Ехать пришлось почти всю ночь, но Вадиму опять не спалось. Эту самую Людмилу он немного помнил, она и на свадьбе у них была, и в гости вроде приезжала, это еще до той самой командировки, а значит до рождения Саши, Александра Вадимовича. Вроде да, они говорила что-то о непростой судьбе этой Люды.
Утром он шел по чужому городу, ища незнакомый адрес. Вполне вероятно что никакую Людмилу он не застанет. Утро, будний день, а вдруг он увидит ее сразу с мальчиком Сашей?
Да ладно, что уж гадать? Вот нужный дом, осталось только позвонить в дверь квартиры.
Дверь открыла сама Людмила, заспанная, недовольная, но узнав Вадима сразу растерялась
- Вадим, ты как здесь, зачем? Почему ты в таком виде? Ты выпил?
Не отвечая на вопросы Вадим отодвинул женщину, прошел в комнату, огляделся.
Ребенка здесь не было, хотя видны были следы пребывания малыша- игрушки, какие-то вещи.
Сел за стол, выложил письма и фотографии. Указал женщине на стул напротив, устало попросил:
- Рассказывай.
Людмила осторожно села, прикоснулась к письму, одернула руку, вздохнула.
- Ну что тут рассказывать? История-то долгая, но и говорить вроде нечего.
- Нечего? Мой ребенок живет у тебя, моя жена, которую я боготворил столько лет, отказалась от него. Просто бросила родного сына, предала его, обманывала меня, если все действительно так, то говорить на самом деле не о чем. Я был женат на кукушке, на неплохой актрисе, которая всю жизнь кривлялась, показывая как хочет ребенка, которого столько лет воспитывала чужая тетя.
- Не надо так, Вадим, не говори плохого про Анечку. Она любила тебя и из-за этого так поступила. Ладно, слушай и не злись, прошу.
- Я не злюсь, уже не на кого, кроме себя, слепцом был, ради любви ко мне она отказалась от ребенка. Что еще она от любви сделала? Убила десять человек?
- Прекрати, Вадим, и если хочешь всё знать, то давай, слушай. Она узнала о беременности как раз незадолго до того, как тебя отправили в командировку и не сказала, боялась что ты откажешься, не поедешь, знала ведь как это для тебя важно. Решила что все откроется когда ты вернешься, будет сюрпризом. Да, возможно это было неправильно, но так уж получилось. Она так счастлива была, ну ты можешь себе это представить.
- Подожди, не говори ничего, я собьюсь, увидев что Вадим хочет что-то сказать,- остановила женщина,- и она очень берегла и себя и ребенка. Все указания выполняла, на УЗИ пошла. Там ей сказали что у малыша могут быть проблемы с сердечком, но на том этапе ничего точно сказать было нельзя, она очень беспокоилась, мне позвонила. Я же врач-кардиолог, но в тот момент я ничего сказать не могла. Я тоже очень волновалась по этому поводу, вот и пригласила ее к себе чтобы более детально обследовать в своей клинике.
Она приехала, а тут роды начались раньше времени, неожиданно. Тут Сашенька и родился. Маленький такой, слабенький и действительно с серьезными проблемами с сердечком и я, и главный врач его осмотрели. Да, и я, и другие были просто уверены, что малыш и до года не доживет.
Если бы ты видел как страдала Аня.
- Не видел, это моя вина, если бы я знал, то тут же вернулся бы и плевать на всю эту работу.
- Этого Анечка и боялась, так плакала и все говорила: «что же будет с Вадиком? Ладно выкидыш, там хоть ребенка и не было, а тут живой и вдруг умрет. Нет мы оба этого не переживем. Ну да, лучше от него сразу отказаться, пусть умрет в приюте у чужих людей.
- Главное чтобы нам было хорошо, так?
- Не так. Я же просила не прерывать, выслушай, а потом подумай, кто прав, кто виноват. Мальчика тогда даже забрать из больницы нельзя было. Он целый месяц жил под постоянным наблюдением, да и сейчас ненамного лучше.
- То есть он так и живет в больнице?- Вадим был в ужасе.
- Нет, конечно, иногда я его забираю.
- Куда? Кто ты ему, Люда?
- Я его усыновила, Саша знает меня как маму, я постоянно слежу за его здоровьем. У меня есть такие возможности. Аня все эти годы высылала мне деньги на лечение, ну и вообще.
- Да ты о чем Людмила? Кто тебе сказал что у нас с Анной было меньше возможностей? Я не знаю как вы его лечите здесь, но мы тоже не в глухой деревне живем. У нас элементарно денег больше. Она не работала, то есть могла быть с ребенком.
- Далеко не все можно решить с помощью денег или даже времени. Я врач и не единственный в нашей клинике, потому ребенок получает адекватное лечение.
- Сколько ему лет? Как он вообще живет?
- Ему уже пять,- Люда светло, по матерински улыбнулась.
Вадима пронзила мысль: «мой сын в хороших руках»
- Сашенька умный, красивый ребенок и развивается вполне нормально, но иногда бывают проблемы. Ты не волнуйся, у нас все хорошо.
- У вас? Я за вас очень рад. У всех все замечательно. Ты получила ребенка, Аня избавилась от лишних забот и волнений, а я, собственно, тоже был от них избавлен и эти пять лет прожил без особых проблем, кроме Аниной болезни. Она даже умирая не призналась.
- Дослушай же меня, наконец. Да мы с ней, да и другие врачи были уверены что ребенок обречен, но этого мало, они знала и о том что у нее начинается страшное заболевание, помолчи пока, еще когда она рожала, ей сказали что у нее может, то есть скорее всего, разовьется такое заболевание, которое и свело её в могилу.
Вот и представь ее состояние. Больной ребенок, сама больна, каждый из них мог умереть в любую минуту, то есть скорее всего умер бы. Ты можешь представить что было бы с тобой?
- Нет, но это уже слишком, она пять лет знала, но не лечилась?
- Лечилась, если бы не лечилась, то не прожила бы и этих пяти лет, уверяю тебя. То же самое и Сашей, не было бы его давно уже, если бы Аня его забрала. Да она беспокоилась за тебя, но ты сам на минутку вообрази, что бы с тобой было, если бы это случилось при тебе? Как бы ты все это пережил?
- если бы да кабы, о чем ты, Люда? Я не знаю как мне вот это пережить то в чем я теперь оказался, я знаю о чем я говорю.
лицо Людмилы померкло.
- Ты наверное не помнишь, или вообще никогда не знал, но мне довелось пережить подобное и у меня были муж, дети- девочки-близнецы, по два годика. ДТП и как не бывало. Три гроба, ты можешь себе представить такой кошмар?
- Нет, никто не может.
- Я тоже не могла, но пришлось и да, Аня боялась что тебе придется все это переживать, она боялась за тебя. Ты можешь хотя бы сейчас, мертвую её не винить? Просто очень любила, больше всех и всего.
- Прости, Людмила, прости, я не хотел, я что-то слышала о твоей беде, но не запомнил, видимо да, это ужасно. яЯ не виню Аню, она поступила как считала нужным.
- Видимо, да и какой толк сейчас кого-то винить
- Моя вина не меньше, внимательней надо было быть. Но теперь-то где Саша? В какой больнице? Могу я увидеть своего сына?
- Да, конечно, ему несколько дней назад плохо стало, пришлось положить в больницу на полное обследование, но только умоляю, не говори сразу всей правды. Пусть пока я останусь его мамой, а ты да, отцом, конечно, Я ему говорила что папа в командировке и вот ты приехал, все в порядке.
- Хорошо, хорошо. Но дальше то что? Вот я приехал, потом опять должен уехать, у меня в городе работа знаешь ли, как это ты ребенку объяснить собираешься?
- Ну давай так и объясним, он умный мальчик, поймет что папа должен работать, будет иногда приезжать.
- Я не хочу иногда, я хочу всегда жить со своим сыном. Нельзя же так.
- Ну что тогда делать, Саша ведь привязан не только ко мне, он еще и лечится здесь и вообще живет, его нельзя никуда перевозить сейчас, то есть вот так, взял за руку и увел. Да я и не дам, я его мать по документам.
- Отец кто по документам?
- Никто, прочерк в свидетельстве о рождении.
- Ясно. Ну и что ты, Люда, умная, добрая и много пережившая женщина посоветуешь этому прочерку? Просто развернуться и уехать, а ограничиться высылкой денег на лечение, редкими свиданиями. А мальчик болен и не просто болен, и судя по твоим словам- присмерти, то есть умирает-то он уже пять лет, не факт что в ближайшие лет восемьдесят это случится.
- Прекрати,- стукнула ладонью по столу Людмила,- мальчик действительно серьезно болен, при рождении был совсем плох, но я и другие врачи сделали просто чудо. Он жив, ничем не отличается от других детей, но бывают приступы и это очень серьезно.
- И поэтому я должен отказаться от него, также как отказалась родная мать? Уехать, жить в свое удовольствие и не думать о том как тут живет и лечится мой сын, так Людочка?
- Не знаю я как, не знаю,- Людмила закрыла лицо руками, она видимо действительно не знала что делать.
Продолжение следует...
5 часть