Начало. Глава 1
Устав сидеть один на балконе, Геннадий идет в спальню, будит ласками свою Халиду. Отдохнувшая женщина с радостью отвечает ему. Как слепы бывают влюбленные! Халида счастлива! Геночка так сильно ее любит, так любит! Ребенка от нее хочет!
Сания сметывает юбки, платья. Работа привычная, руки сами аккуратно соединяют детали выкройки, ровными стежками ложится нить, лишь мысли в голове путаются. То думы об Азате, что было бы если…, то слова матери приходят на ум, не надо было ей рожаться.
Жаль, не она разбилась на мотоцикле, маме было бы легче, и у нее самой так не болела бы душа. Бабушка Закария сказала, что она будет счастливой. Как можно быть счастливой, если ты родилась и принесла одни несчастья?
Про отца думала, все-таки Сания до сих пор мысленно называла его папой, другого отца у нее не было. Наверно, он обиделся на Санию, но она сказала то, что думает. Сам учил, никогда не врать, говорить правду в лицо. Правда, оказалось, эти правила были не для него.
Ракия поглядывала исподтишка на Санию. Работает, молчит, спокойная на вид, только бледная до синевы и нижнюю губу закусывает, словно стараясь что-то удержать в себе. Ей бы поплакать, слезинку не проронит, не пожалуется. Тяжело так-то, сердце окаменеть может. Перед обедом подошла к ней
- Сания, пойдем к нам на обед, я кислых щей сварила, получились лучше, чем в ресторане. Зиннур очень хвалил. Спасибо, капусту вырастила, и апа спасибо, заквасила. На всю зиму хватило. Нынче сколько корней высадили, я забыла.
Конечно, Ракия все помнит, просто надо отвлечь Санию от грустных мыслей простыми обыденными вещами. Не обращая внимания на то, что Сания задумалась, словно прикидывая, сколько там какой-то капусты, сама себе и ответила
- Точно, около полусотни. Не многовато, как ты думаешь?
- Ага, наверно, многовато. Просто у бабушки хорошая рассада выросла, жалко стало раздавать. Она сказала, лишнее вырастет, Нурие апа и тете Асе отдадим.
- Да, эти две подружки любят халяву, да ладно, я так, к слову сказала. Пошли надо успеть погреть щи, поесть и вернуться. Кстати, про дачу, тебе, наверно, не следует ехать. В воскресенье поминки по твоему брату. Завтра апа собиралась чак-чак и хворост делать, лучше ты ей помоги.
- Хорошо, помогу, но боюсь, мама меня на поминки не позовет, она так на меня ругалась.
- Хорошая моя, как ты не пойдешь, это поминки по твоему брату. Надо идти, не знаешь молитвы, хотя бы послушать как читают, от них на душе становится легче.
- Разумеется, я пойду, если это нужно. Однако мне даже дышать в той квартире тяжело, насколько я терпеть не могу этого Геннадия Николаевича.
- Не любишь? Терпеть не можешь? Ну и не люби себе на здоровье, но, зачем это показывать? Кому и что ты докажешь? Чтобы победить того, кого не любишь, надо быть умнее его. Ты, Сания, должна быть с ним любезна, не показывать виду, что он раздражает. Тогда у него не будет повода жаловаться на тебя.
Я бы на твоем месте подружилась с Геннадием. Так подумать, он ничего тебе плохого не сделал, твоей матери тоже. Пусть живет, лучше худой мир, чем добрая ссора. А ты правильно сделала, что его квартиру себе забрала. Осталась бы жить с матерью, он бы тебя выжил.
После работы Сания собралась ехать к бабушке. Ракия сунула ей в сумку сверток
- Передашь апа, это халва, свежая, только вчера завезли. Апа любит чай с халвой пить.
Сания пристально посмотрела на Ракию, улыбнулась первый раз за день
- Ракия-апа, а мы с бабушкой тоже раздражали тебя, вас всех? Только ты справилась с этим, другие нет. Надеюсь, у нас с тобой не худой мир?
- Ах, ты! Колючка какая – Ракия легонько ущипнула Санию за щеку – я к ней всей душой, она ко мне со своими подозрениями. Ну, да, я же не знала, что вы за люди, может апа вышла за нашего отца, чтобы загнать его в гроб и заграбастать его добро? Думаешь мне не жалко свекра?
А ты, может быть нарочно к деду ластилась, чтобы в доверие к нему втереться и денег с него тянуть, откуда я знала? Теперь вижу, апа относится с уважением к моему свекру, ухаживает за ним. Ты ничего у деда не просишь, если что, у тебя состоятельная бабушка.
Поэтому, даже не думай, я на самом деле полюбила апа и тебя. Разве я бы захотела, чтобы ты стала моей невесткой, если не любила. Жаль, не вышло ничего и жаль, что у меня нет второго сына.
