5 июля, пятница
Шпионская программа сработала на все сто.
Оказывается, эти двое уже обо всем договорились. Алиса и мой муж. Не знаю, где они вели этот разговор, возможно, на даче Алисы или в спальне ее городской квартиры, я не стала проверять. Но они не стеснялись называть вещи своими именами.
- Я уже сказал, что поеду с ней на этюды. Она удивилась, но особо не воняла.
Оказывается, когда я с ним спорю – я «воняю». Мило.
Я поколдовал над ее машиной, испортил гофру глушителя. При обычной езде ничего не заметно и запах не чувствуется, особенно если открыть окно. Ну, может, двигатель чуть сильнее шумит. А вот если закрыться в машине и включить мотор, выхлопные газы по-любому отыщут вход в салон. Если оставить автомобиль включенным на долгое время, концентрация выхлопа внутри достигнет критической отметки и…
- Господи, давай без подробностей.
- В ее воде будет снотворное, и она заснет в машине со включенным двигателем. А ты обеспечишь мне алиби.
Наступила тишина, кто-то из них глухо застонал. Наверное, они все-таки в спальне. Меня передернуло. Я раскрыла ладони и посмотрела на свои руки – они дрожали.
- Раз ты справилась со своими проблемами, - промычал мой муж, - у нас останутся ее деньги. Мы сможем скатать на Бали или в Мексику. Как ты на это смотришь?
Вот тебе и на. Да он не в курсе, что его красавица вовсе не справилась с проблемами, и деньги отдавать не собирается. Сейчас она его «обрадует». Однако ничего подобного не случилось. Она не сказала ему ни слова.
Вернее, она ни сказала ни слова о деньгах. Зато жестко предупредила, чтобы после убийства он с ней не связывался ни в коем случае, что они будут общаться только вживую, без всяких телефонов и смс. И пусть он к ней не приезжает. Не вздумает! Всегда есть какие-то свидетели. Глаза. Дурацкие бабки и дурацкие дети. Пьяные и бомжи. Они все подмечают и потом дают свидетельские показания. Она приедет к нему сама, пусть просто сидит дома и ждет.
А через час Алиса позвонила мне. И сказала своим обычным, хорошим таким, «подружкиным» голосом:
- Слушай, Лен, мне завтра позарез нужно съездить в Багряные Зори. Там, в погребе, я спрятала кое-что важное. Не смотаешься со мной? Одна я побаиваюсь в такую глушь забираться. Кроме того, у меня нога болит, я по приставной лесенке в погреб не спущусь. Выручи, а? Купим с тобой вкусного кофейку с пончиками в дорогу, поболтаем. Ты как, сможешь?
Я усмехнулась. Конечно, я смогу, как же иначе?
Я ответила, что освобожусь не раньше шести. Прикинула, что к тому времени наш с мужем выезд на пленэр уж как-нибудь, да завершится. Он еще не знал, что на этюды я повезу его именно завтра. Он думал – в воскресенье. Но я поставлю его перед фактом.
- Ну и отлично, давай в шесть на автобусной остановке возле твоего дома, - обрадовалась Алиса. - Ты же завтра дома?
Я соврала, что – да, буду дома весь день, а в шесть пусть подхватит меня на своей машине, не на двух же нам ехать.
Я проверила холодильник. Там стояла упаковка воды, которую я обычно беру с собой на этюды. Газированная вода в маленьких бутылочках с добавлением померанцевого сока. Померанец придает воде пикантную горечь – очень удобно подмешивать в такую воду яд или снотворное. Травить меня было нельзя. Моя смерть должна квалифицироваться полицией как роковая неосторожность. Я спустилась в магазин, купила еще одну упаковку воды с померанцем и спрятала ее в багажнике машины, как следует замаскировав пледом и тряпками.
Весь день меня не оставляла мысль о погребе с картошкой – или уже без картошки – в поселке Багряные Зори. От поселка, впрочем, осталось всего десяток развалин с поваленными заборами, заросшими крапивой и борщевиком. Я решила подготовиться к нашему с Алисой вояжу заранее. Купила в строительном магазине набор для изготовления слепков ключей – небольшую коробочку, которая не заняла много места в сумке.
Прибавила к нему несколько компактных слесарных инструментов, складную табуретку, большую бутылку воды и пачку печенья. Вошла в свой аккаунт и создала отложенный пост с координатами Алисиного подвала, подробно объяснила, как туда добраться. В самом начале написала три большие буквы: SOS. Пост, если что, должен появиться на моей страничке в воскресенье. Надеюсь, он потеряет актуальность, и я успею его удалить.
Я все ждала, что Алиса, практически зажатая в угол, одумается, вызовет меня на откровенный разговор и все мне выложит. Расскажет о своих проблемах, о том, как соблазнила моего мужа и вытянула у него деньги на наш с ним дом, о том, что мой благоверный оказался гнидой и решил убить меня в ближайшую субботу. Я представляла Алису очень отчетливо: зареванную, с распухшей верхней губой, с потекшей по щекам черной тушью и ее любимой помадой цвета «охлажденный бренди».
Я позвонила ей и поехала в «Две чашечки», где проболталась почти час, добралась до ее сумки, потянула за брелок в виде пушистого котика и сделала пару оттисков самого загадочного ключа на связке. Он был больше, чем ключ от почтового ящика и меньше, чем ключ от квартиры.
Прежде чем уйти, я решила выпить кофе и предложила подруге присоединиться. Бариста сам принес нам чашки, но не успели мы и слова друг другу сказать, как девица за соседним столиком громко воскликнула, прижав к уху мобильник:
- Прикинь, на него даже лошадиная доза препарата не подействовала! Она добавила туда целую горсть таблеток, думала, он уже окочурился, а он вдруг вскочил и начал бесноваться. Чуть не убил ее. Вещества всегда непредсказуемо действуют на человека.
- Господи, вот народ, - процедила Алиса, слегка побледнев.
Я усмехнулась и облизала чайную ложку:
- Это только в кино все срабатывает, как надо и когда надо. А в жизни всегда происходит черт знает что.
Мне повезло. Ключ, который сделал по моим оттискам мрачный восточный мужчина в Доме быта, отлично подошел к жестяной крышке, закрывавшей яму на месте бывшего дома Герье в Багряных Зорях.
Яма была глубокой – в полтора человеческих роста, шаткая приставная лесенка вела вниз. Внутри мерзко пахло влажной землей – будто на кладбище. Из стен, обмазанных строительным раствором, торчали живые корни растений, белесые, как черви. На дне лежал один небольшой мешок с картошкой. Я засунула все, что привезла с собой, под этот мешок и поскорее выбралась наружу.
По дороге в Москву позвонила своей институтской подруге Тамаре и спросила:
- Тома, ты уже сняла мастерскую?
В ответ раздались жалобные стоны.
- Если хочешь, поезжай завтра ко мне на дачу, будешь там одна, доделаешь свою работу. – Я объяснила, как отпереть замок, и предостерегла: - Только, ради всего святого, запомни - ни за что не выходи на балкон, у него совсем проржавели крепления, он может в любой момент обрушиться.
Тамара взвизгнула от радости: у нее появилась возможность дописать картину в прекрасных условиях. Картину ждал заказчик, Тома нервничала. Я тоже чуть не взвизгнула вслед за ней – так удачно складывались дела. Если бы она отказалась, все было бы гораздо сложнее. Тоже решаемо, но – сложнее.
Закончив разговор, я немедленно позвонила Косте Ряпову и попросила снова приехать ночью, чтобы снять прослушку с телефона мужа. Время поджимало.
Снотворное свалило Андрея довольно быстро. В последние дни он ложился и сразу отворачивался к стене. После нашей поездки в загородный отель, ни у него, ни у меня не возникало мыслей об объятьях и тем более о близости. Я чувствовала страх, а он, возможно, ощущал дыхание ада, не знаю. Могу только гадать.
Я попросила Костю уничтожить следы шпионской программы и в благодарность поцеловала его в щеку. Костя радостно гыкнул и растворился в темноте. Костя знает – обратись он к кому-нибудь из одноклассников с самой чумовой просьбой, ему никто не откажет.
6 июля, суббота
Вероятно, я переборщила со снотворным, потому что Андрей проснулся поздно. Когда я заявила, что еду на этюды не завтра, а прямо сейчас, он запаниковал. Долго бегал вокруг меня и пытался отговорить, но я была, как кремень.
Однако он не передумал и не отступил. Сказал:
- Я с тобой.
Я кожей ощущала его решимость: сегодня так сегодня. То, что он собирался сделать, превратило его во взведенную пружину. Он старался держать себя в руках и не огрызаться, иногда даже перебарщивал. Пока мы ехали, он то и дело поглаживал меня по плечу. На светофоре оторвал мою руку от руля и поцеловал. Я чуть не прослезилась от такой наглости.
Всю дорогу мы ехали с открытым окном. Никакого запаха я не чувствовала, но машина довольно заметно вибрировала. Когда я обратила на это внимание Андрея, он отмахнулся. Уверенно заявил, что виноваты шероховатости дорожного покрытия. Его отец был автомехаником, так что мне пришлось заткнуться. Когда мы прибыли на место, я долго копалась в багажнике и поменяла ту воду, что приготовил для меня мой муж, на чистую. Я была уверена, что в каждой бутылке, которая побывала в его руках, содержится слоновья доза снотворного.
Он долго не решался действовать. Видно, какие-то остатки человечности боролись в нем с тем дьяволом, который завладел его душой. Время шло, я делала зарисовки, сидя на раскладном стульчике, Андрей маялся, слоняясь вокруг машины. Потом дьявол победил, и муж принес мне воду и пластиковый стаканчик.
- Нужно обязательно восполнять запас жидкости, - сказал нравоучительным тоном.
Минут через десять я начала клевать носом, через полчаса сделала вид, что очень хочу спать, забралась на заднее сиденье машины и свернулась калачиком. Дверца была открыта, ему оставалось только завести мотор, выбраться наружу и захлопнуть ее.
Он так и сделал. Я лежала, скрючившись, на боку и очень долго не шевелилась, опасаясь, что он стоит рядом и ждет, пока я задохнусь - прямо на его глазах. Это были самые страшные минуты в моей жизни. Я прикидывалась мертвой и не могла разлепить ресницы, зная, что чудовище смотрит на меня через стекло неподвижным взглядом.
Потом я вспомнила, что муж не любит драм, и перевернулась на спину. В салоне уже появился отчетливый запах выхлопных газов. Я продолжала лежать там, пока не поняла, что он действительно убрался. Села за руль, заглушила мотор и проветрила салон, открыв все дверцы и даже багажник.
Доковыляла до берега, упала на травку и хотела поплакать, но адреналин превратил мои слезы в лед. А может быть, и кровь тоже. Всю обратную дорогу мне казалось, что сердце вообще не бьется. На самом деле оно стучало, как обезумевший чечёточник. И еще меня тошнило, поэтому я выпила всю чистую воду из своего запаса. Я остановилась на ближайшей заправке и купила кофе – дрянной на вкус, но довольно крепкий.
Видимо, у меня было истерическое состояние, меня лихорадило, и я флиртовала, как дурочка, со старым хреном, заливавшим бензин в бензобак. Подарила кассирше забавную закладку для книги. Мне показалось, что раз она читает мою любимую книгу, значит, она лучшая женщина на свете.
Не представляю, куда мой так называемый муж рванул после содеянного. Алиса жестко велела, чтобы после убийства он с ней не связывался ни в коем случае, никаких телефонных звонков и смс. И пусть не вздумает заявиться к ней. Я надеялась, что Андрей ее не ослушается. На это был весь расчет.
Итак, Алиса до сих пор понятия не имеет, что произошло. Она уверена, что их с Андреем план все еще в силе, и что на смертельный пленэр мы отправимся с ним только завтра. А сегодня – самый обычный день, и я нахожусь в добром здравии и в полном неведении.
Машину я оставила в круглосуточном автосервисе, пообещав заехать за ней ближе к ночи. После чего добралась до автобусной остановки, на которой меня должна была подхватить Алиса. Я стояла там, ожидая ее, и пыталась вернуть себе прежнюю беззаботность. Или хотя бы ее подобие. Какой я была еще несколько дней назад? Наивной? Я не думала о плохом, я мечтала о новом доме, представляла, как буду обставлять детскую, если вдруг нам повезет, и малыш действительно решит появиться на свет.
