17 июля 1934 года родился мастер Эммануил (Эдуард) Штейн, пресс-атташе Виктора Корчного в президентском цикле 1980 года и в матче с Анатолием Карповым за звание чемпиона мира в Мерано в 1981 году.
Эммануил Алексеевич больше известен, как интересный литератор, чем шахматист. Как любил шутить сам Штейн, «Эммануил, но не Ласкер, Штейн, но не Леонид!» Любопытно, что одна из его красивых побед случайно попала в сборник избранных партий великого однофамильца.
Слава Опопович!
«Он много участвовал в шахматных турнирах, выполнил норму международного мастера. Но еще больше он писал об “игре мудрых”. Годами вел “Шахматный калейдоскоп” в “Новом Русском слове”, в “Русской мысли”, освещал по “Голосу Америки” и на “Свободе” шахматные олимпиады и серьезные шахматные баталии, – вспоминает жена Штейна Ольга. – Большую роль в его жизни сыграло знакомство с кумиром его молодости Виктором Корчным. Когда советские власти отказали жене и сыну невозвращенца Корчного в разрешении выехать на Запад, Эдуард, встав на защиту семьи Корчного, опубликовал в 1980 году “Открытое письмо Карпову”. И когда Корчной познакомился с Эдуардом, он предложил ему стать его пресс-атташе. И начинается увлекательнейший период в жизни Эдуарда, волею судеб он оказался в эпицентре шахматно-политических событий. Ведь в борьбе между Корчным и Карповым за мировую шахматной корону советская сторона бросила все силы, чтобы уничтожить Корчного, чтобы победу одержал советский шахматист. Мне хочется рассказать забавный эпизод того времени. Однажды, когда Эдуард с Корчным находились в Аргентине, у меня дома раздался телефонный звонок и сильно картавящий голос произнес:
– С вами говорит О-по-по-вич.
– Кто? Кто?
– Ну что вы не понимаете! О-по-по-вич.
– Какой Попович?
– Господи! Слава Опопович!
Откуда же мне было знать, что Мстислав Ростропович, в то время гастролировавший в Аргентине, является страстным шахматным фанатом и болельщиком Корчного. Ростропович, добрая душа, решил позвонить мне, чтобы передать привет от мужа и сообщить последний счет».
Хитрый ход
Тогда, в Буэнос-Айресе, произошел любопытный эпизод. В решающей партии полуфинального матча с Полугаевским соперники разыграли первые 14 ходов, которые встретились несколькими днями ранее в партии Хюбнер – Портиш из другого полуфинала.
Как писал журнал “64”, «само по себе это не должно вызывать удивления, ведь теория популярных начал зачастую разработана гораздо дальше. Вполне естественно было бы такое повторение и в модной, только сейчас разработанной системе, если в результате получается примерно равная или чуть лучше для белых положение. Однако в нашем случае к 15 ходу черные добились едва ли не выигрышной (!) позиции… Это свидетельствует лишь о том, что Полугаевский с партией Хюбнер – Портиш знаком не был, чего нельзя сказать о сопернике. И вот напряженный матч закончился обидной дебютной катастрофой».
Однако в этой победе Корчного есть немалая доля заслуги его пресс-атташе Эммануила Штейна. Именно он убедил Виктора Львовича сыграть этот острый, но рискованный вариант, который только что был проанализирован Бентом Ларсеном в местной газете «Кларин».
Эммануил тонко подметил, что руководитель советской делегации в выходной день вряд ли будет покупать аргентинскую газету за валюту и станет ждать, когда пришлют подписку из посольства, – и этот факт дорого стоил Полугаевскому, который потерпел разгромное поражение и выбыл из розыгрыша.
