Вообще планировалась просто поездка за земляникой, а обернулось всё снова краеведческим рейдом с элементами трофи и ориентирования.
Все нормальные люди едут в лес в выходной день чуть свет, мы - нет. Наше время - воскресенье после обеда. Оперативные данные из дружественного чата подсказали направление, и вот Нивасик въезжает в село Развилье.
- Ооо, смотри какая церковь, - говорю. - Пошли посмотрим, вдруг сегодня тут больше не поедем.
Церковь поразила даже обычно скупого на эмоции в отношении религиозных объектов Диму.
- Зырь, что тут! - позвал он меня, как всегда зависшую с фотоаппаратом у каких-то ромашек.
Дверей нет, крыши нет, на окнах - ажурные металлические решётки, кое-где сохранились остатки оконных рам, пол устлан свежескошенной травой, на стенах - иконы. Стоят пышные деревенские букеты из пионов и садовых гвоздик, шелестят на ветру молодые берёзки (деревца - жалко, но как красиво).
Откуда-то сбоку возникает молодой седой мужчина с бородой.
- Ничего, что мы тут фотографируем? - спрашиваю я. Меня столько раз выгоняли из храмов, что я уже ко всему готова.
- Чем больше - тем лучше, - неожиданно отвечает он.
Пообщались, мужчина (к сожалению, у меня отвратительная память на имена) оказался прихожанином. Не могла не спросить про службу под открытым небом.
- Мы тут на Крещенье (или Рождество?.. эх, рассеянность моя) и в -30 служили, никто не замёрз, - отвечает он и показыват фото на телефоне: в храме сугробы, новогоднее убранство, колокольня украшена фонариками.
Оказалось, батюшка регулярно приезжает сюда с Бора. Постоянных прихожан - восемь человек, уже много лет они по крупицам восстанавливают церковь своими силами. Освящена она в честь святого Симеона Столпника.
- Сейчас подойдёт Игорь, он уже 15 лет занимается храмом, он вам больше расскажет, - говорит наш собеседник.
На вид Игорю ему около 60-65 лет, ясные светлые глаза, кустистые брови, волосы собраны в хвост. Неспешной скороговоркой рассказывает об истории храма и соседних деревнях, время от времени вставляя забавные замечания.
- Свободное раньше называлась Сукина - там выращивали сук, а соседняя - Кобелева* - там выращивали кобелей, но в советское время это было как-то неблагозвучно, всё переименовали. Сукина стала Свободное, а Кобелева - Долгово. Так мы и оказались тут в Развилье на развилке между свободой и долгами. И куда выход? На небо (взмах руки в сторону отсутствующего потолка). Тем всем места хватит.
* Тут либо Игорь путает, либо я его неправильно поняла. На карте Менде 1850 года есть и Долгово (оно носит это название и по сей день), и Кобелева - она находится между Коринкой и Макарово. Поскольку карта XIX века не настолько точна, как современные, предполагаю, что Кобелева - это современное Кольцово, что рядом с Красной Слободой. Есть на старой карте другие забавные названия - например, Зуделки. Предполагаю, она либо канула в Лету, либо слилась с Зубово.
Всей беседы с Игорем пересказывать не буду, так как успели за короткий разговор коснуться и раскола, и революции, и войны. Говорил, в основном, Игорь. Меня порадовал необычайно трезвый взгляд собеседника на священнослужителей, "меняющих крест на тело" - это про батюшек на дорогих машинах. "Очень трудно устоять перед искушением. В советское время нас уничтожали физически, а сейчас - морально". В общем, интересные в Развилье люди, твёрдо стоят в своей вере.
Что касается каменного храма в Развилье, то построен он в 1904 году - по мерком Вечности очень молод. До него несколько веков тут стояли, сменяя друг друга, несколько деревянных церквей (первая появилась ещё до 1666 года). Развильская церковь Симеона Столпника долгое время был единственным храмом в честь этого святого в регионе, но недавно на территории Нижегородского кремля заново отстроили разобранную в 1928 году одноименную церковь. Интересно, что почти одновременно с разрушением церкви в кремле в двадцатые годы двадцатого века, развильскую церковь наоборот достраивали - присоединяли к ней колокольню. После закрытия Дивеевского монастыря в тридцатых годах в Равилье пришла и трудилась на приходе будущая Преподобномученица инокиня Марфа (Тестова). Оконательно храм был закрыт в 1937 году.
По словам Игоря, одна из улиц в селе носит народное название Монастырская, хотя в официальной истории села никакого монастыря тут никогда не было - это наводит на мысли, что здесь мог быть старобрядческий скит (как вы понимаете, это не официальная версия, а просто гипотеза в разговоре).
Скиты, да. Что-то при их упоминании нет-нет да и всколыхнется на уровне родовой памяти у нижегородцев. Дорога, которой мы сейчас поедем, как раз связывала уединённые жилища несогласных с никоновской реформой, расколовшей в XVII веке христиан на непримиримые лагеря.
В Развилье мы набрали пятилитровую бутылку колодезной воды. Колодец, кстати, ярко разрисован местной художницей Мариной Груничевой. Рядом с ним - мощные остатки прежнего "журавля" - когда он пришёл в негодность, восстанавливать не стали, сделали более современный вариант колодца.
Если вас заинтересовало это место, то хорошую справку о селе даёт борский журналист Олег Потапов в передаче "Меня зовут Развилье": https://youtu.be/lg3S7jePvRs Тут и про то, как местные валенки катали, и про историю названия, и про то, чем сейчас живут жители. Ну а мы поехали дальше.
Деревни Свободное и Ежово толком не осматривали, вспомнили, что вообще-то за ягодами едем. Пара кадров на ходу с окраины - и всё. Спугнули перепёлку с выводком птенцов, которые внезапно высыпались из травы на дорогу (все живы).
В пути форсировали лужи и между Ежово и Ямками, в трамблёр попала вода, Нивас начало троить. Дима харизматично чинил машину туалетной бумагой: в зубах сигарета, дымящаяся чашка с кофе в том месте, где у прочих Нивасов обычно запаска (так вот почему он её убрал - это теперь столик).
Надо отметить, то движение по старому семёновскому тракту довольно оживлённое. За весь день у нас даже несколько раз была "встречка". Вот и сейчас остановился мужик на каком-то кроссовере, спросил, не нужна ли помощь. Всё-таки нормальные у нас люди.
Где-то тут напали на первое ягодно-грибное место, в котором проковырялись до лёгких сумерек - было часов шесть, но в наполовину лиственном лесу темнеет быстрее. Когда я начала замечать, что больше смотрю уже не на землянику, а на многочисленные следы лосей и Хозяина, предложила ехать дальше.
Перед урочищем Ямки осмотрели старинное старообрядческое кладбище. Проскочить его не дал большой крест, прислоненный к дереву. Погосты староверов узнать легко по голбцам - крестам с крышей "домиком". Часто это даже не кресты, а просто столбики с кровлей. На голбцах бывает выдолбленное углубление для иконки или распятия, но те обычно уже украдены мародёрами.
Сквозная дорога через урочище заросла кустами. Памятуя, что в зелёном океане могут прятаться погреба, не стали ломиться через бывшую деревню, а вернулись почти до погоста и ушли левее. Справа на возвышении показались руины круглой башни из белого кирпича. Дима заглянул внутрь и сказал, что очень глубоко. В фильме нашего друга Бориса Соколова упоминается это место - местные охотники, посещающие Собачий хутор, используют её в разговорах как ориентир.
Нижегородский путешественник Андрей Пугин в отчёте о походе по этим местам в 2020 году показал фотографию сохранившегося в Ямках дома, в котором вероятно время от времени кто-то живёт. Мы его объехали по широкой дуге. Я вспомнила, что в какой-то момент мелькнуло словно что-то через золотые в закатном Солнце сосны, но сознание отфильтровало это, как ненужный элемент. Видимо, не надо нам туда было.
В этих краях нууу очень красивый лес. Ну прям ваще. Крючковатые вековые берёзы, более редкие, но не менее колоритные дубы, разлапистые сосны. Очень старый лес. И он ещё хранит следы человеческой жизни. Вот несколько погибших сосен со следами сбора живицы - словно гигантская росомаха провела по стволу когтями. Спустя десятилетия эти раны дерево обволакивает корой, а то и вовсе находит силы, чтобы затянуть, а тут они стали смертельными.
О, а вот то, что нам нужно - на довольно молодой березе выросла чага. Останавливаемся, Дима собирает лисички, я достаю из багажника топор.
Дальше ехали примерно так:
- Лисички по левому борту - тормози! Лисички справа. Ааа, стой, щас лисичек раскатаем! Земляника! Погоди-погоди, выйду, подниму деревцо, а то шнорик оторвём.
Когда последние лучи закатного солнца плясали на живописных облаках, повисших над лесом, мы въехали в деревню Корельское. Перед этим преодолели такую огромную лужу, глядя на которую я сначала было предложила ехать обратно: тёмная вода, дна не видно, а объезд упирается в болото. Но Дима закатал штаны и прошлёпал в сандалиях.
- Да тут ерунда, - и оказался прав. Глубоко, но жёстко.
Почему-то я была уверена, что Корельское - нежилая деревня. Оказывается, тут довольно много домов, правда, раскиданных друг от друга на приличном расстоянии. Здесь же был известный Корельский скит, но от него, по слухам, ничего не осталось, так что на перекрёстке мы ушли налево, к Одинцовскому скиту, который находится недалеко от истока таёжной речки Алсмы. Точнее, находился. В наше время сохранился только колодчик матушки Маргариты, упоминаемый Мельниковым-Печёрским в книге "В лесах". По легенде именно на этом месте инокиня покинула тело, а на третий день тут забил источник. "Предположив, что это знак, что душа ее вознеслась, было решено в память о ней дать роднику имя матушки, которое сохранилось до сих пор", - говорит писатель в далёком XIX веке.
Надо сказать, что без координат мы могли бы не найти это место. Вот нужный отворот, довольно долго пробираемся в уже глубоких сумерках, на грани темноты. Вот табличка: "Родник Святая Маргарита". Ещё едем. Ну где же?.. Ещё табличка - "Родник", и стрелка. Дорога еле читается в траве. О, вот кажется, показался просвет! Дальше - пешком.
Родник благоустроен. Черпаем воду ковшом на длинной ручке - сильный металлический привкус, но ничего, отстоится. Наполняем наши канистры, отмахиваясь от назойливых комаров, соскучившихся по людям в этом глухом лесу.
В Сети пишут, то где-то здесь и могила самой инокини. Я её идентифицировать не смогла. Не этот же большой поклонный крест стоит над могилой? Кажется, нет. У берёзы прислонён голбец, возможно, он как раз с могилы Маргариты, но это не точно. Меня заинтересовал жерновой камень, уже почти погрузившийся в землю аккуратно в середине полянки. Культурный артефакт.
Выбираемся обратно на дорогу. Ближайшая деревня - Здорово, едем к ней. Потому что дальше Лазарева, Горшки, потом Тарасиха, трасса… Стоп, какие Горшки, Света? Мы ж не в XIX веке - Успенье. Точно.
Самое интересное в любом приключении начинается с наступлением темноты, и когда герои говорят: "Нам надо разделиться". Эту истину я вспоминала, изучая карту, пока Дима, снова закатав штаны, скрылся где-то далеко за поворотом лесной дороги. Покуда хватало глаз - поблёскивали лужицы, затаившиеся в глубоких колеях. Перед этим Дима уверенно сказал, что тут можно проехать на девятке, а я взмолилась, что ну может нет, ну может не полезем вот так сразу, мы ж не на девятке, а все-таки почти ночь и связи нет, и на работу завтра…
Карта подтверждала то, что видели глаза - тут сильное понижение в пойме реки, дальше хрен пойми какой мост, и есть ли он вообще, и это всё на ближайшие полкилометра. Деревня соблазнительно близко, но нет, нет.
Вернулся Дима, и как-то без особого энтузиазма сказал, что при определённых навыках проехать можно. В навыках чемпиона региона по трофи-рейдам я не сомневалась, но повторила мантру про ночь-связь, и заявила, что нашла объезд.
Лесных дорог тут - вагон и тележка. Мы решили, что будем выбирать максимально наезженные. В какой-то момент я поняла, что мы просто вернулись на семёновский тракт, который плавно вывел нас к Паромово, а затем - на асфальт, соединяющий Семёнов с Хахалами. На финальном отрезке грунтовки в свете фар то и дело вспархивали козодои и какие-то крупные кулики - то ли вальдшнепы, то ли бекасы, тусующиеся прямо на дороге по три штуки. Закипела ночная жизнь.
Домой домчались ближе к полуночи, зато без пробок. Путешествие оставило послевкусие лесной земляники и какой-то таинственной забытой сказки с иллюстрациями Билибина.
Присоединяйтесь к телеге https://t.me/shuga50mm
и группе ВК https://vk.com/nowshugar
Другие публикации: