- Дедушка, ну когда Глеб и Еся приедут к нам в гости? - Донимала Ивана Николаевича Алиса. - Помнишь, ты обещал прокатить их на карте, когда жара немного спадёт? Глеб так мечтал покататься, а сейчас уже ведь не очень жарко.
- Не от меня зависит, малыш. - Отговаривался Иван, жалобно поглядывая на жену.
- Дай мне номер, я сама позвоню Маргарите Фёдоровне. - Решила Марина. - В конце концов, ничего такого в этом нет.
Бабушка Глеба и Есении обрадовалась её звонку, но прошептала в трубку.
- Мариночка, я вам потом перезвоню. Сейчас только сына провожу в командировку и наберу.
Она действительно перезвонила чуть позже.
- Стас уехал. Не в духе был. Неприятности на работе. Поставщик подвёл или кто-то в офисе оформил документы неправильно, не поняла, но у него едва не сорвалась сделка. Поехал разруливать ситуацию.
- Бизнес - дело непростое. - Сдержанно заметила Марина.
Они немного поболтали, договорились, что на следующий день Иван Николаевич заедет за Маргаритой Фёдоровной и детьми и расстались почти добрыми подругами.
Алиса целый день не находила себе места. Помогала Марине готовить, Ивану возиться с собаками и поминутно говорила о Глебе.
- Больно ей будет, если Глебу надоест дружить с такой девочкой. - Заметил Иван Николаевич, когда они с Мариной, обнявшись, сидели на террасе поздно вечером. Алиса уже спала, а для них давно стало своеобразной привычкой провожать прошедший день вместе.
Марина собирала и сушила дикие и выращенные в саду душистые травы и делала свои, сейчас сказали бы, авторские сборы, заваривая необычные чаи для таких вот семейных посиделок. Иван Николаевич шутил, что пора выводить производство на промышленный уровень, но она только отмахивалась.
- Глебу не надоест. - Уверенно возразила Марина. - Мальчишка - кремень, но вместе с тем - живая и очень чуткая натура. Такие люди не предают, Ваня. Посмотри, как он деликатен во всём: от слов до жестов. Но больно будет, потому что сам ребёнок ничего не решает, а судя по настроению его отца, мнение Глеба мало значит для этого человека. Алисе слишком часто будет больно, родной. От этого страшно.
- Надо как-то минимизировать...
- Не получится, Ваня. Ей придётся учиться быть сильной. Она уже сильная, но надо ещё. Бог дал нашей семье такого ребёнка не просто так. Чтобы мы сами научились жить среди разных людей и её научили. В свои неполные десять она уже знает, что такое предательство, разочарование, боль. Спектр чувств с возрастом будет расширяться. Добавятся влюблённость, отчаяние, ненависть, безысходность, надежда. Много ещё чего. Всё, что бывает у подавляющего большинства молодых людей. Только у Алисы это будет происходить по-особенному. Надо быть готовыми ко всему, чтобы поддержать, но не задушить опекой.
- Наверное. - Иван Николаевич вздохнул. - Если бы Юлька согласилась переехать сюда. Насколько всё было бы легче. Но нет, ей же город подавай, с театрами и ресторанами.
- Вань, ты совсем уж в старика не превращайся, а то слушать страшно. Какие театры и рестораны. Ты с дочерью поговори, спроси, когда она там была последний раз. Юля мечется между работой и Алисиными потребностями. На себя у неё времени не остаётся.
- А я о чём. - Не стал спорить Иван Николаевич. - Жила бы с родителями, не приходилось бы тратить бешеные деньги на всех этих нянек и реабилитологов. Здесь тебе воздух, движение...
- И мама с папой в соседней комнате. Сплошной восторг! Ванечка, мы с тобой на край света из дома сбежали, чтобы быть самостоятельными и независимыми.
- Ну так мы с тобой вдвоём были, Мариш. Все беды и радости... И сейчас, слава Богу, ничего не изменилось. А Юлька одна.
- И останется одна, если будет сидеть под боком у ворчливого отца. - Марина легко коснулась губами щеки мужа. - Позволь ей проходить свой путь, Ванечка. Я Юле верю. Она без нас разберётся. Идём спать. Тебе завтра за гостями ехать.
* * * * *
- Смотрю я на вас с мужем, Мариночка, и не могу нарадоваться. Какая же вы пара чудесная. - Марина с Маргаритой Фёдоровной сидели за столом в гостиной. Иван ушёл с ребятами налаживать в саду какую-то хитрую систему брызгающих фонтанчиков по типу фонтанов-шутих, увиденных ими с Мариной когда-то в Петергофе. Этим летом ему загорелось сделать нечто подобное для Алисы, и сейчас они отправились экспериментировать. День снова выдался очень жарким, и Алиса даже не заикалась о катании, хотя ей безумно хотелось порадовать Глеба. Но мальчик, казалось, твёрдо решил дождаться зимы, а потому сейчас развлечение с водой принял с огромным энтузиазмом.
- Ого! Иван Николаевич, а это вы как так сделали?! - Слышался его звонкий голос, перебиваемый восторженным визгом девчонок.
- Мы давно вместе, Маргарита. Знаете, бывает, встречаются две души и сливаются в одну. Словно пазл сложился. Нам с Ваней просто посчастливилось оказаться нужными кусочками этого пазла. Попробуйте вот это варенье. Оно из лепестков моих роз. Я сама варила.
- Мариночка, какая прелесть. Я такое пробовала только в Турции. Стас как-то вывозил нас с детьми на отдых. Но мне кажется, что ваше ещё ароматнее. Как у вас получается так управляться и с хозяйством и с садом!
- Вам понравилось? Дам вам с собой баночку. А про хозяйство. Я просто всё делаю с удовольствием. Не убеждаю себя, а мне на самом деле всё это очень нравится.
Маргарита Фёдоровна вздохнула. По лицу её пробежала быстрая тень.
- А моему сыну, нет, не то что не повезло. Просто не сложилось. Когда они с Леной поженились, он уже вполне успешно вёл свой бизнес. Начинал ещё мальчишкой с отцом, а когда мой муж умер внезапно, сам встал у руля. Стас, он, знаете, очень педантичный, можно даже сказать, занудный в некоторых вещах, но всегда хотел семью. И наш пример был перед глазами, да и сам он никогда не был любителем развлечений. Клубы, тусовки - всё это не его. Меня, как мать, это и радовало, и смущало одновременно. Я тоже видела, что не хватает ему некоторой лёгкости в его отношении к жизни. Но с другой стороны, это ведь не так плохо, правда?
- Неплохо. - Согласилась Марина. - Когда взрослый мужчина порхает по жизни, как беззаботный мотылёк, это тоже наводит на размышления.
- Вот-вот. - Обрадовалась её собеседница. - Я тоже думала, что в его излишней серьёзности больше хорошего, чем плохого. Он и девушку встретил, знаете, где? На каком-то серьёзном экономическом мероприятии. Правда, потом оказалось, что она сопровождала там...
Маргарита Фёдоровна запнулась и опустила глаза.
- Одного человека. Эскорт это, кажется, называется. Но он по какой-то причине ушёл, а Елена осталась. Вот она оказалась слишком лёгкой... - Женщина покачала головой. - В общении, в связях, в обещаниях. Даже не лёгкой, а легковесной. Вот эта видимая лёгкость, наверное, и подкупила Стаса. Он нашёл в ней то, чего так не хватало ему самому. А поскольку мой сын всё делает основательно, то, разумеется, он сразу был нацелен на брак. Когда родился Глеб, Лена первое время отдалась материнству. Я на их семью нарадоваться не могла. Но ей быстро надоело. Она всё чаще просила меня посидеть с Глебом. Стас ругался. Говорил, что она сама должна заниматься ребёнком. Мы с ним даже спорили иногда.
Марина понимающе кивнула.
- А потом, когда она забеременела во второй раз, то хотела тайно прервать беременность, но Стас не позволил. Даже представить не мог, как можно избавиться от собственного ребёнка. Материнство, как и семейная жизнь, тяготили Лену. Когда Есе исполнилось три, а Глебке шесть, она стала настаивать на разводе. На все попытки моего сына сохранить семью отвечала только: "Я никому ничего не должна. Имею право жить, как хочу".
- Бывает и так. - Марина подвинула ближе к гостье розетку с вареньем. - Хотите ещё чаю?
Маргарита Фёдоровна вздохнула.
- Да, пожалуй. Вот с тех пор для сына тема прав и обязанностей - больная тема. Он совершенно не терпит никакой демагогии по этому поводу. Сначала дети остались с Леной. Стас - человек отнюдь не бедный и исправно платил алименты. А потом оказалось, что все эти деньги бывшая жена тратила на развлечения, оставляя малышей то на няню, то на подруг. Она вообще ничего им не прививала, даже гигиенических навыков, Глеб тогда зубы перестал чистить, а Еся и не начинала. Не развивала их никак. У Глебки ещё сохранились знания и умения с тех пор, когда он рос в нормальных условиях, а Есенечка же была совсем кроха. Стас перестал платить и забрал детей. Купил здесь коттедж и меня перевёл к себе. Теперь так и живём. Здесь и школа замечательная, Глеб доволен. И с Есей мы всё время чему-то учимся, к первому учебному году я её готовила. Только одно меня расстраивает, Мариночка, что Стас слишком на ребят давит. Любит их, но боится, что у них отношение к жизни будет такое, как у их матери: никаких обязанностей, только развлечения на уме.
- Тоже крайность, да?
- Крайность, Мариночка. Мы уже даже к вам поехали, пока он в командировке. Не нравится мне это, я говорю ему, но пока он меня не слышит. Всё избаловать боится...
"Да уж, у каждого своя история. У Алисы отец совсем безответственный, на дочь ему наплевать - плохо". - Подумала Марина. - "Гиперответственный, боящийся упустить детей, - тоже нехорошо".
Они прекрасно провели этот день. Ходили на реку, обедали, играли с собаками, но к вечеру дети загрустили.
- Маргарита, оставайтесь у нас. - Предложила Марина. - Ваш сын в отъезде, а у нас здесь ночами чудо как хорошо. Даже соловьи поют.
- Бабушка, ну, пожалуйста. - Запросили ребятишки.
- Нет, дорогие. Дела дома есть. И полить надо, жара стоит какая, да и сами знаете, что бабушка ваша только дома и спит хорошо.
Глеб расстроенно вздохнул, но принялся собираться. Алиса вдруг обхватила руку пожилой женщины, прижалась к ней подрумянившейся на солнцепёке щекой и прошептала.
- Ну, пожалуйста, можно тогда хотя бы Глебка с Есей останутся? А дедушка завтра их привезёт. Я вас очень прошу.
- Правда, Маргарита Фёдоровна. - Поддержал внучку Иван. - Я вас сейчас отвезу, а ребят завтра. Мы с ними на крылечке посидим, а завтра рассвет встретим вместе. Вы делами займётесь и не заметите, как время пройдёт.
Маргарита Фёдоровна посмотрела на маленькую, сидящую в своём кресле девочку, на умоляющие с искоркой надежды глаза Глеба, на держащую брата за руку Есю.
- Ладно. Оставайтесь. Только вести себя так, чтобы мне за вас стыдно не было.
- Бабушка! - Глеб обхватил её руками. - Я тебе обещаю! Спасибо! Спасибо-преспасибо!!! Огромнейшее!
- Ну, хватит, хватит. - Смутилась от такого напора Маргарита. - А то Алисины бабушка и дедушка подумают, что вас вообще держат в чёрном теле.
- Как негра, да? - Озадаченно спросила Еся, и все рассмеялись.
Вечером, как и обещал Иван Николаевич, сидели на крыльце под звёздным небом.
- Дедушка, расскажи Глебу и Есене про Балто. - Попросила Алиса. - Это такой хаски, который спас детей от страшной болезни. Даже мультик есть такой.
- Так, может быть, мультик вам найти?
- Нет. - Заупрямился Глеб. - Лучше вы расскажите, Иван Николаевич.
"Зря говорят, что гаджеты заменили им всё". - Марина поставила рядом с детьми корзиночку с домашним печеньем. - "Живое общение, разговоры по душам так же необходимы, как и объятия, прикосновения. Они ждут, а мы никогда не успеваем им этого дать, отговаривать делами или усталостью".
- История эта произошла на самом деле в далёком тысяча девятьсот двадцать пятом году... - Начал Иван Николаевич. - В городок Ном на берегу Берингова моря пришла страшная болезнь дифтерия...
Они сидели на крылечке, грызли печенье и, затаив дыхание, слушали, как в одиночку на лютом морозе тащил упряжку отважный Балто. А ночью Глебу снился крупный пёс, похожий на волка и Полярника одновременно, который вёз на нартах его, Глеба, к девочке, которая ждала где-то очень далеко.
* * * * *
А утром, когда ещё не встало солнце, Иван Николаевич дотронулся до плеча мальчика.
- Глебка, просыпайся. Нас ждут приключения!
Ещё ни разу в жизни Глеб не вставал так рано. Еся, держась за брата, зевала во весь рот. Только Алиса, казалось, совсем не хотела спать. Поглядывала на своих друзей нетерпеливо и загадочно.
Сон прошёл, когда мальчик увидел за калиткой две лёгких колёсных упряжки и нетерпеливо перебирающих лапами собак. Полярник стоял вместе с Вегой. Во второй упряжке было уже четыре собаки: серьёзная Юта мало обращала внимание на такого же спокойного и сдержанного Аякса, а вот Грей и ещё одна молодая и тоже серая девочка Тина весело поддевали друг друга мордами, предвкушая пробежку.
- Иван Николаевич! Вы? Специально для нас, да? А как же?..
- Так, Глеб, меньше разговоров. Надо успеть встретить солнце и вернуться, пока не жарко. Ты поедешь с Алисой. Она опытный каюр, но стоять будешь ты. Смотри...
Глеб кивал взволнованно и нетерпеливо. Алиса, уже сидящая на карте, улыбалась, словно говоря мальчику, что всё будет хорошо. Он с волнением встал позади неё, как учил Иван Николаевич.
Дедушка Алисы тем временем усадил Есю и кивнул Глебу.
- Вперёд! - Обычно звонкий голос мальчика от волнения сорвался на хрипотцу.
- Увереннее. - Подбодрил его Иван Николаевич. - Сейчас ты каюр. Ты - главный.
- Вперёд! - Повторил Глеб, и собаки ровно и дружно тронули с места. Маршрут был им хорошо знаком. По нему бежали они во время тренировок или когда катали людей. Поэтому размяться псам сейчас было в удовольствие. Но Глебу казалось, что это у него получается так управлять собаками. Росла уверенность в себе, и внутри разноцветной птицей билась тёплая поющая радость. К берегу реки подъехали, когда краешек солнца уже показался из-за зарослей камыша.
Оно вставало огромное, горячее и такое яркое, что больно было смотреть и невозможно было отвести глаз. Обратный путь показался мальчику совсем коротким, и он с сожалением спрыгнул у дома с упряжки. Помог Ивану Николаевичу управиться с собаками, поменять воду и дать корм.
- Как тебе, Глеб?
- Здорово! Я бы очень хотел так, как вы.
- Хлопот, видишь, сколько?
- Пусть. Зато... - Мальчик задумался, не в силах выразить свои чувства. - Это радость. Они живые, они смотрят, любят, ждут вас. Им хорошо с вами, а вам с ними.
- Здесь ты прав. Это называется эмоциональная отдача. Ну и любовь, конечно. Человек в идеале должен любить то, что он делает. Это важно.
- Я понимаю.
Потом завтракали горячими пышными оладушками. Наперебой делились впечатлениями и рассказывали Марине о своей прогулке. Она слушала с интересом, спрашивала, восхищалась.
- Бабушке позвоним попозже. - Решила Марина. - Вы, кстати, не хотите спать? Встали ведь ни свет ни заря.
Дети спать отказались, и Иван Николаевич разместил их в тени под деревьями, постелив на траву одеяла и набросав гору подушек.
- Болтайте тогда.
Они всё же задремали там же в тени и проснулись лишь от звука подъехавшей машины.
- Это папа. - Вскочивший Глеб тревожно смотрел через открытую калитку. - Почему он здесь? Он же только вечером должен был вернуться.
- Здравствуйте! - Иван Николаевич шагнул навстречу гостю.
Из машины уже торопливо выбралась Маргарита Фёдоровна.
- Стас вот приехал пораньше. Решили ребят забрать, чтобы не гонять вас по жаре, Иван Николаевич.
- Станислав. - Представился мужчина. - Глеб, Есения, говорите спасибо и быстро в машину!
- Вы бы прошли. - Марина улыбнулась ему. - С дороги же, я вас завтраком накормлю.
- Нет. Спасибо. - Коротко отказался он. - Мы спешим.
- У бабушки самые вкусные оладьи в мире.
Стас обернулся. Маленькая рыженькая девочка смотрела на него из своего кресла открыто и доверчиво. Как же не шла ей вся эта нелепая конструкция! Он сразу заметил и неудобные передние колёса, слишком маленькие, чтобы она могла легко передвигаться, и слишком тяжёлую раму.
- Я Алиса. - Она протянула ему тоненькую ручку. - Знаете, у вас самые лучшие дети в мире! Мне в городе было так одиноко, а сейчас, когда я познакомилась с ними, я поняла, что на свете есть очень добрые люди. Как Глебка, Еся, Маргарита Фёдоровна и вы.
- Я? - Он почему-то растерялся и не решался перебить её, хотя никогда не отличался сентиментальностью.
- Конечно. - Подтвердила Алиса. - Они же ваши дети. Ой, вы ещё не видели наших собак! Я покажу.
Она безуспешно попыталась развернуться, и Стас невольно взялся за ручки кресла. Ду.рацкая конструкция!
- Спасибо! Идёмте.
И Стас, который мало кого слушал, а тем более слушался в этой жизни, покорно повёз её в указанном направлении, уговаривая себя тем, что ребёнку и так приходится несладко, пожалуй, куда хуже, чем ему со всеми его надуманными проблемами...
Продолжение следует... часть 5
(Если сегодня ссылка не активна, то следующая часть будет опубликована завтра. Спасибо за понимание!)