Продолжительное время мать и дочь шли молча, каждая думала о своём. Ида, с одной стороны, была рада, что Карины не оказалось дома; она очень боялась, что ей удастся убедить Тому в том, что она не могла поступить иначе. Но, с другой стороны, женщина понимала, что дочь не остановится и продолжит искать нерадивую мать. А Тамара думала о бабушке Шуре. Она показалась ей доброй и глубоко несчастной женщиной. Девушка могла понять её боль: ведь их обеих бросил самый близкий человек.
- Что будешь делать? - поинтересовалась Ида у дочери.
Девушка пожала плечами. Она пребывала в растерянности.
- Ты же не будешь против, если я ещё раз навещу бабушку? - спросила Тома. - Мне показалось, что она очень одинока.
Ида взглянула на дочь и улыбнулась. Она была рада тому, что вырастила Тамару чутким добрым человеком.
- Нет, конечно.
Дома они старались больше не поднимать эту тему. Все вели себя так, словно ничего не случилось. Однако Тома не отказалась от своей идеи поближе познакомиться с новой родственницей. Раз в неделю она в сопровождении матери навещала бабу Шуру, приносила ей гостинцы, помогала с уборкой в квартире. Постепенно они сблизились и уже не мыслили жизни друг без друга. Соседки только удивлялись, как быстро цыганка вошла в доверие к пожилой женщине.
- Смотри, Шура! - предупреждали они. - Останешься на улице на старости лет. И поминай, как звали бедную родственницу! А вдруг она вовсе не та, за кого себя выдаёт?
- Да какая мне разница, та или не та? За долгие годы у меня появился интерес к жизни. Я вижу, как эта девочка тянется ко мне. Она искренне стремится мне помочь.
- Дай Бог, чтобы она действительно оказалась твоей внучкой! - участливо говорили соседки. - Хоть что-то хорошее сделала твоя Карина.
- Куда уж лучше! Родить и бросить беззащитное дитя! Да ещё и у цыган! Это же надо было додуматься при живой-то матери?
- Да, наворотила твоя Карина дел...
Однажды, возвращаясь домой от бабы Шуры, Тамара сказала матери:
- Ну, что ты ходишь со мной, как с маленькой? Тут всего две остановки. Я и одна могла бы навещать бабушку. Зачем тебе тратить время на это?
- Доченька, ты же знаешь, у нас не положено незамужним девушкам одним выходить из дома. Что подумают ромалы? Да и отец не позволит.
- Но куда я денусь?
- Это не обсуждается. Мы, ромалы, должны соблюдать наши традиции. Ты же не хочешь, чтобы о тебе говорили невесть что?
- Да какая мне теперь разница? Хуже уже не будет.
- Что ты такое говоришь? Отец обещал найти тебе хорошего жениха.
- Зачем? Чтобы он бросил меня накануне свадьбы, узнав, что я не та, за кого себя выдаю?
- Не говори глупостей! Я же смогла стать счастливой! И ты станешь!
Немного помолчав и подумав о чём-то своём, Тамара вдруг спросила:
- Даэ (мама), а ты любила дадо (папу), когда выходила за него замуж?
Ида задумалась.
- Не знаю, - ответила она после продолжительной паузы. - Сначала я была ему благодарна за то, что он осмелился взять меня в жёны. В отличие от моего первого мужа, Алмаз никогда не обижал меня. Я это очень ценила. А потом как-то незаметно для самой себя осознала, что не могу без него жить. Любовь ли это? Или привычка? Или ещё что? Не знаю. Но мне повезло, что Алмаз обратил на меня внимание.
Тома внимательно слушала рассказ матери.
- А я не представляю, как можно выйти замуж за нелюбимого, - поделилась своими мыслями Тома. - Я была рада, когда Василь приехал меня сватать...
- Не переживай! - видя слёзы в глазах дочери, сказала Ида. - Будет и на нашей улице праздник! Что Бог не делает, всё - к лучшему.
- Куда уж лучше? - вздохнула девушка и сменила тему разговора. - А ты всё таки подумай, может не стоит сопровождать меня каждый раз к бабушке?
- Как же я объясню твоё отсутствие дома отцу?
- А откуда он узнает? Мы ничего не скажем, а соседи не особо с нами разговаривают после случившегося.
- Я подумаю, - пообещала мать, заходя в дом.
Ида понимала, что у Томы накопилось множество вопросов к бабе Шуре, но в её присутствии она не решалась их задать, чтобы не травмировать её чувства. Однако нарушать вековые традиции и ещё больше усугублять положение дочки женщина не хотела, поэтому каждый раз сопровождала её.
Но внезапно, незадолго до новогодних праздников, заболела Рубина. Как она не отказывалась, врач настояла на стационарном лечении. Теперь дочь и внучка каждый день носили ей передачки. Как-то по пути в больницу Ида сказала:
- Я сегодня и одна справлюсь. Ты можешь пока сходить к бабе Шуре.
Девушка, будто только этого и ждала, моментально свернула с дороги в сторону дома бабушки.
- Давненько тебя не было, - заметила та. - Я уж думала, ты забыла про меня.
- Нет, что ты! - успокоила её Тома. - Мами (бабушка) заболела, не было времени прийти.
- Ты сегодня одна? - удивилась баба Шура.
- Да, даэ ушла к мами, а меня отпустила к тебе.
- Что ты всё "мами", "даэ"? - передразнила её бабушка. - Я не понимаю цыганского языка. Разговаривай со мной по-русски! В конце концов, ты русская!
Тамара посмотрела на себя в зеркало - длинная в пол цветастая юбка, платок на голове, множество браслетов, длинные серьги... Одним словом, вряд ли кто-то мог подумать, что она не цыганка. Поняв сомнения внучки, баба Шура подошла к шкафу, открыла дверцу и сказала:
- Выбирай! Конечно, не последний писк моды, но у твоей мамы был хороший вкус. Дешёвые вещи она умела носить так, будто покупала их в дорогом бутике.
Тамара окинула взглядом гардероб Карины, затем провела рукой по висевшим нетронутыми долгие годы платьям, вытащила одно и сказала:
- Оно, словно на меня, сшито.
- Ты очень похожа на мать не только внешне, но и фигурой, - заметила хозяйка квартиры. - Вот только характер у тебя не её.
Заинтересованная её наблюдением, Тамара попросила:
- Бабушка, расскажи, какой была мама?
Женщина задумалась. Каждый раз при упоминании дочери на неё накатывала волна горечи и безнадёжности. Казалось, она до сих пор не смирилась с её потерей. Шура всё ещё надеялась, что Карина одумается и вернётся домой. Шмыгнув носом и сделав глубоки вдох, женщина заговорила.
- Я родила Карину довольно поздно, в тридцать пять лет, - начала она свою исповедь. - С одной стороны, это был подарок судьбы; но, с другой стороны, весьма не своевременный. Я вышла замуж в двадцать три года по большой любви. Мой Эдик казался мне идеальным. Я была уверена, что мы проживём с ним долгую и счастливую жизнь. И, возможно, прожили бы, если бы Бог дал нам детей. Мы мечтали о них долгие годы. Но, спустя семь лет безрезультатных попыток забеременеть, я отправилась к врачу и услышала неутешительный для себя вердикт - бесплодие. Это был крах. Крах нашей с мужем мечты, крах всех надежд, крах моей жизни и крах наших супружеских отношений. Какое-то время Эдик старался поддержать меня, успокаивал, говорил, что и без детей люди живут... Но его хватило не надолго. Прошло года три-четыре, и я узнала, что мой Эдик мне изменяет. Я закатила ему скандал и выгнала из дома. Он не особо сопротивлялся, будто только этого и ждал, - собрал вещички и был таков. Я очень переживала. Мне тогда жить не хотелось. Но вскоре я узнала, что беременна. Это был ребёнок Эдика. "Добрые" люди подсказали мне адрес любовницы моего мужа. Я отправилась туда, чтобы рассказать ему новость. Дверь мне открыла молодая женщина с ребёнком на руках. Мальчику было года три. Я поняла, что он - сын моего Эдуарда. Я не стала ничего говорить, просто молча развернулась и ушла.
- Неужели твой муж так и не узнал о том, что у него родилась дочь? - спросила Тамара.
- Нет. Мы быстро развелись, и больше он не интересовался моей жизнью. А я первое время сомневалась, нужно ли мне оставлять этого ребёнка.
- И всё-таки ты решила рожать?
- Да. Но, наверное, за мои колебания и неблагодарность Господь наказал меня. В семнадцать лет Карина сбежала из дому...
Рассказ бабы Шуры прервал неожиданно раздавшийся телефонный звонок. Это звонила Ида.