В прошлой части нашей истории, которую рассказывает нам большой друг канала - писатель, переводчик и историк Зои Лионидас, наше неспешное повествование вынесло нас к берегам очередных Генеральных Штатов, которые должны были одобрить "очередной внеочередной" налог, но народ возмутился, ибо ждал от своего любимца герцога Бургундского отмены всех и всяческих налогов. Как видим, расхождение "верхов и низов" налицо. Однако, не будем мешать Зое продолжать свое повествование:
А пока что в Париж под шумок возвратился Людовик Баварский, т.к. любящая сестра уже готовила его бракосочетание с Катериной Алансонской – вдовой короля Наварры. Богатое приданое потенциальной герцогини должно было самым благотворным образом отразиться на вечно пустой баварской казне. Это знаменательное событие должно было состояться 23 мая, вслед за чем новобрачные собирались отбыть в Баварию, что вполне устраивало и королеву и временщика, а что касается нашего героя – у него были дела поважнее.
Короля доставили в Париж в совершенно невменяемом состоянии, и посему, волей-неволей дела государства (хотя бы номинально) вновь вынужден был взять на себя дофин.
Между тем, давление улицы все усиливалось, у простолюдинов все большее негодование вызывало то, что кассация налогов вновь и вновь откладывалась, в то время как им раз за разом пытались навязать новые налоговые выплаты, а затянувшаяся работа комиссии по «реформе» государственного аппарата не приносила никаких ощутимых результатов.
Впрочем, Жан Бургундский не был бы собой, не попытайся он ловко обратить недовольство низов на своих противников – скрытых и явных. Впрочем, дофин в их числе пока что не состоял, временщик со слепым упорством продолжал считать, что юношу попросту сбивает с пути истинного его окружение, в котором находится скрытые и даже явные сторонники «арманьяков», которых в результате Осерского мира в Париже стало достаточно много. «Зачисткой» по мнению временщика, следовало заняться безотлагательно, и посему на очередном заседании королевского совета – 24 февраля нового 1413 года, на котором вновь председательствовал дофин, от власти были отстранены несколько чиновников, которых Жан Бургундский полагал ставленниками своих врагов. Среди прочих был и Пьер дез Эссар, прево Парижа, чьи слишком уж частые посещения отеля королевы также не остались без внимания. Этот последний счел для себя лучшим бежать из столицы, хотя, к сожалению, слишком рано захотел вернуться, и последствия этого возвращения стали во многом катастрофическими. Впрочем, обо всем по порядку.
Пока что временщику, несмотря на все усилия, так и не удалось добиться отставки Гильома дю Месниля – генерального советника финансов, и по совместительству особо доверенного стольника при особе дофина. Надо сказать, что семейство дю Месниль уже несколько лет не вызывало у временщика никаких добрых чувств: Симон дю Месниль в прежние времена был стольником Людовика Орлеанского, а его супруга – воспитательницей королевский детей. Именно этот последний момент и заставлял временщика кое-как мириться с присутствием этого семейства в Париже, однако, сейчас попытка избавиться от них раз и навсегда вновь провалилась – из-за противодействия дофина.
Именно этим детским садом и управляла супруга Симона дю Месниль.
Столь же ничем кончилась и попытка навязать дофину «опекуна» из числа ближайших советников герцога Бургундского ; мальчишка со всей наглостью заявил в лицо временщику, что ему, дофину, уже исполнилось шестнадцать лет, по всем законам он уже взрослый человек, способный отвечать за себя, и никакой опекун ему больше не требуется. Это был уже прямой вызов, на который временщик не сразу нашелся, что ответить, т.к. его армия в согласии с буквой Осерского мира, была распущена, да и сама попытка воевать с наследником престола могла бы закончиться весьма плачевно. Понимая это, дофин принялся развивать свой первый успех.
Жан де Ньель, бургундский ставленник, который, как мы помним, был навязан на наследнику в к качестве управителя Дофине, и лез из кожи вон, чтобы вылепить из юного Людовика верного клеврета бургундского двора, по всей видимости, несколько переусердствовал в своих начинаниях, т.к. в данный момент, полагая, что сила находится на его стороне, дофин приказал вышвырнуть этого прихвостня бургундского герцога вон из своего отеля, не забыв приказать, чтобы у него отобрали большую печать. В довершение этого «праздника неповиновения» дофин своей властью приказал снять с виселицы и с почестями захоронить тело казначея Монтагю, и еще одного противника Жана Бургундского – Мансара дю Бо, о котором мы немного поговорим в дальнейшем. Таким образом, наследник начал прямое противостояние, хотя не мог не понимать, что бургундец не сдастся без боя… и продолжению следовать.
Ну а во что вылилось противостояние тестя и зятя мы с вами, дорогие читатели, узнаем из следующей части нашего текстосериала, так что подписывайтесь на мой канал, чтобы не пропустить что-то интересное. Те же, кто лишь недавно к нам присоединился, смогут найти начало рассказа (а также другие интересные истории о героях XV века) здесь:
