Если верить легендам, то когда-то именно в Сингури взошёл на престол первый Повелитель Мира. Но это если верить легендам. Портовый городок, некогда богатый и успешный, в теперешние дни переживал не лучшие свои времена. Что толку с того, что Сингури был в незапамятные времена столицей мира? И то многие учёные не раз подвергали этот факт сомнению. Единственное, что было доподлинно известно, что столица королевства (а не всего мира) действительно была здесь, о чём свидетельствовало наличие неведомо как до сих пор уцелевшего замка, многочисленных резиденций и прочих построек поистине королевского масштаба. Такие здания содержать было хлопотно, и даже знать, та часть знати, что была богаче самого короля, трижды бы призадумалась перед тем, как заводить себе такое. Кому нужны лишние хлопоты и затраты, тем более что фактической пользы-то никакой? Это только короли и прочие герои легенд и сказаний швыряли деньги направо и налево, обычные же, реальные люди и остальные подданные короля считать умели, хотя и среди них водились чудаки и откровенные транжиры. Однако приверженность традициям и обычаям имела место быть, так что все постройки и сооружения поддерживались в относительно сносном состоянии, горожанам и в голову не приходила мысль о бесполезной трате казны на эти цели. Гости, посещавшие Сингури, были под впечатлением и сбор за посещение памятников не вызывал неудовольствия, было на что посмотреть. Горожане гордились и были довольны притоком путешественников. Но последовавшие в последние два с небольшим века войны привели город к упадку. Мало кто верил в мирные договоры с соседями, ибо те не раз их нарушали, а потому народ предпочёл переселиться подальше вглубь материка, куда ни разу не добирались высаживавшиеся преимущественно с моря завоеватели, пираты, беглые каторжники и прочие любители военной добычи. В Сингури формально сохранялся гарнизон, король исправно платил жалованье своим воякам, но те попросту сходили с ума от безделья, потому как мир, не смотря на все скептические взгляды, каким-то чудом устоялся и никто не лез в город с оружием. Да и толку было лезть туда, где поживиться-то особо и нечем? Всё дело шло к тому, что Сингури со временем неизбежно превратился бы в город-призрак, а король, не желавший потерять такой удобный порт, собрал своих умников и нашёл выход, не позволивший Сингури опустеть и прийти в окончательное запустение. Да, большая часть грузов, отправляемых морем, теперь доставлялась в более удобный и безопасный Крантир, любители старины показывались редко, но зато теперь в Сингури проводилась ежегодно ярмарка. Королевская ярмарка. Что же в ней было особенного, за исключением названия? Что привлекало многочисленный посетителей и торговцев? Ну, во-первых, пониженные налоги. Во-вторых, ярмарка в Сингури была единственной ярмаркой, проходившей не под открытым небом. Другие города и селения не могли позволить себе подобной роскоши, а тут - другое дело: все древние сооружения, имевшие по истине гигантский масштаб, были использованы. И сооружений было много. Так что никакая непогода и прочие неприятности не грозили ни товарам, ни торговцам, ни покупателям. Кроме того, традиционные для всех ярмарок увеселительные и развлекательные действа тоже проходили в помещении, но и этого было мало, ибо в двух строениях единственный раз в году шли спектакли на огромных сценах. Уникальный для королевства случай, потому как залы могли вместить всех желающих полюбоваться игрой искуснейших актёров государства. Ни одна труппа, даже королевская, не могла себе позволить содержать подобного размера театра, ибо сиё предприятие не окупилось бы никак. А тут, при покровительстве короля и Совета, можно было и блеснуть, показать себя, а уж после слава сама разнесётся по королевству и сопредельным государствам. И главное, актёрам не приходилось ссориться из-за зрителей, спектакли оплачивались из той части налогов, которые собирались с самой ярмарки. Неизвестно, кто именно надоумил короля на всё это, однако дельный совет помог и сохранить город, и пополнить казну, и сгладить некоторую напряжённость между подданными. Этим кем-то вполне мог оказаться и Седриксон, только придворный маг никак не прокомментировал решение его величества и сам на ярмарке не показывался. Так что истинный автор изменений оставался неизвестным никому, разве что только королю, но Карбенс Второй словно воды в рот набрал.
Приготовления начинались каждый раз за два месяца до открытия, столько же требовалось на то, чтобы завершить королевскую ярмарку. Казалось бы - собери войско да и захвати столько добра, но никто не рисковал, потому как за два с половиной месяца прибывали дополнительные войска, кроме них приезжали волшебники, стекались наёмники и прочий люд, желавший подзаработать. Но не это, хотя и это тоже, останавливало потенциальных захватчиков и грабителей. Дело в том, что ярмарка была открыта всем. Абсолютно всем. И случись хоть один инцидент, король бы тут же "прикрыл лавочку", ибо поклялся так и поступить. А кому захочется остаться без необходимого и подчас редкого товара? Племя рудсвеннов нуждалось в шёлковой ткани, но ткачи, производившие нужные сорта, жили далековато, да и чтоб добраться до них, требовалось преодолеть территории гномов, с которыми племя издавна не ладило. Самим же гномам было плевать на шёлк, они предпочитали свои нехитрые с точки зрения постороннего изделия, но однако нуждались в редких инструментах, а их собратья из других кланов жили далековато, так уж сложилось. Впрочем, гномы могли бы и сами при случае наладить торговлю, так только гордость и спесь горного и подземного народа была непреодолимым препятствием, гномы рудсвеннов и за людей не считали, как и сами люди, тоже их не жаловавшие. А уж сами рудсвенны... Они были похожи на людей, чем-то походили на эльфов, а некоторые экземпляры смахивали на гоблинов или даже троллей, одним словом - непонятно что. И это непонятно что мнило себя чуть ли не центом мироздания, презирая всех окружающих со всеми вытекающими из этого следствиями. Как уж тут хоть с кем-то договориться? И ситуация была не единичной, хоть формально все и признавали власть одного короля. Были свои местные князья, царьки, корольки и вожди всех калибров и мастей. Но при всём при этом государство как-то умудрялось функционировать, два повода объединяли всех таких разных подданных. Первый поводом всегда была война, против захватчиков поднимались всем миром, не желая терять своё. Вторым поводом была как раз королевская ярмарка. Иногда случались и междоусобицы, куда ж без них, но королевские войска при случае могли всыпать всем участникам по первое число, не утруждаясь поиском правых и виноватых. Это остужало горячие головы, ведь дело могло дойти и до высшего суда, не кончиться простым "приехали и насильно помирили". Как правило участники внутригосударственного конфликта, получив на орехи от рыцарей и копейщиков, надолго оставляли затею подраться с соседями, недовольство королём сближало недавних врагов. Самое смешное в том, что все прекрасно это понимали, и оттого не объединялись в попытке угробить короля, чтобы потом творить всё, что угодно без контроля из столицы.
Бесконечно можно обсуждать разношёрстных подданных и само королевство, с точки зрения соседей совершенно ненормальное, но вернёмся к ярмарке. В этом году должна была состояться двадцатая по счёту. Естественно, за число "двадцать" немедленно уцепились и принялись гадать, чтоб такого этакого придумать. Юбилей всё-таки. Но как на грех никто и ничего придумать особенного не смог, организаторы, коими выступали сам король, городские власти да комитет из Совета, приуныли. Такое событие, а в головах как на грех шаром покати, да ещё и хулиган Седриксон отбыл в свой замок. Колдун бы мог дать дельный совет, но никто не горел желанием призвать его обратно в столицу - умотал и слава богам, что умотал, пусть хоть и не навсегда. Пользы для государства много, а непотребства на порядок больше всякого. Шут тоже не проявил никакой инициативы, принцесса Анна начала подозревать, что всё могут спустить на неё и пригорюнилась, но пронесло, король в итоге решил, что чёрт с ним, с юбилеем, сойдёт и так. Чего голову ломать? Советники и принцесса Анна вздохнули с облечением, а городские власти Сингури разозлились. Разозлились и разобиделись. Но делать всё же что-то было нужно, и вот все представители собрались на городской Совет. Возглавил его, естественно, городской голова, коим на данный момент являлся барон Ваткирн, уже престарелый, но ещё довольно бойкий старичок. Собирались целую неделю, большинство не хотело вмешиваться, но пинками, уговорами и посулами собрать удалось всех. И что же? Едва все собрались, как тут же перессорились, городской Совет моментально превратился в базарную площадь, где закономерно вспыхнула драка. Барон долго и безуспешно пытался призвать всех к порядку, а когда его потуги не возымели совершенно никакого действия, рассердился ещё больше и принялся самолично лупить своим посохом всех, кто под руку подвернётся. Зря барон так поступил, в угаре озлобленные дворяне и чиновники не разбирали уже ничего, выплёскивая обиды, злость и недовольство, Ваткирн тут же получил в ответ оплеуху от кого-то из дерущихся и свалился под лавку.
- Вот уж, - вздохнул барон, затягивая к себе под лавку свой посох, - вот уж разбойники... Эй, гоблины безмозглые! Прекратить!
Никто и не повернулся на его сердитый голос, тогда Ваткирн придумал новую тактику. Дождавшись, когда рядом с лавкой окажется очередной упавший драчун, барон ловко огрел своим посохом по голове упавшего, а после шустро втащил его под лавку и затолкал дальше под стол. Удар вышел знатным, попавшийся старичку под горячую руку сокольничий надолго выбыл из строя.
- А вот так, - Ваткирн скрутил пленника его же поясом, - сосунки, это вам не с канцлером в прятки играть. Ну-ка...
Барон повторил вылазку, пополнив ряды пленных ещё двумя драчунами. С третьим вышла промашка, но старичок и тут не сплоховал.
- Чего смотришь? - рявкнул барон на главного цирюльника, - Помогай!
Обалдевший от такого мужчина чисто автоматически подчинился. С напарником "охота" пошла куда веселее, так что спустя минут сорок все собравшиеся, за исключением самого барона и главного цирюльника, все оказались под столом, оглушённые и связанные.
- Думаешь, так я их и оставлю? - самодовольно заявил барон, взгромождаясь на кресло городского головы, стоящее на возвышении, - Нет, братец, раз Совет начался, то уж он и продолжиться. Дай воды, Греч, и сам освежись, дел полно.
- Кворума нет, - главный цирюльник подал воду, сам присел рядом с бароном.
- Как же нет? - Ваткирн указал на кучу-малу под столом, - Все здесь, господин главный цирюльник. Вот отдышусь, тогда мы их усадим, охладим пустые, но буйные головы, а там и за дело.
- Могут и не простить, - промычал сквозь зубы Греч.
- Ну, тогда я их всех повешу, - отрезал барон, жадно глотая воду.
- Тогда может не простить король, - главный цирюльник взял кувшин и тоже стал поглощать влагу.
- Незадача, - почесал голову Ваткирн, - И что теперь - так всё бросить?
- Я бы так и сделал, - главный цирюльник пожал плечами, - указа королевского нет, чего голову и нам ломать, раз уж сам король решил ничего не делать?
- То-то и оно, - нахмурился барон, - его величество это одно, а тут совсем другое дело. Ведь с кого спрос? С нас.
- Это верно, - погрустнел собеседник, - ведь ежели чего, так опять мы крайние. А им и дела нет.
- Я крайний, - недовольно проворчал старичок, - опять за вас спину свою подставлять, а то и голову. А у меня две дочки и сам знаешь...
- И что делать? - осведомился главный цирюльник.
- Затем и собрал всех, остолоп. Думать надо.
- Это сомнительно, - мужчина указал на советников, которые покамест не очухались, - это не по их части. Тут колдун нужен, либо библиотекарь какой. А мы так выдумывать не обучены. Я-то только цирюльни свои гоняю, да их дела разбираю, а остальное... И все так же.
- Ага, - снова заворчал барон, - в том и беда. Нет у нас колдуна своего, а те, что в городе промышляют - так мелочь одна да шарлатанишки. Скольких третьего дня повесили?
- Двоих, - услужливо напомнил главный цирюльник.
- А за что? - продолжил Ваткирн.
- Порчу навели, - припомнил собеседник, - на стражников у северных стен.
- А кто платил? - не отставал барон.
- Дык, это, как его... Вот, пекарь наш главный. Обида у него за хлеб.
- А пекаря повесили? Нет. Стражники что? Так тоже нет.
- А их за что? - удивился главный цирюльник.
- А за то, - поделился старичок, - что задержку устроили и хлеб попортили. Кто-то разбираться стал, а? Нет. Ну и пошёл наш пекарь к этим недоучкам. А те, будь они неладны, чего-то не того натворили. За то и ответили. Ежели б из академии какой колдун был, всё б утряслось и порядок был бы. Да кто нам такого пришлёт? Седриксона просить? Себе дороже выйдет. Вот и бардак везде.
- Это да, - согласился цирюльник.
- Одна головная боль от вас, бестолочи, - покачал головой барон, - А раз так, то быть тебе, главный цирюльник, городским головой, а я на покой. Давно пора.
- А королевский указ? - собеседник был явно не в восторге от такой перспективы.
- А ты его читал? - усмехнулся Ваткирн.
- Ну, это, как его... - замялся мужчина.
- Что и требовалось доказать.
Барон встал с кресла, подошёл к столу, достал пергамент, мысленно прочёл несколько строк, а после принялся писать на чистом листе, затем скрепил готовый документ городской печатью, приложил и свою, подписал его и сунул оба пергамента главному цирюльнику.
- Вот, братец, - усмехнулся Ваткирн, - моя отставка и твоя должность с королевским указом впридачу. Владей. А я пошёл.
- Но.. но как же так? - цирюльник перепугался до полусмерти.
- А вот так, - бросил старичок, - имею на то полное право. Читал бы ты лучше, друг, королевские указы. С бездельниками этими сам разбирайся.
Барон в очередной раз ругнулся, положил посох на кресло и покинул зал, оставив главного цирюльника, а с сей минуты и нового городского голову, в компании оглушённых советников. Между нами говоря, барон уже давно втихаря мечтал избавиться от этой так надоевшей ему должности, но король упрямо отказывал в отставке, а тут подвернулся случай, грех было не воспользоваться лазейкой в указе, что барон Ваткирн и проделал, сняв с себя очередную головную боль и ответственность. Довольный собой, барон выехал в своё поместье и надумал с размахом отпраздновать свою отставку, чем к своему удивлению вызвал неудовольствие дочерей. Ваткирн имел крутой нрав, так же воспитывал и дочерей, так что после ругани бывший городской голова был вынужден в прямом смысле спасаться от разъярённых женщин, улепётывая во все лопатки по поместью, периодически уворачиваясь от летящих в его сторону предметов. В конце-концов барон был загнал в угол и на своей шкуре сполна прочувствовал методику воспитания, вбитую в его голову ещё собственным отцом, а теперь применяемую им самим к дочерям. Две довольно хрупкие женщины за час с четвертью отлупили Ваткирна так, как не лупил его и отец в худшие дни детства.
Потираясь и охая, Ваткирн поднялся с пола и побрёл в спальню, не отказавшись, однако, от мысли устроить праздник по случаю своей отставки. "Моя школа,"- с гордостью думал барон, потирая ушибленные места, - "Будет толк из этих дармоедок, не зря время потратил. Прав был отец, только драл меня маловато." Тут старичок в очередной раз призадумался над тем, как бы наконец найти дочерям женихов. А женихи как на грех обходили его семейство за версту, крутой нрав барона был известен всем, не прельщала их и возможность получить титул и значительное приданное. По крайней мере так думал сам барон, а вот теперь Ваткирн призадумался: в нём ли дело? Две дочки отлупили собственного отца как само собой разумеющееся, не задумавшись ни на секунду. Если поразмыслить, то кому охота получать тумаки? Да ещё от собственной жены? "Ох, мало я их всё же драл," - подумал старичок, оказавшись наконец на кровати, - "мало... Кому теперь мои девки нужны? Одно дело - меня боятся, а эти две дуры? Неужто прибили кого и слух пошёл?". Барон, посмотревший впервые на ситуацию с этой стороны, крепко призадумался. Думал Ваткирн долго, но ни к чему определённому так и не пришёл, в итоге решив последовать примеру короля - то есть, не делать ровным счётом ничего. Если его величество не утруждается, то к чему тогда утруждаться простому барону? А там уж видно будет. Старичок успокоился, решив пустить всё на самотёк, да так и задремал, забыв о том, что решил отпраздновать свою отставку.
А между тем в городском Совете творилось вот что. Главный цирюльник, так неожиданно оказавшись городским головой, принялся рассуждать. По всему выходило, что на этой столь высокой должности мужчине ничего хорошего не светило, да и выгода, которую давало новое положение в обществе, не стоила усилий, на посту городского головы затраченных. Живой пример в качестве барона Ваткирна был перед глазами, а ведь дело могло зайти и куда дальше. И как быть? Уже городской голова перечитал пергаменты, покосился на советников, которые наконец-то стали приходить в себя, да и решил воспользоваться примером предшественника. К двум пергаментам добавился третий, количество подписей и печатей так же возросло, а главный цирюльник, пробыв на посту городского головы не более полутора часов, уже отправился в отставку, назначив преемником начальника гарнизона, потому как тот на своё несчастье очухался первым. Обрадовавшись, что так легко отделался, мужчина с лёгким сердцем покинул зал, и только на лестнице до него дошло, что отказался он не только от новой должности, но и совершенно профукал предыдущую. И как теперь быть?
- А, - махнул рукой мужчина, - пустое. Я-то всё равно в гильдии, без куска хлеба не останусь, а так куда меньше хлопот. Не каждый день так везёт, особенно цирюльнику, главному или нет - это уж дело-то десятое.
Успокоившись этой мыслью, теперь обычный цирюльник, как и барон до него, отправился домой. В отличие от Ваткирна, Греч семьи не имел, а потому его остаток дня прошёл мирно, то есть без ругани, без мордобоя и прочих "прелестей" семейной жизни, и никто не помешал господину Сартту нализаться старым вином как последней скотине.
Дурной пример, однако ж, весьма заразителен. Угадайте, как поступил начальник гарнизона, тоже неожиданно оказавшись городским головой? Так и пошло - должность городского головы примерили на себя в итоге все присутствующие в порядке прихода в сознание. Кипа бумаг росла как на дрожжах, но в конце-концов должен был остаться кто-то, кому не на кого будет свалить упавшее с небес "счастье". Бедолагой оказался младший писарь, хоть было ему уже за восьмой десяток, но радовались сбежавшие по домам бывшие советники недолго, посмеиваясь над простофилей. Старикана, едва тот ознакомился с пергаментами, хватил кондратий от такого головокружительного взлёта по карьерной лестнице, младший писарь дочитал всё, да и преставился, не выдержав такой нежданной новости. Никому и в голову не пришло наведаться в зал, все радовались за себя, а потому Сингури формально лишился власти полностью. Были, конечно, заместители и помощники у вчерашних советников и начальников, но вот беда - не осталось совершенно никого, кто мог бы ввести их в новые должности, а полномочия помощников и заместителей были ограничены, причём не только зоной ответственности того или иного ведомства, к коим они принадлежали.
Длилось всё это безобразие без малого две с половиной недели, длилось бы и дольше, если б не случай. Горожане и в ус не дули, потому как для них не поменялось ровным счётом ничего, а вот начавшие стекаться к ярмарке... Тут-то всё и всплыло на поверхность. И тут уж, скрепя сердце, пришлось действовать. И то – как действовать: было составлено послание лично для его величества, неделю искали подходящего гонца, столько же собирали его в дорогу, потом отправили бедолагу в столицу, но дальше этого ничего не пошло. Отправив письмо, все успокоились, дожидаясь ответа и не рискуя проявить инициативу на всякий случай.
А народ всё прибывал и прибывал, забот становилось с каждым днём всё больше. Пока король получит послание, пока настрочит ответ, пока гонец вернётся в Сингури с новыми бумагами… Глядишь, уже и закрываться пора, хоть ничего открыто и не было.
Впрочем, Карбенс Второй, получив письмо, а после подробней расспросив гонца, едва не впал в ярость, а после неожиданно сменил гнев на милость, от души посмеявшись над произошедшим. Смеялся король не только потому, что позабавила его сложившаяся ситуация, монарх придумал, как же именно отпраздновать юбилей королевской ярмарки. Гонец по такому случаю не только не испытал на себе недовольство правителя, напротив – король отсыпал трясущемуся от страха парню полный кошель золота, затем хитро подмигнул, наказав как следует погулять и отдохнуть, а затем явиться к нему через два дня. Посланник раскланялся и поспешил сбежать. Карбенс Второй тут же закончил приём просителей и стал готовиться к путешествию. А что? В честь юбилея правитель лично посетит ярмарку, заодно с делами разберётся на месте и уж тут-то повеселится от души, потому как в столице царила скука, порядком утомившая короля однообразием. Если не брать в расчёт угодившего в колодец рыцаря, сколько-нибудь весёлого или значительного за последние месяцы не случилось, да и то – многое попросту не доходило до его величества, а тут такой случай, что и нарочно не придумаешь, стало быть надо ехать самому, благо и повод есть, да не один.
Собраться в дорогу дело нехитрое, а вот на кого оставить всё королевство? Если сам Карбенс будет в отъезде, кто займётся государственными делами, требующими личного участия монарха? Мужчина призадумался, прикинул время, припомнил текущие дела, а после самолично набросал указ, подписал его и приложил печать. "Уж с этим-то она справится," – решил король, помахивая пергаментом, - "да и не так уж надолго я уезжаю. Однако…" Карбенс велел позвать канцлера, а когда тот явился, передал ему пергамент и сказал:
- Огласить после моего отъезда, не раньше. Есть что ещё на подпись?
- Да, ваше величество. Нет, ваше величество.
- Вот так. Да, ещё одно – сэра Блумстена ко мне. Со мной поедет от греха подальше.
Канцлер поклонился и отправился выполнять распоряжение, король же пожелал отобедать и наказал никого к нему не пускать, а ежели снова заявится шут, то выдрать последнего прямо на месте.
Шут, словно почуяв грозившие ему неприятности, так и не объявился. Карбенс Второй, удивлённый этим фактом, велел разыскать придворного дурака, а сам, закончив обед, прошёл в конюшни. И встал как вкопанный, обнаружив там своего дуралея, который гордо восседал на перегородке и от души лупил её вожжами, периодически отпуская сальные шуточки в адрес конюхов.
- Эгей, братец! – шут заметил короля и решил похвастаться, - Смотри, как я могу! Без меня эти лентяи и пальцем не шевельнут. Всех выпорю! И сахар отниму.
- Славно погоняешь, - усмехнулся Карбенс Второй, - а ежели поддашь как следует, глядишь, и к морю тебя к вечеру довезёт твоя лошадка.
- Да что там к морю – на край земли к ужину поспею! – ответил дурак, а сам задумался, сумев это скрыть от короля очередной шуткой.
- Вот этого не надо, - монарх сделал серьёзное лицо, - свалишься ещё, дурак, а где я себе такого шута найду? За тобой не полезу.
- Да я б и сам за собой не полез, - шут спрыгнул с перегородки, - дураки, братец, страшные люди, сам себя боюсь, вдруг чего умного скажу? Я ж с ума сойду! И так дурак, а ежели ещё и сумасшедшим стану? Кто меня тогда слушать станет?
- И то верно, - поддакнул правитель, - Но дурак ты или сумасшедший дурак – это дело десятое. Дело есть, братец, но только аккуратно надо.
- Я весь внимание, - зашептал шут, оказавшись в мгновение ока за правым плечом короля.
- Я тут в гости поехать надумал, - сказал король, чуть прищурившись, - гостинец-то я уже заготовил, - мужчина хитро улыбнулся, - да только вот что подумал…
Король не афишировал своего визита, но и тайны из него не делал. Когда Карбенс Второй прибыл в Сингури, то сделал это как обычный путешественник. Вся разница состояла лишь в том, что он был королём, а сопровождавшие его телохранители – так не один он пользовался услугами наёмников, что с того, что их целая куча? Да и сами рыцари при случае не брезговали заработать лишних золотых, иной раз и просто от скуки, а не от случавшегося порой безденежья. Гонец, отправленный из Сингури, ехал вместе с Карбенсом Вторым, а потому никто в городе не знал о визите короля. Одним словом, монарх въехал в город подобно обычному баронишке со своей свитой и охраной, въехал буднично и незамеченным.
В пути король задумывался о том, что же именно он сделает, прибыв на место. Уж сколько раз он дивился временами сваливающейся как снег на голову глупости, сражавшей без разбора вполне разумных подданных (про дураков и говорить не приходиться), да только каждый раз случалось что-нибудь новое. А такого, что произошло в Сингури, ещё не случалось. Думал Карбенс Второй всё же недолго, решение нашлось самое простое и самое очевидное. Так что уже в пути король написал нужные указы, подняв вверх по служебной лестнице всех заместителей и помощников, осталось лишь решить, кого сделать городским головой и как и кем заполнить нижний, освободившийся уровень. Население немногочисленно, да и гильдии сильны в Сингури, кто захочет снизить свои доходы? Придётся уговаривать, грозить, обещать, словом - всё как обычно. Или пригласить из других городов нужный люд. Карбенс поднапряг память, прикидывая, кто захочет начать свою службу с самого низа, но кроме бездельников из Храерта никто на ум не шёл, а Храерт тем и славился, что был так сказать "столицей лентяев". Удивительно, как там вообще до сих пор ничего не развалилось. Впрочем, надо отдать должное жителям рая для всех ленивцев, ведь известное мнение, что лень является двигателем прогресса, те принимали как руководство к действию и в своём стремлении к ничего неделанью проявили недюжинные способности к изобретательству и выдумкам. Не хотелось бы превращать Сингури в ещё одно место, где лень возводилась на пьедестал, но кого ещё звать? Определенно, тамошние лентяи будут рады новым собратьям, готовым помочь в их нелёгком деле, а ну как эти настроения распространятся на весь Сингури? Довольно и одной "столицы лентяев" в королевстве. Но никого другого под рукой не было, так что Карбенс Второй, тяжело вздохнув, написал и этот указ, а чтоб не терять времени, сразу отправил гонца в Храерт. Ярмарка должна открыться скоро, так что терять время не следовало.
Решив по пути все накопившиеся касательно этого дела проблемы, король тихо въехал в Сингури и первым делом пожелал отужинать, а уж потом заняться городским головой, точнее говоря - его поисками. Для ужина его величество избрал гостиницу "Старый козлище", где и остановился со всей охраной и сопровождающими. Король, оценивший местные специи по достоинству, тоже поддался греху чревоугодия, а после завалился спать, как и его охрана. Так что к делам Карбенс приступил на следующий день, и то сперва сытно позавтракал, чуть подремал, и уж потом отправился в городской Совет. Пробыл он там недолго, ибо слух всё же прошёл о его приезде, так что в зале собрались все заинтересованные лица. С этим король покончил быстро, прогулялся по пристани, а после, возвратившись в Совет, потребовал списки всего местного дворянства и служащих. На это и ушёл весь день. Карбенс листал бумаги, перебирал пергаменты и свитки, думал, а чем больше думал, тем больше злился, ибо поставить на место городского головы было совершенно некого, за исключением что сбежавшего в отставку барона Ваткирна. Не звать же на должность очередного лентяя из Храерта? Будет с них и нижних чинов. У себя в городе пусть делают всё, что сами хотят, но Сингури... Нет, здесь должен занять пост городского головы совершенно иной человек. "Стоп," - подумал Карбенс, отложив очередную бумагу, - "а почему именно человек? Что мешает мне поставить на должность, скажем, орка или гоблина, а то и гнома? Есть же на схожих должностях такие. А что мешает мне проделать тут такое же? Если уж своих нет подходящих, людей то есть, неужто у кого ещё дурней народ есть? Ну, гоблины отпадают - сами не пойдут, эльфы - нет, они тут всё загадят, превратят Сингури в лес, а то и в болото. Орки? Фу, кочевники, из-за них все разбегутся. Рудсвенны? Ещё не чище, возомнят себя владыками мира или чего ещё похлеще. Гномы? Вот это уже ближе. Хотя, если из нормальных, то помешаны на порядке, так тут вся торговля захиреет." В итоге, окончательно запутавшись, Карбенс Второй решил отложить это дело на следующий день, а пока посмотреть, что творится в городе самолично. С четырьмя телохранителями его величество принялся бродить по городу и соваться везде, где только можно. Но жители ожидали подобного поведения, потому как барон Ваткирн поступал так же, а потому ничего особенного король так и не увидел, показуху тут выучились устраивать мастерски. Понимал это сам король, понимали и горожане, да только никто не хотел что-то менять.
Так и пролетело время. Король постоянно откладывал решение на потом, прибыли бездельники из Храерта, затем началась подготовка главной сцены, потекли другие дела, а Карбенс так ничего и не решил. "Надоело всё," - думал монарх, поедая очередную порцию салата, - "был бы у меня наследник... Сюда бы отрядил. И что с того, что по традиции наследнику положено править до смерти короля лишь Урту-даш-кот? Я там со скуки едва не подох. И отец до меня, и дед, и прадед, только королева Натарина всю жизнь просидела в столице, так она ж бабой была. Пожалуй, пусть Анна правит в Сингури, будет чем заняться. И, чего греха таить, она и сама так и думает, как бы от меня отвязаться. А что? Вполне логично. Принц - отправляйся в Урту-даш-кот, принцесса - топай в Сингури. И сиди там, пока король или королева концы не отдадут, а там уж езжай в столицу и бери корону." Идея королю понравилась, указ был написан, утверждён королевской печатью, а после гонец немедля отправился в столицу. Карбенс довольно потёр руки, вспомнил придворного колдуна, прикинул время, да и решил задержаться ещё, но на открытие самой ярмарки не оставаться - это целиком достанется принцессе Анне, как раз займёт своё место, ей и отдуваться.
Решив всё, да и отдохнув несколько дней, Карбенс тронулся в обратный путь, ибо согласно закону столица не могла оставаться без правителя, на месте всегда должен был быть либо сам король, либо тот, кому на время отъезда монарх передавал власть над всем королевством. Сам Карбенс особо не задумывался о том, как во время его отлучки правила дочь, ибо король полагал, что в качестве правителя принцессу Анну никто не будет воспринимать всерьёз, а значит все чудачества, которые могла удумать принцесса, в жизнь так или иначе не воплотятся, так что волновался он не особо. И не торопился, посетив по дороге пару городков поменьше да прикупив несколько безделушек. Но время идёт, текут события, и Карбенс Второй в итоге добрался до столицы, и как только монарх пересечёт границу города, дочь из правителя всего королевства автоматически превратиться в правительницу одного-единственного города и его окрестностей.
Видимо, новая должность, несмотря на возможность сбежать подальше от отца-самодура, принцессу Анну не впечатлила, ибо как только король достиг городских стен столицы и вознамерился въехать, то узрел через открытые настежь городские ворота главной башни следующую ему навстречу процессию - принцесса двигалась ему навстречу с явным намерением покинуть столицу в тот же момент, в который в неё въедет Карбенс Второй. Король едва не вспылил, но чему-то улыбнулся в своих мыслях и как ехал, так и проехал мимо принцессы как раз в воротах, даже не взглянув в её сторону, устремившись сразу во дворец.
Принцесса Анна и вправду была зла на своего отца, потому и решила демонстративно покинуть столицу в момент его возвращения. Девушка собралась почти сразу, едва получив документы, затем подобрала спутников, прихватив с собой и Фарали, и свою подругу Клару, чему очень противился канцлер, но поделать ничего с этим не мог, долго загружала всевозможным барахлом повозки, а затем тронулась в путь. В воротах отец даже не посмотрел в её сторону, что сама принцесса восприняла как дурной знак и поспешила от греха подальше прибавить ходу. Конечно, Анне было невдомёк, что король ничего и не думал такого на её счёт, но кто знает? В общем, планировавшая по пути заодно погулять и развеяться принцесса от плана своего отказалась и прибыла в Сингури без задержек, тут же вступив в должность, по случаю чего устроила бал и шикарное застолье, но удовольствия от этого не получила, оценив достоинства своих новых подчинённых.
Эх, править одним городом... Принцесса была недовольна. Если уж быть до конца честным, Анна не видела себя правительницей вообще. Зачем столько головной боли? Она уже побыла фактически королевой всего государства и хватило девушке этого сполна. Да, принцесса воспользовалась полномочиями и к своей выгоде, где-то даже к своему удовольствию, но остальные, требующие постоянного внимания дела, Анну совсем не вдохновляли. А тут ещё эта проклятущая ярмарка....
Делать нечего, требовался совет со стороны. А к кому ещё обратиться, как не к бывшему городскому голове? Анна в сопровождении Клары и Фарали отправилась прямиком в поместье барона Ваткирна, но когда прибыла, не застала ни самого барона, ни его дочерей.
- Вот уж невезуха, - проворчала принцесса, решившая не тратить время на поиски барона или кого-то из его семейства.
- Видимо, этот барон не так глуп, - съязвила Клара, помогая принцессе вскарабкаться на коня, а после ловко запрыгнула в своё седло.
- Или он что-то задумал, - подала голос Фарали, уже сидевшая в седле.
- Нам нужен свой колдун, - решила принцесса и легонько тронула шпорами коня, - пусть у него голова болит. Заплатим, не обеднеем.
- И где нам его взять? - осведомилась Фарали, - Из академии? Так у них всё по спискам и в порядке очереди, всё уж на века вперёд расписано.
- А если наймём кого со стороны, - добавила Клара, - выдерут нас всех.
- А то нас и так в случае чего как будто не выдерут, - усмехнулась Анна, - Одно хорошо: сами себе хозяйки, а пока до папеньки дойдёт...
- С этим не поспоришь, - согласилась дочь канцлера, - Но вот что я подумала: если в каждом городе есть свой главный колдун, то почему его нет в Сингури?
- Опять копаться в этих бумажках, - принцессу перекосило от такой перспективы.
- Открыть бы свою академию, - протянула Фарали, - да кто ж нам даст?
- Да это на самом деле не проблема, - принцесса чуть отпустила поводья, - Лучше подумать, как мы сами жить будем. Денег-то особо у нас нет у самих, а если полезем в казну...
- Да, тут ты права, - согласилась Клара, - Жалованье у нас невелико, но раньше у нас и того не было. Проживём. А академия?
- Ну, - сказала Анна, - Мешать не будут. Папенька отправит в Совет, те отправят в академию, а потом все скажут, что не возражают, только денег нету. Найдёте - открывайте, да сами платите и содержите. Налоги для вас поднять? Нет уж, и так много со всех берём. Перераспределить бюджет? Нельзя, уже всё сосчитано. И так далее...
- А за просто так никто не пойдёт, - добавила Фарали, - если только ученик какой, но разве ж это колдун? Без диплома никак.
- Ладно, подумаем при случае и над этим, - решила принцесса, - а пока что пусть всё идёт само по себе.
- Но это двадцатая ярмарка, - уточнила Клара.
- Да хоть сотая, - проворчала Анна, - Мы и так тут застряли. Впрочем, есть у меня идея, да только она не нова. Однако, сгодится.
Прошло время с этого разговора, а почти ровным счётом ничего не изменилось. Подготовка к ярмарке проходила как обычно, принцесса Анна и её подруги никак не вмешивались в это дело, разве что подобно предыдущему городскому голове ездили везде, да глазели вовсю, потому как девушкам это было в новинку, а барон Ваткирн в своё время ещё и влезал при случае везде, но принцесса, не разбираясь в новом для себя деле, не желала вмешиваться, за что все были ей благодарны. Но между тем про себя думали, что не просто так её высочество проявляет интерес буквально ко всему, что творится в городе. Сейчас-то она ничего не делает, только смотрит, да вот только что она там высмотрит? Смотрит-смотрит, а потом как... Что именно "как" горожанам было невдомёк, но всё же опасались, а потому не жульничали и не хитрили. Но вот незаметно настал момент открытия ярмарки. Анна накануне лично объехала всех участников-торговцев, заглянула к артистам, погоняла для приличия гарнизон, наказав сменить цвета, а после велела открыть проход в пещеру, вымести оттуда мусор, организовать освещение и как следует разровнять полы. Работу поручили гномам, часть дохода упало в карман принцессы через посредника, гномы задёшево наняли себе в помощь троллей, однако не поленились и сами, выполнив заказ часов за семь. Не привыкшая к такой скорости принцесса подивилась, проинспектировала пещеру и осталась довольна. Тут-то она и проговорилась, что церемония открытия двадцатой, юбилейной ярмарки, пройдёт именно здесь вместо центральной городской площади, здесь же будет бесплатное угощение для всех желающих, а к вечеру состоится и бал, а вот саму торговлю нынешняя правительница Сингури повелела начать против обыкновения лишь на третий день после открытия, дабы после гулянки народ мог отдохнуть и приступить к делам уже на трезвую голову. Горожане пожали плечами, хмыкнули, да ничего не сказали, подумав, что такое безобразие как нарушение давних традиций в честь юбилея вполне простительно, тем более что многим из них и самим надоел годами устоявшийся порядок, народ понадеялся увидеть в кои-то веки что-то новое.
Ожидания горожан оправдались лишь частично. Церемония, как и положено, началась в полдень. Трубачи, начистив свои медные трубы до блеска солнца, трижды протрубили на всех углах Сингури, принцесса в сопровождении свиты выехала из резиденции городского головы, везя в повозке на огромной бархатной подушке золотые с серебряными вкраплениями ключи от города, как того требовали традиции. Одних труб, однако, Анне показалось мало, а потому, едва они (трубы) отзвучали, за дело принялись барабанщики и шествие праздничной кавалькады стало весьма смахивать на марш захватчиков по улицам покорённого города. Хоть и было это сделано принцессой без скрытого подтекста, многие углядели в этом намёк и восприняли это на свой счёт. Так что в этот раз в толпе не раздалось ни одного восторженного вопля, тишина стояла гробовая всё то время, пока Анна ехала к пещерам под звуки барабанов. Выглядело сиё действо весьма зловеще, Фарали и Клара переглядывались, но сказать что-то принцессе так и не решились. Но вот Анна спрыгнула с коня, подхватила ключи от города и лично открыла двери в пещеру. Гномы, заранее засевшие внутри, тут же запалили свечи и лампы, оркестр из местных и приглашённых музыкантов грянул праздничный марш. Принцесса устремилась по светящейся дорожке к огромному помосту, следом после небольшой паузы в пещеру хлынули гости и горожане. Если б последние не привыкли к ежегодному однообразию, то вряд ли бы удивились тому, что происходило. Перемены случались редко, да и то по большей части воспринимались негативно, но тут был не тот случай. Утомлённые одним и тем же из года в год происходившим действом, гости и горожане пришли в восторг от нехитрой выдумки Анны. Конечно, огроменная пещера в любом случае не смогла бы вместить всех желающих, но народу набилось чуть ли не с полгорода. Были открыты и соседние пещеры, так что опоздавшим или стоявшим дальше в очереди пришлось плавно перетечь в них, а пока народ распределялся по пещерам, принцесса стояла на помосте, дожидаясь, когда неожиданно загалдевшая доселе молчавшая толпа успокоится и разместится. Разместились-то быстро, но галдёж не стихал, а Анна так и не начинала положенную речь. Наконец кто-то смекнул, что принцесса ждёт тишины, не желая надрывать глотку, как всякий раз до неё делал барон Ваткирн. Галдёж сам собой сошёл на нет, но принцесса всё молчала и молчала. Толпа ждала, искренне недоумевая, почему ничего не происходит. Молчание затягивалось, кое-кто стал проявлять нетерпение, но тут потолок пещеры разъехался и столб света послеполуденного солнца упал точно в центр помоста, как раз на то самое место, где стояла принцесса. Девушка чуть прищурилась, вытянула руку с ключами от Сингури вверх.
- Не знаю, что обычно говорил барон Ваткирн, - Анна оглядела толпу, - но что с того проку? Все знают, зачем мы собрались здесь. Если память не изменяет, то предыдущий городской голова вспоминал всё, что только было можно. Я тоже могу заняться тем же, могу сказать то же самое. Но мы и так всё это слышали, верно? Ну, так вот, я не считаю нужным так бессовестно красть драгоценное время своих подданных.
Толпе понравился такой подход к делу, послышался одобрительный гул.
- Кроме того, - продолжила девушка, опустив руку с ключами, - на этот раз хотелось бы что-то изменить. Как видите, начала я с того, что перенесла церемонию открытия в эти пещеры. Сегодня солнечно, но не каждый год так везёт с погодой, мокнуть под дождём или гореть под солнцем никуда не годится, а потому теперь ярмарку будем открывать здесь.
Эта идея тоже нашла поддержку среди присутствующих, снова одобрительный гул и кое-где даже и вопли.
- Далее, - Анна присела на придвинутое к ней Фарали кресло, - Нашу ярмарку хоть и уважают, ценят, но всё ж есть те, кто откровенно над ней смеётся, называя сборищем мошенников и торгашей. Что ж плохого в том, что сюда съезжаются лучшие купцы? Ну, так пусть эти негодяи с ума сойдут от зависти. Не секрет, что на прочих ярмарках дела обстоят куда хуже, но и мы теперь ничем не уступим им. У них нет театра, такого как у нас. А теперь же я объявляю о начале состязаний, которые так же будут проводиться ежегодно. Лучший лучник получит из моих рук золотую стрелу, лучший воин золотой меч, а победитель турнира, который будет проводиться отныне на Жёлтых Полях близ Сингури, получит серебряную корону от королевы турнира, коей на этот год я провозглашаю Фарали из Кудденов.
Не ожидавшая такого поворота бывшая служанка совсем растерялась, чисто автоматически слегка поклонившись, вытолкнутая быстрее соображавшей Кларой из тени.
- Участвовать могут все, - продолжила Анна, - но не убивать и не калечить. А лучший мошенник получит от меня чан с кипящей смолой. Воров же и прочих обманщиков повелеваю вешать на месте.
Толпа притихла.
- Вот так, - принцесса встала и подняла руку с ключами, - Теперь следует сказать, что ярмарка открыта. О том я и говорю, если кто не понял. И не мешайте слугам, сейчас внесут столы и начнётся пир, ближе к вечеру бал. И вот ещё что: даже в самой задрипанной гоблинской деревеньке есть свой колдун, так почему у нас нет своего колдуна? Неужто мы зазря платим налоги, на которые содержат этих дармоедов из академии? А посему, пока мы не получим своего умника, всем магам, знахарям и прочим любителям колдовства участвовать в состязаниях запрещается. Да начнётся!
Анна скрылась в тени, выйдя из столба солнечного света, перевела дух и посмотрела на Фарали. Та всё ещё пребывала в полной растерянности от "сюрприза".
- Ничего, справишься, - заверила бывшую служанку принцесса, - потом пригодится. Платье для тебя уже готово, корона тоже, обе готовы.
- Обе? - спросила Фарали.
- Ну, да, - пожала плечами принцесса, - что за королева без короны? Твоя из золота, победителю из серебра. Пока я тут хозяйка, будешь королевой турнира. Пусть злятся сволочи.
- А я? - решила уточнить Клара.
- А что ты? - переспросила Анна, - Если Фарали уступит, можешь и ты быть королевой турнира.
- Уступлю, - тут же кивнула головой сама Фарали.
- Я против, - сказала принцесса, - так что не в этот раз, а там видно будет.
- Так что же я? - дочь канцлера никак не хотела сдаваться.
- Клара, - вздохнула Анна, - ты хочешь чего-то конкретного?
- Сама не знаю, - призналась подруга, - все чем-то заняты, а как же я?
- Ты, если ещё не забыла, - сказала её высочество, - мой заместитель и помощник. Я-то думала дать тебе побездельничать, но раз ты настаиваешь... Тогда бери вояк сколько надо да езжай к барону Ваткирну и притащи мне его хоть из-под земли, есть к нему разговор.
- А если не поедет? - уточнила Клара.
- Как это не поедет? - рассердилась принцесса Анна.
Дочь канцлера тяжело вздохнула, поморщилась и без видимого удовольствия отправилась исполнять поручение. Сама принцесса осталась в пещере, поручив Фарали заботам нескольких слуг, которые должны были закончить платье свежеиспечённой королевы турнира, подогнав его по фигуре, то же проделать с короной и с обувью. Анна спустилась с помоста и пристроилась в уголке пещеры, стараясь ничем не выделяться среди гостей, что ей и удалось – разношёрстный народ был падок на угощения, так что гостям было чем заняться, не упустила своих сладостей и сама девушка. До вечера оставалось ещё прилично времени, так что нашлось время и для послеобеденного сна, принцесса скрылась за помостом да там и продремала до начала бала, проснувшись минут за двадцать до открытия оного. Тут как раз вернулась Фарали, разодетая не хуже самой настоящей королевы. Слугам показалось мало лишь платья и короны, какой-то умник проявил инициативу и добавил к наряду самую настоящую королевскую мантию, обшитую по краям серебром. Так что выглядела бывшая служанка весьма внушительно, портил картину лишь двуручный меч, торчащий из-за спины девушки. Анна пригляделась и с неудовольствием отметила, что меч был боевым, хоть и сиял, начищенный от души. Однако, опытного человека этот блеск обмануть бы не смог. "Раз так," – подумала принцесса, - "то и бал открывать тебе". Подумала и передумала, покосившись на Фарали – сомнительно, что в таком облачении подруга могла бы танцевать, придётся ей или стоять столбом, или отсиживаться за столами. Сама же Фарали была довольна этим обстоятельством, потому как терпеть не могла танцы в отличие от принцессы Анны.
Очередная речь на помосте, танец с начальником гарнизона, потому как никого подходящего для этого с точки зрения принцессы не нашлось, а после Анна вернулась на помост, присоединившись к Фарали, которая важно восседала на кресле, на ручку которого была одета корона, обещанная победителю турнира.
- Неплохо, - сказала принцесса, покосившись на подругу, - Эх, зря я так с Кларой…
- Не знаю, - пожала плечами собеседница, - я в этом чувствую себя очень неуютно, да ещё этот проклятый меч и остальные железяки.
- Железяки? – спросила Анна.
- А вот, - Фарали постучала себя по груди, раздался характерный звук, - на мне почти полный комплект, еле сижу, а уж ходить…
- И ты дала на себя это всё напялить? – подивилась принцесса.
- Уговорили, - призналась королева турнира, - и все уши прожужжали, что может что-нибудь случиться. Едва дышу, а уж съесть что-нибудь… Придётся только пить, а то затянули так, что с ума сойти.
- Сочувствую, - Анна наполнила кубок красным вином и отхлебнула, - а ведь отец тоже при полном параде частенько сидит где-нибудь…
- Он король, - вздохнула Фарали, с трудом наливая вина себе, с завистью покосившись на кусок запечённого мяса.
- А ты королева, - хихикнула принцесса, - терпи, это ненадолго. Зато, если подумать, наряд вполне соответствует. Королева турнира в доспехах и при оружии самое то. Шлема вот только у тебя нет.
- И не надо, - девушке не понравилась такая перспектива, - а то за шлемом и щит, и копьё, и на коня…
- Фарали, - Анну посетила мысль, - а если всего разок? Выдержишь? Будет здорово, если ты на открытии турнира так и проедешься до своего трона.
- Ага, и так же здорово навернусь прямиком в грязь, - проворчала бывшая служанка.
- Ну, пожалуйста, - принцесса не хотела отступать, и в конце-концов уговорила подругу.
"И зачем я только согласилась?" – думала Фарали, наблюдая за танцующими гостями, да временами прихлёбывая из кубка, звякая ненавистными шпорами об стальные ножки кресла. Мысли были невесёлыми, хорошо хоть на сегодня избавилась от проклятущих танцев, а что будет завтра… "А завтра будет завтра," – девушка чуть захмелела и расслабилась, развалившись в кресле, - "и если я грохнусь, так тому и быть, не меня будут потом обсуждать." Анна тоже погрузилась в мысли, иногда окидывая подругу сочувствующим взглядом. Принцесса как-то пробовала примерять доспехи, так что понимала, каково сейчас Фарали. И ладно подруга действительно ловко обращалась с мечом, но вес доспехов и двуручный меч, который был в разы тяжелее стандартного – это не сахар. И куда запропастилась Клара? Принцесса уже тысячу раз пожалела, что отправила дочь канцлера с таким нетипичным для неё поручением, а потому волновалась и была недовольна тем, что так погорячилась. Весь бал девушка просидела как на иголках, а Клара так и не появилась.
Когда гости разошлись, принцесса Анна первым делом распорядилась отнести королеву турнира в её покои, где лично помогла избавиться девушке от тяжёлой одежды, оружия и доспехов. Две короны Анна бесцеремонно засунула под кровать, меч бросила возле изголовья, а вот к доспехам и одежде отнеслась более цивилизованно, развесив их на специальных подставках. Тут девушка вспомнила, что подруга практически весь день проходила голодной, решив исправить это упущение, но Фарали вымоталась так, что ни о какой еде и думать не могла. Анна чуть подумала, уложила подругу в постель, а сама распорядилась принести небольшой столик и поставить на него кувшин с молоком и блюдо с мясными пирогами. Покончив с этим делом и погладив волосы засыпающей подруги, принцесса отправилась к себе, продолжая думать о Кларе. Видимо, что-то пошло не так, раз та до сих пор не явилась. "Да хрен с ним, с бароном," – Анна ходила взад и вперёд возле камина, - "лишь бы сама вернулась."
Принцесса долго пыталась успокоиться, взять себя в руки, да только никак не выходило, да и сон исчез окончательно. Побродив по своим покоям ещё с полчаса, Анна надумала лично отправиться к барону и посмотреть, что ж там такого случилось. Девушка оделась, спустилась на первый этаж дворца и велела подать лошадей, после кликнула охрану и приготовилась отправиться в путь. На ее счастье службу вояки несли как положено, так что собрались быстро и выехали к городским воротам, на этот раз к западным, потому как путь в имение барона Ваткирна лежал как раз в том направлении. Ворота открылись, подъёмный мост был опущен следом, принцесса Анна с охраной оказалась на дороге и тронулась в сторону поместья. Проехав где-то с часа два по пустой дороге, девушка уловила какой-то шум впереди и сделала знак остановиться, дабы прислушаться получше и понять, что там такое. Судя по звукам, кто-то ехал ей навстречу, периодически доносились отнюдь не приличные высказывания. Анна решила узнать, кто в такой час разъезжает по дороге и сквернословит на полокруги. Тихонько тронув поводья, принцесса пустила лошадь неспешным шагом, охрана последовала за ней. И вот вскоре показались какие-то тени, дальше во тьме засверкали факелы. Раздалось очередное проклятье, услышав которое, Анна с удивлением узнала голос Клары. Принцесса не выдержала, пришпорила свою кобылу и быстро оказалась напротив едущих навстречу.
- ... за ноги и в котёл, - голос Клары прозвучал громко.
- Никогда бы не подумала, - принцесса Анна въехала ближе под свет факелов, - что ты, Клара, на такое способна...
- Ух, - выдохнула дочь канцлера, узнав девушку, - сил моих больше нет. Да дайте ему по голове!
Принцесса ничего не успела сказать или сделать, дюжий лучник ножнами меча врезал кому-то по голове с характерным звуком, другой голос, изрыгающий проклятья, тут же затих.
- Так-то лучше, - заметила Клара, - Ваше высочество, найдётся ли в городе темница поспокойней?
- Вообще-то, - проворчала принцесса, - я посылала тебя за бароном Ваткирном, а не ловить не пойми кого.
- Так это и есть барон, - пояснила Клара, - совсем спятил, там такое было...
- Мда, - Анна помрачнела, - вообще-то я просто хотела с ним поговорить, но раз так, то суну-ка я его и вправду в темницу до конца ярмарки, пусть остынет.
Охрана принцессы присоединилась к воякам, которых Анна отрядила вместе с Кларой, сами девушки выехали чуть вперёд и направились обратно в город. По пути Клара рассказала принцессе о событиях, произошедших в имении барона, в следствии чего Анна ещё более уверилась в том, что поступила правильно, решив засунуть барона "отдохнуть" за решёткой, такой наглости прощать было ну никак нельзя. В свою очередь Клара пожелала узнать о бале и открытии ярмарки, принцесса удовлетворила любопытство подруги и принялась строить планы на следующий день, тем более что ярмарка начиналась послезавтра, а дела были. Так они и добрались до Сингури, вояки отволокли до сих пор не очухавшегося Ваткирна в темницу, а Клара и Анна наконец-то добрались до кроватей. И если Клара, порядком утомившись, заснула практически моментально, то принцесса ещё долго ворочалась и крутилась в своей постели, столько мыслей одновременно стали одолевать девушку. Было весьма неплохо с одной стороны оказаться подальше от отца-короля и не рисковать получить очередную затрещину, а с другой - дел по горло. Впрочем, с ней её подруги, которые и без всякого приказа взяли бы часть забот на себя, а там и проклятая ярмарка закончится, времени станет больше, что-нибудь и придумается. Рассудив так, Анна на том и успокоилась, но проклятый сон никак не желал приходить. Принцесса подумала о Фарали и с ужасом подумала о том, что со временем ей тоже придётся стать королевой. И если подруга может в любой момент сложить корону, а большую часть года вообще не вспоминать о ней, то вот самой Анне просто так этого было не сделать. Тут всего лишь один город с его окрестностями, и то тяжело, а как управиться с целым королевством? Вот выйти бы замуж, да спихнуть на муженька всё это непотребство... От этой мысли принцессу перекосило. Отец уже поступил подобным образом, думая о государстве, а потом ненароком втюрился по уши в навязанную ему жену. Что же, мать ответила отцу полной взаимностью, но иногда скандалы случались такие, что из королевского дворца разбегались все, кто только мог. Конечно, потом родители всегда мирились. Вот только обходилось это всем остальным очень уж дорого. А когда королева умерла, Карбенс Второй изменился до неузнаваемости. Хоть и зла была Анна на короля, но себе такой судьбы не желала, сочувствуя отцу. Настроение резко пошло вниз, принцесса тяжело вздохнула, в очередной раз перевернулась и закуталась в одеяло. Если плохие мысли начали одолевать, то одолевали они долго, хорошие же отчего-то заканчивались быстро. Как ни пыталась Анна отогнать неприятное и грустное из головы, ничего не выходило и под утро принцесса порядком измучилась, а измучившись, устала и наконец-то смогла заснуть.
Будить её высочество не решился никто. Клара и Фарали, не сговариваясь, принялись за текущие дела, поделив между собой всё планируемое на сегодня. Пришлось побегать, девушки пропустили обед, но под вечер справились со всем. Так что завтра ярмарка начнётся как положено, а в полдень откроется первый в Сингури турнир. Надо сказать, что до этого момента никогда, даже в лучшие времена этого славного города, упомянутое мероприятие не проводилось. Теперь уж неизвестно, каковы были причины, но факт имел место быть. Было и кое-что ещё: принцесса Анна, которая терпеть не могла приевшуюся жизнь при дворе, отыгралась и тут, составив новые правила и предписания, начиная с церемонии открытия и до самого конца турнира.
- Жаль, что не могу себе всего позволить, - Фарали с сожалением оглядела стол, заставленный блюдами и напитками.
- Угу, - Клара уплетала жареную гусиную ножку, - а то не влезешь в доспехи. Скажи, а это действительно так необходимо?
- Не у той спрашиваешь, - усмехнулась Фарали, - хотя что-то в этом есть. В этот раз я как-нибудь справлюсь, но к следующему турниру надо бы заказать нормальные доспехи и всё остальное. Эти древности больше подойдут сильному мужику, но никак не девушке. Гномы вполне могут сработать такие же, только легче будут и прочней. Какой тролль это вообще выковал?
- Угадала, - засмеялась Клара, - если верить сплетням, то эти доспехи как раз работы троллей, а сделали они их в дар одному из королей. Тот принял подарок, но как и ты счёл их тяжеловатыми, да и отправил с глаз долой. Мне кузнец рассказал.
- Мда, сподобилась чести, - проворчала бывшая служанка, - и корона есть... Только не по мне это.
- А если понравится? - подмигнула дочь канцлера.
- В любом случае, - Фарали снова стала ворчать, - доспехи придётся заказывать новые, а это деньги.
- Согласна, - собеседница зевнула, - А принцесса всё спит и спит..
- Я бы тоже не отказалась. Хуже будет, если бессонница её одолеет.
- И то верно. Ну, готова?
- Готова или нет, - Фарали поднялась из-за стола, - но надо хоть попробовать, пара часов перед сном есть.
Сказано - сделано. Девушки отправились прямиком в покои Фарали, где с помощью слуг "упаковали" бывшую служанку в одежды и доспехи, в которых завтра королеве турнира надлежало явиться на место. Этим не закончилось, медленным шагом Фарали спустилась во двор и с помощью двух оруженосцев с трудом взгромоздилась на коня, после пристроила у седла протянутые ей щит и шлем, а затем со вздохом взялась за копьё. Руки предательски мелко задрожали от тяжести оружия.
- Можно перекинуть через седло, - посоветовала Клара, наблюдавшая за процессом.
- Мда, - Фарали так и поступила, почувствовав себя чуть легче, - всё новое придётся заказывать...
- А знаешь, - дочь канцлера отступила на пару шагов, - выглядишь отлично. Сделай пару кругов по двору.
- Уж лучше бы я была лучником, - ворча, тронула поводья королева турнира, - хоть и пешком ходят, да оружие не в пример легче, пусть и защита хуже. Зато удрать при случае...
Фарали в полном облачении принялась нарезать круги по двору. Сначала медленно и неуверенно, потому как тяжёлые доспехи мешали управлять конём в привычной манере, но постепенно девушка стала привыкать и приноравливаться, дело с каждым новым кругом шло лучше и лучше. Через полчаса королева турнира пожелала сделать перерыв и остановила коня возле входа на лестницу.
- Мне ещё пешком топать и взбираться на верхатуру, - пояснила девушка Кларе, - надо тоже попробовать.
- Ваше величество, - оруженосец оказался возле стремени.
Клара снова улыбнулась, Фарали всем своим видом выразила недовольство. Бывшая служанка с помощью оруженосцев слезла с коня, после оруженосцы расхватали копьё, щит и шлем, подождали, когда Фарали с серебряной короной в руках отойдёт на пару шагов, а потом медленным шагом отправились за королевой турнира, которая в этот раз пожелала дотопать пешком до самого верха лестницы, ведущей на галерею вдоль стены. Добиралась до своей цели девушка прилично времени, добравшись, остановилась, постояла минут пять-шесть, затем повернула обратно. Снова посадка на коня, снова принять щит, шлем и копьё, корону для будущего победителя пристроить у седла, снова круги по двору, снова остановка, снова подъём по лестнице. Получалось вроде бы неплохо, Фарали оценила свои силы и решила, что справится. Однако, решила всё же повторить действо пару-тройку раз перед тем, как отправиться спать. Выспаться хотелось, тем более что с такой скоростью добираться она будет до нужного места часа три, а там следовало оказаться за пять минут до полудня, а лучше за десять, чтобы спокойно добраться до трона и начать турнир. За этим её и застала принцесса Анна, наконец-то проснувшаяся, а теперь из галереи наблюдавшая за тренировкой подруги.
Подивившись упорству, с которым Фарали взялась за дело, принцесса прошла к лестнице и спустилась во двор. Королева турнира как раз завершила последний на сегодня круг по двору и тяжело сползла с коня, в очередной раз воспользовавшись помощью оруженосцев.
- Неужто понравилось? – спросила Анна.
- Ну, не то что бы понравилось, - поморщилась Фарали, - надо привыкнуть к этому. Вроде получается. Теперь как-нибудь доползти до кровати…
- А ужин? – встряла Клара.
- Ну, тогда сначала доползти до ужина, - решила королева турнира, переминаясь с ноги на ногу.
- Тогда составишь мне компанию, - заявила принцесса, - жуть как есть охота. А вы тоже хороши, весь день продрыхла, и не разбудили.
- Зато все дела переделали, - похвасталась Клара, - и ты отдохнула. Завтра тяжёлый день.
- Ага, причём в прямом смысле, - Фарали медленно двинулась вслед за принцессой и дочерью канцлера.
- Тут не поспоришь, - согласилась Анна, - А сегодня сначала тобой займёмся, а там ужин и по кроватям. Ты время прикинула?
- Часа три, не меньше, - сказала королева турнира, - ещё одеваться… В общем, вставать в любом случае раньше, хотела ещё в бочку залезть.
- В бочку? – удивилась Клара, поняв, о чём именно речь, - А чем тебе не угодила ванна?
- Просто нравится, - пожала плечами Фарали, - а в ванной и уснуть при случае недолго. Лучше не рисковать.
- И как я не додумалась? – пробормотала принцесса Анна, - Точно бы расслабилась и не маялась бы как дура до утра. А уж если туда масел накапать…
На этом разговор прервался, все трое неспеша, подстраиваясь под шаг королевы турнира, направились в её покои. Там королеву избавили от оружия и доспехов, развесили всё на подставках, две короны пристроили на бархатной подушке возле изголовья кровати, а сама Фарали, надевшая свою обычную одежду, вздохнула с облегчением. У девушки появилась мысль заняться своей причёской, но чувство голода победило, так что все трое направились ужинать.
Как и ранее, когда на ужин собирались только они трое, за столом никто не прислуживал, потому как принцесса, оставшись со своими подругами, не терпела присутствия лишних людей. Этикет и прочие прелести дворцовой жизни сидели у Анны в печёнках, а такие посиделки, которые благодаря "побегу" из королевского дворца могли теперь происходить чаще, были девушке куда ближе и приятней. Работа прислуги в данном случае ограничивалась лишь тем, что для принцессы просто накрывали на стол, а после разбредались по своим делам. Со стола девушки тоже убирали сами, слугам лишь оставалось отнести всё обратно на кухню. Данное обстоятельство вызвало недоумение у здешней прислуги, потому как барон Ваткирн подобным не страдал, придерживаясь этикета практически в каждой мелочи, отступая от правил лишь изредка. Но принцесса есть принцесса, а потому может поступать так, как ей вздумается, так что пусть новый городской голова делает всё, что хочет, раз уж приспичило, так рассудили обитатели резиденции. Местное дворянство тоже не одобряло подобного поведения, но судачить о дочери самого короля никто бы не решился. А вот Кларе и Фарали "досталось" немало. Клара, будучи дочерью канцлера, избежала многих насмешек, а вот королеву турнира не щадил никто, даже не догадываясь о том, что Фарали, будь её воля, совершенно спокойно и на законных основаниях могла бы вздёрнуть на ближайшем фонаре любого, не взирая на титул и положение в обществе, если бы воспользовалась пергаментом, бережно спрятанным на дне её сундука. Но это дворяне, зажиточные купцы и служаки, простой народ даже не помышлял о чём-то подобном. Были ещё и те, кого данный вопрос не волновал совершенно: эльфы, гномы, тролли, гоблины, орки и прочие разумные, не являвшиеся людьми. Эльфы, прослышав о состязаниях, тут же надумали выставить своих лучников, дабы утереть всем нос и в очередной раз похвастаться, решив участвовать ради самой победы, а не полагавшейся победителю награды. Впрочем, и от награды отказываться никто бы из них тоже не стал. Гномы, хоть и любили при случае подраться, решили вообще не лезть, сосредоточившись на торговле. Тролли занялись откровенным пьянством, орки и гоблины принялись точить свои секиры, рассчитывая неплохо подраться с кем попало, лишь бы подраться. Так что - какая разница, на чьей голове золотая корона? Лишь бы развлечься, а если повезёт, то и немного разбогатеть. Каждый думал о своём, но сплетничать – сплетничали далеко не все.
Ужин прошёл в непринуждённой обстановке, девушки, не сговариваясь, ни словом не обмолвились о предстоящих делах, посвятив время обсуждению очередной книги, потому как читать любили все трое, но вот во взглядах на прочитанное не сходились совершенно. Убив время, да и поужинав заодно, все, кроме принцессы Анны, разбрелись по своим покоям, сама же Анна, едва слуги унесли пустую посуду, забралась в ванну, от души поплескалась в ароматной воде, расслабилась, а после отправилась спать.
Разорваться и быть сразу в двух местах одновременно мог разве что какой-нибудь колдун, причём уровнем никак не менее магистра академии. Горожанам пришлось выбирать, на что больше хотелось бы посмотреть, потому как такие события в Сингури не происходили одновременно. Впрочем, состязания разных вояк и колдунов случались, в отличие от турнира, хотя и первые не каждый раз открывала лично принцесса, однако, турнир был более свежим событием, а потому Фарали зрителей досталось на порядок больше. Ровно без пяти минут девять ворота распахнулись, прогремели трубы вышедших на улицу трубачей, следом двинулись герольды, а затем чуть в отдалении показалась королева турнира. Фарали ехала на приземистом коне, сверкая на солнце золотой короной и распущенными светлыми волосами, ехала неторопливо, так же, как в предыдущий вечер девушка разъезжала по двору. На правой части седла сверкал серебряным блеском начищенный щит, рядом пристроился так же до блеска отполированный шлем, а вот копьё вопреки обыкновению было перекинуто через седло по диагонали, едва не утыкаясь остриём в землю. Корона, полагавшаяся победителю турнира, висела на левой стороне седла, надёжно закреплённая кожаной перевязью. Роскошная королевская мантия спадала с плеч девушки, сверкая серебряным шитьём по краям, скрывая под собой двуручный меч, рукоять которого торчала из-за спины Фарали. Как и ранее, доспехи были одеты под платье, но были заметны, выдавая себя искажениями контура одежды. Вид у королевы турнира был весьма представительным, чего нельзя было сказать о мыслях девушки, потому как та непрерывно ругалась про себя и в очередной раз проклинала событие. Следом за королевой ехали оруженосцы, на этот раз без гербов и прочих положенных регалий и отличительных знаков, им полагавшихся, дабы каждый встречный мог знать, кому именно они служат. Любой герольд задохнулся бы от возмущения при виде этого безобразия, если б ему сказали, что трое едущих за Фарали молодых человека являются оруженосцами, потому как цвета города Сингури и отсутствие гербов сказали бы герольду, что перед ним обычные вояки из городского гарнизона, вырядившиеся по случаю какого-нибудь праздника. Но – так пожелал городской голова, к тому же и наследница престола в одном лице, так что пришлось любителям гербов, знамён и генеалогических растений заткнуться и молчать в тряпочку. Они и молчали, не удивляясь виду процессии, но не только потому, что сами принимали в ней участие, был и больший повод для возмущения, а именно переписанные принцессой Анны правила для этого конкретного турнира. Никакого почтения к обычаям и традициям, и просто диво, что нашлись рыцари, решившие унизить себя участием в этом балагане. Так думали эти крючкотворы про себя, но вслух не высказывались, лишь ещё больше надувшись от важности, а на самом деле от возмущения, если быть честным, потому горожане, привыкшие к их спесивости, ничего не заметили. Итак, впереди топали трубачи, периодически оглашая окрестности рёвом своих труб, следом шли герольды, за герольдами ехала королева турнира, вслед за королевой три оруженосца, а далее пристроилась разношёрстная толпа, состоявшая из лучников, копейщиков, мечников и двух рыцарей, замыкавших шествие. Рыцари тоже были ненастоящими, на эту роль принцесса Анна отобрала пару дюжих вояк из гарнизона, наказав кроме развлечения толпы как зеницу ока беречь королеву турнира, пригрозив петлёй, если с Фарали хоть что-нибудь случится.
Процессия медленно и степенно двигалась по городским улицам к воротам, поглазеть собралось приличное число горожан и гостей, так что иной раз случалась кое-где давка. За городом было проще, дорога, не окружённая никакими строениями, давала место для всех желающих. Впрочем, таковых за городом было меньше. В основном народ всё же приехал торговать, а не глазеть на поединки рыцарей и прочих вояк, а потому основная масса потенциальных зрителей сконцентрировалась в городе. Посмотрев на королеву турнира, а затем дождавшись, когда городские улицы освободятся от неё, люди и не люди спешили по своим делам. А вот на самих Жёлтых Полях, судя по всему, собрались отъявленные бездельники, больше жаждущие развлечений, хоть и немного их было. Желающих поучаствовать в первом турнире набралось так же небольшое количество, так что когда Фарали наконец прибыла на место, дотопала до своего трона на высоком помосте и взгромоздилась на него, церемония представления всех будущих участников заняла время до вечера, в то время как на других турнирах данное действие отнимало не менее двух дней. Сама девушка обрадовалась, желая как можно скорее водрузить серебряную корону на голову победителя, а потом побродить по ярмарке в надежде прикупить чего-нибудь полезного или приятного. К вечеру Фарали в той же компании выехала обратно в Сингури, мечтая как следует подкрепиться за ужином, но на этот раз дорога отняла больше времени на целый час с четвертью. К вечеру, как и в любом городе, торговля постепенно затихала, уступая место развлечениям. Следуя наставлениям принцессы Анны, Фарали временами останавливалась, дабы разбросать некоторую часть монет для всех желающих. Однако, задержка случилось не по этой причине. Зрителей, желающих увидеть королеву турнира и её свиту, собралось не в пример больше, нежели утром, возникла неразбериха. Можно было, конечно, рассердиться и приказать разогнать толпу, вояки без всяких колебаний исполнили бы приказ королевы, но королеве турнира поступать так совсем не годилось, да и сама Фарали была не тем человеком, чтобы решиться на такое без действительно веской причины. В общем, и без того низкая скорость передвижения снизилась ещё больше, а уже возле дворца толпа и вовсе запрудила улицы так, что проехать не было никакой возможности. Фарали сделала знак остановиться, гадая, как поступить, чтобы беспрепятственно добраться наконец-то до дворца, сытного ужина и тёплой постели. Девушка стала думать, как поступить. Толпа, наблюдавшая за ней, затихла. А Фарали всё думала и думала. В итоге девушка тяжело соскочила с коня, передав копьё одному из оруженосцев, взяла коня под узцы, надумав пройти оставшееся расстояние пешком. Двое "рыцарей", памятуя о полученном приказе, сделали тоже самое, но оставили своих коней на лучников, протиснулись вдоль строя, встали впереди Фарали и подняли щиты. Уж неизвестно, что решила толпа, но люди стали постепенно пятиться, освобождая дорогу. Фарали вздохнула, сделала шаг вперёд и едва не опрокинулась на спину, когда тяжёлый арбалетный болт врезался прямо ей в грудь. Грубые и массивные доспехи, сработанные троллями, защитили свою теперешнюю хозяйку, королева турнира лишь услышала звон и почувствовала неприятный толчок. Удар был сильным, но она устояла, девушка вообще не поняла, что же случилось. Но поняли "рыцари", подняв щиты ещё выше, поняли и вояки из свиты, протискиваясь вперёд, окружая кольцом Фарали. Искать и ловить стрелка в такой толпе было делом совершенно бесполезным, так что в первую очередь следовало позаботиться о королеве, не дав второго шанса врагу.
- Ваше величество, вы целы? - к девушке подскочил оруженосец.
- Что случилось?
В ответ молодой человек указал на арбалетный болт возле ног девушки. Фарали тут же ощупала грудь, вспомнив о звуке и неприятных ощущениях, пальцы с ужасом нащупали дыру в платье и вмятину в доспехах. "В меня стреляли?" - королева турнира пришла в ужас, не понимая, кому и чем она помешала, раз этот кто-то отважился на такое на глазах у всех. Фарали испугалась, впервые оказавшись на волосок от смерти. А если бы болт был заколдован? Не помогли бы и доспехи. Тут уж стало не до приличий.
- Плотнее строй, - громко отдала команду Фарали, - лучникам смотреть в оба! В любого с оружием или подозрительного стрелять без команды!
- Вы всё слышали, бездельники! - гаркнул один из "рыцарей", - Вперёд!
По толпе пошли перешёптывания, толпа заволновалась, многие стали прикидывать, как бы поскорее дать дёру. Королева турнира со свитой медленно двинулись вперёд к воротам дворца, народ на пути как мог старался потесниться и пропустить их. Двигались они медленно, спасительные ворота казались Фарали почти недостижимыми, но время шло, девушка худо-бедно двигалась, хоть и медленнее, чем хотелось бы. Когда до ворот оставалось метров двадцать, спереди послышались крики и ругательства. Фарали удивилась, приказав остановиться на всякий случай. Толпа впереди рассеялась, явив взору девушки троих, тащивших ей навстречу какого-то мужика в ободранной кольчуге. Оружия не было ни у кого, что чуть успокоило королеву турнира, но вот третий в этой компании тащил арбалет, по счастью разряженный.
- Ваше величество, - зачастил человек с арбалетом, - мы поймали этого негодяя.
Человек бросил на землю арбалет перед "рыцарями", к нему же присоединился кинжал, с которого капала кровь.
- Мы не сразу сообразили, в чём дело, - продолжил человек, - а когда хватились... Он Марека порезал, но не ушёл.
Остальные подтащили пленника ближе и бросили перед "рыцарями" прямо на мостовую, придавив сапогами. Фарали выглянула из-за своих охранников и с удивлением узнала в побитом, грязном и небритом пленнике сэра Блумстена. Фарали опешила, но скоро взяла себя в руки. Королева турнира в общем-то была доброй девушкой, но тут гнев подчинил себе рассудок и она решилась. Фарали знаком подозвала одного из герольдов, которые, надо сказать, были самыми настоящими, достала из-под доспехов свиток пергамента и развернула прямо перед лицом пожилого мужчины.
- Удостоверьте и засвидетельствуйте, - коротко бросила Фарали.
Глаза герольда шустро проскользили по строчкам документа, цепко впились в подписи и печати. Старик не поверил сам себе, а потому прочёл документ целых пять раз. Но - документ всё же был подлинным, что заставило герольда в изумлении приоткрыть рот.
- Содержание, - заметив смущение герольда, сказала Фарали, - государственная тайна. Вы знаете о последствиях.
Королева турнира, убедившись, что герольд прочёл каждую строчку и переварил её, свернула пергамент и засунула обратно под платье.
- Её величество в своём полном праве, - громогласно объявил герольд, - сделать всё, что будет ею сделано. Закон полностью соблюдён.
Объявил и поспешил от греха подальше отойти, заняв своё прежнее место в процессии. Фарали хищно улыбнулась, по её знаку "рыцари" отошли в стороны, освободив место.
- Деревенщина грязная, - взревел придавленный к мостовой сэр Блумстен, - вонючая свинья! Да ты...
Фарали совершенно не обратила внимания на ругательства, подошла чуть ближе и остановилась. Толпа притихла.
- Властью, данной мне...
