиком.
- И зачем нам лезть в его дом? – не понял Борис. – Да еще без ордера?
- Он нашу картину украл, - ответил Антон. – По крайней мере, я так думаю. Пойду, попробую ее найти.
Он и в самом деле вернулся с картиной. Она была основательно изуродована. Вероятно, Матвей ничего не нашел на самом изображении и решил, что нечто важное находится под слоем краски, а потому попытался ее смыть. Написанные маслом яблони превратились в бело-зеленые кляксы, фон поплыл, короче говоря, картина пропала.
Борис и Любочка распрощались и пешком ушли в ночь. Полина спросила, как они будут выбираться из поселка, но оба только руками замахали и засмеялись. Перед отъездом Любочка отыскала среди запасов Архелии бутылку коньяка и заставила Полину выпить несколько глотков. Та выпила, раскраснелась и даже расхрабрилась. И, когда они с Антоном остались одни, требовательно спросила у него:
- Как вы обо всем догадались, Антон?! О том, что Матвей где-то рядом, что может на меня напасть, о картине… Я немедленно хочу это знать! Потому что это просто невероятно.
Продолжение: