Инну совершенно не волновало, что, хотя она и младше Глеба, учиться ей приходилось фактически за двоих. Все работы в институте писала она. Увы, Глеб, влюбленный в историю, особыми талантами и знаниями не блистал. Середнячок, не более того.
А Инна, хоть она этого и не осознавала, была необыкновенно талантлива. Она помнила все даты, могла из отдельных, вроде ничего не значащих фактов, составить цельную картину.
- Вам бы, Инночка, в исторические журналы статьи писать! У вас такой слог, такая подача материала! – говорили самые титулованные и самые вредные (по мнению бездарей) преподаватели.
- Ты для Глеба попроще пиши, - шептала ей самая старенькая преподавательница. – А то понятно, что не его работа. Автора сразу видно.
Инна все время надеялась, что однажды после проведенного вместе дня, Глеб ей предложит остаться у него или зайти к ней в гости. Или предложит снять один номер в гостинице в каком-нибудь городке, куда они приедут прикоснуться к истории. Но Глеб не предлагал, а сама предложить Инна не могла себя заставить.
После второго курса, похоронив бабу Маню и сдав сессию, Инна отправилась на родину прабабушки. Глеб уехал с родителями на море, так что время было. Оказалось, что ближе находится городок, где жила семья сестры прабабушки, которая отправила ее учиться на белошвейку и которая отказалась ей помогать, когда баба Лида приехала к ней с большой дочкой.
Пройдя немного от станции, Инна увидела храм, в котором когда-то был старостой муж прабабушкиной сестры. Люди выходили после службы. Она спросила – оказалось он никогда не закрывался, даже после революции и во время войны.
- Извините, я ищу людей, которые могли бы знать Ершовых. Он был церковным старостой в 30-е и 40-е годы, - спросила Инна.
- А вам зачем? – повернулась какая-то женщина.
- Я учусь на историка. Интересуюсь историей их рода.
- Ымпыратор Колбасный, что ли князем хочет заделаться? – расхохоталась женщина. – Наташ, поди сюда. Вот историю Ершовых собирают. Помогем?
- Простите, я не поняла про колбасу?
- Тут половина деревни на того Ершова, кто старостой был, зуб имели. Пироги жрал он, когда другие голодали. Воровал. Это потом уже выяснилось, после войны. Но настоятель сказал, что не мы его судить будем. Уж не знаю, он прав оказался или те, кто поговаривали, что будто бы ему с женой кто-то свечку за упокой ставил. Но он когда понял, что ничего ему не будет, вещички покидал, да убыл в неизвестном направлении. Сын один остался - он как раз с войны пришел. Когда узнал, что папаша вытворял, от родителей отказался. Он не распространялся особо, но вроде мамаша его, жена Ершовская, сгнила заживо. Болячка какая-то. Дочка ихняя два аб.орта сделала, а от третьего померла. Вот только сын остался. А его сын в совхозе кооператив организовал, колбасу делает. Мужик хороший, на храм много жертвует, семьям помогает.
Примерно то же самое рассказала Инне бабушка той самой Наташи, которую позвала новая знакомая.
Значит, сестра бабы Мани умерла давно. Наверное, приезжали к бабе Мане, когда «гнила заживо». Странно, но судя по тому, что Инна услышала, она умирала примерно так же, как первый ребенок бабы Лиды.
Инна записывала все, что вспоминали про семью прабабушкиной сестры. Да, действительно, можно писать роман, а может сценарий сериала. Страсти почище, чем в Бразилии.
Она договорилась переночевать у новых знакомых, чтобы на следующий день посмотреть на Колбасного Ымператора. Парень, подвозивший ее на прощанье сказал:
- Девки завидуют просто, что кто-то к новым временам приспособился. Вот и называют неуважительно. Производство у него небольшое, но делает качественно. Вся округа у него покупает. Ты звони в звонок. Они без зазнайства.
Действительно, за забором стоял крепкий, но небольшой дом. Из охраны – барбос на цепи.
Инна, решив, что она ничего не теряет, позвонила. Открыл калитку молодой человек чуть старше ее. Оказалось, что это, по местным меркам, «принц колбасный», сын Ымператора. Получается ее, Инны, брат. Четвероюродный.
Троюродный дядя, Михаил, выслушав, провел в дом. Вышла оттуда Инна уже вечером – смотрели фотографии, на которых была и сестра прабабушки и даже сама баба Маня. Все тщательно хранилось и было подписано. Неприглядная семейная история тоже была записана.
Продолжение следует...