Герольд, заслышав начало, усмехнулся, но после старику стало не до смеха. Хоть и был злосчастный пергамент оформлен как положено, был подлинным, но к самой Фарали герольд в душе отнёсся так же как и Блумстен. Только вот "речь" никак не вязалась с тем образом, что он себе вообразил. Не могла "грязная деревенщина" так говорить. Впрочем, различные формулировки можно было тупо заучить, дабы воспользоваться при случае, но то было бы заметно для опытного уха, однако королева турнира говорила так, словно всю жизнь этим занималась. Что же она придумала? Дослушав до конца, герольд вздохнул с некоторым облегчением - Фарали не велела вздёрнуть покушавшегося на неё, как предполагал старик с самого начала, королева пожелала унижения, лишив сэра Блумстена рыцарства, титула и дворянства, пожелав вдобавок вышвырнуть его из города как обычного бродягу. Старик успокоился, решив, что тем дело и кончится, однако просчитался. Блумстен принялся ругаться во всю мочь, сыпал проклятьями и оскорблениями в адрес Фарали, обвиняя во всём подряд, и умудрился-таки зацепить королеву турнира неосторожным словом. Того, что последовало далее, не ожидал никто. Сама Фарали в обычных обстоятельствах даже не помыслила бы о подобном, но как и было сказано ранее, гнев кипел как перегретый котелок. Девушка сняла свой тяжёлый двуручный меч, бросив тот оруженосцу, выхватила из ножен молодого человека обычный, подозвала второго оруженосца и велела тому отдать его оружие Блумстену. Бывший рыцарь немедленно этим воспользовался, бросившись на королеву турнира, велевшую коротким выкриком не вмешиваться. Что же, при других обстоятельствах дело могло закончиться для Фарали плохо. Тяжёлые доспехи сковывали движения девушки, но та полдня просидела в кресле, ничего не делая, а потому имела запас сил, да и в руках у неё был обычный меч, который был на порядок легче двуручного. Да и гнев придавал сил и решительности королеве турнира. Блумстен, решивший, что терять уже нечего, выкладывался по полной, но никак не мог пробить защиту Фарали. Бывший рыцарь и предположить не мог, что встретит такой отпор. И стал осторожнее, снизив темп, что и стало его ошибкой. Фарали пошла в атаку сама, заставляя мужчину отступать, а после неожиданно наклонилась влево. Блумстен, увидев в этом возможность, немедленно этим воспользовался, угодив в ловушку. Фарали не стала парировать удар, отступила на шаг вправо, а затем резко опустила меч, шагнув вперёд. Приём, некогда показанный девушке её учителем, сработал на все сто процентов - Блумстен взвыл от боли, когда его правая рука с зажатым в ней мечом упала отрубленной на мостовую. Королева турника немедленно отвесила ему пинка, хорошенько проехавшись шпорой по лицу, а после вторым сбила мужчину на землю. Ничего хорошего бывшего рыцаря не ожидало, но на его счастье гнев, бурливший в девушке, стал отступать. Фарали остановилась. Посмотрела несколько секунд на поверженного противника, несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, успокаиваясь, а после сказала совершенно спокойно:
- И кроме прочего этот человек обязан покинуть королевство в течении двух суток и более никогда не возвращаться. В случае, если он всё же осмелится нарушить запрет, то будет немедленно объявлен полностью вне закона, что означает, что любой подданный имеет право повесить его как собаку, как только увидит.
Фарали вернула меч оруженосцу, вернула за спину свой, взяла коня под узцы и неспешно направилась к воротам. Второй оруженосец с отвращением вырвал из отрубленной руки своё оружие, демонстративно вытер его об спину Блумстена и занял своё место. Во время всего произошедшего стояла мёртвая тишина, теперь же толпа загалдела, обсуждая неожиданное зрелище. Герольд, которого Фарали призвала для исполнения своих обязанностей, мысленно усмехнулся. Текст документа и действия королевы турнира заставили призадуматься о многом, старик предположил, что с Фарали лучше не ссориться в любом случае, так что он на месте составил необходимые бумаги, решив позднее нанести визит девушке, да оформить всё как положено, сдав затем все документы в городской архив.
- Да здравствует королева! - рявкнул чей-то пьяный голос, толпа немедленно подхватила, понеслись восторженный выкрики.
- Слава королеве Фарали! - заорали где-то чуть дальше.
Фарали остановилась метров за пять у ворот, развернулась, коротко поклонилась толпе и продолжила свой путь в уже открывающиеся ворота. Восторженные вопли понеслись с новой силой, охватив все городские улицы, под них девушка и вошла во двор дворца, ведя своего коня. Следом вошла её свита, тут же разбежавшись всяк по своим местам. Королева турнира осталась в одиночестве, ворота закрылись, и как только они закрылись, Фарали расплакалась и медленно побрела к конюшням.
Принцесса Анна потянулась в кровати, помянув недобрым словом солнце, потому как накануне не задёрнула тяжёлые шторы в своей спальне, а теперь светило своими лучами уставилось прямёхонько девушке в лицо, разбудив её раньше того времени, которое новая правительница Сингури наметила для пробуждения. Девушка несколько раз зевнула, накрылась одеялом с головой, поленившись подойти к шторам, решив чуть подремать, но сон испарился напрочь. Она откинула одеяло, спустила ноги на пол и босиком прошла к окнам, выглянув во двор. Слуги уже встали, дворец постепенно просыпался. Анна некоторое время наблюдала, как во дворе люди сновали туда и сюда, но вскоре ей это надоело, принцесса вернулась в кровать, предварительно посмотрев на часы. Решив поваляться ещё, благо время позволяло, девушка провела в кровати время до без четверти девять, а после снова устремилась к окну, потому как именно в это время Фарали должна была выехать со двора. Это и произошло, принцесса понаблюдала за выездом подруги, а затем оделась и прошла прямиком в кухню, решив позавтракать на месте, а уж потом собраться и двинуться к месту проведения состязаний стрелков, мечников и прочих пехотинцев, где собиралась присутствовать лично. На турнирах Анна бывала неоднократно, так что это мероприятие её интересовало мало, а вот состязания простых вояк девушку привлекли. Принцесса позавтракала, отрядила Клару на ярмарку, потому как кто-то всё же должен был посетить и её, а после вскочила на коня и с немногочисленной охраной отправилась к месту состязаний.
Обычно такие состязания проводились с минимумом церемоний, так что вскоре принцесса Анна вовсю глазела на то, как участники демонстрируют своё искусство. Девушка не стала рассиживаться на месте, а принялась бродить повсюду, чтобы лучше видеть. Зрелище и в самом деле завораживало. Мечники бились так, словно от этого зависела их собственная жизнь, звон мечей и лязг доспехов разносились по всей округе, однако ж шум принцессе поднадоел, девушка прошла к лучникам. Фыркали тетивы, раздавались короткие проклятья, ибо лучники не стеснялись, привыкнув к такому обычному для себя поведению, мальчишки то и дело сновали между мишеней в коротких перерывах. Это зрелище захватило девушку надолго, тем более что эльфы, участвовавшие в состязаниях, для пущего эффекта выпендривались как только могли. Одна серия выстрелов с попаданием в центр мишени и последующих стрел в хвост предыдущей чего стоили, как и стрельба сразу тремя стрелами. Видимо, эльфы считали, что соперников им тут нет, а потому продвигались к финалу со всевозможными трюками, о коих в правилах не было ни слова, потому как оценивался результат, а не процесс. Глядя на это, принцесса чуть подумала и решила, что данный вид "спорта" следует вывести в отдельную статью. Подумала и о том, что не все желающие поразвлечься могут позволить себе участвовать, снаряжение всё же стоило денег, но не у всех нашлась бы требуемая сумма, ибо мельнику всё же целесообразней потратиться на лишний жёрнов, а сапожнику на кусок хорошей кожи. Анна тут же набросала указ, отдала сопровождавшим документ, а сама направилась в дальний конец поля, где вовсю махали секирами гоблины и орки, оглашая окрестности воинственными рыками. Это зрелище принцессу не впечатлило, да и запах там стоял малоприятный для человеческого обоняния, гоблины с орками блюли давние традиции, намазавшись своими гадостями. Девушка посмотрела-посмотрела, да и пошла прочь, надумав вернуться к лучникам.
Желающих пострелять собралось на порядок больше, нежели остальных, потому как развлекались стрельбой многие, предпочитая лёгкий тисовый лук тяжёлому стальному мечу. Среди лучников принцесса Анна и провела остаток дня, под конец поддавшись желанию, одолжив лук у одного из охранников и принявшись пускать стрелы в дальнюю мишень чуть в стороне от участников. Девушка сразу объявила, что участником не является, просто всегда хотела попробовать это дело. Впрочем, тут принцесса лукавила, потому как пострелять всё-таки любила, но скрывала это от общественности, как скрывала своё увлечение мечами и палками Фарали, не желая выставлять это напоказ. Анна намеренно сделала несколько ошибок, начав с того, что "позабыла" надеть перчатку и в следствии чего чуть ободрала пальцы. Затем, убедившись, что на неё перестали обращать внимание, принцесса расстреляла два полных колчана лёгких стрел, засадив все точно внутрь тёмного круга мишени.
Толпа зрителей сосредоточилась на участниках, убедившись в том, что на принцессу смотреть не стоит, но кое-кто всё же девушкой заинтересовался, а именно эльфы. Не все из них были участниками, кто-то не желал тратить на это время, кто-то считал ниже своего достоинства участвовать в смешанном состязании, потому как эльфийские были куда красочней и сложней, да и не все эльфы вопреки расхожему мнению были отменными стрелками. Двое из них внимательно наблюдали за Анной, подойдя ближе к принцессе. Они-то, в отличие от прочих зрителей, сразу поняли, что ошибалась девушка преднамеренно, скрывая свои умения, а потому решили узнать, как же именно на самом деле владеет большим луком принцесса. Вскоре наблюдатели пришли к заключению, что Анну обучал кто-то из их сородичей, но были вещи с их точки зрения совершенно неправильные. Например, эльф никогда бы не стал резко дергать тетиву при стрельбе несколькими стрелами сразу, не стал бы мастер-лучник расходовать столько воска, как и не стал бы опираться на лук во время наклона вперёд перед дальним выстрелом.
- Нет, ты глянь, - прошептал молодой стрелок, дёрнув ушами, - такого издевательства ни один лук не переживёт. Я ж говорю - варварство.
Спутник ничего не ответил, лишь вытянув палец и понюхав воздух, определяя точное направление ветра перед очередным выстрелом принцессы. Та вновь оперлась на лук, резко вскинула его и так же резко дёрнула тетиву. Стрела по пологой дуге устремилась прочь, нырнув перед самой мишенью вниз и угодив точнёхонько в центр. Эльф, не отреагировавший на реплику сородича, чуть прикрыл глаза и одобрительно покивал головой, поняв действия Анны. Ещё бы отучить девушку от совершенно вредных и ненужных лучнику привычек, поднатаскать, стрелок бы из принцессы с его точки зрения вышел бы отличный.
- Вояка и есть вояка, - проворчал, покосившись на молодого, престарелый эльф, - а пойди ты со своей стрельбой на охоту...
- Это тут причём? - удивился недовольный эльф.
- При том, - прищурился собеседник, кивнув в сторону Анны, - что это старая школа, так уже давно не стреляют, и она, друг мой, предназначена исключительно для охоты. Прислушайся, поймёшь.
- К чему прислушаться?
- Слушай, как поют её стрелы, - старший чему-то радовался, - давно я не слышал этот дивный звук.
- Но я ничего не слышу, - последовав совету и прислушавшись, ответил молодой.
- Именно, - ответил старший, - именно так. Не спорю, что ты меткий и быстрый стрелок, Мартин, хоть и на четверть человек, но тебя на другом конце всех земель слышно.
- Вот не напоминай, - молодой эльф разозлился, - что бабка была человеком, из-за неё мне досталось это проклятое имя!
- Так что мешает сменить? - усмехнулся старший, снова поглядев в сторону принцессы, выпустившей очередную стрелу.
- Засмеют, - Мартин чуть поутих и тяжело вздохнул.
- А много ли урона от смеха? Посмеяться можно над всем.
- В битве от неё немного будет толку, - поспешил сменить тему молодой.
- А этого и не требуется, такие как она, - пояснил старший, - не стоят строем, засыпая стрелами всё без разбору, нет, такие тихо стоят в стороне и командир опомнится не успеет, как прослушает свою смерть. Только если попадётся, убивать её будут очень долго. Опасное это ремесло.
- Вот только не говори, - усмехнулся Мартин, - что она из Теней. Враки это, сказки, а если и были они, так их давно уж нет, коли на то пошло. И уж тем более никто не стал бы учить такому человека, да и бесполезно это, если только с младенчества их воспитывать.
- Серые Тени не сказки, Мартин. Да, я помню рассказы деда о том, как калёным железом выжгли их гнездо, но помню и то, что Великий Лес этого не простил.
- Брехня, - не согласился собеседник.
- Кто знает, - усмехнулся престарелый эльф, - кто знает... Знаешь, Мартин, из неё выйдет добрый стрелок, если не бросит принцесса Анна это дело. Только вот сама она здесь, но мысли её далеко, а лучнику это вредит. Впрочем, для человека ей довольно умения, а эльфа ей не превзойти нипочём.
- Это да, - согласился молодой эльф, - нипочём не превзойти. Э... Да она сдурела?
- А вот увидим, - прищурился собеседник.
Возмущение и удивление Мартина вызвал тот факт, что принцесса вознамерилась выпустить пять стрел сразу. Стреляй она в толпу, это можно было бы понять, но тут непременно стрелы разлетятся по сторонам, и если каким-то чудом одна и попадёт в цель, то остальные разбросает по сторонам, причём, как свидетельствовал его личный опыт, часть стрел может покалечить стоящих рядом соседей. Эльф на всякий случай приготовился упасть, если уж это случится. Но этого не случилось. В этот раз Анна не стала опираться на лук перед выстрелом, а напротив высоко подняла его. Мартин пожалел, что у него с собой нет щита, чтобы укрыться, когда прямо сверху посыпятся стрелы. Но Анна не отпустила тетиву, лук начал плавное движение вниз, девушка дёрнула к неудовольствию Мартина тетиву в очередной раз в тот момент, когда лук своим центром пересёк одну ей ведомую линию, продолжая опускать его. Стрелы полетели к мишени и одна за другой воткнулись в край.
- Сможешь? - ехидно проскрипел пожилой эльф.
- Случайность, - возразил Мартин, не поверив своим глазам и радуясь тому, что принцесса никого не покалечила и не убила своим непотребным с его точки зрения выстрелом.
- Посмотрим, - собеседник кивнул в сторону девушки, которая была недовольна результатом и вознамерилась повторить выстрел.
На этот раз результат был тем же, стрелы так же угодили в край мишени, но уже в противоположный.
- Мазила, - усмехнулся Мартин.
Спутник ничего не ответил, ожидая продолжения, полагая, что последует и третий выстрел пятью стрелами, но не угадал. Принцесса, раздосадованная своей неудачей, решила трюк не повторять, вытряхнула из колчана стрелы и воткнула в землю перед собой, решив выполнить другое упражнение. Четырнадцать стрел были выпущены подряд менее чем за шесть секунд, при этом все стрелы на какое-то время оказались в воздухе одновременно, затем последовательно воткнулись в центр мишени, причём последние две ударили в оперение уже попавших в цель стрел, расщепив их до самого конца.
- Впечатляет, - молодой эльф хмыкнул, - но до мастера далеко.
- Ну так и она этим не пятьдесят лет занимается, - последовал ответ.
Между тем Анна надумала закончить развлечение, кинула лук своему охраннику, у которого его позаимствовала, и направилась во дворец, не ожидая окончания первого дня состязаний. Добралась девушка быстро, никуда не заглядывая по пути, так что из всех трёх оказалась дома раньше всех. Анна отправилась в библиотеку, а когда стали спускаться сумерки, отложила книги и пристроилась в галерее, полагая, что вскоре вернутся подруги. Ждать пришлось не долго, но вот шум толпы за воротами девушку насторожил, как насторожила и внезапно наступившая тишина. Впрочем, никого послать узнать, что случилось, принцесса не успела. За воротами вновь заголосили, девушка с удивлением услышала "Да здравствует королева!", "Слава королеве Фарали!" и поняла, что вернулась её подруга, но отчего же такие крики и внезапный перерыв? Тем временем ворота распахнулись, Фарали пешком, ведя своего коня, вошла во двор, сопровождающие оказались во дворе следом, затем разбежавшись кто куда. До уха Анны донеслись тихие всхлипы, и Фарали, судя по направлению, побрела к конюшням. Ну что опять случилось? Принцесса поднялась со скамеечки и пошла по галерее, рассчитывая спуститься с другой стороны и выйти прямиком к конюшням. Там она и обнаружила королеву турнира, уткнувшуюся в гриву коня и плачущую.
Анна пошла к подруге, с удивлением обнаружив на светлой части королевской мантии пятно крови. Не потому ли всё затихло за воротами на какое-то время? Принцесса тихо подошла к Фарали и тронула её за плечо, привлекая внимание к себе. Девушка оторвалась от коня и тут же уткнулась в принцессу, продолжая лить слёзы. Анна обняла подругу, решив чуть повременить с расспросами, но этого не потребовалось.
- Я... я... я не хотела, - хныкала королева турнира, - я не затем училась махать мечом и палкой... Я не хотела... Я дура... Я...
- Всё хорошо, всё нормально, ты здесь, с тобой всё в порядке, а это главное.
- Не... не... не в порядке, - сквозь всхлипы возразила Фарали, а затем, сбиваясь, выложила всё произошедшее с ней в последние пару часов.
"Вот так так," - подумала Анна, - "кто бы мог подумать... Но это и хорошо, поделом негоднику. Вот уж свезло мне, отплатила Фарали за меня сполна, да и за себя тоже. И вроде хорошая новость, по крайней мере для меня, но Фарали... Я же, похоже, зачерствела, как бы она не стала такой."
- Ты правильно всё сделала, - сказала принцесса, - и ни Совет, ни сам король не смогут отменить или оспорить твои действия и приказы. Более того, я больше чем уверена в том, что отец только спасибо скажет, как только узнает. И хорошо, что этого не случилось в столице, иначе вони было бы до небес, да и те, кто не причём, могли пострадать. Ты настоящая королева, Фарали, так и должно было поступить, хотя зря ты сама взялась за меч - много чести для этого негодяя. Лучше б велела лучникам выдрать его как следует, да в смоле и перьях извалять. Ну, это ничего, научишься со временем. И раз ты королева, то тебе нужен свой замок. Я как раз думала о том, чтобы проводить турнир ежегодно, да и на Жёлтых Полях места столько, что хоть целый город строй.
- Я не такая, - чуть успокоившись, возразила Фарали.
- Это лишь доказывает, что ты хороший и добрый человек, - сказала Анна, - ведь по-хорошему Блумстена следовало повесить на месте, я бы так и поступила. Тебе очень повезло, что ты не такая.
- Я искалечила его, - снова захныкала королева турнира, - и вообще хотела его убить, так сильно я разозлилась, не знаю, каким чудом я сдержалась и вообще...
Конец предложения утонул во всхлипах и потоке слёз.
- И я не смогу забыть, - донеслось до Анны, снова обнявшей девушку, - не смогу...
Продлилось всё это ещё около получаса, затем принцесса утащила подругу в её покои, помогла избавиться от оружия, одежды и доспехов, мантия, забрызганная кровью Блумстена, отправилась в стирку, платье, пробитое арбалетным болтом, заменено на другое, а доспехи отправились прямиком к кузнецу. Серебряная корона пристроилась на подушке, а вот золотая корона королевы турнира осталась у последней на голове, на чём настояла Анна. Тут заглянул герольд, но он спешил, а потому надолго не задержал девушек, после оформления документов испарившись довольно шустро для своего возраста. Принцесса довольно хмыкнула и утащила Фарали вслед за собой к галерее, вознамерившись дождаться Клару там.
Сама же Клара, будучи заместителем городского головы Сингури, в этот момент в очередной раз обходила ярмарку, следуя трёклятой традиции. Обход был последним на сегодня, тем более что в другие дни появляться там было необязательным, так что девушка не спешила. Уже поняв, где и что именно продаётся, Клара выстроила свой маршрут так, чтобы не вернуться без покупок, потому как уже приглядела несколько вещей для себя и подруг, да и ужин в этот день должен был быть приготовлен из того, что куплено на ярмарке. Удивительно, но насчёт последнего от принцессы не поступило никаких распоряжений, так что Клара получила возможность составить меню сегодняшнего ужина для всего дворца. Естественно, девушка полагалась на собственный вкус, увлеклась, купив продуктов больше, чем следовало. Подосадовав на себя, Клара отправила телеги с едой во дворец, а сама продолжила обход, устремившись к оружейникам. Неизвестно, почему она это решила, но в качестве подарков девушка приобрела там меч для Фарали, лук с комплектом закалённых стрел для Анны, а для себя купила в соседней лавке позолоченную чернильницу и бронзовое перо, до кучи набрав пергамента и разноцветных чернил. В отличие от подруг, сама Клара не увлекалась стрельбой из лука, размахиванием мечом, вообще ничем подобным. Девушка гораздо уютней чувствовала себя среди книг и всевозможных документов, предпочитая оружию перо и чернила. Но то поручение, с которым недавно отправила её принцесса, вынудило Клару взяться за оружие, о чём сама девушка теперь жалела, хоть втайне и радовалась, что по её приказу вояки отлупили как следует одного из баронов, ощущение было приятным. Будь её воля, она заперлась бы в библиотеке или торчала бы в архивах, прошлое было куда интересней для Клары настоящего. Тогда, в старые времена, столько происходило, что дух захватывало. Иногда девушка жалела, что не жила в те времена, что не могла увидеть всё своими собственными глазами. Впрочем, живое воображение облегчало задачу, Клара столько всего представляла, читая очередную хронику, что ей начинало казаться, что она действительно видела всё. Читать любили все три девушки, но Клара была истинным ценителем, в то время как подруги отдавали предпочтение более лёгкому чтиву. Да, иногда Анна и Фарали увлекались историями о прошлом королевства, но надолго их не хватало, подруги, закончив очередной том, тут же начинали какой-нибудь рыцарский роман или сказку.
Задумавшись, Клара свернула на соседнюю улицу, собираясь срезать путь и поскорее оказаться во дворце. Та часть охраны, которая следовала впереди, внезапно остановилась, пропуская кого-то. Клара очнулась от мыслей, едва не налетев на вояк, осмотрелась, желая знать, почему они остановились. Ого! Они всего ничего здесь, а тут такое зрелище: четыре бугая из городского гарнизона пинками гнали кого-то однорукого по улице, в ободранного и окровавленного человека из толпы летел мусор и наверняка кто-нибудь ливанул бы из окна помои, если б данное действие не было запрещено властями под страхом значительного штрафа.
- Что за чертовщина? - пробормотала себе под нос Клара, придержав коня, - Неужто принцесса Анна так разозлилась?
- Никак нет, ваше превосходительство, - ехавший рядом солдат расслышал бормотание девушки, - это приказ королевы Фарали. И негодяй ещё дёшево отделался.
- Как это так? - удивилась Клара.
- Этот негодяй, ваше превосходительство, - продолжил воин, - осмелился покушаться на её величество. А королева у нас не промах, - мужчина хихикнул, - это она его так отделала.
- Почему я ничего об этом не знаю? - возмутилась девушка, продолжая наблюдать за калекой, - И что вообще случилось?
- Да слухи, ваше превосходительство, - воин едва не зевнул, но сдержался, - я думал, что так болтают, а раз своими глазами вижу, значит, правда всё. Этот убогий осмелился из толпы стрелять в королеву, порезал честного горожанина, но всё ж его поймали. Её величество лишила его рыцарства и дворянства да и прогнала из города.
- А руку ему кто отрубил? - нахмурилась Клара, не предполагавшая того, что услышит далее.
- А королева и отрубила, - мужчина довольно ухмыльнулся, - Если верить слухам, то этот убогий так её разозлил, что она сама кинула ему меч, а этот дурень совсем голову потерял. Ну, её величество и отделала его по полной, жаль только, что ограничилась рукой, а не снесла его тупую башку. Зато вообще вышвырнула вон из государства, а ежели вернётся - то он вне закона, на месте повесят. Всё по закону, ваше превосходительство, и герольд подтвердил. Королева у нас что надо, мы-то грешным делом смеялись, чего уж тут, но теперь жалеем.
- Вот уж не подумала бы, - протянула девушка, продолжая наблюдать за калекой, пригляделась и каким-то чудом узнала в нём Блумстена, а узнав, довольно заулыбалась, представив, как обрадовалась принцесса Анна, - но так ему и надо.
- Полностью согласен, ваше превосходительство.
- Ну, раз так, - скривилась Клара, - то я и по одной с ним улице ехать не желаю. Давай в объезд.
Люди развернули коней и объехали улицу, удлинив таким образом дорогу до дворца на четверть часа. Торговля фактически на сегодня закончилась, наступало время развлечений, так что ближайшие улицы были уже полупустыми, гости и горожане устремились в сторону театра и площадок для бродячих комедиантов. Естественно, мысли Клары сосредоточились на происшествии, девушка поняла, что Фарали воспользовалась злосчастным пергаментом. Сама Клара ничуть об этом не жалела, предполагавшая, что когда-нибудь Фарали всё равно не устояла бы перед желанием применить свою власть, но вот каково было самой королеве турнира? Неплохо узнав подругу, дочь канцлера теперь мысленно ей сочувствовала, представляя себе её состояние. Это Анна с чистой совестью после такого могла бы и не вспомнить о происшествии никогда, но Фарали... Надо будет как-то поддержать подругу, как-то отвлечь. Клара вспомнила о театре и надумала сходить сама, если, конечно, принцесса Анна не будет против, а заодно выманить на представление и Фарали, чтобы та развеялась. С этими мыслями она и въехала в ворота.
- А вот и ты, - принцесса Анна была тут как тут, - а мы уж заждались. Видимо, у тебя был тот ещё денёк, раз позже всех освободилась.
- Думаю, что не у меня, - ответила Клара, отметив, что на голове Фарали по-прежнему блестит корона, - а у её величества.
- Уже знаешь? - грустно вздохнула Фарали, - Небось такое болтают...
- Вовсе нет, - возразила дочь канцлера, - все говорят, что ты правильно поступила, и кабы не твой указ, то Блумстен и до ворот бы живым не добрался.
- Они так его ненавидят? - удивилась Фарали.
- На куски бы порвали, - уверенно заявила Клара, - говорят, что ты слишком мягко с ним обошлась.
- Всё бы им головы рубить да вешать, - проворчала королева турнира, - хотя, возможно, что по отношению к самому Блумстену это было бы куда милосердней того, что я с ним сделала.
- А нас он жалел? - вспыхнула Анна, - Да ты вспомни!
- Я помню, - Фарали шмыгнула носом, - и если бы не разозлилась как последняя дура, то отдала бы его судьям или просто бы велела повесить на месте, а тут такое... Это ужасно. Как подумаю о том, что я могла так поступить...
- Что в очередной раз доказывает, что ты хороший и добрый человек, - принцесса оглядела подруг, - и была бы куда лучшей правительницей, чем некоторые.
Все замолчали, не зная, что сказать.
- Полагаю, - начала Клара, - что в свете случившегося мои подарки будут неуместными, куплю что-нибудь ещё.
- Нет, всё нормально, - решив не обижать подругу, сказала Фарали, - я вот посылала за покупками, пока меня не было, но ещё не распаковала даже.
- А у меня всё готово, я успела, - сказала принцесса, - поэтому... Поэтому давайте в те пустые покои, в самые дальние, там сегодня посидим.
На том и порешили. Девушки разбрелись по своим покоям, а после направились в пустующие, как и было предложено принцессой, там состоялся обмен подарками и ужин, а потом и очередные вечерние посиделки, но долгими они не были. Фарали первой отправилась спать, следом отправилась Клара, а вот Анна подзадержалась, решив перед сном прогуляться по двору.
Мартин и его пожилой спутник по окончании первого дня состязаний направились в гостиницу. Пожилой эльф планировал посетить театр, а потому переодеться, чтобы выглядеть соответственно, а вот его молодой спутник решил сходить в ближайший трактир, потому как любви к подобным зрелищам не разделял. Экая невидаль - театр! Театр не жизнь, всего лишь кучка кривляк в костюмах, а вот трактир или какой-нибудь турнир, военный поход, охота или праздник - это жизнь настоящая, стоящая. Мартин, наблюдая за состязаниями стрелков, уже пришёл к выводу, кто может стать победителем, а потому сразу потерял к состязаниям всяческий интерес, решив завтра наведаться на турнир на Жёлтых Полях. Лучник, не имевший никаких контрактов на ближайшее время, был совершенно свободен, а потому путешествовал в компании более старшего и опытного сородича, чтобы посмотреть мир, ведь выбирался он из своей глуши нечасто. Многое удивляло Мартина, многое было непонятным, один "визит" к гномам чего стоил. Но мудрый спутник не считал напрасной тратой времени объяснять Мартину что и к чему. Молодой эльф удивлялся, не понимал, иногда приходил в восторг, но всегда приходил к мысли, что не зря покинул свои леса, путешествие получалось интересным, да и знания могли когда-нибудь да пригодиться. Теперь же Мартин вознамерился хорошенько поужинать, выпить знаменитого местного мёда, да завалиться спать. Лучник добрёл до трактира, ввалился в почти до отказа забитый большой нижний зал. Как видно, тут надумали собраться сплошь любители табака, потому как дым стоял такой, что у эльфа зачесалось в носу и запершило в горле. И никому отчего-то в голову не пришло отворить окна, которые имелись в достаточном количестве, а погода стояла спокойная и тёплая, можно было бы и открыть. Впечатление возникло такое, что никто из собравшихся, периодически кашляющих и чихающих, нипочём бы не согласился упустить хоть каплю ароматного табачного дыма, не смотря на то, что избыток приятного всегда неизбежно превращается в неприятное. Мартин мысленно ругнулся, прошёл к лестнице и поднялся в верхний зал, в тот, что был дороже. Тут лучник застал ту же картину, вот только кто-то всё же додумался отворить окна, да и народу было меньше, чем в нижнем зале. Это вполне устроило эльфа, он шмякнулся на лавку возле стола напротив открытого окна, заказал ужин и пойло, а пока ждал свой заказ, подумал о принцессе Анне. Но начать думать Мартин не успел, появившаяся мысль была перебита громким воплем собравшихся в зале.
- Слава королеве! - рыкнули в один голос присутствующие и осушили свои кубки и кружки.
"Что ещё за королева?" - подумал эльф, - "А, должно быть, это они про королеву турнира. Видно, там происходит действительно что-то стоящее, не зря я надумал завтра наведаться на Жёлтые Поля". Крик подхватили в нижнем зале, а вскоре из окон донеслись похожие выкрики, удивив лучника. Мартин так был погружён в себя, что событие, всколыхнувшее и приведшее в восторг горожан и гостей, прошло мимо. Эльф немедленно пожелал узнать, в чём дело. В зале показалась компания, состоящая из гнома, гоблина и человека, остановилась на пороге, осматриваясь. Как на грех все столы были заняты, Мартин воспользовался этим, пригласив их за свой, благо место позволяло, и расспросить новых случайных знакомых.
- Я Мартин, - представился эльф, - а фамилия... Неважно это.
Все трое внезапно заржали во всю глотку, вызвав недоумение.
- Я Карл, - ляпнул гном, - а это Валенс и Франто. Да, да, приятель, смех да и только: за одним столом собрались сплошь полукровки. Или судьба.
- Нарочно не придумаешь, - усмехнулся гоблин, принимая кружку с пойлом, - вот ведь как бывает, а?
