Жизнь не по плану 4
Неожиданно «оконные бдения», как про себя называла собственное времяпровождение Наталья, пробудили в ней интерес к жизни. Вернее, жгучий интерес появился в отношении невестки Гали.
Как-то раз «немощная старуха» Наталья по своему обыкновению сидела у зашторенного тюлем окна и бездумным взглядом скользила по снующим туда-сюда фигурам прохожих, ездящим машинам, орущим друг на друга котам и стае настырных воробьев, оккупировавших ближайшее дерево. Внезапно глаз зацепился за знакомую ярко-красную приталенную куртку. Такая была у Гали. Только вот что-то в образе невестки заставило Наталью очнуться и присмотреться внимательнее.
Так и есть, девушка буквально повисла на руке постороннего парня. Видно было плохо, парочка стояла у дальнего торца дома. И все же, у Натальи сложилось впечатление, что разговор у них интимного характера. Галина то и дело поглаживала плечо собеседника, старалась заглянуть ему в лицо. Возможно, они даже поцеловались. По крайней мере, Наталье так показалось.
На следующий день Вадичка вышел из подъезда раньше обычного расписания. Пройдя мимо своего автомобиля, сын Натальи бодро пошагал в сторону остановки общественного транспорта.
Женщина не могла понять, в чем дело. Машина явно была на ходу, ведь вчера вечером Вадим на ней приехал и припарковался без проблем. Впрочем, вскоре все прояснилось. К автомобилю подошла Галка, села на место водителя и куда-то укатила. С тех пор Вадим все чаще оставлял Ауди во дворе, и на ней уезжала его жена.
Через пару недель «расписание» Галины изменилось. Она так же часто по утрам уезжала, но теперь возвращалась всегда в обед. Да не одна. Наталья видела, что каждый раз из автомобиля выходили двое – невестка и тот ранее замеченный парень. Во дворе они не обнимались, просто вдвоем заходили в подъезд. А через два-три часа парень в одиночку выходил из подъезда. Его уход всегда случался раньше, чем Вадим возвращался домой.
- Это измена! Это явно подлая, низкая, тошнотворно пахнущая, измена, - говорила сама себе Наталья. – Я этого так не оставлю! Мой сын должен все знать!
Решено и сделано. Мать позвонила Вадиму и строго наказала зайти к ней по дороге домой. Сын удивился, а потом смутился. Он действительно, давно не заглядывал к родительнице. Каждый вечер поскорее бежал к своей молодой супруге, совсем забыл про мать, хотя и жил всего несколькими этажами выше.
- Мамуля, ну что ты такая серьезная. Я пришел, только давай быстрее говори, что хотела, я обещал Галке поход в кафе, - от позитивного Вадима так и фонило нетерпением молодости.
- Проходи, садись, сын. Разговор будет неприятный, - ответила Наталья.
- Прошел и даже сел. Говори скорее, и я побегу, - с улыбкой ответил парень.
- Вадичка… Мне кажется. Нет, я даже уверена, что жена тебе изменяет, - Наталья выдала все как на духу и затаила дыхание в ожидании реакции сына.
Конечно же, Вадим ей не поверил. Лицо его налилось краской, губы вытянулись в напряженную линию.
- Да как ты смеешь наговаривать на Галю? Ты все придумала! Что, ревность тебя заела? Подло наговаривать на девушку только потому, что она тебе не понравилась, - эти и другие обидные слова сын кричал в лицо побледневшей матери.
Не прощаясь и громко хлопнув дверью, Вадим ушел из квартиры. Наталья грузно осела в подвернувшееся кресло. «Вот и поговорили. Вот и поговорили», - безостановочно шептала женщина, растирая заледеневшее от шока, лицо трясущимися руками.
Видимо, Вадим ничего не рассказал Галине, потому что невестка продолжала себя вести все так же неосмотрительно. Наталья изо дня в день наблюдала в окно, как девушка водила к себе домой ухажера. Женщина даже сделала несколько снимков на свой телефон (попутно отругав себя за то, что не сообразила об этом раньше и не подкрепила сразу свои слова доказательствами). Но фотографии так и остались мертвым грузом на карте памяти телефона. Пересылать их сыну женщина побоялась. Теперь она думала только о том, как ей помириться с собственным ребенком. А пересылка снимков стала бы лишь новым витком конфликта.
Переживания не прошли для Натальи бесследно. Из отпуска она возвратилась на работу нервной и с потухшим взором. На нервной почве к ней начали прилипать болезни, и она месяца через три, чуть ли не впервые за долгие годы, вынуждена была уйти на больничный.
Она уговаривала себя не подходить к окну, но ноги сами несли её на наблюдательный пункт. Похоже, за последнее время ничто не изменилось.