Отойдя от магазина, я вдруг вспомнила, что сказала Нелька, когда я подошла к прилавку. «…То Клавкина внучка, то Любкина…». Откуда она узнала, что я внучка? Я ведь никому об этом не говорила… Ладно колдуны, живущие по соседству, здесь удивляться нечему… Да и баба Явдоха догадалась, но она ведь знала Клавдию…
Я развернулась и решительно пошла обратно. Ну, нет, пускай объясняется!
Нелька удивленно взглянула на меня, неожиданно появившуюся у прилавка. Они с Томкой видимо курили в подсобке, когда я вошла в магазин.
- Забыла чего? – спросила она, закрывая шторкой дверной проем.
- Спросить забыла. Это, с какого перепуга ты меня Клавкиной внучкой назвала? – я уставилась на нее угрюмым взглядом.
- Из-за этого, что ли вернулась? – хмыкнула продавщица. – Так дураку понятно. Похожи вы. Особенно в молодости.
- И где же ты Клаву в молодости видела? – недоверчиво поинтересовалась я. Даже у меня не было семейных фотографий.
- У нас в клубе фотогалерея открылась. Там много старых снимков, - хмыкнула она. – Вот мы с Томкой и увидели. А ты что это так разволновалась? Бабки своей стыдишься? Оно и правильно… Я бы на твоем месте людям в глаза не смотрела, будь у меня родственница черной ведьмой.
Нелька вела себя нахально, даже вызывающе.
- А я бы на твоем месте поостереглась хамить той, у кого родственница черная ведьма, - процедила я. – Не дай Бог стареть быстрей начнешь. Не то, что на пять, на десять лет меня старше станешь выглядеть.
Нелька испуганно таращилась на меня, а я получала истинное удовольствие, ставя ее на место. Тоже мне, сплетница деревенская!
Окинув ее грозным взглядом напоследок, я вышла из магазина. Здание клуба находилось неподалеку и естественно мне захотелось зайти, чтобы посмотреть на фотографии.
Дверь была открыта и я беспрепятственно вошла в большое помещение с деревянными полами, выкрашенными в коричневый цвет. Из него вело еще несколько дверей, но галерею искать не пришлось. Хотя назвать один стенд галерей язык не поворачивался. Она находилась в фойе, где дежурила пожилая женщина в белом платочке. Она сидела за старым письменным столом, похрапывая над вязанием. Будить я ее не стала и, стараясь не шуметь, пошла к большому стенду с фотографиями.
На снимках были запечатлены жители деревни. В поле, в колхозном саду, возле старой шахты… На некоторых фото люди что-то праздновали, несли флаги, цветы… Мой взгляд упал на фотографию какого-то собрания. Это был актовый зал со сценой, на которой стояла трибуна, а за ней, широко раскрыв рот, распинался мужик с огромными усищами. Но люди, сидящие на стульях под сценой, явно были не в восторге. Наверняка они устали, им хотелось домой, но приходилось слушать усатого оратора.
Среди скучающих, я заметила женщину в косынке и темном платье с кружевным воротничком. Она сразу привлекла мое внимание. Да это же и есть баба Клава! Ой, как интересно… Я подошла ближе, с любопытством рассматривая родственницу. Действительно у нас есть много общего.… Но тут мой взгляд переместился в сторону, и я придвинулась еще ближе. В дверях стояла темноволосая женщина без платка. В ее ушах были крупные золотые серьги, а вместо обычной одежды тех времен на ней красовалась цветастая цыганская юбка. Но даже не это поразило меня, а удивительное сходство женщины с Зоряной. Да какое сходство! У них было одно лицо!
Оглянувшись на спящую сторожиху, я аккуратно вытащила фотографию и, спрятав ее в пакет, вышла из клуба. Воровство никого не красит, но я это сделала не просто так. Что-то не давало мне покоя на этом снимке. Что-то важное, но пока неуловимое.
Придя домой, я сняла высохшее белье, потом взялась за глажку, поглядывая в окно на улицу. В голове роились мысли, перегоняя друг друга, путаясь и превращая весь мыслительный процесс в лабиринт.
Теперь я никому не верила. Мне казалось, что вокруг одни враги. Даже баба Явдоха выглядела странной. Что это она так печется о Зоряне? Может Явдоха и сама ведьма? Но почему Ярчук на нее не реагирует? Как он вообще мог жить у колдовки? На Демьяна щенок тоже не особо обращал внимания, хотя в нем точно что-то было. Я до сих пор помнила странные искры, которые он оставил после себя. Но может это обман зрения? И кто спас меня? Мне захотелось вспомнить голос, читающий заклинание, но ничего не выходило. Черт с ними со всеми! Доверять нужно только себе и меньше языком трепать.
- Баба Явдоха ведьма? – шутливо спросила я у Ярчука, лежащего рядом и тот наклонил голову, внимательно слушая меня. – Тявкни, если это так.
Щенок громко зевнул и, высунув розовый язык поднял одно ухо.
Наступил вечер и, закрыв все окна и двери, я включила радио, чтобы хоть что-то разбавляло тишину старого дома. На улице пели сверчки, в леске грустно кричала какая-то птица. Казалось, что мы с Ярчуком одни в целом мире.
Я выложила фрукты на блюдо, открыла бутылку вина и, усевшись за стол, положила перед собой фотографию, украденную в клубе. Итак… что же в ней такого?
Если рассуждать логически, то в цыганской юбке это Люба. На ней, кстати, я и видела эти большие золотые серьги, но выглядела она как сестра близнец Зоряны. Вот мы с бабой Клавой были похожи, у нас имелись общие черты. Но эти были как отражение друг друга.
Приблизив фотографию к глазам, я заметила на шее цыганки амулет на веревке, но рассмотреть его толком не получалось, потому что детали были слишком мелкие. Но вот взгляд Любы прожигал даже через время, даже со снимка… Вот что значит энергетика. Сразу видно, что она черная. Баба Клава на ее фоне казалась обычной деревенской женщиной, на которую вообще грех было подумать, что она ведьма.
Отложив фото, я посмотрела на свои руки и нахмурилась. Что это такое? Мои ногти потемнели, а вместе с ними и немного кожи вокруг. Я что, чем-то больна? У кого синеют ногти? У сердечников? Но они были не синие, а скорее отдавали чернотой, что совсем напугало меня. Я бросилась к рукомойнику, надеясь, что это обычная грязь. Но нет, даже после мыла ногти оставались такого же жуткого цвета. Плюнув на то, что зеркалом пользоваться часто нельзя, я полезла на чердак, чтобы вызвать бабу Клаву.
Она появилась раздраженная и зло поинтересовалась:
- Тоби чого нэ ймэться? Шо трэба?
- Почему у меня пальцы черные? – я показала ей руку. – Это порча?
- Цэ сила. Ты у доми, дэ уси ворожбой займалысь. От пальци и чорниють. Цэ тэмна ворожба з тэбэ лизэ.
Я вспомнила, что видела в каком-то шоу по телевизору ведьму с черными пальцами и усмехнулась.
- А-а-а… так у всех ведьм пальцы черные? Видела я одну по телевизору… И как я с ними ходить буду?
- Нияк. Воно пройдэ, - успокоила меня бабка. – Будуть пальци як пальци. А та шо в тэлэвизори – дурища. Накрасять пальци тай ходють, колдують… Смих тай годи! Чертям пьяткы щекочуть! Я такых прышелэпкуватых вчила уму разуму. Шоб дурнэю не маялысь!
Бабка захохотала и исчезла. Ну вот… А то порча… порча…