Глава 14.
Начало ЗДЕСЬ
- Убийца? – хмыкнула Милка с плохо скрываемой насмешкой. – Почему я не удивлена?
К собственному изумлению, она оставалась совершенно невозмутимой. Понимая, что Алина может от её язвительности не на шутку разозлиться, Милке не было страшно. Каким-то шестым чувством ощущала она, что ничего ей не грозит со стороны этой непредсказуемой, жестокой женщины. Алина на миг застыла он наглости девчонки, но в следующее мгновение уже заливисто, от души хохотала.
- Ай, да Мила! Ай, молодец! Хороша, что и говорить! Хороша!
Она снова несколько раз картинно хлопнула в ладоши и затем оборвала смех так же резко, как и начала веселиться. Лицо Алины снова стало непроницаемым и холодным.
- Впрочем, закончим наше безудержное веселье, - объявила она. – Поскольку все точки над «и» расставлены, приступим к делу.
Алина произвела несколько лёгких пассов руками, и помещение снова преобразилось. Яркий свет от огромнейшей хрустальной люстры, наверное, с тысячей горящих свечей, заливал огромный зал, отражаясь в натёртом до блеска паркетном полу, стены вновь подмигивали шелковой искоркой изысканной бежевой ткани. На этот раз из мебели лишь стол возле откуда ни возьмись возникшего окна, окаймлённого тяжёлыми портьерами. Алина жестом поманила Милку за собой. «Как она это делает?» - озадаченно задала себе Милка всё тот же вопрос. Алина меж тем удобно устроилась в мягком кресле, указав девочке на второе. Мила села и, бросив мимолётный взгляд в окно, ахнула: там, за стеклом, раскинулся шикарный парк с идеально правильными аллеями, подстриженными живыми изгородями и деревьями с кронами, сформированными в виде шара. Кое-где темнели скамейки с гнутыми коваными ножками, чуть дальше клумба с высаженными на ней в строго идеальном порядке цветами.
- Зачем? – спросила Милка недоумённо.
- Просто мне так хочется, - пожала плечами Алина. – Могу создать себе всё, что пожелаю.
- Прикольно, - покачала головой Милка. – А этому… можно научиться?
- Нет, дорогая, - улыбнулась Алина. – Это моя «фишечка».
- Ну и ладно, - хмыкнула девочка, изо всех сил стараясь выглядеть равнодушной.
Алина внимательно посмотрела на Милку и, усмехнувшись, щёлкнула пальцами. Тут же всё исчезло. Теперь-то уж скрыть изумление не удалось: на глазах девочка зал сузился до размеров среднестатистической комнаты в среднестатистической квартире. Всё просто: окно с незамысловатыми занавесками, под окном письменный стол, сбоку у стены кровать, на которой сидит потрёпанный плюшевый медведь, да ещё двустворчатый шкаф в углу. Милка бросила взгляд на себя и обнаружила, что сидит в простеньком креслице у журнального столика, с другой стороны которого в таком же кресле расположилась Алина.
- Похоже? – спросила она, подмигивая.
- А? Ну да… есть такое, - растерялась Милка.
- Мне почему-то думается, что в таком интерьере тебе будет комфортнее.
- Вот это верно, - покачала головой девочка. – Разговаривать в музее я как-то не привыкла.
- Отлично. Тогда не будем терять время.
Алина выбросила руку в сторону окна, и стена тут же видоизменилась. Окно исчезло, уступив место гигантскому экрану. То, что продемонстрировала сейчас с его помощью Алина, вызвало у Милки приступ тошноты. «Так, спокойно! – скомандовала она себе мысленно. – Ты снова цепляешься за человека». Когда-то это прекратится. Когда Милка привыкнет. Когда-то… А пока её чуть снова не скрутило от вида этих жутких фотографий из архива полиции. Зачем, ну зачем эта ужасная женщина показала их ей? Милка закашлялась и с возмущением повернулась к Алине. Та заговорила, глядя куда-то мимо девочки.
- Им всем было от тринадцати до девятнадцати. Жизнь только начиналась, когда он отнял её у них. Не знаю, может ли послужить утешением, что он ничего, кроме смерти им не причинил… Просто убивал, душил. На следствии утверждал, что таким образом исполнял великую миссию – отправлял невинные души в лучший мир.
