В конце XI – начале XII вв. в Константинополе правил император Алексей Комнин. В этот период среди столичных христиан начались споры о трех великих отцах Церкви – Василии Великом, Григории Богослове и Иоанне Златоусте. Главный вопрос этих споров был в том, кто из трех святителей наиболее преуспел в мудрости и святости.
Защитники превосходства Василия Великого делали акцент на том, что святитель объяснял тайны природы, устраивал монашеское житие, посвящал ум более небесным вещам, чем земным, возглавлял борьбу Церкви против ересей, ревностно боролся против грехов паствы и за чистоту душ. В последнем качестве ревнители Василия Великого противопоставляли его Златоусту, который был снисходителен к грешникам.
Вторая группа спорящих не соглашалась с тем, что Иоанн Златоуст уступает в святости Василию Великому. Эти люди настаивали, что снисхождение к грешникам не отменяло неутомимой борьбы святителя за нравственную чистоту и духовное совершенствование христиан. Главным аргументом защитников Златуста было изобилие проповедей, которыми красноречивый святитель питал умы верующих. Иоанн не просто толковал Слово Божье, но и учил применять его в жизни. Это, как настаивали почитатели Златоуста, у него получалось лучше, чем у Василия и Григория.
Аргументом группы, желавшей признания величайшим из трех святителей именно Григория Богослова, был непревзойденный опыт владыки в изложении и толковании учения о троичности Бога. В этом, говорили поклонники Григория, ему помогла именно превосходящая духовный уровень двух других владык святость и совершенное знание святителем греческой мудрости и красноречия.
Это противостояние однажды охватило чуть ли не всех жителей столицы. Люди в бесконечных спорах начали опускаться до уровня банальных бытовых перебранок.
И вот, три великих святителя явились в тонком сновидении святому Иоанну Мавроподу, митрополиту Евхаитскому. Владыки пришли к Иоанну сперва по одному, а потом и все вместе. Тогда они произнесли речь со следующим смыслом.
Святители сказали, что они втроем находятся рядом с Богом и имеют между собой любовь, а не споры, размолвки и соперничество. Они сказали, что получили различные вдохновения от Святого Духа и служили в различных обстоятельствах.
Василий Великий, Иоанн Златоуст и Григорий Богослов распостраняли по всей земле истину, противостоя опасностям и преследованиям. Среди них нет ни более великого, ни менее. Если какой человек призывает имя одного владыки, вместе с ним приходят на помощь двое других.
Далее святители повелели Иоанну рассказать о видении всем спорщикам. Они сказали, что такие дрязги порождают церковные расколы, отчего святые огорчаются, потому что всю жизнь они посвятили установлению единства христиан.
Потом святые повелели Иоанну составить службу, посвященную сразу им троим. Они сказали, что нужно распространить последование этого богослужения среди христиан, чтобы они праздновали день Великих святителей и учителей каждый год. Василий, Златоуст и Григорий пообещали митрополиту, что за такое почитание они будут втроем ходатайствовать перед Богом за всех христиан, празднующих их день.
Видение закончилось вознесением сияющих душ беседующих друг с другом великих святителей на небо.
Когда Иоанн Мавропод проснулся, он постарался как можно быстрее собрать народ и рассказать всем об откровении. Митрополита уважали представители всех трех спорящих партий, поэтому ему поверили, и все быстро примирились. Иоанн в тот же день принялся составлять единую службу трем великим святителям.
Митрополит решил установить празднование на тридцатый день января, чтобы оно как печатью скрепляло три январских дня отдельного почитания Василия Великого, Иоанна Златоуста и Григория Богослова.
Празднуя день всех трех великих святителей и учителей, мы одновременно почитаем вообще всех отцов Церкви, всех проповедников и богословов.
Празднуя день Собора великих святителей, мы должны помнить и о том, как опасна ревность не по Богу, которая прикрывается благочестивыми намерениями.
В случае с константинопольскими христианами мы видим, как люди увлеклись вопросом, который имеет отношение к простому духовному любопытству, а не к основам вероучения или духовному самосовершенствованию. Это увлечение забирало у тех христиан время, которое можно было бы провести с духовной пользой. Оно породило некоторое разномыслие и разделение в единой христианской общине. А любое разделение, приправленное спорами и руганью, может стать основой взаимной ненависти, что угодно только дьяволу, а никак не Богу.
Так и появляются расколы, когда, сохраняя единую веру, люди не причащаются из единой Чаши по ненависти друг другу. То есть, причащаются в осуждение. Тем нашим константинопольским предшественникам вкупе с расколом угрожала и другая опасность – превращение укоренившейся идеи превосходства любимого святого в умственный идол (кумир). А там, где есть идол, нет места Богу.
Сам Бог предотвратил тогда опасное нестроение в Церкви, послав к праведному Иоанну Мавроподу души трех Великих Святителей и Учителей.
