- Давай, котёночек, помоги мне. - Просила Алёна ещё не родившегося малыша.
Валентина кричала от боли, почти не слыша и не слушая её. Пока наконец Алёна сама не встряхнула её хорошенько и жёстко сказала:
- Хочешь, чтобы ребёнок жил, делай, как говорю!
- Зачем?! Зачем ты сюда явилась?! - Валентина смотрела безумным взглядом. - Макара забрать? Если бы не ты, ничего бы этого не было!
- Не о том думаешь! Ненавидишь, ненавидь. Только роди мне сейчас живого и здорового парня!
А потом им обеим стало не до разговоров. От прибежавшей сообщить, что скорая уже едет, Ларисы толку было немного. Вика, пришедшая с ней, успокаивала в комнате плачущую от страха Женьку.
- Ты не бойся. Мама, знаешь, уже сколько родов приняла. Её в больницу на сложные случаи даже из отпуска вызывали.
- Всё равно страшно. Почему мама так кричит, а она на неё ругается? Ненавидит её, да?
- Да нет. - Успокоила Вика. - Твоя мама кричит, потому что больно. Мне мама рассказывала, что дети редко совсем легко рождаются, но надо потерпеть немного. А ругается, потому что сейчас надо врача слушать. Тогда всё хорошо будет. Жень, ты не злись на меня. Я не виновата, что мы с Ромкой подружились. Это случайно получилось.
- Я и не злюсь. Он сам не очень хотел со мной дружить. - Подумав, решила Женя. И добавила независимо. - Есть мальчишки и получше.
Они прислушалась. Крики в соседней комнате стихли. Хлопнула входная дверь.
- Макар... - Простонала Валя.
- Хорошо, что приехал. - Алёна на секунду отвернулась от роженицы. - Быстро мойся, помогать будешь.
- Так я всего лишь ветеринар. - Растерялся мужчина.
- А процесс родов, он, Макар, не сильно отличается. Просто везде своя специфика. Не рассуждай. Некогда.
Когда приехала скорая, новорождённый сын Макара и Вали, откричав своё положенное, лежал на руках отца.
- Плацента не отошла. - Сообщила приехавшему врачу Алёна. - Скорее всего, потребуется ручное отделение. Надо в стационар срочно. Ребёнка тоже.
- Кто роды принимал?
- Я принимала. Если не возражаете, поеду с вами.
- А вы кто, собственно? Вы вообще осознаёте, к чему приводят такие вот домашние роды?
- Осознаю. Я - акушер-гинеколог. Сейчас работаю педиатром в местной больнице. А вы осознаёте, что таких пациенток врачи должны заранее помещать в стационар, во избежание подобных ситуаций?
- Да я, собственно, на скорой работаю. Моя задача пациента живым довезти.
- Вот и везите, не рассуждайте. Время идёт. Я с ней поеду. С врачами сама переговорю. Макар, Вику домой отведи. Дочь, бабушку успокой, лекарство дай. Скажи, я по работе уехала.
Когда утром Алёна вышла из здания районной больницы, Макар сидел на лавочке у входа.
- Как там?
- Всё хорошо. - Она устало улыбнулась. - Валю прооперировали, сын твой в норме. Три сто, пятьдесят сантиметров. Хороший мужичок. Мне показалось, на тебя похож.
- Я вчера от волнения и не заметил. - Признался Макар. - Спасибо тебе. Я с водителем вчерашней скорой говорил. Он рассказал, что они дважды застревали. Говорит, второй раз думал, не выедут. Валя бы могла...
- Могла бы, Макар. Ты что за муж такой. Знал, что жене в больницу загодя ложиться надо было, почему не настоял?
- С ней разве поспоришь? Я, Алён, в этой жизни на многом не настоял. Если бы тогда, много лет назад, всё же настоял на разговоре с тобой, то...
- Ничего бы не было, Макар. История не терпит сослагательного наклонения, и жизнь тоже. Мы живём здесь и сейчас. Давай больше никогда не будем поднимать эту тему.
- А Вика? Вчера, когда я вёл её домой, она тоже спрашивала.