- Чего? – воскликнула Милка. – В лучший мир? Вот урод!
- Ну, сама понимаешь, было бы сказано, - мрачно усмехнулась Алина. – Он таким образом пытался создать иллюзию своей невменяемости. Не удалось. Психиатрическая экспертиза подтвердила его полную адекватность.
- Пфффф, - фыркнула Милка. – Смотрела я передачи про маньяков, из всех в итоге признавали вменяемыми. Мне кажется, что тут где-то что-то недоработано. Или сама экспертиза несовершенна. Не могут они быть нормальными!
- То мне неведомо, я не врач, - отрезала Алина. – Факт остаётся фактом: его признали нормальным и осудили. Всего в деле фигурировало тридцать семь эпизодов, доказать смогли лишь двадцать три, но и этого хватило с лихвой для вынесения приговора – пожизненное заключение.
- Таких надо убивать медленно, - злобно рыкнула девочка.
- Смертной казни в России больше нет, - парировала Алина. – Поэтому максимально возможное наказание. Недолго он прожил в колонии.
- Почему?
- Несчастный случай, - улыбнулась женщина.
- Как-то прямо кстати, - хмыкнула Милка.
- Да, так случается. Думаю, таким, как он, везде нет места.
Повисло молчание, Мила пристально всматривалась в изображение на экране. Мужчина самой заурядной внешности. Столкнись с таким на улице – ни за что не подумаешь, что за мысли роятся в его воспалённом мозгу. Видимо, эти погибшие девчонки тоже не подозревали, кто встретился на их жизненном пути, что за зверь под личиной доброго самаритянина любезно вызвался помочь. Да, именно это лицо мелькнуло перед ней в том подъезде, когда она вернулась туда, тогда Милка увидела его впервые, ведь в день её гибели она даже понять ничего не успела. Да и как вообще можно увидеть нападающий на тебя призрак? Хотя, кто знает, может она бы и увидела? Вдруг она тоже… как Славка, как тот парень, наблюдать за которым отправили Вилена.
Девочка помотала головой, стряхивая с себя наваждение.
- Это он, - произнесла она. – Его я видела в подъезде тогда, второй раз.
- Мы знаем, что это он. Только поймать его никак не удаётся.
- А что будет, когда поймаем?
- Отправится туда, где ему место, - глухо ответила Алина. – К Тьме, откуда ему каким-то образом удалось сбежать. Этим и занимаются Стражи – отправляют беспокойных духов туда, где они должны находиться.
- Всех? – удивилась Милка.
- В идеале так и должно было бы быть, но на самом деле это нереально. Не все же проявляют себя настолько, чтобы ими заинтересовались. Не все отправляются во Тьму, потому что далеко не все начудили здесь для такого исхода, да и второй шанс стараются дать многим. Но призраков-убийц мы отслеживаем и убираем из этого мира без исключений. В этом и состоит наша основная задача как Стражей.
- А этот? Николай Брочан, - прочла она на экране. – Он же вроде пять лет назад умер. Он что, все эти пять лет продолжает убивать, теперь как призрак?
- Нет. Он внезапно появился около года назад. Никто не знает, как ему удалось сбежать, но он принялся за своё любимое дело с утроенной силой. Жертв уже семнадцать. Ты пока последняя. И ты единственная, кто остался в тонком мире, остальные спокойно ушли. Ты тоже могла…
- Вы уже говорили. – перебила Алину девочка. – Почему же Вы не отправили меня?
- Пожалуй, скажу тебе всё без утайки, - устало ответила Алина. – Дети редко задерживаются, и им мы стараемся сразу помочь уйти. Если по какой-то причине вовремя не заметили, что остался ребёнок, то идем его и помогаем. Мы не используем детей в своём деле, ты первая. Почему? Потому что ты единственная из его жертв, кто остался. Мало того, в тебе есть настрой на его волну, если можно так выразиться.
- Откуда Вы знаете?
- Знаю! Просто знаю! – отрезала Алина. – Потому я так и разозлилась, когда ты вновь столкнулась с ним, ещё абсолютно ничему не научившись. Он «прочёл» тебя и единственный выход был – устроить тебе очищение. Очищение Тьмой.
- Значит… Значит, ВЫ ЭТО ВСЁ СПЕЦИАЛЬНО?
- Конечно, дорогая, - улыбнулась женщина. – Ты всё, что я рассказывала, пропустила мимо ушей, и мне было легко убедить тебя в том, что ты нарушила кучу запретов. А что делать? Ты бы стала сопротивляться, и ещё неизвестно, чем бы всё закончилось. Добровольно ты бы туда вряд ли отправилась, и, даже если б согласилась, то, скорее всего, не вернулась бы.
- То есть, на самом деле всех этих запретов… нет? – ахнула девочка.
- Есть, но всё не так строго, - просто ответила Алина.
- А Вилен?
- Он мастерски подыграл нам. Вилен – Страж!
- Вы чудовище, - тихо сказала Милка.
- Я знаю, дорогая, - рассмеялась Алина. – Знаю и не спорю. Я такая. Да и выбора у меня особо не было, надо обезвредить убийцу, как можно скорее. Он не остановится, он не знает усталости, ЕГО НИКТО НЕ ВИДИТ! Его жертвы не знают, откуда к ним незаметно подкрадывается смерть. Я САМА ЕГО НЕ ВИЖУ! А это нонсенс! Более того, несколько часов назад мне чудом удалось почувствовать его логово, Аристарх отправил туда лучших стражей, но он умудрился скрыться от них. Я не знаю, ЧТО он такое. Знаешь только ты!
- Я?! Я не знаю! – закричала девочка.
- Ты на него настроена. Значит, знаешь, - жёстко ответила Алина. – Теперь нужно лишь одно – заманить его в ловушку, наложить путы и передать… В общем, передать, кому следует.
- Ну да, всего-то… Делать практически нечего, - язвительно вставила Милка.
- Разве я сказала, что это легко? – брови Алины поползли вверх. – Накладывать путы ты пока не умеешь, но это просто. Вилен научит. А что касается остального… Тут думать придётся тебе. Ни я, ни Аристарх, ни Вилен, ни кто-либо иной не помогут тебе. Думай! В то логово он больше не вернётся, и только ты теперь сможешь «увидеть» его. Я не тороплю тебя, но помни: он ищет новую жертву. Всё. Ступай!
Комната вновь стала тем, чем была, - недостроенным цехом заброшенной фабрики. Милка легко подлетела к стене, собираясь скрыться за нею, но обернулась.
- Так значит, то, что проявлять себя нельзя, - это всё хрень?
- Я бы выразилась иначе, конечно, но суть не меняется. Да, - кивнула Алина. – С одним лишь требованием: нельзя наносить физический вред людям! А так, развлекайся на здоровье. Поняла?
- Да, - кротко улыбнулась Милка и прошла сквозь стену.
Оставшись одна, Алина, сотворив себе роскошное старинное кресло, устроилась в нём и, плотнее закутавшись в шаль, задумалась: «Как же тебе удаётся скрываться от меня? Такое впечатление, что тебе кто-то помогает, но ведь такое невозможно».
***
После того случая Алине всё чаще приходилось укрываться от мужа. Мало того, у неё вошло в привычку запираться в своей комнате причём, не только ночью. Она научилась распознавать грядущий очередной приступ безумной ярости графа по неведомым другим приметам. Женщина не могла даже объяснить, что это за приметы, просто чувствовала, и всё. Наклон бровей, артикуляция губ, взгляд, мимолётные жесты, даже походка мужа - во всём этом Алина безошибочно считывала малейшие изменения и незамедлительно принимала меры. Иногда она пережидала вспышку в гостях у матушки, но чаще закрывалась в своём будуаре. Обычно гнев графа, не найдя себе выхода, очень быстро заканчивался глубоким сном. Но болезнь (иначе Алина не могла назвать происходящее с мужем) прогрессировала, и приступы повторялись всё чаще, теперь уже пару раз в месяц, как за здорово живёшь.
Такая жизнь надоела женщине хуже горько редьки. И не только надоела. Она прекрасно понимала, что может просто-напросто однажды пропустить по какой-то причине начало очередной вспышки, и тогда произойдёт всё, что угодно. Она давно отказала супругу в близости, ссылаясь на неполадки со здоровьем. Не дай Бог снова зачать дитя! А коли ребёнок унаследует отклонения своего отца? Нет, такого Алина допустить не могла. Но граф, похоже, не слишком страдал. Он заполучил себе подходящую по статусу супругу с огромным приданым, и интерес к ней постепенно угас, чему Алина была несказанно рада. Лишь неизменные вопросы матушки о том, когда же она подарит супругу наследника, раздражали и огорчали женщину.
