Людям свойственно оценивать мир незатейливо и радикально, без полутонов. Так проще и думать совсем не надо: МЫ и ОНИ. По мере того, как официальные латвийские власти на высоком государственном уровне умело и последовательно много лет раздувают антирусские настроения, может сложиться ложное впечатление, будто все латыши «одним миром мазаны»: рьяные русофобы и отпетые русоненавистники. Однако это совсем не так…
Прежде всего, следует понять, что национальное происхождение, имя и «кровь» человека совсем не определяют его взгляды и политические пристрастия. В Латвии, например, я встречал латышского национал-радикала русского происхождения по имени Дмитрийс Мироновс, знавал и русского великодержавного шовиниста, которого звали Андрис Берзиньш. И таких парадоксальных личностей имеется немало.
После того, как в 1991 году латвийское государство объявило свою независимость, все населяющие страну латыши автоматически поделились на три неравноценных категории. К первому, самому уважаемому и качественному, неофициально относились западные представители маленького, но гордого народа, которые стали тогда возвращаться на историческую родину из США, Канады, Австралии, Германии, Швеции и других почтенных стран. Это были те, кто бежал в конце войны от Советской власти, или же их дети и внуки. Об этом стыдливо помалкивали, но среди них имелись и бывшие каратели, добровольные палачи Холокоста, коллаборационисты, активно сотрудничавшие с гитлеровцами, и потому, опасаясь возмездия, искали они прибежища на Западе.
Именно западные «возвращенцы» первого сорта сразу же стали наиболее востребованными и ценимыми кадрами при обустройстве новой независимой Латвии. Естественно, что жажда реванша проигравших недобитков из легиона СС, их эталонная ненависть к России и к русским постепенно стали главной, базовой основой латвийской государственной идеологии.
Второй сорт -- это местные, латвийские латыши. Они никуда не уезжали, благополучно пережили «советскую оккупацию», воодушевлённо пели патриотические песни на митингах во времена Атмоды. Но они всё же бывшие «совки», и потому эта самая многочисленная часть латышского населения оказалась по социальному рейтингу рангом пониже, неофициальным статусом пожиже...
И, наконец, латыши третьего сорта -- те, кто после 1991 года стал переезжать в Латвию из России. Некоторые из них родились там, прожили жизнь. Сибирские, московские латыши... С точки зрения упёртых национал-радикалов – люди неблагонадёжные, нелояльные, русифицированные…
В 2007 году началась работа по составлению Культурного канона Латвии (Latvijas kultūras kanons). За несколько лет был подготовлен список из 99 наиболее известных и выдающихся произведений искусства и культурных ценностей латышей. В него вошли работы по семи категориям: архитектура и дизайн, кино, литература, музыка, сценическое искусство, народные традиции, изобразительное искусство. Вы легко можете ознакомиться с окончательным перечнем в интернете.
Получилось чрезвычайно интересно. Оказалось, что вся вековая история латышского народа подарила миру только 61% латышских культурных достижений, а всего 46-летняя «советская оккупация» -- аж 39%. Причём почти половина «не советских» латышских культурных достижений образовалась под крылышком Российской империи (28%)…
Таким образом, более 2/3 всех выдающихся культурных достижений латышского народа появились при взаимодействии и при поддержке РУССКОЙ КУЛЬТУРЫ и её носителей!
Но хуже всего следующее: из данного Канона очевидно, что за два десятка лет после 1991 года, по результатам новой независимости, не было создано НИ ОДНОГО заметного произведения визуального искусства, НИ ОДНОГО уникального музыкального произведения, НИ ОДНОГО яркого известного кинофильма, практически НИ ОДНОГО выдающегося литературного произведения… Особо отмечу: «Канон» этот составляли не проклятые «оккупанты», а лучшие современные латышские эксперты-искусствоведы.
До недавних пор, очень многие латыши традиционно тяготели к русской культуре, которая являлась для них неисчерпаемым источником вдохновения, живительных сил и творческой энергии.
В связи с этим вспоминаю одну занятную историю… В конце 90-х годов ухаживал я с самыми серьёзными намерениями за прелестной барышней Олечкой Д., из семьи довоенных русских рижан. Фамильные корни уводили её к роду остзейских баронов фон Нольде.
Молодая баронесса была девушкой красивой со всех, со всех сторон… Она обладала фигуркой, изяществу которой могли бы обзавидоваться статуэтки La Belle Époque, однако характер имела крайне вздорный, своенравный, и потому наши с ней отношения развивались по синусоиде, равномерно искривлявшейся от страстного примирения до привычно-бурного скандала, и так далее...
И вот как-то поздним летним вечером оказался я на Олечкиной даче в приморском местечке Саулкрасты, примерно в 40 км от Риги. По случаю очередного официального выяснения наших запутанных отношений был в костюме и с галстуком. Закончилось всё предсказуемо скверно, ушёл я шумно, разругавшись с невестой вдрызг…
Явившись на станцию, открыл для себя пикантную подробность, заключавшуюся в том, что последняя электричка до Риги ушла минут двадцать назад, и следующая должна была появиться лишь в шестом часу утра. Пока я стоял в мрачной раздумчивости, как ловчее скоротать летнюю ночь, из-за угла неспешно появился простовато, по-летнему, одетый латышский парень примерно моих лет с початой бутылкой пива в руке.
Далее воспоследовала сцена, до смешного напоминавшая классический эпизод из знаменитого советского кинофильма… Парень, приблизившись вплотную, молча протянул мне бутылку. Так же молча взяв её, я сделал добрый глоток и вернул владельцу. Тот отпил, после чего протянул мне для рукопожатия крепкую ладонь: «Эдгар!». «Игорь!», -- в свою очередь представился я… Таким образом, знакомство наше состоялось, и далее в обществе Эдгара провёл я занимательнейшие несколько часов до рассвета. Со стороны мы, очевидно, представляли собой колоритнейшую картину: лощёный пижон при галстуке в дружелюбной компании форменного босяка оживлённо и эмоционально обсуждают возвышенные мировые проблемы…
Должен заметить, что после того, как перечитал в научной библиотеке гору дореволюционной прессы, приобрёл я манеру разговора несколько вычурно-старомодную. Чего уж греха таить, иногда даже спесиво бравировал этим.
Однако в разговоре с Эдгаром (а беседовали мы с ним по-русски), с изумлением отметил я странное обстоятельство. Говорил он с лёгким акцентом, но речь его лилась настолько легко и свободно, что просто дух захватывало. Не всякий носитель родного языка смог бы сравниться с этим латышским «пуйкой» по словарному запасу и многообразию смыслов. Мы с ним были, что называется, «одной крови». И как волоски седины в роскошной шубке старого лиса, чувствовалась у него при разговоре эдакая старорежимная чужеродность оттенков русского языка. Мой собеседник явно кокетничал, используя слова, которые в словарях обычно сопровождаются сноской (устар.). В конце концов, я напрямую спросил его: «Дружище, где ты так по-русски говорить навострился?» На что ответил он предельно просто: «Спасибо Достоевскому. Я перечитал в оригинале всё его собрание сочинений…».
Этот латышский парень искренне любил русскую культуру, впитал её, принял всем сердцем… И таких латышей, как он, в Латвии всегда было немало.
Мы до рассвета проговорили с Эдгаром о жизни, о философии, о религии… Обсуждали множество занимательнейших проблем. Уже под утро, провожая меня к электричке, мой случайный знакомый неожиданно спросил: «Ты слышишь, как растёт трава?» И я услышал…
На прощанье, мы крепко обнялись с ним по-дружески. Говорят, что когда люди обнимаются, их души целуются.
В настоящее время у власти в латвийском государстве состоит та часть латышей, что громко и постоянно твердит о первостепенной насущной необходимости «защищать интересы латышского народа».
Можно основывать национальное самосознание на любви к своему Отечеству, на любви к соплеменникам. Однако сегодняшние правители Латвии уже не первое десятилетие формируют самосознание латышского народа исключительно на ненависти к России и к русским. Это как дресс-код для допуска в «приличное общество». Ненавидишь русских – значит СВОЙ. Относишься к русским с симпатией, значит, показательно демонстрируешь личную «нелояльность». И такое отношение успешно прививается много лет, результатом чего явились новые поколения латышской молодёжи, воспитанной в духе презрения, страха и неприязни к русским…
Но позвольте! Ведь люди, подобные Эдгару, тоже латыши… Чистокровные латыши, родившиеся на латвийской земле. Почему же «истинными защитниками» интересов латышского народа самозванно объявили себя те, кто сеют вражду и ненависть? Те, кто, последовательно уничтожает любые проявления русской культуры на латвийской земле, закрывает русские школы, кто сносит памятник Пушкину, кто грезит ПОЛНЫМ изгнанием русской речи из общественного пространства? И эти мракобесы -- настоящие, эталонные, ИСТИННЫЕ латыши? Но значит те, кто уважает русскую культуру, русский язык, кто любит Россию, есть латыши «неправильные», враги, изгои? Кто же дал право безумцам, одержимым страхом и озлоблением, самочинно объявлять исключительно себя бесспорной истиной? Давайте подумаем теперь об этом…
Продолжение следует
Дорогие друзья! В настоящее время я нахожусь в крайне затруднительном положении… Буду безмерно благодарен всем, кто сможет оказать мне свою посильную помощь…
Получатель: Гусев Игорь Номер карты: 2202 2063 8141 9253
Номер счёта: 40820 810 3 4010 1542637 БИК 044525225
ПАО СБЕРБАНК
Тел.: +7 985 134 8960