- Полностью согласен, - Франто захрустел корочкой мяса, - но ты на нас так не смотри, мы лю... в общем, мы народ спокойный, промышляем торговлей, ты у нас один тут вояка.
- Да какая разница? - Мартин пожал плечами, - Нашего брата и так мало любят эти чванливые хвастуны. Подумать, их как собак породистых разводят, родословной гордятся так, словно их предки были... А, пустое.
- И мы так думаем, - гоблин отставил кружку, - А что невесел?
- Скучно, - ответил Мартин, - думаю завтра сходить на турнир. Видать, раз так славят королеву, там есть, на что посмотреть.
- Э, да ты, приятель, видать, всё проспал, - сказал человек, - в городе дело было.
- А что случилось-то?
- Неужто не знаешь? - удивился Карл, - Весь Сингури гудит. Королева у нас что надо! Как она этого негодяя отделала, красота.
- Карл, - сказал Валенс, - хорош врать, лучше расскажи, как было, ты-то сам видел.
- Ладно, - согласился гном, наполнил кружку, чуть помолчал и вздохнул, - На самом турнире ни черта интересного не было - первый день всё-таки, одни церемонии только. Провозились до вечера, а потом её величество поехала во дворец. В Сингури отродясь такого не было, народ собрался поглазеть, ну и затолпили всё, что можно. Я уж думал, что королева прикажет всех гнать, чтоб она ко дворцу проехать смогла, ан нет - слезла с коня да и пошла пешком. Потихоньку-потихоньку и дошла бы, народ с понятием, отходили, чтоб не мешать. И тут какой-то негодяй...
Карл сделал паузу, промочив горло двумя глотками мёда.
- И тут какой-то негодяй, - продолжил рассказчик, - залепил ей болт прямо в грудь.
- Ого! - удивился эльф.
- Погоди ещё, - Франто усмехнулся, - на этом не всё, давай дальше, Карл.
- Не всё, - подтвердил гном, - и что ты думаешь? Паника, светопреставление как обычно в таких случаях? Да ни гоблина лысого, прости, Валенс. Королева как гаркнет: "Сомкнуть строй! Лучникам стрелять во всех без команды!". Да и поехала дальше, как будто ничего и не было. Кабы не её доспехи... А в толпе ловить кого - бесполезно, но не вышло. Так бы королева и доехала до дворца, но негодяя поймали. Он надумал дать дёру, да не вышло, правда, порезал одного, но его всё ж скрутили да притащили прямо к королеве. Та посмотрела, позвала герольда, тряхнула у него какой-то бумажкой перед мордой, старик чуть к праотцам от страха не отправился, так побелел, когда прочёл. В общем, королева лишила негодяя рыцарства и дворянства, велев выкинуть того из Сингури. Уж как ругался тот негодяй, как ругался, только зря он так: королева взбесилась, сунула ему меч, вроде как раз ты такой храбрый, то выходи. И этот недоумок согласился. Ох, как они рубились...
- То есть, - уточнил Мартин, - королева вызвала его на поединок? Уже лишённого рыцарства и дворянства?
- Да боги его знают, - пожал плечами Карл, - только уработала она его как свечу задула. Могла бы вообще сразу прибить, да только пожалела его. Надоело её величеству с ним возиться, она и отрубила ему руку, да такого пинка отвесила... И за дерзость повелела не то что из Сингури, вообще из королевства выгнать, а коли вернётся - повесить как собаку. Подхватила своего коня да и пошла себе дальше, как будто ничего и не было. Вот такие, брат, дела.
- Наш барон, - сказал Валенс, - с ним бы не цацкался, велел бы затравить собаками да повесить и всё дело с концом. Но королева... Настоящая королева, не то что этот баронишка. Слава богам, теперь принцесса Анна у нас городской голова, а старый Ваткирн "отдыхает" в темницах, видать, было за что. И раз у принцессы...
Валенс потянулся к жареному гусю и с удовольствием отломил кусок от птицы и принялся жевать.
- Однако, - Мартин, как и все прочие считавший королеву турнира чисто номинальной фигурой, был впечатлён, - однако...
- Вот так, - хмыкнул Валенс.
- Мда, - принялся вслух размышлять эльф, - весёлый у вас город... Королева машет мечом как ветеран, принцесса стреляет как заправский лучник... Думаю, что и заместитель городского головы не так проста... Эти за чужие задницы прятаться не полезут, случись беда, выйдут за вас как пить дать.
- Стреляет, говоришь? - гном захмелел и поднял взгляд на Мартина.
- Ага, - подтвердил лучник, - я на состязаниях сегодня был, не утерпел. Народу полно, принцесса Анна была там. Сама участвовать не стала, но пустить стрелу не устояла, да не одну. Если верить моему наставнику... Эх, кабы все люди так стреляли.
- Это ещё что, - усмехнулся Франто, - и её указы... Гильдия надумала бунтовать, едва узнали, что принцесса навыдумывала. Хорошо, что наш главный счетовод, он потому и главный, считать умеет и любит, вот и тут всё посчитал да объяснил. Сначала бунтовать хотели, а теперь на руках носить все торгаши готовы. С такими правителями не пропадём. Одно непонятно - чем ей барон не угодил? Суд будет или его так, по-тихому придавят? Не стала бы принцесса Анна просто так старика в темницу сажать.
- Тут уж я ничего сказать не могу, - развёл руками Мартин, - я в первый раз в Сингури, да и слухам-то не особо доверяю.
- И мы не знаем, - согласился Карл, - но дела вроде как лучше идут.
Компания замолчала, налегая на ужин и выпивку. Вскоре торговцы стали обсуждать свои привычные дела и Мартин потерял интерес к беседе, размышляя о том, что люди в очередной раз умудрились его удивить. Интересно, а что скажет наставник насчёт того, что случилось в городе? Мнение пожилого эльфа касательно нынешней правительницы Сингури Мартин уже услышал, а что тот скажет о королеве? Эльф подивился, чего он вообще задался этим вопросом? Похоже, что на этот вечер стоило закончить с поглощением жаркого и хмельного мёда, а то так до чего угодно можно додуматься. Лучник с сожалением посмотрел на почти полную кружку, чуть подумал, а затем осушил её двумя глотками, распрощался с торговцами и направился в гостиницу, чувствуя, что всё-таки выпил лишку, потому как в голове мысли перемешались полностью, а ноги иногда норовили отказаться идти и опустить его прямиком на мостовую.
Добрался эльф до своей гостиницы без приключений, благо идти было недалеко. Уже в комнате, завалившись на кровать, пьяный лучник стал засыпать, но очень уж душным показалось ему помещение. Мартин открыл окна, впуская сквозняк и крики загулявших зевак, а после перебрался на задний двор гостиницы и пристроился в гамаке меж двух деревьев, благо данная услуга была хозяевами предусмотрена. Ветер разогнал тучи, открыв бескрайнее звёздное небо и полную луну. В своих лесах лучник не раз наблюдал подобную картину, облюбовав для ночёвки какую-нибудь поляну, Мартин загрустил, но вместе с тем неожиданно понял, что сомневается в том, что хочет поскорее вновь очутиться в своей глуши. Эльф, старавшийся держаться подальше от своих сородичей благодаря своей родословной, отнюдь не был закоренелым отшельником и временами такая жизнь его тяготила, именно поэтому лучник отправился в путешествие, а вот теперь Мартин совершенно не знал, чего именно он хочет. Толи алкоголь сделал своё дело, толи так повлияли происходящие вокруг события, но появилось столько сомнений, что лучник вконец разозлился, потому как сомневаться ненавидел больше всего. Мартин долго крутился в своём гамаке, решив в итоге последовать совету престарелого спутника не решать всё на пьяную голову, на том и успокоился, решив обдумать всё утром.
Как ни ждали в театре присутствия кого-то из новых властей, никто так и не появился. Фарали изначально не собиралась посещать мероприятие, Клара отказалась от этой идеи, а принцесса Анна просто поленилась, да и настроение правительницы Сингури поспособствовало этому в немалой степени. Однако, за оскорбление их отсутствие никто не счёл, первый большой спектакль начался, едва зал был заполнен. На этот раз актёры раскопали уж совсем древнюю пьесу, так что часть зрителей вообще не понимала, что происходит на сцене. Старики одобрительно кивали, вспоминая стародавние времена, молодёжь лишь хмыкала, но отдавала должное актёрам, играли те великолепно. Впрочем, финал пьесы поняли все, наблюдая, как рубили головы главным персонажам. Опять же, в этом можно было увидеть определённый намёк, памятуя об аресте барона Ваткирна, но об этом задумались считанные единицы. Едва упал занавес, пожилой эльф едва не оглох от аплодисментов, присоединившись к ним. Планировалось ещё два спектакля, но старик устал, захотев спать, а потому оставаться не стал, направившись в свою гостиницу.
Между тем большая часть зрителей пожелала остаться на продолжение и в антракте, который должен был продлиться полчаса, гости развлекались чем только могли, часть осталась в зале, не желая толпиться, а спокойно дождаться выступления следующей труппы. За кулисами тоже бурлила жизнь, вовсю шла подготовка декораций, актёры спешно надевали костюмы, кто-то продолжал носиться с кусками пергамента, повторяя роль, только два человека оставались полностью невозмутимыми. Старик Флортенс да такая же старая его жена. Эта парочка всю жизнь прослужила в театре, сыграла бесчисленное количество ролей, так что все тексты крепко засели в их мозгах. Хоть и возраст брал своё, мыслить старики мыслили по-прежнему ясно, опасаясь лишь того, что прямо на сцене их может хватить удар, но разве для актёра не это ли самая славная смерть? Старик неторопливо пыхтел трубкой, наблюдая за суетой, его жена увлечённо читала какую-то книгу. Прежнего волнения перед каждым выходом на сцену уже давно не было, приходилось заполнять время чем-то полезным или чем-то приятным. Полчаса истекли, в зале постепенно всё затихло в ожидании начала, поднялся занавес и Флортенс, игравший в этом спектакле умершего лет эдак шестьсот назад короля Гурренса, заклятого врага государства, вышел на сцену. Старик стоял в полном одиночестве, несколько раз прошёлся вокруг богато украшенного трона, кряхтя, взгромоздился на него и замер. Пауза, слишком долгая с точки зрения всех, была выдержана от и до. Из угла сцены послышался шорох, появился рыцарь в измятых доспехах и со сломанным мечом.
- Король мой! - опустившись на колени, начал актёр, - Враг разбил нас в подлой схватке, потеряна столица, мой король!
Флортенс, скосив глаза на коллегу, промолчал, а после уставился прямо перед собой. Очередная проклятая пауза, так бесившая зрителей во все времена, а эта пьеса как на грех была сплошь ими усеяна.
- И только-то? - старик постарался как можно сильнее выделить презрение в голосе, даже не посмотрев на рыцаря.
- Но, государь, столица пала! Захвачен ваш дворец, разрушен храм, а чернь, что вам рукоплескала, теперь же рукоплещет этим псам! Они, как сонмы тараканов, на части рвут по крохам каждый час всё то, что вам принадлежало, и им самим, но...
- А где ж мой сын? - "король" резко прервал "рыцаря", - Где этой прохиндей, Гоэстес? Где верный наш слуга и господин? Наследник где? Неужто в этом месте его лишь дух теперь смердит? Убит он? Ранен? Или предал? Или забился в свой подвал?
"Король" встал с трона и склонился над "рыцарем".
- Или, - продолжил "король", - забыть успел наш мальчик долговязый всё то, что нам и королевству обещал? Ответь мне, друг мой, где же наш герой? Молчишь... И я молчу. Нет больше веры наследникам, убийцам и скупцам, что ради двух монет и пары шлюх весёлых нас предадут, убьют сестёр, потом отца.
"Король" поднял "рыцаря" с колен и под руку повёл по сцене, продолжив начавшийся монолог.
- Да, я король, и нет греха какого в том, чтобы убить, забрав корону у меня. Но я отец, как с этим быть, Гоэстес? И я убил... когда-то я убил отца. Коня подайте! Войско собирайте! Я старый пёс, но зуб ещё остёр...
Мда, дальше начался подлинный кошмар, весь этот бред занимал почти что два часа. Пьеса была из того разряда, про который говорят, что "уши вянут", не говоря уже о том, что сюжет не имел ничего общего с подлинными историческими событиями, а сама пьеса была написана лишь исключительно с целью унизить уже покойного врага. Незатейливый сюжет, временами полное отсутствие как рифмы, так и смысла, постоянные недвусмысленные намёки в адрес давно исчезнувшего рода, автор, стараясь угодить тогдашнему правителю, не стеснялся ни в чём, смешав всё в кучу, надеясь произвести впечатление. Во времена написания пьесы над автором только посмеялись, тогдашний король даже пришёл в ужас от этого "творчества" и запретил ставить пьесу, но данное "произведение" как-то просочилось сквозь всяческие запреты и периодически демонстрировалось зрителям, на деле показывая лишь глупость и недалёкость самого автора, а не его персонажей. Зрители это понимали, и не смотря на то, что по замыслу автора сюжет всё же был трагическим, смеялись от души. Те, кто видел это "творчество" в первый раз, этого не понимали и приходили в недоумение, когда зрители свистели, хлопали и смеялись одновременно. Так было и на этот раз.
Тем не менее, худо-бедно пьеса двигалась к финалу, на сцене "супруга" "короля" уже готовила яд, а за картонной стеной уже притаились двое убийц с мечами и верёвками. В зале уже откровенно смеялись во весь голос, зрители не сдерживались. Сборищу повезло, что не знакомая с этой традицией принцесса Анна отсутствовала в зале, как отсутствовали Фарали и Клара, иначе актёрам пришлось бы солоно, терпеть такое непотребство нынешние фактические правители Сингури не стали бы. Тут уже не выдержали сами актёры, давясь от смеха, но худо-бедно доиграть до конца всё же смогли. Зал взорвался смехом и аплодисментами, перемешанными со свистом и улюлюканьем, к чему присоединились и сами актёры, выражая своё отношение к автору. Далее наступил очередной получасовой антракт, а после зрители, сумевшие выдержать этот кошмар, были вознаграждены за своё терпение, потому как следующий спектакль пронял всех до самых печёнок, мастерски сыгранная трагедия заставила зрителей рыдать, мало того, "зацепило" всех так, что народ разошёлся в полном молчании.
Так фактически и закончился этот день. На следующее утро продолжилась торговля, продолжились состязания и наконец начался турнир. Принцесса, крепко вбившая себе в голову проводить его ежегодно, пошла ещё дальше, объявив Жёлтые Поля королевскими владениями, повелев немедленно начать возводить замок для королевы, отдав к тому же Фарали всю полноту власти в их пределах, "поделилась" к неудовольствию девушки и другой частью полномочий. В общем, закрутилось и завертелось, фактически подготовка к следующей ярмарке началась уже сейчас. Так и пролетело время, церемония закрытия ярмарки тоже не подкачала, отметившись новизной, а после, когда гости разъехались, Сингури вернулся к привычному течению жизни, разве что история с бароном Ваткирном имела неожиданное продолжение, а так на том и затихло до следующего раза.
Книга закончена, полностью доступна на Ridero (ссылка в инфе о канале) и сайтах их магазинов-партнёров.
Копирование, цитирование и распространение текста запрещено. Все изображения сгенерированы Кандинский