- Надо что-то делать, срочно надо что-то делать, - бормотала Алина, в очередной раз прячась под замком.
Помощи ей было ждать неоткуда, и Алина поняла, что лишь она сама должна позаботиться о своей жизни. Либо жизнь у неё будет, либо нет. Второе её не устраивало, а вот перспектива остаться молодой богатой вдовой виделась ей вполне заманчивой.
Солнечным летним утром супруги В*** мирно завтракали в своём особняке. Приступ у графа миновал вчера, и в ближайшие несколько дней Алине ничего не угрожало. В перерывах между вспышками её муж оставался тем душкой, каким его знали и любили в свете.
- Дорогой, могу я попросить Вас об одном одолжении? - ласково спросила Алина.
- Конечно, душенька, - сладко улыбнулся муж. – Всё, что угодно!
В присутствии слуг он изо всех сил старался показать себя обходительным, нежным и заботливым мужем. Лишь самые приближённые, что спали в том же крыле, где находились покои графа и графини, были в курсе реального положения дел. Болтливостью они не отличались, резонно боясь хозяйского гнева, поэтому для всех остальных поведение графа оставалось тайной.
- Давайте отправимся на лето в имение, - мило улыбаясь, предложила Алина.
- В имение? – изумился муж.
- Да, дорогой. Я так мечтаю подарить Вам наследника, а для этого мечтаю удалиться от суеты Петербурга в тишину и покой деревенской усадьбы. Доктора утверждают, что там моё здоровье быстрее восстановится.
Алина отметила про себя, как сверкнули торжеством глаза графа. Он, видно, уже представил себе, как жена окажется в полной его власти, и что он сможет сделать с нею всё, что заблагорассудится. Столь заманчивое предложение, конечно, нельзя упустить.
- Душенька моя, как Вам будет угодно и когда Вам будет угодно, - почтительно ответил граф.
- Я бы хотела побыстрее, если Вы не возражаете.
- Конечно, моя дорогая. Можете отдавать все необходимые распоряжения.
Завтрак граф закончил в приподнятом расположении духа, не подозревая даже, что таится в мыслях его супруги.
- Ох, барышня, да что ж Вы такое удумали-то? Как же! Там ведь и заступиться, в случае чего, некому будет! – всплеснула руками Анфиса.
Эта крепостная выросла в хозяйском доме вместе с Алиной и была определена в горничные к молодой барышне, потому и называла ей так по старой привычке. Она единственная, кто связывал Алину с прошлой беззаботной жизнью в родительском доме, она знала настоящее положение своей хозяйки в доме мужа и всячески поддерживала её, чем могла и как могла. И сейчас, когда Алина объявила об отъезде в имение и отдала распоряжение собираться, Анфиса не на шутку испугалась.
- Барышня, Вы бы маменьке ещё раз обсказали всё, глядишь, поверит хозяйка! Как же не поверить своему дитю!
- Не поверит, Анфиса, - вздохнула Алина. – Никто не поверит. Ты же сама видишь, каков граф на людях. Никто не поможет мне, кроме меня. И тебя, моя дорогая Анфиса.
- Да я ж только со всей моей радостью! – воскликнула девушка. – Да только, чем же я могу-то?
- Тише, тише, - шикнула на неё женщина.
Она прижала палец к губам и взяла горничную за руку, покосившись на дверь, за которой послышались тяжёлые шаги графа В***. Дверь распахнулась. Муж выглядел вполне респектабельно в костюме для прогулок.
- Душенька моя, - произнёс он. – Я позволю себе покинуть Вас. Что поделать, дела, моя дорогая. Не скучайте и ложитесь спать без меня. Да у Вас есть, чем заняться.
Ответив лёгкий поклон, граф быстрым шагом удалился. «Понятно, чем закончится прогулка, - усмехнулась про себя Алина. – Чем и где. В заведении мадам Брегель». О том, что муж посещает это заведение, к слову сказать, одно из самых лучших в городе, ей тоже по секрету шепнула Анфиса, узнавшая об этом факте от графского камердинера, с которым у девушки «была любовь». Алина прислушалась. Звук отъезжающего экипажа возвестил о том, что граф покинул особняк. Выдохнув с облегчением, она повернулась к горничной:
- Не переживай, Анфиса, всё будет замечательно.