- Ничего, Ракия-апа! Ислам сам еще не знает, как ему повезло. Камила на самом деле любит его, будет им дорожить.
- Я ничего и не говорю, Камила хорошая девушка, к нам с отцом с уважением, даже с почтением, мы довольны. Пойдем, провожу тебя до остановки, мне все равно в кулинарию нужно.
Ракия помахала девушке рукой, и пошла восвояси. Может и хорошо, что Ислам на Камиле женился. Умная, да еще красивая жена, это тот еще подарок, не все ему рады бывают.
Сания нашла деда с бабушкой возле водоема. Бабушка сидела заплаканная, какая-то усталая, с опущенными плечами, сгорбленная. Дед тоже, похоже, был расстроен. Сания села рядом с бабушкой, прислонившись виском к ее плечу
- Бабушка, ты плакала? Успокойся, слезами Азата не вернешь.
- Мать твоя приезжала, с Гареем разговаривала, чтобы на воскресенье Имама и мужчин из мечети пригласил, надо поминки делать.
- Ты почему плачешь, бабуль?
- Халиду жалко, вся она посеревшая, постаревшая, в глаза не смотрит, отворачивается. Наговорила гадостей, теперь самой стыдно. Сказала, на поминки мужчин собирать будут, сказала, чтобы мы с тобой тоже приходили.
- Придется идти, бабушка! Азат бы обиделся на нас, если бы мы не приехали.
- Ничего не говорю, конечно поедем и поедем с утра. Халида говорит, суп некому сварить, у нее сил нет. Бэлэш заказала сделать матери Гузалии. Чак-чак и пироги мы с тобой завтра постряпаем. Общими силами управимся как-нибудь.
Поминки, это всегда тяжело, особенно первые. Еще свежи раны, еще не верится, что человека нет. Мужчины собрались за столом в гостиной, женщины слушали Имама, сидя на кухне. Имам читал Коран, женщины утирали слезы. Все тихо, чинно.
Сания сидела в углу стола, на своем обычном месте. Она смотрела на безжизненное бледное лицо матери, жаль ее. Верно бабушка сказала, наговорила всего, сама же страдает. Только раз она на дочь посмотрела, ответив на ее слова: «Мама, здравствуй, как ты?» холодным равнодушным взглядом. И все! Не простилась даже кивком.
В другой раз Сания пришла к матери на поминки на седьмой день. Попыталась поговорить с ней, но Халиде было не до нее, она просто отмахнулась от дочери. Ей никто не нужен, и все эти чужие люди не нужны, и Имам тоже, видеть никого она не хочет.
Единственный человек, который ее может утешить, это Гена. Он, только он понимает ее боль, ее муки. Только Гена находит слова успокоения, его руки согревают ее, обнимают, защищают.
Геннадий на самом деле жалел жену. Он вспоминал, как остался без деда, как ему было тошно и страшно. Сейчас Халиде кажется, что рухнуло все, она еще не понимает, что все проходит, со временем о ее сыне останется только память и легкая печаль. По крайней мере, у него случилось так. Сейчас он о деде вообще редко вспоминает, а Халиду жаль.
Хорошо бы если она смогла родить сына, легче было бы Азата забыть. Халида еще совсем не старая, а физически она моложе многих изнеженных девушек. Они не планировали ребенка, нет, он хотел бы своего родного сына, на худой конец, дочь, но не заговаривал об этом с женой. Как-то повода не было.
Сначала думал, только жить начали, успеется. Потом привык, живут люди и без детей, с ними одни хлопоты. Дети у них, как бы есть. Взрослые и хорошо, дочь самостоятельная, сын скоро сам на себя зарабатывать начнет. А теперь, когда в доме стало пусто без Азата, Геннадий хочет, чтобы жена родила.
Халида удивилась, услышав от Геннадия о том, что он хочет сына
- Геночка, совсем не вовремя ты об этом заговорил. Разве мне теперь до этого? Никто не сможет мне заменить моего Азата.
- Как раз вовремя, милая, еще год или два, тебе будет сложно родить.
- Ген! Не хотелось бы мне напоминать о своем возрасте, но приходится, мне под сорок лет. Когда сын пойдет в школу, мне будет едва ли не сорок семь. Я буду выглядеть его бабушкой.
- Халида, дорогая моя! Ты никогда не станешь выглядеть бабушкой, у тебя конституция такая, ты сама по себе моложавая. Это я скоро состарюсь. Только перестану заниматься спортом, у меня вырастет пузо, а волосы уже сейчас редеют.
- Ты просто успокаиваешь меня, Геночка, у тебя волосы редеют, а у меня уже седеют. Поздно, поздно говорить нам о ребенке.
Однако Геннадий не успокоился. Засела в голове мысль, нужен ребенок, добил, таки жену, согласилась. Однако, как они ни старались, лето уже на исходе, скоро осень, но никаких изменений в организме Халиды не происходит.
Геннадий пристально следит за ней, чтобы не переутомилась на даче, ведра с водой не дает поднимать. Лопату из рук у нее забирает, сам окучивает, сам поливает. Забота и ласки Геночки помогли Халиде, она воспряла, как птица Феникс из пепла, округлилась, похорошела. Все чаще и чаще раздавался на участке ее грудной смех.
Халида стала мягче. Сания, помня наказ Ракии, больше не грубила Геннадию. В семье возникло что-то вроде мирного сосуществования, за что следовало благодарить Ракию. Это она шла приглашать родственников к чаю. Что уж она им говорила, неизвестно, но они стали приходить, пить вечерний чай на террасе.
Началось с чая, а потом стали вместе заготовки делать, стол на террасе удобный и солнце не палит. Один конец стола занимали Халида с Геннадием, другой, апа с Ракией. Сания у них на подхвате, помыть банки, овощи, сбегать за водой. Один дед Гарей «отдыхает». То куст смородины обберет, то соберет падальцы в корзину, то за водой с Санией сходит.
Так проходили у них выходные, в воскресенье вечером все разъезжались по своим квартирам. Халида, вернувшись с дачи и сходив в душ, отправлялась спать. Уставала она от заготовок, никогда не любила этим заниматься, теперь приходится. Гена не потерпит, чтобы хоть один огурчик пропал, или одно яблочко сгнило.
Геннадий начинал скучать. Телевизор порядком надоел, читать? Сколько можно? Сейчас бы в парк сходить, там народ, там музыка, можно пива попить. Ему и дома можно, но какой интерес одному, без компании, без мужских разговоров пить пиво?
Выходит Геночка на балкон с кружкой кофе, садится в кресло и созерцает. Любуется закатом над городом, розовыми облаками, ждет, когда зажгутся фонари. Скууука! Вот был бы у них с Халидой ребенок, тогда бы совсем другое дело. Он бы гулял с коляской во дворе, как Санюшкин со второго подъезда, не сидел бы, на балконе, как дятел в гнезде.
От тягучей скуки Геннадий впадает в легкую дремоту, картины, недостойные любящего мужа, проплывают перед его глазами. Вот Ракия, легко ступая босыми ногами, идет, перешагивая грядки. Какие восхитительно крутые у нее бедра, какие узкие ступни, а лукавая усмешка, ямочки на щеках! Будоражит Геннадия эта картина.
Другая картина возбуждает не меньше. Девочка, запретный плод. Только один раз, совершенно случайно, Гена поддержал ее, выходя из автобуса. До сих пор не может он забыть нежный девичьи аромат, легкое прикосновение ее волос к щеке. Как она взглянула на него! Как она улыбнулась!
Табу! Дочь его любимой Халиды! Даже смотреть в ее сторону не позволительно. Лучше бы она злилась на него, как раньше, нет же, улыбается. Эх, как жаль, как жаль, все могло бы сложиться по-другому.
Устав сидеть один на балконе, Геннадий идет в спальню, будит ласками свою Халиду. Отдохнувшая женщина с радостью отвечает ему. Как слепы бывают влюбленные! Халида счастлива! Геночка так сильно ее любит, так любит! Ребенка от нее хочет!
Милый, милый, преданный мальчик. Какие ангелы послали его? Весь в заботах о ней, помогает и готовить, и стирать, а на дачу прямо рвется, с пятницы с утра собирается. С Санией разговаривает как хорошо, с Ракией тоже отношения дружеские, Айшу апа с дедом Гареем вообще уважает.
И надо же такому быть, никто, ни Айша-апа, ни Ракия не догадываются о фантазиях Геннадия, что уж говорить про Санию. Айша считает, он так любит Халиду, что ради нее готов общаться с ее родней. Не очень естественно у него это получается, иногда как-то натянуто, наигранно, но он же старается.
Надо идти человеку навстречу. Мало ли кто кому не мил, может Геннадий до сих пор плохо относится к Сание, но он не показывает этого, наоборот, даже стал с ней чаще разговаривать. Ой, раз любит он Халиду, надо только радоваться.
Однако, не получается радоваться, точит душу Айши червячок сомнения, есть что-то неприятное в этом человеке, да и Гарей недолюбливает Геннадия. Можно сказать, совсем не общается с ним. Айша пробовала поговорить с ним, но получила твердый ответ
- Айша, дорогая моя, я уже старый человек, многое видел, много знаю. Негодный человек ваш Геннадий, и я не в таком возрасте, чтобы тратить свое время на общение с таким человеком. У вас, женщин, иногда глаза не видят очевидное, а то бы ты этому Геннадию чашку чая не налила.
Продолжение Глава 77