- Вика импульсивная, но умная девочка. Когда ушёл Кирилл, ей было всего восемь. Первые два года она плакала, психовала, ждала его. Не могла понять, почему папа не хочет приезжать к ней. Так и не поняла, но прожила это разочарование. Внешне прожила, а вопрос остался. И сейчас, когда она нашла для себя ответ, как ни странно, но, думаю, ей стало легче или, может быть, не легче, но понятней. Они до сих пор иногда общаются с Кириллом. Но она от него ничего не ждёт, потому что он никогда и ничего ей не обещает. И ты, Макар, пожалуйста, ничего не обещай Вике.
- Хорошо. Поехали, я отвезу тебя домой. Ты всю ночь не спала. Может быть, не пойдёшь на работу сегодня?
- У меня приём после обеда. Успею помыться и выпить кофе. Это не первый раз, не волнуйся. К тому же педиатрия реже подбрасывает сюрпризы, чем акушерство.
* * * * *
Когда она пришла в больницу, то сразу заметила угнетённое состояние Андрея.
- Вашей жене хуже, Андрей Эдуардович?
- Поля умeрла, Алёна Сергеевна.
- Примите мои соболезнования, Андрей Эдуардович, Андрей... Зачем же вы пришли? Надо было отменить приём.
- Не смог находиться дома. Там сейчас тёща.
- А мальчики?
- Они у тёти моей жены, в садик ведь так и не успели пойти. Увели их к ней ещё вчера вечером. Не хотели, чтобы Петя и Павлик стали свидетелями Полиного ухода. Мы как могли объяснили, что происходит с мамой, пытались подготовить их. Потом тёща придумала сказать, что после всего мама будет работать ангелом на небе и будет беречь их, но вернуться уже никогда не сможет.
- Крепитесь, Андрей. Я могу оказать вам какую-то помощь?
- Да. Знаете, завтра погребение. Все будут заняты этой печальной процедурой. Не мог бы я на это время привести мальчишек к вам? Может быть, Виктория смогла бы побыть с ними несколько часов? Мне она показалась очень разумной и доброй девочкой. Вы не думайте, с мальчиками не будет проблем. Они довольно послушные ребята.
- Конечно, приводите. Я объясню всё Вике. Уверена, она не откажется помочь. А сама подстрахую вас здесь. И сегодня идите домой, Андрей Эдуардович.
- Андрей. Вы же уже назвали меня так. Пожалуйста, оставьте эту форму общения хотя бы когда мы наедине.
- Хорошо.
Вечером она рассказала всё Вике.
- Вчера ночью один человек пришёл в этот мир, а другой ушёл из него. - Обняв дочь, вздохнула Алёна. - Вот так, моя девочка, печаль и радость и ходят рука об руку в нашей жизни.
- Павлик говорил про ангела. - Кивнула Вика. - Жалко их. Маленькие ещё, не понимают, как плохо без мамы.
- Страшно, но, к сожалению, они уже к этому привыкли. Андрей давно лечит жену, а мальчиками в основном занималась бабушка.
- Почему их не берут? - Тихо спросила Вика. - Ну, туда, попрощаться?
- Наверное, не хотят, чтобы в детском сознании остался этот момент. Берегут, понимаешь?
- Мама, а ты, когда не рассказывала, что дядя Макар мой настоящий отец, тоже берегла меня?
Алёна кивнула.
- В какой-то степени. Но не рассказывала ещё и потому, что ты считаешь Кирилла своим отцом, а я не думала, что вы с Макаром однажды встретитесь.
- Я бы, наверное, и не поверила. - Покачала головой девочка. - Решила бы, что ты говоришь это специально, потому что папа от нас ушёл. Знаешь, мам, я уже знаю, что папа не родной мне, но всё равно хочу его так называть, а дядю Макара не могу.
- Делай так, как говорит твоё сердце.
- А Женьке так никто и не сказал, что она моя сестра. И я не сказала тоже. Как думаешь, надо? Мы вроде даже немного помирились.
- Думаю, её родители ей скажут сами.
