По нашему скромному мнению, среди тех, кто активно и увлечённо занимался восстановлением исторического облика Троице-Сергиева монастыря, Виктор Иванович Балдин занимает одно из первых мест.
Его проекты, статьи, другие работы, все они наполнены любовью к архитектуре монастыря. Во всех его работах чувствуется трепетное отношение к подлинным фактам истории и неотвратимое стремление во что бы то ни стало восстановить истинный облик всех зданиий монастыря и крепости – от стен монастыря до самого, казалось бы, незначительного здания в(хотя таких и Лавре и нет).
Он понимал, что века и стили, сменявшиеся на протяжении веков, внесли свой, не всегда позитивный, вклад в облик монастыря. Но он верил, и не просто верил, он знал, что русские мастера восемнадцатого века, например, воздвигая колокольню, не могли бездушно и бездуховно «воткнуть» новое здание. Обязательно они должны были сделать так, чтобы новое здание не портило общий архитектурный ансамбль. Единственное, что он, как мы это понимаем, желал и к чему стремился – убрать налёт искажений века девятнадцатого. И это ему удалось.
Слово археолог, который тщательно и бережно, осторожно и неспешно, сдувает пыль веков с находки, что обнаружена в раскопе, так и Виктор Иванович, бережно и с любовью, убирал с каждого собора, с каждого здания в монастыре, поздние наслоения.
И вот когда тот или иной собор освобождался от строительных лесов, он представал совсем иначе. Это было торжество не только реставраторов и строителей. Это было торжество духа древнерусского каменного зодчества. Того стиля, что столь близок нам и столь радует нашу душу. Это стиль и мощь Владимиро-Суздальской Руси. Это свидетельство силы и воли русского духа, который не мог не отразится и не мог не проявится чрез здания, что возросли в те годы на русской земле.
Без сомнений, Троицкий собор, Духовская церковь – они стоят в одном ряду с более древними соборами и поистине есть продолжение вековых традиций белокаменного зодчества. Вспомним церковь Покрова на Нерли, Георгиевский собор Юрьев-Польского, колокольню Ивана Великого и Архангельский собор Кремля, Церковь Троицы в Листах, храмы Ростовского кремля, стены Псковского кремля – перечислять можно долго. Однако, не так уж много до нас дошло памятников тех времён.
Посмотрите на проект реконструкции Красных ворот монастыря, предложенный Виктором Ивановичем в 1958-м году.
Нет, вряд ли стоит возражать против нынешнего облика ворот. Дабы подчеркнуть пышность и важность сего «объекта», удивить достопочтенных особо и восхитить их пышностью ворот, были и надстроены Красные ворота в своё время. Именно в этом виде мы их сейчас и наблюдаем
Но, согласитесь, более скромный, более лаконичный и в некоторой степени аскетичный облик ворот им более присущ. Тогда и главы Успенского собора смотрят на вас совсем иначе. Да и Колокольня, пышная и «воображулистая», призванная притягивать взор своим роскошным убранством, как-то стихает, скромно отходит в сторону, оставаясь на своём месте. Она будто извиняется не столько за несдержанность мастеров: «Что вы хотите, люди они подневольные!» Извиняется она за нескромность тех, кто задумал всю эту пышность и разухабистость. Но вот сумели русские архитекторы и мастера так этакую пышность воплотить так, что не рассыпается осколками единый облик монастыря. Ну а уж если пытливый читатель знает о роскоши и притязательности на исключительность (мы здесь только лишь об архитектурном стиле говорим) Трапезной и держит это в уме, он всенепременно сопряжёт облик Колокольни и Трапезной и скажет в восхищении: «Эка они всё тонко и разумно удумали, скажите пожалуйста!»
Опосля же взглянет на фотографию торжественной встречи семьи императора Николая Второго у Святых ворот (так потом уже Красные ворота стали именоваться), вновь почешет в затылке и поймёт, что да, будь ворота в своём изначальном виде, не приняли бы они императора. Более уместны они для Дмитрия Донского, но не для царей конца века девятнадцатого и начала века двадцатого.
