ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
МАРТ — СТОГ СЕНА
1
БОСХ ПОЛОЖИЛ письмо на руль. Он отметил, что печать была разборчивой, а поля чистыми. Письмо было написано по-английски, но не идеально. В нем были опечатки, а некоторые слова употреблялись неправильно. Омонимы, подумал он. Я этго не делала и хочу попросить вас оправдать меня.
Его внимание привлекла последняя строчка этого абзаца: Адвкат сказал, что я должна признать себя виновной, иначе мне светит пожизненное за убийство офицера правоохранительных органов.
Босх перевернул страницу, чтобы посмотреть, не написано ли что-нибудь на обратной стороне. Вверху был проставлен номер, что означало, что кто-то из отдела разведки в Чино по крайней мере отсканировал письмо, прежде чем оно было одобрено и отправлено.
Босх осторожно прочистил горло. Оно было воспалено после последней процедуры, и он не хотел усугублять ситуацию. Он снова перечитал письмо. Он мне не нравился, но он был отцом моего ребенка. Я бы не стала его убивать. Это ложь.
Он заколебался, не зная, куда положить письмо — в пачку "возможных" или в пачку "отвергнутых". Прежде чем он успел принять решение, открылась пассажирская дверь, и Холлер забрался внутрь, схватив с сиденья стопку непрочитанных писем и бросив их на приборную панель.
— Ты не получил мое сообщение? — спросил он.
— Извини, я не слышал, — ответил Босх.
Он положил письмо на приборную панель и тут же завел "Линкольн".
— Куда? — спросил он.
— В здание суда в аэропорту, — ответил Холлер. — И я опаздываю. Я надеялся, что ты подберешь меня у входа.
— Извини за это.
— Скажи это судье, если я опоздаю на слушание.
Босх переключил коробку передач на "драйв" и отъехал от обочины. Он выехал на Бродвей и свернул на въезд на северное шоссе 101. Вдоль шоссе стояли палатки и картонные лачуги. Недавние выборы мэра зависели от того, кто из кандидатов лучше справится с проблемой кишащих повсюду бездомных. Пока что Босх не заметил никаких изменений.
Босх сразу же перешел на южное шоссе 110, которое в конце концов выведет его на Сенчьюри Фривей и приведет прямо в аэропорт.
— Есть хорошие? — спросил Холлер.
Босх протянул ему письмо от Люсинды Санз. Холлер начал читать его, потом проверил имя заключенного.
— Женщина, — сказал он. — Интересно. Что за история?
— Она убила своего бывшего, — сказал Босх. — Похоже, он был копом. Она признала себя виновной в непредумышленном убийстве, потому что над ее головой висела угроза пожизненного заключения.
— Мужской смех[1]…
Холлер продолжил читать, а затем бросил письмо на стопку писем, которую он высыпал на приборную панель.
— Это все, что у тебя есть? — спросил он.
— Пока что, — ответил Босх. — Осталось еще кое-что.
— Говорит, что она этого не делала, но не говорит, кто это сделал. Что мы можем с этим сделать?
— Она не знает. Вот почему ей нужна твоя помощь.
Босх ехал в тишине, пока Холлер проверял телефон, а затем позвонил Лорне, своему менеджеру по работе с клиентами, чтобы просмотреть свой календарь. Когда он закончил, Босх спросил, сколько времени они пробудут на следующей остановке.
— Зависит от моего клиента и его свидетеля, — ответил Холлер. — Он хочет проигнорировать мой совет и рассказать судье, почему он на самом деле не так уж и виновен. Я бы предпочел, чтобы его сын молил о пощаде для него, но я не уверен, что он придет, будет ли он говорить и как это пройдет.
— Что за дело? — спросил Босх.
— Мошенничество. Парню грозит от восьми до двенадцати. Хочешь зайти и посмотреть?
— Нет, я думаю, что, пока мы там, я мог бы заглянуть к Бэллард — если она будет поблизости. Это недалеко от здания суда. Напиши, когда закончишь в суде, и я вернусь.
— Если ты вообще увидишь сообщение.
— Тогда позвони мне. Я услышу.
Через десять минут он остановился перед зданием суда на Ла-Сьенега.
— До скорого, аллигатор, — сказал Холлер, выходя из машины. — Включи свой телефон.
Захлопнув дверь, Босх настроил телефон, как было велено. Он не был полностью откровенен с Холлером по поводу своей потери слуха. Лечение рака в клинике при Калифорнийском университете повлияло на его слух. Пока что у него не было проблем с голосами и разговорами, но некоторые электронные звуки находились на пределе возможностей его слуха. Он экспериментировал с различными мелодиями и текстовыми уведомлениями, но все еще искал подходящую настройку. Пока же он не прислушивался к входящим сообщениям или звонкам, а больше полагался на сопутствующую им вибрацию. Но в тот раз он положил телефон в подстаканник и поэтому пропустил и звук, и вибрацию, когда Холлер захотел, чтобы он забрал его у здания суда в центре города.
Отъехав, Босх позвонил на сотовый Рене Бэллард. Она быстро ответила.
— Гарри?
— Привет.
— Ты в порядке?
— Конечно. Ты в Ахмансоне?
— Да. Как дела?
— Я тут неподалеку. Ничего, если я заскочу через пару минут?
— Я буду здесь.
— Уже иду.
[1] Игра слов. Manslaughter – непредумышленное убийство, Man’s laughter – мужской, человеческий смех, насмешка