- Хорошо бы. А то что, вот так подойти и сказать : "Ты моя сестра"? Она, пожалуй, ещё и драться полезет. Или теперь уже нет?
Вика сидела задумчивая, прижавшись к Алёне, размышляя о сложных взрослых вещах. Что же. Бабушка всю жизнь берегла Алёну, и, когда пришлось столкнуться с настоящей бедой они обе растерялись, не зная, как правильно поступить. Её дочь сейчас уже рассуждает более здраво, но всё равно так хочется, чтобы подобные вопросы ей решать никогда не пришлось.
Следующий день прошёл, и всё вернулось на круги своя. Андрей так же ходил на работу. Разве что стал более задумчивым. Алёна понимала его. Несколько лет жизнь этого мужчины была сосредоточена на гонке за выживание любимого человека. И сейчас он, уставший и обессиливший от неё, не мог встроить себя в обыденную реальность.
Валентину с малышом выписали. Мальчика назвали Егором. Он родился удивительно похожим на Макара, и счастливый отец не спускал сына с рук. Его жена вернулась из больницы задумчивой и притихшей. На вопросы мужа о причине такого настроения только отмахнулась.
- Я когда в больнице была. - Поделилась она с Ларисой. - Там женщина лежала. Её загодя привезли, и рожала она в стационаре, а ребёнок в родах травму получил. Она плакала по ночам, пока он в реанимации был. А я слышала, как сёстры говорили, что у меня, мол, ситуация вообще плачевная, а она одна, без бригады, в таких условиях и меня, и Егорку вытащила...
- Она - это Алёна?
- Алёна. Я ругала её. Думала, если бы она не приехала, то я бы на сохранение легла, и всё бы иначе сложилось. Иначе, только в какую сторону? Вдруг это Бог меня от такого отвёл, Алёну сюда в нужный момент послал.
- Кто его знает. Ой, Валь. А Макар-то рад. Все разговоры только о сыне!
- А я теперь думаю. - Валентина с трудом перебарывала себя. - Вика ему такой же ребёнок, как Женя и Егор. Что ж, запрещать общаться? Да и Женьке, наверное, сказать надо. Злые языки хуже пистолета. Наговорят девке чёpте чего.
В это время заворочался, закряхтел Егор. Валя бросилась к сыну. Лариса засмеялась.
- Во встрепенулась. А говорила, нужен только чтобы Макара удержать. Ох, а глазюки-то батины. Да, Егор Макарович? - Заворковала Лариса.
- Говорила. - Валентина полюбовалась сыном. - А теперь дышать без него не могу. С Женькой такого не было. Хоть тоже ждали её не меньше.
- При девчонке не ляпни. - Предупредила Лариса. - Ревновать будет.
- Сама знаю, не учи учёного.
Антонина Ивановна тем временем угасала и, несмотря на все старания Алёны и постоянный присмотр, ушла в конце октября тихо во сне под стук холодного осеннего дождя.
- Бабулечка моя. Единственный родной человек. - Стоя на устланной опавшими листьями мокрой земле, Алёна держала её тоненькую, почти пергаментную руку в своих руках в последний раз, прощаясь.
- Мама, а я? - Плакала Вика. - Я у тебя есть.
- Конечно, солнышко. Только как тебе объяснить? С бабулей, с ней ушло всё то, что было раньше, ещё до тебя. Детство ушло, юность. Я теперь уже ни для кого не побуду ребёнком. Зато теперь ничто нас не держит здесь. Можно уезжать.
- Мама, а я не хочу. - Вика посмотрела на Алёну удивлённо и испуганно. - Мне здесь нравится. Знаешь, какие хорошие у нас учителя. И Рома здесь. Даже Женька... Знаешь, она недавно мне коляску покатать дала, потому что Егорка как бы и мой брат тоже.
- Знает теперь?
- Ей тётя Валя сказала. Сразу после того, как, помнишь, когда к нам приходила.
Валентина действительно приходила к Алёне.
- Ты прости, что я тебе наговорила тогда. И спасибо. В больнице такого наслушалась, что впору руки тебе целовать, но не буду. Про Макара тоже все слова мои в силе. Не отдам тебе его, хоть режь. Но про Вику скажу: раз она дочь ему, пусть приходит. Не обижу, не бойся. И Женьке накажу, чтоб не фыркала.
- За Ромку-то Женя не сердится больше?
- Нет. Мам, представляешь, она теперь с Гаврей дружит, ну с Гришкой Гавриловым, который нашу Пчёлку мучил тогда. Только он пообещал, что больше никогда в жизни... Мама, и Пчёлка здесь привыкла. Я её не отдам.
Вика подумала, посмотрела исподлобья и вздохнула.
- Знаешь, я всё ещё надеялась, что папа вернётся. Поживёт без нас, поймёт, что со мной и с тобой лучше, и приедет. А теперь, думаю, что нет. И зачем тогда нам тоже туда возвращаться? Мам, а тебе Андрей Эдуардович совсем не нравится?
- В смысле? Вика, что это за разговоры? Андрей - хороший человек, коллега, и врач замечательный.
- Просто ты ему нравишься. Он так на тебя смотрит. Как Женя на Ромку раньше.
- Не выдумывай, пожалуйста.
- Я не выдумываю, это ты не видишь. А я просто хочу, чтобы ты была счастливой, и родной человек у тебя был не единственный. Помнишь, сама говорила, что "родной" это другое понятие?
Алёне действительно было не до этого. Несколько раз звонили из районной больницы, звали на ставку акушера-гинеколога, но пока бабушке требовался уход, она даже не рассматривала такую возможность. Ей хотелось заниматься тем, что она так любила и ради чего пошла в медицину.
Она с удовольствием бы вернулась к себе в больницу, но опасения, что Кирилл может вдруг передумать насчёт квартиры и нежелание дочери уезжать заставили Алёну отложить возвращение хотя бы до конца учебного года.
* * * * *
- Алёна! У меня для тебя новости! - Торжественно сообщил Андрей. Шла вторая половина декабря, в селе свирепствовал вирус, и Алёна только и делала, что моталась по вызовам, отгоняя от себя дочь из опасения принести инфекцию Вике.
- Господи, Андрюша, какие ещё новости? - Простонала она. - Изобрели волшебную таблетку от всех детских болезней сразу?
- Было бы неплохо, но нет. Слушай. Я с начала осени мотался в район и в область, помнишь?
- Конечно. Благо тогда почти вся моя работа ограничивалась выдачей справок, не то что сейчас. Я ещё и тебя замещать могла.
- Ну вот. Зачем я ездил. Смотри: у нас в районе мы, Калиновка, Лосево, Рябово, находимся далеко от районного центра. К нам им всем добраться легче. А на заседании облздрава поднимался вопрос, что в ряде районов, где по местным условиям не предоставляется возможным обеспечить население акушерско-гинекологической помощью в районных и центральных больницах, следует осуществлять укрупнение сельских участковых больниц. И если расширение числа родильных коек достигает восьми, предусмотрена должность врача акушера-гинеколога. Я выбил для нас эту возможность. Сегодня дали добро на финансирование на следующий год. Здорово?
-Здорово, Андрей. А педиатр? А акушерка в отделение? Мы штат откуда с тобой брать будем?
- Найдём людей, Алёна. Зато ты будешь заниматься любимым делом!
- Постой. Ты что, это для меня делал что ли?
- Для тебя. - Он кашлянул. - Нет, для больницы тоже. Просто я видел, как ты решаешь для себя этот вопрос, как сомневаешься, и понял, что для тебя это на самом деле важно. А ещё я очень не хочу, чтобы ты уезжала.
- Андрей. - Алёна смотрела на него и видела в глазах надежду. - Андрюш, Вика сейчас в восьмом. Ну хорошо, ещё год она отучится здесь. А потом? Вдруг ей в голову придёт поступать в какой-нибудь колледж. Я ведь не отпущу, поеду с ней.
- Разве Вика не будет здесь заканчивать школу? Я думал. - Он немного растерялся. Но тут же взял себя в руки и добавил. - Ладно. По крайней мере, это ещё два года.
- Не загадывай так далеко вперёд. - Улыбнулась она. - Пережить бы декабрь. Кстати, Вика спрашивала, где вы с мальчишками будете отмечать Новый Год.
- Как где? - Андрей ещё выглядел огорчённым и растерянным. - Дома, конечно. Да мы и не отмечаем особенно этот праздник. Как-то не складывалось. Так, подарки пацанам под ёлку и всё.
- Это надо исправлять. Твои богатыри уже пригласили Вику на утренник.
- Молодцы. Только будут они там не богатырями, а зайцами.
- Неважно. Уговаривали в два голоса. Растрогали мою барышню. Вот что, Андрей, мы тебя с мальчишками приглашаем к нам. На настоящий Новый год с ёлкой, бенгальскими огнями и хлопушками. Ромка клятвенно обещал переодеться в Деда Мороза.
- Мы придём. Спасибо. Правда, это непривычно, да и нехорошо, наверное, веселиться ещё.
- А нам с тобой это и необязательно. Но у детей должен быть праздник.
- Ты права. И Петька с Пашей всё время говорят про Вику. Они на самом деле будут очень рады.
А в Новый год, глядя на счастливые разрумянившиеся мордашки сыновей, на обнимающую мальчишек Вику, на весело скачущую рядом мохнатую Пчёлку и задумавшуюся о чём-то Алёну, Андрей впервые за последние пять лет загадал другое желание...
* * * * *
Сентябрь совсем не был похож на сентябрь. Солнце светило совсем по-летнему, и стоящие на линейке школьники невольно щурились.
- А выпускников в этом году прибавилось. - Заметила Лариса, стоя в стороне рядом с Валентиной. - Красивые все. Иногда даже жалею, что у нас с Колей детей нет. Ты-то в школу хочешь, Егор Макарович?
- Неть! - Трёхлетний Егор глянул на неё своими синими, как у отца и Вики, глазами. - Ни-и качу!
- Ну и ладно. - Засмеялась Лариса. - Правильно. Не надо пока. У бати твоего в этом году и так две выпускницы намечается. Сразу и девятый и одиннадцатый.
- Ох, Лариса, и болтушка ты. - Покачала головой Валентина. - Макар Алёне деньги предлагал, не взяла. Гордая. Говорит, сами справляемся.
- Вон она, соперница твоя. Красивая всё же Алёнка баба.
- Красивая. Только уже не соперница. Как поженились со своим врачом, и Макар успокоился, и у меня от сердца отлегло. Пацанов они в первый класс привели. Видишь, стоят. Они Алёну мамой зовут, не хухры-мухры тебе.
- Вика-то как? К вам заходит?
- Забегает к Егорке. Они и с Женькой сейчас шепчутся чего-то. Про парней, наверное. Я не лезу.
- К Алёнке, говорят, даже из района рожать едут. - Заметила Лариса. - Кто бы подумать мог. И чего сидит здесь? Её любая больница с руками оторвёт.
- Вика говорила, может, и уедут все. Сейчас они с Ромкой школу закончат, а там видно будет.
- Сбудется твоя мечта.
- Сбылась уже. - Валентина подхватила сына на руки. - Смотри, Егорушка, сейчас цветочки подарят и в колокольчик будут звонить.
Первоклашки побежали дарить цветы будущим выпускникам. Вика, увидев сразу две руки, протягивающих ей букеты, засмеялась.
- А чего это ей два? - Весело поинтересовался кто-то.
На спрашивающего обернулись оба на одно лицо мальчугана.
- А она наша сестра! - Прозвучало почти хором.
Теперь уже засмеялись все. Рома посадил на плечо маленькую белокурую девочку и велел.
- Громко звони! Не бойся!
Звон колокольчика рвался и улетал в безоблачное осеннее небо. Алёна нашла глазами Валентину, улыбнулась, глядя на маленького Егора, и подняла руку в знак приветствия. Валентина, на секунду замешкавшись, что-то шепнула сынишке, и они вдвоём помахали рукой в ответ.