Глава 9
Борис
Я последовал за отцом в сад, где в ротанговом кресле сидела привлекательная пожилая женщина. Её седые волосы были завязаны в хвост. В ту секунду, когда отец вышел, лицо незнакомки осветилось. Оно выглядело добрым и каким-то знакомым, хотя я был уверен, что мы никогда раньше не встречались. Моя новая мачеха, Юлия Петровна, встала поприветствовать мужа, обняв и поцеловав в щеку. Затем повернулась ко мне.
– И это, должно быть, Борис! – воскликнула она. Затем подошла, чтобы обнять меня, и когда отстранилась, снова посмотрела на моего отца. – Он такой красивый. Тебе повезло с тремя прекрасными сыновьями, дорогой.
Я подавил желание указать, что только один из сыновей Денис Аркадьевича был «красивым» благодаря своей ДНК. Наверняка эта женщина уже знала это, если бы согласилась оказаться привязанной к моему отцу на всю жизнь.
– Совершенно верно, – поддакнул ей отец. Он осмотрелся, я проследил за его взглядом и увидел маленького светловолосого ребёнка, сидящего на траве, скрестив ноги.
– Элла! – Юлия Петровна позвала её, и маленькая девочка обернулась, чтобы увидеть нас. – Подойди, поздоровайся с дядей Борей!
Я наблюдал, как малышка собирала свои игрушки с травы. Затем тщательно смахнула пыль со своих штанишек с такой сосредоточенностью, что заставила меня выдавить сонную улыбку. В детстве я был таким же – прилежным и дотошным даже в играх. Однако она выбежала на крыльцо, как любой другой счастливый и беззаботный ребёнок. Я предположил, что ей пять или шесть лет, возможно, школьного возраста, но едва ли. Она гораздо больше соответствовала обычным этапам развития, чем многие истощённые и больные дети, с которыми я работал в Сирии.
Бабушка раскрыла руки, и девочка подбежала к ней, быстро обняла и отодвинулась, продолжая держаться за платье Юлии Петровны. Когда нас знакомили, она все ещё висела на моей новой мачехе, как маленький крабик.
– Элла, дорогая, это младший сын Денис Аркадьевича, Борис.
– Он доктор, – раздался тихий голос.
– Да. И очень хороший, – Юлия Петровна взъерошила голову со светлыми каштановыми кудрями, которые приникли к её боку. Девочка была явно смущена при виде незнакомого мужчины.
– Борис, это Элла, моя внучка.
– Привет, – сказал я, подходя ближе. – Думаю, я твой новый, э-э… сводный дядя.
Лицо девочки сморщилось от растерянности.
– Так не бывает.
– Бывает, – возразил я. Инстинктивно вернувшись в режим врача, встал перед ней на колени, выровняв наши лица на один уровень. – Семьи могут выглядеть по-разному. Вот смотри: совсем недавно твоя семья состояла только из тебя, твоей мамы и бабушки…
– Бабули, – поправила девочка.
– Хорошо, бабули. Вы трое – семья, даже если это не то же самое, что мама, папа и ребёнок.
– Я знаю, – сказала она, обретя теперь уверенность. – У моего одноклассника только мама. Андрей живёт со своим старшим братом.
– Ты, должно быть, очень умная, – размышлял я, отчасти пытаясь завоевать её расположение, но также и из искренней признательности. Затем посмотрел на коллекцию игрушек, которым она позволила упасть на газон. – Это жуки?
– Насекомые, – поправила Элла.
– Верно. Прости.
– Я собираюсь стать энтомологом. Это как врач, только для насекомых.
– Довольно круто. Мне нравится быть врачом, – сказал я ей и понял, что снова увидел себя в детстве, когда впервые по-настоящему заметил её зелёные глаза, так похожие на мои.
– У тебя хорошо получается? – спросила она, и оба взрослых на крыльце начали реагировать так, как будто она грубо обращалась с таким же ребёнком и потенциальным другом, но я удержал их от вмешательства.
– Мне нравится думать, что я хороший врач, – честно ответил. – И знаю, что мы только что встретились, Элла, но раз ты задала мне этот вопрос, у меня такое чувство, что ты тоже будешь очень хорошим человеком.
Её зелёные глаза сверкали, когда она улыбалась, и мне было приятно найти у нас ещё одну общую черту.
***
Алина
– Где эти чёртовы официанты?! – воскликнула я в шумной кухне «Кузницы вкуса». – Мне нужно срочно убрать со столов!
В нашем заведении был самый обыкновенный, то есть очень оживлённый обеденный перерыв. Навалила куча офисного народа, и каждый просил, помимо бизнес-ланча, ещё чего-нибудь вдобавок. Для бизнеса хорошо, даже прекрасно, но как всё успеть?! Мне пришлось даже превратиться в посудомойку, и я напоминала себе сейчас циркового акробата, который крутит тарелки и прыгает через объятые огнём обручи, чтобы развлечь публику. А потом, дабы сделать зрелище ещё более острым, встаёт на канат на огромной высоте и балансирует там, отцепив страховку.
Такого бы не случилось, если бы одна из наших лучших официанток не уволилась только что. Просто послала всё куда подальше, сбросила форменную одежду, переоделась и была такова. Мы все делали ставки на то, почему это случилось. Предполагаю, что она не смогла больше выносить присутствие Леонида. Он в последнее время, будучи и без того властным типом и до чёртиков пугая всех хороших людей, заставил свой бизнес работать на износ, без выходных и праздников.
С другой стороны, я смогла выдохнуть. Поскольку недавно ушедшая Женя вела себя со мной довольно высокомерно и явно смотрела свысока как на мать-одиночку, её уход не был большой потерей с моральной точки зрения. Но я ненавижу необходимость поддерживать стабильность среди остальных наших сотрудников. Все знают: практичная и надёжная Алина Царёва всегда сможет компенсировать чьи-то недостатки. Доделает, подменит, поможет и тому подобное.
Между тем, нехватка персонала становилась с каждой неделей всё острее. Властный же Леонид, заявившись на кухню сегодня вечером, буквально достал нас всех своими резкими приказами и суровыми взглядами. Его присутствие обострило напряжение в коллективе до рекордно высокого уровня. Я была слишком занята текущими делами, чтобы поговорить с Николаем – путеводной звездой здравомыслия, который обычно облегчал весь этот хаос своевременной шуткой и кокетливой улыбкой.
Возможно, мой новый старший сводный брат, это исчадие ада, стал бы чуточку более терпим, если бы я смогла повлиять на него через среднего сводного брата. Но увы, такой возможности не представилось. Я крутилась, вертелась, мыла, разгребала и разбирала, роняя капли пота в пенную воду.
После того ужина мне так и не удалось поговорить ни с одним из двух новых сводных братьев, и в результате я ещё размышлял над тем, что Николай рассказал мне о Леониде. Сразу после этого большого разоблачения я стала гораздо более восприимчива к идее о том, что Леонид – хороший парень, замечательный старший брат, поскольку Николай так сильно его уважает.
Но теперь, когда шеф был в ярости на работе, и мне пришлось взвалить на себя кучу обязанностей, было гораздо уместнее ворчать тихие проклятия в его адрес и всего семейства Огнецветов. Всё, что сказал Николай, и подкреплённое тем, как Леонид вёл себя (наилучшим образом то есть) во время ужина в доме моей мамы, полностью противоречило тому имиджу, который он создал в ресторане. Я доверяю суждениям Николая, но мне было трудно примирить эти два рассказа о Леониде Огнецвете в моей голове.
По крайней мере, я смогла понять причину сегодняшнего зверства Леонида. Он сделал большую ставку на ключевое мероприятие. С каждым днём мы становимся всё ближе и ближе к торжественному открытию ресторана, – к событию, в которое он месяцами вкладывает свою кровь, пот, нервы и деньги. В течение последних нескольких месяцев «Кузница вкуса» проводила полный ребрендинг, который, наконец, был практически завершён. Мы все время оставались открытыми, пока команда друзей Леонида по маркетингу обсуждала ремоделирование и изменения в меню, а также то, что сделало это место уникальным.
Команда проделала хорошую работу, обозначив сдвиг между старым и новым. Получалось, что старая «Кузница вкуса» будет нравиться как тем, кто давно посещает это заведение, так и привлечёт новых посетителей.
Теперь, в надежде открыть второй такой же ресторан, тем самым расширив свою медленно растущую империю, Леонид решил устроить огромную вечеринку, чтобы вызвать больше шума. Будут развлечения, специальное меню и всякая другая ерунда, которая, конечно же, потребует чертовски больше работы для тех из нас, плебеев, которые были ниже Леонида и Николая. Но я думаю, если бы была великодушна, могла посочувствовать тому давлению, которое испытывает на себе наш бесстрашный начальник.
Но это по-прежнему не оправдывало его криков и того, как жёстко он себя вёл последнее время.
Я видела это по усталым выражениям лиц моих коллег, когда мы собрались в комнате отдыха во время редкого затишья. Нам всем надоела эта ночь, сокрушительная тяжесть ожидания. Майя и остальные выглядели вымотанными, их плечи опустились от усталости, и я была уверена, что выгляжу такой же угнетённой. Разговор в помещении вскоре перешёл к нашему общему разочарованию по поводу неустанного давления Леонида.
– Он налетел на нас, как тепловоз! – проворчала Майя. Её обычно оптимистичное поведение сменилось усталостью.
Один из наших поваров, Фёдор, согласно кивнул, потирая усталые глаза.
– Я не знаю, сколько ещё смогу выдержать.
Остальные пробормотали что-то в знак согласия.
– Представь, что тебе придётся иметь дело с ним и в личной жизни, – проворчала я, и затем все взгляды обратились на меня. Вот зараза. Это не должно было выскользнуть наружу, и теперь я почувствовала тошноту в глубине живота.
– Правильно, – вслух размышлял бармен Гриша. – Теперь вы родственники.
Мои глаза расширились, когда я поняла, что они все в курсе.
– Может быть… тебе стоит поговорить с ним? – осторожно сказала Майя. Мне показалось, что она пожалела, предложив такое, но её вздрагивание приняла как жест извинения.
– Что? Мне? С ним?! – я моргнула, увидев, что лица коллег выражают согласие.
– Пожалуйста, Алина, – умоляла Лиза, студентка университета, которая чертовски хорошо справлялась со своей работой теперь, когда научилась трюку с балансировкой тарелок, с которым я ей помогла. – Ты здесь дольше всех. И к тому же вы теперь семья, верно? Поговори с ним от нашего имени.
– Что я должна сказать? – мой тон был умоляющим.
– Просто скажи ему, что он полный балбес, – проворчала одна из официанток, Хлоя. Она посмотрела на свои обычно неокрашенные ногти и указала на меня одним, который сломался под давлением. – Мы не можем продолжать так жить!
Я покачала головой, уже чувствуя тяжесть ответственности, которую они возложили на мои плечи.
– Не знаю, ребята. Леонид находится под большим давлением, и вся эта семейная история… это что-то новое. Я не уверена, что он меня послушает.
Это было преуменьшение. Я была очень уверена, что разговора не получится, учитывая, как мало мы друг другу нравимся. Леонид – человек, ориентированный на семью, но в его сознании я ещё не была её частью его семьи, а он не был включён в мою. Я знала, что если приду к нему в кабинет и попытаюсь вразумить, стану очередной жертвой на его тропе войны.