Увидев улыбку своей хозяйки, девушка молча попятилась. Ничего хорошего она графу В*** не сулила. Спустя неделю семейство отбывало в поместье. Анфиса сидела рядом с барыней, ни жива, ни мертва, лишь мысленно молила Господа о том, чтобы муж не причинил вреда её дорогой хозяйке. Алина же выглядела такой счастливой, какой её давно уже никто не видел. Она смотрела из окна экипажа за сменяющими друг друга пейзажами и безмятежно улыбалась. Глядя на хозяйку, Анфиса чувствовала, как в её душу закрадывается чудовищное подозрение: а не лишилась ли она разума, подобно супругу?
С разумом у Алины всё по-прежнему было в полном порядке. В её хорошенькой головке зрел кошмарный план, в реализацию которого она без зазрения совести планировала втянуть Анфису и её жениха – камердинера супруга. Граф В*** не вернётся в Петербург, это Алина знала твёрдо.
- Барышня, да Вы что удумали? Бог же, он всё видит! – ахнула Анфиса, когда Алина озвучила ей своё решение.
- Да. Видит, - согласилась Алина. – Особенно то, что проделывает мой дражайший муж. Решай: поможете мне с Николаем - дам обоим вольную и денег. Много денег, будете свободными, обвенчаетесь, хозяйство заведёте или лавочку откроете. Коли откажетесь, не взыщи: отдам графу на потеху, так и знай!
- Барышня, да за что ж Вы меня так? - расплакалась Анфиса.
Алина уже успела узнать о тайных страстях своего супруга: не только роскошный салон посещал граф, но и утехами со своими слугами не брезговал. Анфиса единственная из молодых миловидных крепостных девушек не подверглась поползновениям хозяина. Граф был неглуп и справедливо рассудил, что трогать личную горничную супруги, к которой та относится с такой заботой, будет излишним. И вот теперь хозяйка заявляет такое…
- Слёзы вытри! – резко осадила горничную Алина. – Мне терять нечего, потому как моя жизнь и так на волоске висит. А тебе что так, что этак графской похоти не избежать. Либо я тебя лично отдам, либо после моей смерти ему достанешься.
Разговор происходил в саду во избежание лишних ушей, Алина с каменным лицом наблюдала за рыданиями прислуги, Анфиса постепенно успокаивалась, шмыгая носом. Хозяйка сделала невероятное – достала кружевной надушенный платок с личным вензелем и протянула горничной. Анфиса утёрла глаза и протяжно вздохнула.
- Согласная я, барыня.
Она впервые назвала Алину барыней, а не барышней. Алина снова улыбнулась той же жуткой улыбкой, от которой по спине Анфисы пробежали мурашки.
Из имения граф В*** и впрямь не вернулся. В одно печальное утро не старый ещё мужчина по неизвестной причине не проснулся. Доктор, которого спешно вызвали в имение, лишь развёл руками: что поделать, все под Богом ходим. Смерть такого известного и влиятельного человека потрясла Петербург, а как убивалась молодая вдова! Ещё бы, такого супруга лишилась. «Какая была красивая пара!» - раздавались отовсюду вздохи сожаления.
Анфиса и Николай обвенчались, получили вольную и покинули Петербург. Николай ещё долго с криком просыпался по ночам, когда ему снилось, как он накрывает подушкой лицо своего хозяина. Алина ничего не знала о дальнейшей судьбе своей бывшей горничной и бывшего камердинера покойного мужа. Да и не интересовалась этим. Зачем?..
Она была свободна!
Следующая глава будет опубликована 03.08.2024
Для желающих поддержать канал:
Номер карты Сбербанка: 5469 5200 1312 5216
Номер кошелька ЮMoney: 410011488331930
Авторское право данного текста подтверждено на text.ru и охраняется Гражданским Кодексом РФ (глава 70)
Продолжение СЛЕДУЕТ
Предыдущая глава ЗДЕСЬ
Телеграмм-канал с анонсами выходов ЗДЕСЬ
Вам понравилось?
Буду несказанно благодарна за лайки и комментарии)))
Заходите и подписывайтесь на мой КАНАЛ
Мой второй КАНАЛ (кулинарный) "Щепотка колдовства и капелька любви"