Начало. Глава 1
- Замолчи дрянь такая, не сравнивай Геннадия с этим подонком. Геннадий не такой, как твой отец! Ты ничего в этой жизни не видела и ничего не понимаешь!
- Да, он точно не такой. За стеной жена, гости танцуют, а он лезет с поцелуями к падчерице. Я же ему падчерицей прихожусь, почти дочкой, не правда ли, мама?
Противный писк в ушах, сердце остановилось, воздух сгустился, застрял в легких, не вдохнуть, не выдохнуть. Тело Халиды стало каменным, неподвижным. Хотела столкнуть с себя ставшего вдруг чужим мужчину, но руки не поднимались, закричать бы, но язык онемел.
Несмотря на то, что был сильно пьян, Геннадий почувствовал неладное. Он очнулся, ушел морок, около него нет никакой Сании, с ним в постели собственная жена. Что это было? Но было же? Он все помнит, трепетное тело, его аромат, нежную кожу молодой девушки. Приснилось? Нет, он не спал. Ой! Ё моё, назвал вслух ее имя, идиот, допился.
Протрезвев в момент, Геннадий принялся обрабатывать жену
- Халида, что такое? Почему ты остановилась? Что я неладно сделал? Я пьян, поэтому противен тебе?
Женщина посмотрела на него глазами, полными ненависти и произнесла про себя: «Хоть бы ты сдох!» И скончался бы Геннадий от инсульта или остановки сердца прямо после полового акта, но, видимо, его спас ангел, который хранит пьяных. Немного заныл затылок, на короткое время потемнело в глазах, и все прошло.
Халида, выбросив из себя сгусток зла и ненависти, приобрела способность жить, задышала, сердце заработало ровно
- Да, Гена, ты противен мне. Ты спишь со мной и с моей дочерью, самому как? Не противно?
- Видимо, не я один пьян, ты тоже понабралась. Откуда ты взяла такую ерунду? Как только не совестно такое придумывать. Ладно, про меня ты можешь думать что угодно, по себе судишь. Весь вечер строила глазки Сереге, бедрами об него терлась, танцевала она, видите ли. Я не слепой, я все видел. Как ты про свою дочь могла такое подумать?
- Заткнись! Я не об этом собираюсь с тобой говорить. Теперь я поняла, почему Сание понадобилась отдельная квартира, почему ты так часто бываешь занят в школе после уроков. Вы оба отвратительны мне, собирай свое барахло и выметайся из моей квартиры!
- Я? Из твоей квартиры? Дорогая, она такая же моя, как и твоя. Не впадай в истерику, Халида! Между мной и твоей Санией не может быть ничего общего. Извини, я терпеть не могу твою дочь. Более нудной и противной девушки я в жизни не встречал.
- Да, я собственными ушами слышала, какие нежности ты ей шептал, сво ло чь, предатель гадкий!
- Кому? Твоей Сание? А где она? Как я мог ей что-то шептать? Я был с тобой, тебе признавался в любви, потому что соскучился, понимаешь?
Геннадий собрался соскочить с кровати и изобразить полное негодование, но колено подвело, он снова брякнулся на койку, заорав от боли
- Че рт! Нога! Колено! Гад ство! И так не могу от боли дыхнуть, ты еще со своими глупостями, со своей Санией. Иди, прими холодный душ, напилась до беспамятства, всякий бред несешь.
- Нет уж, напился кто-то другой, мне нельзя, я должна быть здоровой, этот кто-то другой мечтает о ребенке. Скотина! Ты спал со мной, а представлял мою дочь, ладно бы представлял, вспоминал, как это у вас было. Как это гадко, мерзко, отвратительно. Ты просто извращенец, иметь сразу мать и дочь, слов нет, я не знаю, как ты после этого смеешь смотреть мне в глаза
- Идиотка ты, ревнивая идиотка! Сама на себя посмотри. Это ты ведешь себя гадко, это ты фантазируешь, предполагая, что такое возможно, значит, ты сама внутри такая, сама способна на такую мерзость.
Халида, приди в себя, опомнись! Ты была слишком перевозбуждена, может некстати вспомнила о дочери, вот тебе и послышалось. Родная, мы с тобой вместе не первый год, я никогда не давал тебе повода ревновать. Только из-за того, что тебе послышалось что-то, ты готова все разрушить, готова выгнать меня, меня, которого ты любишь всем сердцем, я же это чувствую.
Геннадий был так искренен, так проникновенно говорил, что Халида засомневалась, может в самом деле ей послышалось? Он прав, в тот момент, когда она услышала эти слова состояние было близко к полуобморочному, настолько ярки были ее чувства!
Однако, почему она услышала именно это имя? Никогда Халида не вспоминала о дочери в минуты счастья или радости. Может Гена неправильно буквы выговорил, не трезвый, язык заплетается.
Все может быть! Нет, не годится так. Одно дело, если бы она застала мужа с женщиной в постели. Тогда и разговору бы не было, вот она, измена! Другое дело, ей послышалось имя. Спешит она, ой спешит обвинять Геннадия.
Много еще было разговоров в эту ночь, под утро супруги помирились, и Геннадий приложил очень много сил, чтобы доказать, как сильно он любит свою Халиду, как сильна и негасима его страсть!
Однако, как в том анекдоте, ложки нашлись, а осадочек остался. Слишком уж Геннадий был ласков, слишком угодлив. Помог помыть посуду, перетер и составил в шкаф, подтер полы на кухне. Несмотря на боль в колене, мусор вынес, по пути зашел в кафе, купил булочек с маком
- Дорогая, я твоих любимых булочек купил, сейчас мы с тобой почаевничаем.
Но, Халида уже начала трезветь, вспомнила, как Гена провожал Санию. Она еще подумала, мол, что он так долго, о чем им с Санией говорить? Вспомнила его красное лицо, блуждающие глаза.
- Спасибо, Гена! Только мне надо съездить к апа. Вчера Ракия сказала, будто приболела она.
- Дорогая, зачем тебе ехать к больной старушке, заразишься еще. Лучше сходим с тобой в кино, на дневной сеанс. Вечерком посидим вдвоем перед телевизором, выпьем вина.
- Перед телевизором обязательно посидим, но к Айша-апа я обязана съездить. Ведь я ее единственная племянница. Ты пока отдохни, можешь за пивом сходить, в холодильнике, внизу есть вяленая рыба. Не сердись и не дуйся, но мне нужно идти.
Выйдя на улицу, Халида вдохнула холодный воздух, взглянула на ясное небо, на деревья, стоявшие в кружеве инея. Наверно, Гена не обманывает ее, привыкла все видеть в черном цвете, вот и мерещится всякое такое. Сейчас она приедет к дочери и спросит напрямую, что у нее с Геннадием.
Представив себе возмущение Сании, Халида едва не рассмеялась. Пусть возмущается, пусть сердится, однако, если дочь скажет, что ничего не было, Халида ей поверит. Сания с детства не умеет врать, да и не пытается. Ее так Шайдулла воспитал.
Трамвай, скрипя больными суставами, ворча на поворотах, как недобрая старуха, добрался до нужной остановки. Халида вышла из вагона, обогнула дом, вошла в подъезд, пропахший запахом щей-борщей, поднялась на этаж, постояла, переводя дыхание. Ох, задохнулась!
Позвонила, и дверь немедленно открылась. Перед матерью стояла Сания, молодая, красивая, в синей курточке, вязаной белой шапке с белыми же рукавицами в руках.
- Мама! Ты как тут?
Халида мигом прочитала в глазах Сании какое-то смятение. Не испуг, а именно смятение. Она двумя руками толкнула дочь в грудь. Сания попятилась, взмахнув руками, как крыльями, едва не упала на спину, такой сильный и резкий был толчок
- Рассказывай, выкладывай немедленно, что у тебя с Геннадием?
- Ах, ты за этим пришла? Ничего у меня нет с твоим Геннадием Николаевичем. Однако, должна сказать тебе, мама, он у тебя ко зел! Он зажал меня в прихожей, напав со спины. Ничего такого Геннадий Николаевич не хотел, только один поцелуй.
Поцеловала я его локтем по ребрам, каблуком по колену. Если поцелуи были удачные, то должны остаться следы, то есть синяки. Можешь поехать домой и проверить.
- Как, прямо без всякого повода, просто взял и напал на тебя, знаешь пословицу, если…
- Не продолжай, мама, знаю, слыхала и не раз. Только повода я твоему мужу не давала, терпеть его не могу и всегда знала, что он мразь. Лучше с хряком целоваться, чем с твоим Геннадием
- Замолчи, Сания! Как ты смеешь?
- Что смею, мама? Оскорбила твоего любимого? Или смею говорить тебе против? Может я посмела обидеть твоего мужа, проявив неуважение к тебе? Да, посмела, удивительно, правда? Всегда была мямля, соглашалась, прогибалась, да? Удобным, послушным ребенком была, да?
Но я выросла и узнала, никто за меня не постоит, нет у меня отца и матери, считай, нет, приходится быть вот такой, неприятной, неудобной, как там еще? Ага, меркантильной, такой меня твой Геночка называет, и ты не возражаешь.
- Ой, наговорила, наговорила, гору целую. А все потому, что чувствуешь свою вину. Ты из дома ушла, боясь, что я узнаю про твои чувства к Геннадию. Ты его спровоцировала, он был пьян и поддался. Почему это Гена не стал приставать к Ракие, почему меня никто не попытался зажать? Потому что я уважаю себя и не даю никакого повода мужчинам лапать меня.
Сания бросила варежки на тумбочку, стащила с головы шапку, прижала ее обеими руками к груди
- Мамочка! Ты Ангел! Откуда я тогда появилась, мама? Как мог мой отец овладеть тобой, если ты не давала никакого повода?