Нет, наверное, я не смогу так сыграть. Нужно придумать объяснение своему ненормальному состоянию.
Алиса подкатила на свежевымытой машине, в стеклах отражалось солнце, разбрызгивая вокруг искры и гоняя солнечных зайчиков. Подруга была в темных очках с широкой молочной оправой, такие носила Одри Хэпберн в старой комедии «Как украсть миллион». Аппетиты Алисы были круче: мой дедушка оставил мне гораздо больше, чем один миллион.
Чтобы предупредить все возможные вопросы и подозрения, я сразу заявила, что настроение ни к черту, я расстроена, потому что целый месяц готовила дизайнерский проект, но клиенту он не понравился, и мне не заплатили. Отличная отмазка для неадекватных реакций и хмурых взглядов.
Зря я беспокоилась – Алиса особо не всматривалась в свою будущую жертву. Ей важно было усыпить мои подозрения, поэтому всю дорогу она пела, как дрозд, включив в репертуар длинный свист и короткие трели. Она болтала о всякой чепухе, которая так мила сердцам настоящих подружек, и так бесит, когда дружба закончилась.
Над развалинами дачного поселка в Багряных Зорях стелился легкий вечерний туман. Алиса оставила машину довольно далеко от места, причем заблаговременно развернулась, чтобы потом, после содеянного, можно было сесть за руль и сразу же стартовать. Было очень тихо и спокойно. Лишь один раз мы вздрогнули от неожиданности, когда спугнули двух кошек. Они пронеслись мимо нас с распушенными хвостами, ломая сухую траву и тонкие ветви козьей ивы.
Я старалась не нервничать, памятуя о том, что отложенный пост обязательно появится на моей страничке и приведет ко мне спасателей. Я очень надеялась, что Алиса не столкнет меня в яму, не станет бить по голове или наносить любые другие увечья. Сделать это глаза в глаза очень трудно.
Алиса показательно хромала, приволакивая одну ногу. Когда она открыла замок и откинула крышку, я спросила:
- Что нужно оттуда достать?
- Ой, ничего тяжелого, не парься. Под картошкой должен лежать пакет, - застрекотала подруга.
Поставив ногу на первую ступеньку шаткой лесенки, я подняла голову и посмотрела на нее. Она вертелась на месте, будто ей в задницу вставили шило, и шныряла глазами по сторонам. Я не отводила от нее взгляда, надеясь, что так она не рискнет на меня наброситься. Очутившись внизу и склонившись к мешку с картошкой, я заметила, что лестница несколько раз подпрыгнула. Вероятно, Алиса хотела вытянуть ее наверх, но тут же бросила это дело – лестница оказалась довольно тяжелой, и если бы я ухватилась за нее снизу, еще неясно, кто победил бы.
А потом раздался металлический лязг. Что ж, ожидаемо.
Крышка подвала с жутким грохотом захлопнулась над моей головой, перекрыв свет. Зазоров для того, чтобы в яму шел воздух, было предостаточно, я проверила это в первую очередь. Ради проформы я крикнула:
- Эй! Алиса, ты чего?
Но особо надрываться не стала. Услышала, как она убегает, повизгивая. Примерно так повизгивает шпиц моей соседки по лестничной площадке, когда просится на улицу. Затем раздался рев мотора, который удивительно быстро стих вдали.
В тишине и почти полной темноте я достала спрятанную бутылку воды и попила – просто, чтобы успокоиться. Даже если ты все предусмотрел и разложил все по полочкам, не факт, что высшие силы окажутся довольны твоим сценарием. Однако сегодня высшие силы были на моей стороне. Я достала инструменты и за четверть часа вскрыла импровизированную консервную банку, где меня собиралась замариновать до смерти лучшая подруга.
Она не стала отнимать у меня сумочку, просто потому, что поблизости не было ни жилья, ни вышек сотовой связи, и телефон, весело сияя дисплеем, превратился в игрушку, которая давала лишь иллюзию надежды.