Виктор Иванович Балдин, наверное, понимал, что не всем его идеям суждено воплотиться. Обязательно будут те, кто приведёт «убойные», с их точки зрения, аргументы. Кто знает, насколько искренне они будут отстаивать своё мнение – что стоит за этим? Может совсем иные интересы? Кто его знает? Зная всё это, великий (не побоимся этого слова) реставратор, архитектор и художник, хотел запечатлеть тот облик монастыря, который он любил и ценил. И, полагаем мы, это был облик монастыря от начала его до конца века семнадцатого. В начале восемнадцатого века уж пришли новые моды, новые веяния. Новые ветра «задули» из Европ. Противостоять этому не было возможности, да и необходимости тоже. Увы, ветра принесли не только хорошее. Однако любая непогода когда-то заканчивается, тучи рассеиваются, входит солнце и под его светом опадают лишние и чужие наслоения. Что и случилось через триста лет от «прорубания окна».
Но мы слегка отвлеклись, потому как хотели обратить внимание и на то, что Виктор Иванович свой взгляд на монастырь оставил и в картинах.
Вот так и выглядел монастырь в шестнадцатом веке для тех, кто подходил к нему с западной стороны. Уже стоят каменные стены, им ещё предстоит выдержать двухлетнюю осаду захватчиков с западных (!) рубежей нашего Богохранимого Отечества.
Троицкий собор хорошо виден из-за стен. Толи потому, что стены тогда ещё были низкими, а может и потому, что стоит храм на Маковце, на макушке холма. Именно на этом месте, по преданию, родные братья – отрок Варфоломей и инок Стефан, срубили первую деревянную церковь. Храм украшен фресками Андрея Рублёва и товарищами его круга. Их рукам и их гению принадлежит четырёхъярусный иконостас, один из первых высоких, многоярусных иконостасов, на Руси. Преподобный Рублёв уже создал «Троицу».
Есть предположение, что именно через Пивную башню (именно она изображена на картине) в те времена был организован вход в монастырь. И тогда приходящего в монастырь встречал киот с изображением Троицы, коей был расположен на западном фасаде храма. И это звучит логично. Храмы на Руси обращены алтарём к востоку, а вход в них с Запада. Может этот принцип лежал и в основе построения крепостей и монастырей?
На втором плане возвышается Духовская церковь., творение Псковских мастеров. Считается, что воздвигнута она как звоница монастыря. Однако, доступа изнутри храма к колоколам нет. «Иже под колоколы» - единственный храм такого типа, что сохранился до наших дней.
Троицкий собор - один из четырёх храмов пятнадцатого века, которые сохранились на Руси.
Троицкий собор построен в 1422-м году, Духовская церковь – в 1476-м году. Каменные стены монастыря построены в середине шестнадцатого века.
В середине девятнадцатого века, а именно в 1856-м году, перед Святыми воротами возвели портал с многими лепными украшениями. А над башней появился купол с луковичной главкой. Считается, что ворота открывались только для царя и патриарха. В обычное время для входа служили прорубленные рядом Успенские ворота.
В Сергиево-Посадском музее можно, и нужно, увидеть макеты монастыря, реконструкции разного времени, созданные В. И. Балдиным. Это история того, как формировался монастырь, когда строились те или иные здания.
«Я до сих пор горжусь тем, что не позволил себе соорудить ни одной новой архитектурной формы в Лавре. Я понимал свою задачу так: убирать то, что явно вредит зданию, грубо искажает его первоначальный облик, и восстанавливать древние формы только при наличии достовернейших натурных данных».
В. И. Балдин
Истории и картины о Загорске и Сергиевом Посаде в нашем одноимённом телеграмм-канале - https://t.me/history_zagorsk. Подписывайтесь!