- Замолчи дрянь такая, не сравнивай Геннадия с этим подонком. Геннадий не такой, как твой отец! Ты ничего в этой жизни не видела и ничего не понимаешь!
- Да, он точно не такой. За стеной жена, гости танцуют, а он лезет с поцелуями к падчерице. Я же ему падчерицей прихожусь, почти дочкой, не правда ли, мама? Интересно, что было бы, если бы я оказалась ночью на реке с ним наедине?
- Чего ты зубы скалишь, чему радуешься? Доказала матери, что ее муж сво ло чь? Поняла я, чего ты добивалась, ты хотела, чтобы он соблазнился, хотела, чтобы я застала вас вместе и выгнала его?
Недаром ты зачастила к нам. Я еще думала, чего она ходит, чего ей надо? Оказывается, вот чего тебе надо было. Не надейся, Гена никуда от меня не уйдет. Он меня любит, а такие си ку хи ему нафик не нужны.
- Очень хорошо! Не нужны и не нужны. Успокойся, закрой глаза на все и живи счастливо со своим Геннадием. Больше я вас беспокоить не стану. Не велика была радость навещать вас, исполняла дочерний долг. Спасибо, что освободила.
Халида хлопнула дверью, проскочила лестницу, вылетев во двор, внезапно остановилась. Что-то она забыла! Да! Геннадий все-таки назвал ее Санией. Но это не имеет такого уж большого значения. Он не спал с ней. Сания не врет, не было у них ничего.
Не может Халида из-за какого-то одного глупого поступка выгонять Гену. Если уж быть честной до конца, даже если было, простила бы. Потому что любит, потому что он один такой. Если она расстанется с Геной, ей не встретить даже подобного ему.
Однако, Халида не скоро простила мужа, как бы ни любила, тяжело забыть такое, все равно больно и обидно. Тем более, что Сания сказала чистую правду, колено распухло, и вылез огромный синяк. Была отметина и на ребрах.
Но на вечеринку в честь Нового года, организованную в кафе, супруги пошли. Халида не хотела, чтобы коллеги подумали, будто в их, семье есть какой-то разлад. Многие ей отчаянно завидовали, разведенная, с двумя взрослыми детьми, ухитрилась отхватить такого мужа. Не станет их Халида радовать.
В день вечеринки Халида собиралась в школу с особой тщательностью. С вечера легла рано спать, сделав ночную маску. Утром приняла ванну с душистыми травами, сделала маску с яичным желтком. Явилась в школу в нарядной блузке, в новой юбке плиссе. Не поленилась туфли переодеть.
Самира и Елена принялись щебетать около Халиды, расхваливая ее вкус, Ирина Дмитриевна косила глазом, Евгений Васильевич, директор школы пошутил
- Геннадий Николаевич, не могу не поздравить тебя, ты покорил лучшую из женщин, не считая моей супруги. Если бы я не был счастливо женат, то точно бы за ней приударил. Только, чур, не ревновать.
Геннадий довольный комплиментом, сказанным его жене, расцвел, подошел к жене, поцеловал ей ручку.
- Не сочтите за неучтивость, Евгений Васильевич, но моя Халида не способна принять ухаживания даже такого мужчины, как Вы. Я у нее один.
Все эти разговоры как-то притушили досаду Халиды. После уроков Геннадий дождался супругу в вестибюле, они вместе отправились домой. Мороз отступил, день такой хороший, солнечный, светлый! Нисколько не хочется вспоминать плохое.
Народ по улицам снует, кто-то тащит елку, кто-то тортик в коробке, перевязанной бечевкой. Витрины магазинов украшены искусственными елочками, разноцветными шарами, сверкающим дождем и белыми снежинками.
Геннадий бережно ведет супругу, держа под локоток, заглядывает ласково в глаза. Он улыбается, лишь присущей ему одному улыбкой, от которой сердце Халиды наполняется теплотой и нежностью. Милый, милый мальчик.
Устал Геннадий за эти дни изображать неземную любовь. Скорее бы прошел Новый год, да пришла в норму его размеренная жизнь. Разозлился было он, хотел взбрыкнуть, но подумал хорошо и решил ничего не менять. Разводиться, делить квартиру, искать варианты размена, это столько хлопот!
Да, и не нужна ему другая жена. Зачем? За кем-то ухаживать, дарить цветы, ходить на свидания. Потом свадьба, ахи, охи, новая родня. Может оказаться, что у невесты родители живы, сестры, братья есть, их надо ублажать. Зачем это ему надо?
Тем более, Геннадий уверен, все браки заканчиваются одинаково. Первые годы страсть, после, привычка, остатки жизни приходится просто терпеть друг друга. Можно разнообразить жизнь, но не так, как он. Сам понимает, сглупил. Впредь будет умнее.
Продолжение Глава 79