Глава 43. Николетта. Не так давно
Стамбул встретил их заунывным дождем и темными свинцовыми тучами, настойчиво цепляющимися за мирно спящие минареты. Николетта разочарованно отвернулась от окна такси. Она ждала буйства красок, запахов и эмоций, а древний город производил крайне гнетущее впечатление, и даже без перерыва болтающий и шутящий Умут не мог разогнать клубящийся в душе туман.
- Приехали. Помогу вам с багажом и отправлюсь к жене, а завтра ждем вас на ужин – она у меня отменно готовит долму.
- А твой фирменный кебаб будет? – довольно подмигнул Дэн.
- Как же без него, друг мой, - мужчина просто сиял в предвкушении будущего застолья. – Моя Айла просто с ума от счастья сойдет, узнав, что познакомится с твоей супругой, Дэн. Она уже и не ждала, когда это произойдет. Все сокрушалась, как же ты без жены и детишек.
Продолжая болтать, Умат ловко вытащил чемоданы из багажника и поставил их у входа в дом. Вышедшая из машины Николетта, не обращая никакого внимания на падающие на лицо капли, задрала голову вверх, пытаясь оценить свое будущее жилище. Дом входил в небольшой и довольно уютный комплекс, засаженный зеленью и с огромным бассейном по центру. Все домики были не выше пяти этажей с длинными открытыми террасами, украшенными ограждениями из голубоватого стекла. Совершенно неожиданно выбор Умута произвел на нее благоприятное впечатление.
- На каком этаже наша квартира?
- На третьем. Отсюда отличный вид и не слишком высоко. Я помню, Дэн не любит высокие этажи.
- Разве? – девушка прищурилась. Она впервые слышала о том, что у ее спутника были хоть какие-то страхи, отчего он показался е й ближе, чем раньше.
- Наверное, я выдал секрет, - запоздало спохватился Умут, с виноватым видом развернувшись к другу. – Я даже не подумал, что ты хочешь выглядеть перед женой безупречным героем. Виноват.
- Ерунда, даже не думай об этом, - Дэн похлопал его по плечу. – Я рассказывал об этом Николетте, она, видимо, подзабыла.
Он красноречиво посмотрел на девушку, но не надеясь на ее понятливость махнул головой в сторону поникшего Умута. Эта пантомима возымела свое действие – Николетта почувствовала, как внутри расползается горячее чувство вины. Ведь этот искренний мужчина, так радушно встретивший их и подготовивший все для их комфортной жизни, не должен переживать из-за случайно вылетевших слов! Тем более, что они с Дэном не были не только женаты, но даже парой! Она подскочила к расстроенному турку и под одобрительным взглядом своего «мужа» приобняла его за плечи.
- Конечно, забыла. Это все перелет, я так устала, что скоро свое имя забуду.
Николетта старалась изо всех сил, нацепив на лицо ослепительную улыбку, и мужчина купился. Он улыбнулся в ответ и начал возносить красоту жены своего друга, называя ее ясноокой Хюррем.
- Это супруга одного из султанов, редкая красавица с рыжими волосами, - подоспел на подмогу Дэн, видя ее недоумение, и вновь переключил Умута на себя. – Этот район безопасен?
- Полностью, - в подтверждении своих слов мужчина махнул рукой. – Здесь селятся преимущественно туристы: одни приезжают надолго, другие на пару недель. Особо никто никого не знает, близкого знакомства сводить с соседями не принято. На новых жильцов никто не обратит внимание. И даже если сюда приедут с вопросами, никакой информации никто не даст. Не тревожься, друг мой.
Дэн проводил девушку в холл и попросил подождать, снова выйдя на улицу. Они о чем-то говорили, активно жестикулируя и периодически замолкая на несколько секунд. Как ни напрягай слух, сквозь плотное стекло не долетало ни звука, и Николетта переключила внимание на окружающее пространство.
Сразу было видно, что выбранный Умутом дом предназначен для людей с достатком выше среднего. Об этом говорил буквально каждый уголок – отделанные мрамором полы, расшитые золотом мягкие диваны, зеркальные стены и пышная зелень в огромных стильных кашпо из мозаики.
- Нравится? – Дэн подобрался почти неслышно.
- Очень! – несмотря на постоянное раздражение, которое вызывал внутри этот мужчина, обманывать не хотелось. – Удивительно красивый дом!
- Это ты еще квартиры не видела!
- Ты тоже, - парировала девушка.
- Ты просто не знаешь Умута! Он ни за что не обратит внимание на что-то без налета роскоши.
- Как вы познакомились? – неожиданный вопрос застал мужчину врасплох. Он слегка нахмурился, но быстро взял себя в руки.
- Я расскажу тебе эту историю, только потом.
Он приобнял Николетту за плечи и, дав консьержу несколько купюр за доставку багажа, направился с ней к лифту. Квартира и в правду оказалась великолепной! Просторная, с панорамными окнами, современной мебелью и всем необходимым для жизни. В ней царила атмосфера расслабленности, мгновенно проникшая под кожу вошедших.
Следующие дни слились для Николетты в один бесконечный сюжет. Дэн уезжал рано утром, она выбиралась на веранду и на долгие часы погружалась в перевод дневника. К вечеру он возвращался, они заказывали ужин и после еды разбредались по комнатам. Пару раз они выбирались в рестораны и по пути девушка смогла хотя бы одним глазком оценить красоту Стамбула, освещенного лучами, пусть зимнего, но не менее яркого солнца. Во время таких выездов Дэн совершенно менялся. Стиралась привычная уже и, казалось бы, навсегда залегшая между бровями хмурка. Из глаз пропадали острые холодные льдинки, уступая место пляшущим джигу чертикам. Он смеялся, рассказывал истории, подтрунивал и сверкал по-детски открытой улыбкой. Казалось, что он даже становился моложе, и Николетта, исподтишка, с нескрываемой нежностью наблюдала за его преображением. Он нравился ей таким и с этим было уже ничего не поделать!
Особенным для нее стал визит в дом Умата. В этот вечер Дэн повеселел еще до отъезда, переговорив с кем-то по телефону.
- Николь, собирайся, мы едем в гости к Умату. Ты же не забыла, что он нас приглашал? А здесь крайне невежливо отказываться от подобных приглашений.
- Не забыла, - она поморщилась от, казалось, уже забытой им привычки коверкать ее имя, и поинтересовалась. – Случилось что-то хорошее?
- Можно и так сказать, - он натягивал через голову бежевый свитер. – Изабо звонила. Люди Итонсона вышли на наш след, но смогли проследить только до ее дома. Она отлично позаботилась о том, чтобы с каждым последующим шагом они испытывали колоссальные сложности! Поэтому выдыхаем и наслаждаемся дружеским гостеприимством. Чего ты стоишь? Такси приедет через 10 минут.
Кляня на чем свет стоит недалеких мужчин, считающих женщин способными собираться за считанные минуту, Николетта бросилась в свою комнату. Почему-то сегодня ей хотелось выглядеть просто сногсшибательно и, когда Дэн восхищенно присвистнул, увидев ее в белоснежной юбке в пол и легкой блузе цвета индиго, спадающей на одно плечо, она удовлетворенно отметила – эффект достигнут!
Умут жил на другой стороне Босфора, к тому же довольно далеко от центра, и девушка приготовилась к утомительной дороге. Машина действительно долго плутала по узким улочкам, пока не остановилась перед невысоким многоквартирным домом коричневого цвета. В такие районы туристы не заезжали, так как здесь селились местные, но что-то Николетту смущало. Она обернулась к Дэну, пытаясь сформулировать вопрос, но он ее опередил:
- Да, да, это не дом Умута, но не менее важное место. Сейчас поговорим и по гостям.
Крепко держа свою спутницу за руку, словно опасаясь ее побега, он уверенно вошел и постучал в квартиру на втором этаже. Дверь практически сразу распахнулась и на пороге застыла дородная турчанка в красном длинном платье, черной кофте и накинутом на голову платке. Увидев Николетту, она всплеснула руками и заголосила, втягивая ее в квартиру.
- Девочка, моя девочка! Как же выросла, какая же красавица! Я и не мечтала свидеться с тобой!
Она гладила гостью по волосам, целовала ее руки и обнимала, то крепко прижимая к себе, то отстраняя, любуясь каждой черточкой лица. Совершенно потерянная Николетта успевала автоматически переводить слова хозяйки, периодически переходящей с английского на турецкий. Когда поток красноречия иссяк, женщина залилась слезами, не выпуская из своей крепкой руки, унизанной золотыми браслетами, ладони девушки. Не вмешивающийся до этого момента в развернувшуюся сцену Дэн взял Николетту за другую руку и развернул ее лицом к себе:
- Милая, знакомься. Это – Канан. Твоя няня, жившая в вашей семье все время нахождения в Стамбуле.
Глава 44. Вел. Очень давно
Все произошедшее после Вел помнила очень смутно. Шифра и женщины снова нескончаемо долго пели на незнакомом языке, потом с большим почтением ей поднесли еще один напиток – пузырящийся, коричневый и очень густой. Он был слегка горьковатым с приятным маслянистым и чуть сладковатым послевкусием. Вел смаковала его маленькими глоточками, с удивлением отмечая, как с каждым из них в нее вливается новая сила. Вскоре она уже смогла встать с камня и принять поздравления, поток которых никак не иссякал. Голова кружилась, перед глазами плыли белые волны, то и дело застилая все вокруг и грозя утянуть ее с собой в неизведанную бездну. Обратный путь в хижину Мив и вовсе стерся из ее памяти. Последнее, на чем ей удалось сконцентрироваться, это склонившееся над ней лицо старухи.
С рассветом ночные приключения показались всего лишь странным сном, если бы не вполне ощутимо саднившие порезы на руках и ногах. Вел выбралась из кровати, одергивая длинную рубашку, и чуть не споткнулась о корзины, наполненные какой-то снедью. Еще несколько корзинок сиротливо примостилось у порога, на столе рядком лежали тушки кролика и неощипанные куропатки, а со спинки стула изумрудным водопадом ниспадало дивное платье – открытый лиф и широкие рукава с элегантными разрезами, сквозь которые должно было кокетливо проглядывать нижнее платье. Восхищенная Вел подошла ближе, чтобы внимательно рассмотреть бегущую по подолу и лифу вышивку.
- Невероятна работа, - она поднесла ткань к глазам, удивляясь ровным стежкам и выбранному узору. Все ее наряды с самого детства шились за пределами замка, и она легко научилась различать строчки разных модных портных, но даже у них не было мастериц, способных на такую изящную вышивку.
- Нравится, маленькая госпожа? – вошедшая в двери Мив выглядела бодрой и принесла с собой запахи полевых трав и цветов.
- Откуда все это? – Вел обвела рукой комнату.
- Это дары тебе, - довольная старуха засуетилась, разбирая корзины и раскладывая их содержимое по разным местам.
- Дары? – переспросила девушка, удивленно приподняв бровь.
- Все знают, что ты, маленькая госпожа, новая вельва, - с гордостью пояснила Мив. – Каждый хочет поприветствовать тебя и проявить свое почтение. А Эйва, та самая, которую ты спасла, новое платье сподобила. И просила передать, что тебе больше не нужно беспокоиться об одежде, она будет шить наряды, каких и в городах больших не видывали.
- Эйва? – Вел просияла. – С ней все в порядке? Вот радость-то детишкам и Дуласу.
Она закружилась по комнате, быстро перебирая босыми ногами по старым доскам. И вдруг резко остановилась, обожженная внезапно пришедшей в голову мыслью.
- Мив, сколько я опять спала?
- Так недолго, день и ночь всего, - пожала плечами старуха, проворно ощипывая куропатку к обеду, - матушку твою после обряда дней 5 добудиться не могли, а ты, вот как, быстро в силу вернулась. Я же говорила, что в твоей крови природная магия растекается и плещется.
- А как же Эйва уложилась-то?
- Кто же ее знает! – Мив подобные вопросы не волновали. – Хотела спасительницу свою, вельву, порадовать, вот и сподобилась. А ты не гадай об этом, маленькая госпожа, теперь у тебя пойдет другая жизнь. Потечет, поструится по выбранному богами пути.
Эти слова часто вспоминались Вел в последующие дни. Она казалась себе застрявшей в паутине мухой, вокруг которой виток за витком разворачиваются события, а она даже была не в силах дернуться и начать жужжать.
Хижина Мив превратилась в место паломничества окрестных крестьян. Обычно их простые и щедрые подношения были знаком уважения, но иногда люди приходили с просьбами – помочь избавиться от недуга, дать оберег на удачу, защитить скотину от напастей. Со всем этим старуха успешно справлялась и раньше, но теперь она с важным видом обязательно звала Вел, которая и выдавала пришедшему разные травки, снадобья или отвары. В первое время девушка действовала так, как ее научила Мив, но вскоре стала замечать непреодолимое желание изменить уже знакомую рецептуру. Она добавляла или убирала травки, выдерживала одни настои на ярком солнце, а другие, наоборот, под луной, собирала одной ей ведомые обереги. Древние знания вливались в нее с каждым сделанным вдохом, разливаясь по венам расплавленным огнем и находя внутри свое, словно специально подготовленное заранее, место. Это придавало сил и утомляло одновременно. Вел испытывала дикую жажду одиночества, от которой в пору было завыть диким зверем. Видя ее мучения и тонко понимая все происходящее, мудрая Мив посоветовала найти в лесу местечко, где можно будет восстановиться и побыть без чужих глаз. Отпуская ее одну в первый раз, старуха наказала двигаться, подчиняясь магии, - она безошибочно выведет куда нужно. Именно так Вел и поступила. В течение нескольких часов бесцельно бродя по лесу, она внезапно вышла на густо заросшую вереском поляну. С одной стороны она была защищена от случайных любопытствующих обрывом, а с другой лесной полосой. Дурманящий медовый аромат стелился над поляной, окутывая и убаюкивая уставшую девушку. Повинуясь душевному порыву, она легла прямо на землю, втягивая смесь дорогих ее сердцу ароматов, и тихонько запела. Эту колыбельную любила мама. После смерти Кивы няньки пытались успокоить пением безутешную девочку, но вызывали дикое сопротивление и вскоре отступались. Маленькая Вел с поразительной настойчивостью отказывалась слушать колыбельную, связывающую ее с матерью тонкой, призрачной нитью. И сейчас, впервые за долгие годы, отпустив себя на волю, она запела. Голос набирал силу, взмывая ввысь, и Вел уже не замечала, что песня разносилась по округе. Ей было хорошо и легко.
- Какой знакомый голос!
Песня оборвалась на полуслове. Испуганная девушка подскочила на ноги, вытряхивая из спутанных кудрей застрявший вереск, и наткнулась на смеющиеся голубые глаза барона Дадли.
- Мне кажется или мы с вами уже встречались, красавица?
- Вам кажется, господин, - проклиная свою беспечность, Вел постаралась опустить голову как можно ниже.
- Странно, - мужчина небрежно сбил носком сапога несколько цветков. – Готов поклясться, что именно этим голосом со мной разговаривала девушка в черном плаще. Совсем недавно. В ночь вашего странного праздника.
Он говорил так безразлично, с легким превосходством, свойственным английским аристократам, что девушка начала ощущать затапливающую ее ярость. Отбросив последнюю осторожность, она резко вскинула голову и уставилась зелеными изумрудами прямо на барона. На его лице проснулся живой интерес, но в ту же секунду с него сошла краска и он почти что отшатнулся от наглой крестьянки.
- Я уже где-то видел это лицо, бесспорно видел, - бормотал он, не в силах оторваться от раскрасневшейся Вел.
- Неужели? – язвительно бросила она, подбоченясь и наступая на мужчину. Надо отдать ему должное – отступать барон не стал, лихорадочно роясь в самых дальних закоулках памяти в поисках нужного образа, и его титанические усилия все-таки увенчались успехом. Он побледнел еще больше и, полностью забыв об этикете, прямо рукой оттер со лба выступившую испарину, после чего произнес посиневшими трясущимися губами:
- Ваш портрет висит в замке в главном зале. Вы – Велвет О'Коннел!
Продолжение СЛЕДУЕТ...
Друзья, благодарю вас за прочтения, лайки и комментарии! Их ценность для меня огромна) Вы согреваете мое сердце и даете стимул для дальнейшего творчества. Спасибо))))
Копирование произведения полностью или частично и его использование без разрешения автора запрещено! Авторское право данного текста охраняется Гражданским Кодексом РФ.