Получить статус Бога. Главы: 11-20

Анатолий Шинкин

Космические приключения. Роман

Главы 1-10: https://dzen.ru/a/Zn_Bj3IcMSVN6Woh

Глава 11. Месть и страсть

Мысленная беседа с другом, и надежда
на встречу, сокращают дорогу и
раскрашивают впечатления; увы,
чаще приходится довольствоваться
беседой с самим собой

      Галя-Галчонок, младшая сестра Штольца. Школьницей укатила в Америку по обмену, да так и прижилась, изредка связываясь с родителями по скайпу.

      В старших классах у нас сложилась компания мальчиков и девочек по интересам: музыка, игры по сети, но чаще разговоры и споры, в которых мне отводилась роль мебели. Сидел и слушал, иногда засыпая, на потеху присутствующим.

      К моей неактивности привыкли и спокойно воспринимали как часть обстановки. К концу четверти учителя спохватывались, не видя оценок против фамилии. Тревожно оглядывали класс, облегченно вздыхали, заметив объект за последней партой и несмело спрашивали что-нибудь простенькое. Удивившись правильному ответу, задавали вопрос посложнее, потом еще сложнее, потом терялись и ставили "хорошо", не в силах преодолеть неверия невесть откуда взявшимся способностям и знаниям.

      Встречались обычно у меня, папа-хирург часто дежурил ночами в больнице, но однажды собрались у Штольца на "шахматный турнир и фруктово-ягодный коктейль", как объявил мой друг программу вечера. Я вошел в квартиру и уперся взглядом в большущие почти круглые глаза десятилетней девчонки-худышки в драных джинах и застиранной маечке-топе. Почему Галя-Галчонок среди эрудитов и красавцев выделила большого и неуклюжего меня, бог весть, но девочка не отходила ни на шаг: стояла за плечом или присаживалась на подлокотник кресла.

- Гони этот прилипалу, - в гневе путая падежи, бесновался Штольц. Родители, сохраняя родной язык, говорили с детьми только по-немецки, и у Сашки на всю жизнь сохранился очень заметный акцент. - Иди к свой модельным куклам, гадкая утенок.
- Всегда есть надежда, что гадкие утята округляться в прекрасных лебедей, - неожиданно для себя и компании возразил я, а девочка  прижалась плотнее и молча смотрела круглыми глазами.

      Удивительно было другое, я вдруг разговорился: сыпал цитатами от известных и великих, вплетал множество смешных, хотя и приличных анекдотов, сказал длинную латинскую фразу и всех обыграл в шахматы. Через пару дней вновь собрались у Штольца. Галя-Галчонок, прислонившись к плечу, уютно сопела в ухо, а друзья-товарищи, распахнув рты, "наслаждались" моим красноречием. Еще через день я впервые за десять лет учебы на уроке поднял руку. Наш класс был выпускной. Штольц и я поступили в училище космолетчиков. Вскоре в Америку подалась Галя. Разбросала судьба.   
- Командир. Экипаж американской космошлюпки доставлен на борт, - в интонации Кольки-стажера упрек и неподдельная горечь: не дали вцепиться в горло врага; ракетой не получилось «стрельнуть».

- Молодец, отлично справился с задачей, бери управление. Мы сегодня ужина дождемся?
- Командир, надо было видеть, как они сцепились, и услышать, как рычали, - Сашка Буратино, смеясь до изнеможения, вошел в рубку, цепляясь за переборки добрался до ближайшего кресла и захохотал, размазывая ладонями слезы по веснушчатым щекам. - Кое-как затолкал врагов в каюту, чтоб не загромождали коридор.
- Уверен, сейчас услышим смешную историю, в которой юмор не поднимается выше пояса, - дождавшись окончания приступа, констатировал Гришка Отрепьев. – А у нас дамы.
- Галчонок, тебя дамой обозвали.

- Могу обидеться, - Галя прощающее покосилась на Гришку и улыбнулась, - но не хочу. История вражды и страсти, любви и ненависти чернокожего монарха и белолицей шпионки мне хорошо известна.
- Делись, - я подвинулся в кресле, чтобы девушка уселась поудобнее. – Судя по вздрагивающим переборкам и доносящимся воплям, названные персонажи сейчас заняты ненавистной страстью и не смогут помешать рассказу, а Сашкину версию после ужина послушаем. - Механик, уловив намек, завозился с кухней.
- Джуди Нигерскиллер. – начала рассказ Галя.
- Убийца негров, - торопливо перевел Гришка.

- Это не фамилия, а прозвище, которое Джуди с гордостью носит, - пояснила Галя. – Джуди работала в Москве секс-шпионкой высокого ранга.
- Что в сексе нашпионишь, - удивился Сашка. – Все давным давно известно.
- Как Мата Хари, - сверкнул эрудицией Гришка.
- Вроде того. Регулярно и оперативно отправляла в Белый Дом ценную информацию, добытую в развлечениях с депутатами и министрами. Государственные люди в постели, мягко говоря, не блистали, и девочке приходилось «поддерживать форму» в общаге Университета Дружбы Народов.
- Где и познакомилась с нашим Джумбой, - радостно вклинился Отрепьев.
- Гриша, - пришлось одернуть развеселившегося штурмана. - Дай слово основному докладчику.

- Только реплика с места, подтверждающая неподдельный интерес к рассказу.
- Сначала Джуди встречалась с баскетболистом Черным Бинзо. Как встречалась… они встретились, заперлись в его комнате, а через трое суток мощный центровой Бинзо умер от истощения сил.
- Не слабо, - восхитился Сашка.
- Потом Джуди встретилась с футболистом Стремительным Зензо. Зензо продержался почти пять дней: футболисты традиционно отличаются выносливостью. Джумбо, для которого Бинзо и Зензо были не только соплеменниками, но и друзьями-почти братьями, поклялся отомстить.
- Убить? – поразился бесхитростный Сашка.
- Не совсем, - скажем, довести до смерти, измотав наслаждением.
- По-русски, такое умещается в одно слово…

- Зулусы-звери, - не удержался от комментария Гришка, -  месть для них святое, но и секс-шпионки - живое оружие.
- Нашла коса на камень. Рассказывай, Галчонок, дальше.
- За поединком наблюдала вся общага, и знакомые знакомых со всей Москвы. Заключались пари, делались ставки, но тут приехала полиция. Джуди, одетую в золотые сережки с бирюзой и не стирающуюся при поцелуе губную помаду, посадили в полицейскую машину, а зулусский царь, голый и возбужденный, до утра бегал по коридорам и лупил воздух пудовыми кулаками. Джуди выслали из страны.

- Помню-помню, - радостно вмешался политически «подкованный» Гришка Отрепьев. - Государства в очередной раз поссорились. Наши отправили через океан десяток секс-шпионок, америкосы объявили персонами нон-грата наших потаскух. Баш на баш.
- Почти, - спокойно возразила Галя. – Ваши востребованы: ведут шоу и программы на ТВ, а нашим слом карьеры…  или в астронавты, на почти верную смерть.
- Это вас ТВ накручивает, гоняет сериалы о космосе под рубрикой ужасы, - поддержал  Гришка, - в астронавты идут только безнадежно проштрафившиеся америкосы, а так, сплошь бывшие русские.
- То-то они и задевают нас по поводу и без: то ракета случайно улетела, то за пирата приняли, - припомнил обиды Сашка, - Мстят, а за что? Никто не гнал.
- Бывшие друзья – лучшие враги.
- Командир, форс-мажор, - Гришка «перебросил» на большой экран картинку с эхолота. – Пираты дербанят Австралийского «Попрыгуна».

      Пираты, бывшие земляки, отселенные земными правителями за нелояльность на дальние планеты, действовали по апробированной схеме: палили по транспорту из всех видов легкого вооружения, выводя из строя активную защиту. Компьютер, реагируя на движение, ракетами уничтожал пушечные снаряды и быстро расходовал запас. Потом пираты спокойно пристыковывались сверху, абордаж.
- Срочно, китайцев и немцев. Пусть помогут.
- Сам-то веришь? - усмехнулся Гришка, поколдовал над голограммой «клавы и озвучил-процитировал ответы: «Ми реально боятся, товалися», «Тормозим перед Меларус. Разгон не хватает топлифф», - а мы успеваем только к шапочному разбору.
- Твою мать. Галчонок, помоги, Саше убрать посуду, а дядя поработает. Гриша, ты слышал про «наждачный занавес»?
- Теоретически, - поежился Гришка.

      «Наждачный занавес» - частое явление в пересечениях и столкновениях космических потоков. Весь космический мусор смешивается в турбулентном завихренном потоке, толкая и дробя друг друга.
- Теоретически, - повторил Гришка, - истирает всякий влетевший предмет в пыль, а практически, наверное, до размера молекулы.
- Но, если пройдем насквозь, повиснем над пиратами минут через пять. Придаем угловое ускорение этой чушке, - ткнул пальцем в экран обзора передней полусферы, на котором лениво поворачивался похожий на суповую тарелку попутный астероид. – Спрячемся, как за щитом. Коля, делай, как я.

      Аккуратно «притер» транспорт к астероиду и дал полную тягу правым двигателям. Астероид, вычерчивая невидимую дугу и стремительно разгоняясь, пошел на молочно-белую стену космической пыли.
- Всем смотреть на камень, - важно не пропустить момент, когда размер астероида в потоке истирающих частиц сравняется с нашим, и включить активную защиту.  Экран обзора застелили снежно-белые вихри, сквозь которые иногда просвечивает стремительно сжимающийся контур. – Защита.

- Есть, - Колька-стажер нажал кнопку на панели, и транспорт «Надежда» заполыхал по всему контуру, будто взорвался. Активная защита сжигала летящие в корабль камни и отслужившие остатки астероида.
- Надолго не хватит, - сквозь зубы произнес Гришка.
- А больше не надо, - экран  зачернел прозрачной темнотой. – Прошли. Сашок, Коля, восстанавливайте защиту. Ищем пиратов. Есть визуальный контакт. -  Пиратский, по виду, крейсер уже швартовался к «Попрыгуну»  и, следовательно, отключил свою защиту. – Три ракеты в рубку.
- Есть, - корпус троекратно вздрогнул, отзываясь на выход снарядов. – А почему не две?
- Разозлили.

      После первого попадания крейсер, как шкодливый кот, рыскнул в сторону, но две следующие ракеты лишили корабль управления. Черная громада пошла наискось от маршрута, постепенно сливаясь с вечным космосом.
- А почему не добили? – удивилась Галя. – И австралийцам счет за спасение.
- Совсем американизировалась, - прокомментировал Гришка и разъяснил. – Благородные герои денег за спасение не берут; а пиратам дали шанс на вторую жизнь, где головорезы, может быть, вернуться в мир приличных людей.
- Гриша, тайконавты к нам не слишком близко?
- То ли пытаются атаковать, то ли приключений на желтую задницу ищут.
- Уже нашли. Две ракеты.
- Есть.

      У нависшей над нами "Панды" включена защита, и две ракеты вреда не сделают: легкая зуботычина, - пригасить темперамент зарвавшихся соперников. Засветился экран сенсосвязи, с которого испуганно махали конечностями китайские «товалися»:
- Мы близко посмотреть. Мы помочь.
- Не люблю, когда висят над душой. Скажи, чтоб садились сразу, если не хотят осыпаться на планету грудой металлолома; и включи дополнительный компенсатор на автопилот: наши гиперактивные гости-любовники в безудержной страсти и мести того и гляди корабль на молекулы разнесут.
- "Не узнаю Григория Грязнова",* - насмешливо пропел Отрепьев. - Командир, ты сегодня, как с цепи сорвался. Крушишь направо и налево. Проход через "Наждачный занавес" уже стал фактом космической истории: такого никто не делал.
- В наших учебниках написано, что это невозможно, - поддержала Галя.

      Я повернул кресло от экрана и, подхватив девушку за талию, усадил на колени. Вгляделся в темно-серые почти круглые глаза. "Есть девушка, рядом с которой я становлюсь сильнее", - мог бы я ответить, но только молча тронул губами теплые губы Гали-Галчонка. Много раз, может быть, тысячу вспоминал девчонку худышку из детства, совсем не надеясь на встречу.
- Самое время спросить у девушки, в порядке ли она, - снова съехидничал Гришка.
- Гриша, не нарывайся и не завидуй. Улыбка женщины отражается на лицах мужчин. Уверен, и тебе судьба еще подарит счастливую встречу.

      Транспорт «Надежда», плавно замедляясь, пошел по орбите Меларуса.

"Царская невеста"

Глава 12. Явление Чикаго

Март - это состояние души.
У некоторых мужиков март - круглый год,
а если еще и каждую неделю семь пятниц...

- Этот прилипала тебя и в космос нашел, - лицо Штольца на экране сенсосвязи покривилось благородным негодованием, когда увидел прижавшуюся ко мне Галю. – Вернешься, получишь сильный взбучка.
- Извини, брат, у нас цейтнот. Давай к делу. Как ты лопухнулся с крейсером?
- Источник с «двойной дно» или «тройной», - как всегда в волнении путая падежи, объяснил Штольц. – Доложил о транспорте и умолчал о крейсере. Богатые америкосы могут себе позволить несколько кораблей…
- то есть, транспорт рядом?
- Выходит на орбиту Меларуса. Ищи быстро.
- Григорий, черт!

- Успокойся, командир, - вальяжно откинулся в кресле штурман. – Он на другой стороне планеты. Угрозы нет.
- Тогда закономерный вопрос, почему не воспользовался преимуществом: более высокой орбитой и скоростью?
- Испугался, наверное, - неуверенно отозвался Гришка.
- Решил дать нам шанс, по-пацански, - рубанул ладонью воздух Сашка Буратино.

- Не смеши. Когда на войну попадают люди, обремененные моралью-нравственностью, их быстро-быстро убивают; а продолжают бой нормальные люди. У америкосов вместо благородства холодный расчет. Галя, я прав?
- Угу, - Галя потерлась щекой о мое плечо. – Транспорт «Чикаго», шел в режиме молчания, с целью подстраховать и добить. Экипаж смешанный: штурман-стрелок и механик женщины.
- Они нас не заметили, не нашли, - подал голос Колька-стажер и указал на экран кругового обзора.

     Колька сориентировал камеры наблюдения на корпус нашего корабля, и все стало понятно. Обшивка транспорта «Надежда» в «наждачном занавесе» отполировалась до зеркального блеска и отражала-рассеивала все щупающие-ищущие лучи вражеских локаторов.
- Зато нашли австралийцев, - сухо сказал Гришка, - и бьют «Попрыгуна» на посадочной глиссаде.

     Корабль, входящий в атмосферу, почти не управляем, кроме того отключает защиту, а потому наиболее уязвим. Атмосфера Меларуса смазывала картинку на экране, но можно было разобрать, что «Чикаго» не жалеет снарядов. Прицельно и расчетливо, как в тире, расстреливает беззащитную и безоружную мишень; подло, нагло, безжалостно.
- Пытаются вырваться, - почти влипнув глазами в экран, комментировал Гришка.

     Укутанный огненным шлейфом «Попрыгун» развернулся дюзами к планете и включил стартовые двигатели. Я против воли сжал пальцы в кулак: "Ну, есть шанс!"
Реактивная струя полыхнула и опала: две торпеды, рванув одновременно, разорвали транспорт на два неравных куска. На поверхность Меларуса австралийский транспорт "Попрыгун", сгорая сам и сжигая экипаж, осыпался дождем огненных головешек.
- Твари, - сквозь зубовную дрожь выговорил Сашка, - не по правилам.
- "Попрыгун" ястребам отольется, - тихо, но твердо пообещал Гришка.

- Америкосы сами устанавливают правила, а, если надо, меняют по ходу игры. Гриша, предложи, подлецам садиться, а в качестве аргумента взорви рядом торпеду.
- Есть командир, - Гришка забормотал в монитор английские фразы и с удовольствием нажал кнопку боевого джойстика. — Ловите, ребята. Послушными становятся, когда их бьют; входят в атмосферу, командир.
- Давай, Сашок, ужинать, пока конкуренты рассаживаются. Галя, я правильно понял. что ты знала о догоняющем нас "Чикаго", но не нашла нужным об этом сказать?
- Конечно, - Галчонок удивленно повернула ко мне почти круглые глаза, - это моя работа.
- А промолчала?...
- потому что не моя тайна.

- Противостояния великих держав никто не отменял, - неожиданно подал голос Отрепьев. - Девушки в нашем корабле, но не в нашей команде. Галя и Джуди - форварды другой стороны; они на работе, за которую получают зарплату.
- Логично. Позови к столу неутомимых мстителей, хотелось бы поддержать их силы до возвращения на Землю. После ужина озадачим зулуса работой на воздухе; а на девушку свалим уборку помещений, просто, отвлечь от смертельно опасных сексуальных упражнений.

     Полуодетая разгоряченная Джуди Нигерскиллер и зулусский царь Джумбо «прожигали» друг друга взглядами и стремительно уничтожали продуктовые запасы транспорта «Надежда». Сашка Буратино растерянно огляделся и показал на пятилитровые тубы с просроченной космической едой, я кивнул.
- Вот и пришел «черный день», - не удержался от комментария Гришка.

     Сразу после ужина обрядили зулуса в скафандр и затолкали в шлюз, перезаряжать торпедные аппараты и ракетные шахты.
- Пусть проветрит в вакууме орудие мести, - засмеялся Сашка Буратино и захлопнул за собой люк.

      Половина гонки позади. Из девяти стартовавших с Земли кораблей, включая три американских, до Меларуса добрались только четыре: немецкий «Бера-Бир»,  китайская «Панда», американский  «Чикаго» и наша «Надежда». Ни один из потерянных не умер «естественной» смертью, - все пали от рук конкурентов-соперников. Накал страстей запредельный, и, значит, кровавый счет будет расти.

      Пока Сашка Буратино и Джумбо-Ваня перезаряжали вооружение, Гришка Отрепьев собрал виртуальное совещание командиров, назвал время обратного вылета и от моего имени жестко "попросил" не испытывать судьбу, пытаясь взлететь раньше.  Одновременный старт с планеты – залог безопасности. Взлетевший первым  на разгонном орбитальном круге может легко разбомбить оставшихся на поверхности, а потому мы принимаем на себя обязательство, "вы можете сердиться", первого взлетевшего сбить.

- Космическому флоту Штатов имеет право указывать только президент, - надменно процедил, поправляя командирскую фуражку, первый пилот "Чикаго", худоватый верзила с лицом спортсмена. Неподвижно безэмоционально смотрели в экран спортивные девицы в голубых комбезах, штурман-стрелок и механик, час назад "завалившие" австралийский транспорт "Попрыгун".
- На кюхен свой фрау командовать будешь, - в тон ответил арийского типа белобрысый Ганс с "Бера Бира".
- Рискните, ребята, - засмеялся в ответ Гришка, - благородное, говорят, занятие.
- Попоззе мозно? Не успеваем загрузить, товалися.
- Поззе, мозно, - передразнил Гришка, - раньше чревато. Конец связи.

     Погрузка не занимает много времени, десяток полутонных свинцовых контейнеров, с десятиграммовыми капсулами фелексина. У китайцев свой интерес: оставшееся в корабле свободное пространство заполняют местной флорой и фауной.  По прилете в Поднебесную, все привезенное высушивается, истирается в порошок и продается в виде общеукрепляющих пищевых добавок, возбуждающих таблеток, капель и мазей от всех болезней; иногда и болезни нет, а у китайцев уже готова против нее микстура, бизнес.

      Колька–стажер под насмешливыми взглядами Гали откровенно флиртовал с   Джуди Нигерскиллер:
- Сразу после остановки двигателей приглашаю на коктейли. Меларус славится…
- Коля, одевайся. Космошлюпка заправлена. НЗ на месте. Твоя задача: отслеживать наших друзей-соперников, и при попытке стартовать раньше времени, неукоснительно сбивать на взлете.
- А в бар? – растерялся Колька-стажер, беспомощно оглядываясь на Джуди. – Мы собирались.

- Тебе напомнить наказ дяди Штольца? – менторским тоном спросил Отрепьев и прыснул смехом. - Избегай распутных женщин и случайных связей, чтобы не корчиться в сомнениях: ты поимел или тебя отодрали.
- Я не распутная, а свободная, - обиделась Джуди, легким движением плеча, подраспахнув и без того откровенный халатик. - Случайные связи - вершина свободной любви, плюс состояние восторга, возникающее при пересечении общепринятых барьеров.

- Деловой человек, дитя города, - насмешливо прокомментировал Гришка. -  Секс для снятия стресса, немножко спортивный: много, быстро и разнообразно; без обязательства непременно жениться, если что.
- Второй комплект ракет и снарядов в грузовой кабине, - я твердо взглянул на Кольку. – Сразу после залпа уходишь на форсаже, иначе, достанут. Справишься?
- Командир! – мгновенно подтянулся Колька.
- Отстыковка через шесть минут.

Глава 13 Гибель Бера Бира

Мотивы конфликтов становятся понятнее,
если рассматривать конфликты как бизнес-проекты

- Коля, действуешь по обстановке, решения принимаешь сам, связи не будет, - хлопнул стажера по плечу, направляя к шлюзу. – В твоих руках наша жизнь. Дерзай.

     Решение оставить на орбите космошлюпку не было спонтанным, а диктовалось настроением соперников в гонке. Китайцы, загруженные кроме фелексина местной фауной, на обратном пути будут уклоняться от боя и всеми силами беречь драгоценное сырье: фелексин везут для компании, а «попутный груз» - личная собственность и свой бизнес.

     Немцы на «Бера Бире» прошли половину маршрута, всего однажды «стрельнув» и не получив ни снаряда в ответ, - свежие и с полным боезапасом. Действуют спокойно и расчетливо: не мешают драться другим, сохраняя силы и боеприпасы для последнего оставшегося.
- Логично и грамотно арийцы гонку ведут, - отметил между глотками кофе Гришка. - Ждут, когда яблочко покраснеет и сорвется с ветки; потом возьмут голыми руками, отряхнут от песка и предъявят судьям.
- Порочная тактика, Гриша, - я не упустил возможности схохмить. - Время ожидания зрелости истекло. Можно не дожить. Даешь приступ, с криком "Ура", со всеми вытекающими: лавровый венок, кубок победителя, поцелуй красотки, венок на могилу героя....
- Последняя позиция не очень, - засмеялся штурман.

      На работу америкосов уже «налюбовались» вдоволь. Давят массой: кроме из ниоткуда проявившегося «Чикаго», на Луне «зализывает раны» и поджидает уцелевших «Клондайк»; и не факт, что наготове нет других перехватчиков. Хотят и добиваются победы любыми средствами. Удивительный минерал фелексин – это путь к мировому господству, и за каждым снарядом на Американских кораблях маячит костлявая морда  дяди Сэма.
-  Вход в атмосферу, приготовиться к перегрузке, пошел, - экран застелило желто-красное пламя  «шлейфа». – Григорий, как температура?
- Норма, - коротко отозвался штурман.

      Я развернул корабль дюзами к планете, и, подрабатывая стартовыми двигателями, плавно затормозил и опустил корабль точно в центр «Русского подворья»:
- С благополучным прибытием. Желаю всем надышаться оптимизмом, бодростью и человечностью.

      Планета Меларус по общепринятому статусу своеобразный «Порто-Франко»: не принадлежит никому и одновременно является открытой площадкой для хозяйствующих субъектов. Земляне создали на планете несколько баз, представляющих национальные интересы, и поначалу неплохо уживались между собой.

      Обстановка изменилась, когда открыли фелексин и разобрались в его уникальных свойствах-способностях перекидывать в целости и сохранности материальные тела через границу аннигиляции в нематериальный мир и, главное, возвращать обратно.

      Пока борьба за фелексин не переросла партнерских отношений, гонка тому подтверждение, но, если америкосы не получат вожделенного приза, войны избежать будет трудно. Руководство Российской компании во главе с топ-менеджером Зверевым, "подогретое" заокеанскими деньгами, готово уступить наглому напору: владейте, мол, нам хлопот меньше. Для того и пытались разоружить транспорт «Надежда». «Слить» победу за океан, избежав гнева сильного соперника и межконтинентальной войны.

- Отважным космолетчикам наше здрасте, - забасил с экрана скайпа бородатый детина Федор, глава местной общины. – Как долетели?
- Федор, привет, не отвлекайся на дежурные вопросы, протокольная вежливость на Земле достала; быстро грузите и заправляйте: конкуренты в затылок дышат.
- От такого конкурента торопиться грех, - засмеялся Федор, кивнув на Галю. – Давайте к нам.

      На   мой взгляд, главное богатство Меларуса – люди. На освоение удаленной от столиц и «высшего света» планеты отправлялись парни и девчата, не нашедшие в прогнившем обществе применения кипучей энергии, силе, юношеской романтике; не захотевшие обменивать чувство собственного достоинства на блага и комфорт цивилизованных мегаполисов. Жители Меларуса смело смотрели, свободно и весело смеялись, радостно работали.

     Про себя называю переселенцев «прямоходящими и несгибаемыми», сознавая свою нравственную ущербность: худо-бедно, научился выживать среди земного вранья, чинопочитания, заносчивости; могу и промолчать для пользы дела, и подсуетиться, и «отстегнуть», презирая себя, нужному человечку, - без этого в сплошной продажности  и дела не сделаешь.
- Гриша, остаешься дежурным по кораблю; Саша и Джумбо занимаются погрузкой и заправкой; дамы  идут со мной, отдавать визиты местной общественности. Есть возражения?
- Нэт, командыр, - замахал руками Джумбо-Ваня, со страхом косясь на Джуди Нигерскиллер, - я сильный, я погрузчик.

     Не такой уж сильный. До мощного зулуса наконец-то дошло, что, выдернув из-под него красотку Джуди, я уберег племенного вождя от преждевременной, хотя и славной смерти, в объятиях неутомимой красавицы. Теперь зулусский царь готов кантовать полутонные контейнеры и опускать в шахты неподъемные ракеты, лишь бы снова не схватываться с Джуди Нигерскиллер в сексуально-смертельном поединке.
- Вечером открываем первый на планете монумент-мемориал, - радостно тиская мою руку, басил Федор. - Памятники - это исторические вехи, а у нас, получается, истории не было.
- Без истории никак...

- Пусть будут памятники, хорошие и разные. Мальчик пописал - памятник, чижик попил - и ему памятник...
- Русалка из воды выползла и встретилась с собственным образом и подобием, - поспешил я внести лепту в оду памятникам.

- Согласен. В жизни много серых красок, а памятники останавливают взгляд и будят воображение. Даешь памятники! Не в награду, а памяти для, - разливался Федор, наклонился и подтащил, прихватив за шкирку, вислоухого кобелька. - А вот и персонаж исторический, Тобик.
- Ну, здравствуй, Тобик, - присев на корточки, я ласково потрепал  теплый загривок кобелька. - Ух ты, морда здоровая.
- Не такая и здоровая, - танцующий от нетерпения у трапа Федор приостановился, - бывают и побольше.

- Догонит, ты к своей лет тридцать шел.
- Ешкин блин,… - Федор, не обратив внимания на шутку, распахнул в волнении  глаза и губы, нежно прихватил руку Джуди. – Девушка, вы к нам надолго?
- Навсегда, - мягко улыбнулась Джуди.
- Любовь с первого взгляда, - засмеялась Галя.
- Угу, - закраснел сквозь смолевую бороду Федор, ловко подцепил Джуди под руку и перестал обращать на нас внимание. – Покажу поселок, производство и все здешние красоты.
- А не обманешь? – игриво засомневалась Джуди.
- Обещаю, - легко и двусмысленно пошутил Федор.

- Как бы не обидели Джуди местные здоровяки, - обеспокоилась Галя. - Смотрят, как завороженные.
- Думаю, они нашли друг друга, - возможность избавить экипаж от сексуального монстра только радовала. - Секс дает ощущение жизни, жизнь дает ощущение секса, нутром чувствую связь этих понятий. Пошли, Галчонок, лабораторию посмотрим, Федор сегодня для нас потерян.

      Меларус несмотря на повышенную гравитацию – одна и две десятых жэ – комфортная планета, с ровным климатом. Семь больших материков, в сплошном океане.  Высокие горные хребты не дают разгуляться ветрам, температура неторопливо колеблется от десяти до тридцати пяти градусов. В атмосфере чуть больше углекислого газа, в остальном похожа на земную.
-  Здорово, Серега, - небрежно, будто вчера встречались, приветствовал Колян, худоватый очкарик с повадками джентльмена, и восхищенно уставился на Галю. – Я Коля, а вы к нам надолго?
- Колян, - я прижал Галю поплотнее к себе и сколько мог загородил собой:  местные хлопцы при виде девчат глупели мгновенно. - Колян, расскажи о фелексине.

      В ухе высокий красивый голос пропел строчку песни о снеге, который «идет», и раздался тревожный Гришкин голос:
- Командир, немцы собираются взлетать…
- Попробуй убедить словами, - новость, как обухом по голове. – Штольца подключи. Мы идем. – Схватил Галчонка за руку, побежали к кораблю.

     Наверняка, туповатым, но упрямым бюргерам «накрутили хвост» америкосы.  Любят загребать жар чужими руками. К запрещению взлетать раньше времени янки отнеслись вполне серьезно, и решили нашими руками убрать с дороги, хотя и полусоюзника, но  все-таки конкурента: «Боливар не вынесет двоих».

     Гришка, не переставая убеждать коллег с «Бера-Бира», включил громкую связь.  Немцы ругались, мешая русскую и немецкую речь. Пытались криками и напускной злостью заглушить в себе страх и хваленую тевтонскую расчетливость. Будто загипнотизированные зомбаки толпились в начале дороги смерти и уже занесли ногу, чтобы сделать первый шаг.
- Доннерветтер – это что? - обернулся Гришка.
- Хреновая погода.
- А думмкопф?
- Лучше тебе не знать. Жаль идиотов.

     Экран наблюдения застелился пылью, дымом и огнем. В десятке километров с немецкого «гастхауза» на форсаже уходил транспорт «Бера-Бир».
- Думают прорваться в космос напрямую, без орбитального разгона, - прокомментировал Гришка.
- Никаких шансов,… - я не успел договорить.

     Экран локатора четко показал, как проткнули и взорвались внутри боевой рубки транспорта две ракеты с космошлюпки. Колька-стажер справился с задачей на «отлично». Двигатели «Бера-Бира» продолжали работать в форсажном режиме, унося теперь уже «летучего Голландца» в последний бесконечный полет. Следом, спасаясь от американских ракет, растворилась в бездонной пустоте космошлюпка.

Глава 14 Рождение Черной дыры

Человек, если не может добраться
 до непонятного объекта, старается
 исследовать его методом взрыва:
 бабахнуть и посмотреть, что получится

      Еще на трапе строго попросил Сашку Буратино и Джумбо поторопиться с погрузкой и дозаправкой:
- И, будь другом, Сашок, сразу после старта накорми команду.

      Попытка упорядочить обратный старт и спасти оставшиеся транспорты от самоуничтожения улетела в космические просторы на мертвом «Бера Бире», «пивном медведе» или «медвежьем пиве», умеют же тевтоны заковыристые названия придумывать.

      Колька-стажер, выполнив задачу, уже мчался в сторону Земли. Опасность погибнуть на старте исчезла, и америкосы лихорадочно догружали свой корабль, рассчитывая незамедлительно стартовать, и разбомбить с разгонной орбиты нас или китайцев, или, в случае удачи, обоих.
- Александр, доложи готовность.
- Еще десять минут, командир.

- Так и не узнала об удивительных свойствах минерала фелексин, - Галя крутанулась в кресле второго пилота и засмеялась. -  Зато лишилась подружки, как бы не пропала девушка среди голодных мужиков.
- Как бы мужики не пропали от любвеобильной шпионки. "Щуку бросили в реку", - ответил я словами басни и кивнул на Отрепьева. - О фелексине к ходячей энциклопедии. Все расскажет, как покажет, и объяснит, как на пальцах разложит, а мне достаточно помнить о «критической массе», чтобы не взорваться ненароком.
- Это опасно? - удивилась Галя. – Впервые слышу.

- Если на пространстве в сто квадратных метров собирается сто двадцать граммов фелексина, - значительно произнес Гришка и важно покивал своим словам, -  предполагается взрыв с непредсказуемыми последствиями. Версия гипотетическая, на практике пока никто не рискнул проверить.
- Поэтому транспорт берет только десять контейнеров по десять грамм? - догадалась Галя и вновь весело засмеялась. — То-то китайцы любят сюда летать: в корабле остается много свободного места, и можно загрузить контрабандой.

      Китайская стартовая площадка «чайна-таун» на соседнем материке, изобиловавшем всякой пресмыкающейся живностью: змеями, ящерами, жабами, - но каждый прилет-визит желтолицых тайконавтов значительно сокращал континентальную фауну.
- Америкосы включили двигатели, - доложил Гришка.
- Приготовиться к старту, - на экране локатора четко виден момент отрыва «Чикаго» от поверхности. – Десятисекундный отсчет. – Экран закрылся черно-красными вихрями огня. – До встречи, Меларус. - На разгонной орбите я пристроился в хвост транспорту «Чикаго». - Гриша, свяжись с америкосами и попроси не бомбить простодушных и почти бескорыстных любителей природы из поднебесной, если хотят жить.

     Транспорт «Чикаго» негодующе фыркнул форсажным выхлопом и ушел в глубины космоса.
- Приятно кого-нибудь спасать, - поделился Гришка, - чувствуешь себя на ступеньку выше на лестнице самосовершенствования.

      В центральный пост вернулся Сашка-механик; следом настороженно оглядываясь, вошел Джумбо-Ваня, выдохнул с заметным облегчением, не встретив секс-шпионки Джуди Нигерскиллер, и мгновенно приосанился:
- Этот девка сбежал, давай, до свидания, да?
- Не выдержала твоего напора, - почти серьезно ответил Отрепьев. - Покинула поле битвы. Засчитываем техническое поражение.

- Баранка, да, - развеселился зулусский царь и постучал пудовым кулаком по богатырской груди, - равный нет, да: лучший любовник, непобедимый воин, идеальный мужчина.
- Идеальный мужчина, как идеальная женщина, и как всякий идеальный предмет должны храниться в музее под стеклом с надписью: "Руками не замать", - не смог смолчать насмешник Отрепьев.
- Не по-пацански, - возразил святая простота Сашка Буратино. -  Полагается дать Джуди шанс. В следующий раз на Меларусе матч-реванш устроим.

- Нет, реванш, нет, - лицо зулуса из темно-коричневого мгновенно стало серым. – У меня корабль нет, и деньги новый тоже нет.
- С нами доберешься, - настойчиво пригласил Сашка.
- Экономик поднимать надо, народ учить, да, медицин развивать. Время нет. Сам, если хочет, приезжает, - нашел решение трудной проблемы Джумбо, и облегченно огляделся. – Обед надо. Да.
- А почему за америкосами летим? – удивился Сашка, глянув на эхолот.
- По пути, - коротко ответил Гришка. - Пора бы уже нашему герою-перехватчику проявиться. Командир, америкосы к «Бера Биру» швартуются.
- Наверное, надеются живых найти и спасти, - предположил Сашка.

      «Бера Бир» с разбитой носовой частью, выработав на форсаже топливо, плыл в неуправляемом вечном полете, а «Чикаго» пристраивался-стыковался снизу, как обычно соединяются корабли для передачи грузов.
- Пока непонятно. Мы кофе дождемся, - я строго оглянулся на Сашку. – И оцените, я не спрашиваю про еду.
- Космошлюпка  догоняет, - просто сказал Гришка, простучал пальцами по голограмме «клавы» и с монитора заулыбалась сияющая физия Кольки-стажера:
- Командир, задание выполнено.
- Причаливай с ходу, у нас очередной форс-мажор.

- Америкосы грабят, а не спасают? - удивился Сашка, раздавая чашки с кофе.
- Американцы никогда никого не спасают бесплатно, - ответила Галя. – Это основной принцип, почти национальная идея.
- Кольку приняли? Гриша, свяжись с «Чикаго», попытайся рассказать о критической массе.
- Показали фак и продолжают перегружать к себе контейнеры с фелексином, - хохотнул Гришка. - Заодно и посмотрят эффект от взрыва.
- Уходим, форсаж. Если идиот, рискуй своей жизнью, но они почему-то стараются забрать с собой побольше народу. Иного не ожидал. Глупость, помноженная на жадность, срывает границы разума. Приготовиться к переходу светового барьера.

      Транспорт «Надежда» стремительно набирал ход, направляясь к родной галактике. Привычно протяжно тряхнуло на световом барьере, но я продолжал разгонять корабль.
- Командир, - несмело окликнул Сашка Буратино, – топливо.
- Выключишь двигатель, когда останется только НЗ.
- Снова садиться на Вуди-Руди, - неуместно завеселел Отрепьев и кивнул на Галю. - Получается, как в Тулу со своим самоваром.
- Стоп двигатели, смотрим на экраны и ждем, - я  оглянулся на Отрепьева и отхлебнул кофе. - Очень жаль, Гриша, если последняя шутка в твоей жизни окажется глупой. У тебя и осталось-то не больше минуты, чтобы перешутить поумнее.

      Звезды на экранах, быстро разгоняясь, поехали назад, а пол под ногами затрясся. Похоже, америкосы обрушили половину космоса. Я торопливо допил кофе, пристально вглядываясь в экран переднего обзора: несколько звезд остались неподвижны. «Звезды нашей надежды», выручайте".
- Не успеваешь, Гриша, шути быстрее.
- Если кто-то знает молитвы, самое время их прочитать, - насмешливо оглянулся безбашенный Отрепьев. - Так пойдет?
- Лажаешь. Судьбу не обмануть расхожими репликами из блокбасте...
- Теряем скорость, - выкрикнул Гришка, - уже почти скатились к световому барьеру.
- Торпеду. Назад по курсу. Время взрыва две секунды. Пошел!

      Грузовой транспорт "Надежда" - наш дом, наша крепость вибрировал и стонал. прорываясь вперед из затягивающей черной пустоты. Задрожало изображение на экранах обзора. Корабль "рыскал" по курсу, теряя скорость и путевую устойчивость.

      Двухтонная атомная торпеда вышла из аппарата и мгновенно застелила экран ослепляющей вспышкой, взрывная волна бросила корабль вперед.
- Двигатели, форсаж!
- Последнее топливо, - обреченно выговорил Сашка.
- Там оно не понадобится, - преодолевая перегрузку, обернулся к Отрепьеву. - Заказ на остроумную шутку не снят.
- Резервирую экспромт, - Гришка ткнул пальцем в монитор. - Скорость восстановили, но горючку сожгли. Теперь у нас вагон времени, точнее, вечность в беспосадочном полете. Шутить нам не перешутить.
- Еще скажи в присутствии девушки "мать-перемать".

      На экране обзора задней полусферы убегающие звезды и галактики превратились в стремительные линии и кончились, умчались в черную пустоту, но транспорт не потерял скорости; и кулачок, сжимавший сердце, нехотя разжался,  вырвались.
- Всех с очередным рождением, - пережитая опасность требовала разрядки, обернулся к Гале. – Жаль, не могу поздравить с тем же твоих друзей.
- У американцев нет друзей, - возразила Галя, - только деловые партнеры, но, все равно, жаль.
- А у нас теперь есть знакомая черная дыра, - подытожил Гришка. – Куда мы можем нырнуть, когда устанем шутить, для встречи с деловыми партнерами.

- Не паникуй. - я давно "переваривал" идею посадки с выключенным двигателем:  теоретически - это возможно. - Саша, в твоем астрономическом учебнике был параграф о вращении планет?
- Планеты вращаются вокруг Солнца и одновременно оборачиваются вокруг своей оси, - четко, как на уроке, продекламировал Сашка-механик.
- Молодец, а в каком месте планеты наибольшая угловая скорость отдельно взятой точки?
- Хи..., командир, - Сашка беспомощно расставил руки и начал оглядываться.
- На экваторе, - подсказал Колька-стажер.

- Где и находится изумрудная полянка с гостеприимной тропинкой в сторону леса, - радостно включился Отрепьев. - А Сашку винить не надо, по болезни урок пропустил.
- Не отвлекайся. Коля, обоснуй возможность посадки на точку.
- Двигаясь по орбите в направлении вращения планеты, - раздумчиво заговорил Колька; чувствовалось, парень реально представляет картину предстоящей посадки. - Уравнивая скорости, можем оставаться, "зависнуть" над одной точкой планеты.

- Теоретически, - насмешливо поддержал Гришка, - но, чем ближе к поверхности, тем большей должна быть скорость, чтобы не брякнуться.
- Следовательно, к "точке" нужно подойти на посадочной высоте, "притереться", - Колька-стажер "летчицким" приемом показал ладонями момент посадки.
Что невозможно, - загрустил Отрепьев. - Нас сотрет в порошок о поверхность. Нужен тормоз, а горючку сожгли.
- Не всю, - Сашка-механик посветлевшим взглядом обвел команду.
- В космокапсуле полная заправка.
- Вот и решили вопрос. Обеда когда-нибудь дождемся?

Глава 15. Волшебные свойства Фелексина

Душевные устремления - это дорога
с множеством развилок и перекрестков

                Космос без женщин просто вакуум

     Бесконечные переходы из боя в бой, из форс-мажора в запредельные перегрузки; без сна и отдыха; перекусы на ходу и на бегу. Обстановка в гонке просто не оставляла свободного времени.

      Исхудавший высохший Сашка Буратино до смешного напоминал свой деревянный аналог. Сексуально измотанный тяжеловесный Джумбо-Ваня заметно постройнел, утратил большую часть жизнерадостности и порой непроизвольно вздрагивал, вспоминая безудержную секс-шпионку Джуди Нигерскиллер.

      Колька-стажер быстро преодолел эйфорию от победы над Бера-Биром и, уставившись в экран обзора передней полусферы, грустил об оставшейся на Меларусе красавице Джуди Нигерскиллер. Гришка Отрепьев утратил искрометность, шутил дежурно и тускло. За собой замечал неоправданную резкость и безаппеляционность.
- Григорий, просчитай вероятность гибели Меларуса.
- Как это? – удивился Гришка, - где мы, а где волшебная планета.
- Григорий, - теперь удивился я и пощелкал пальцами перед лицом штурмана. -  Проснись, задачка для второго класса: расстояние от нас до места взрыва – это радиус поражения.

- Туплю, - Гришка торопливо застучал по «клаве». - Есть, командир: только-только, но укладываются в границы выживания. Вероятность пятьдесят на пятьдесят. Джумбо, радуйся: матч-реванш может состояться.
- Я больше не мстить, - парировал Джумбо, - мстят слабый духом, а зулус    сильный, могу прощать.
- Гриша. Ты обещал просветить девушку о свойствах фелексина.
- Одно «свойство» мы уже имели честь наблюдать, - оживился Гришка.
- Удовольствия не доставило, - улыбнулась Галя, и в ответ улыбнулась вся команда, и даже экраны обзора стали выглядеть веселее.

     Удивительная девушка: внимательный взгляд почти круглых глаз делает жизнь вокруг интересной, насыщенной, красивой. Галя так и не завела в центральном посту своего кресла. В спокойном полете присаживается ко мне на колени, в бою стоит за спиной, обнимая за плечи, и мне  порой приходится изображать строгость и нарочито хмуриться, чтобы скрыть переполняющее сердце и душу счастье.
- Кто-то надеется, другие верят, а многие точно знают о наличии жизни после смерти, - тоном лектора из общества  «Знание» заговорил Отрепьев.
- В смысле, рай и ад? – уточнил Сашка Буратино.
- Место  богатый дичью, – серьезно поддержал Джумбо, -  много мяса и бананы.
- И фелексин легко может туда доставить, - торжественно пообещал Гришка.
- Едва не доставил час назад, - скептически скривился Колька-стажер.

- И вернуть с сувениром от усопшего век назад дедушки, - как ни в чем ни бывало закончил Гришка.
- Гроб что ли дедушка передаст в качестве умного назидания «Мементо мори»? Григорий, давай другой пример.
- Хорошо-хорошо, - засмеялся Гришка. – Совсем чувство юмора растеряли. Жалею вас убогих. Сказки в детстве, читали, слушали, по телевизору смотрели?
- Я и сейчас читаю, - призналась Галя.
- А я в ней третий день живу, - сорвалось у меня признание, и Галя прижалась благодарно.

- А мне в четырнадцать лет рассказали, что Деда Мороза не существует, но я не верю, - мечтательно улыбнулся Сашка Буратино.
- И правильно делаешь, - интригующе понизил голос Гришка. - присядь в кресло аннигилирующей установки, и всего один грамм фелексина перенесет тебя из материального мира в духовный. Ты поговоришь с Дедом Морозом; поцелуешься со снегурочкой, если повезет; покатаешься на оленях, только с нарт не свались;  наешься конфет, шоколадок и орехов; в восторге от своего волшебного могущества организуешь зимний дождь, как дополнительный штришок на лицо белой зимы; а потом вернешься в реал, зажав в  ладони горсть прошлогоднего снега, в знак того, что был там на самом деле, и на твоей щеке еще некоторое время будет рдеть след от нежного поцелуя белоснежной красавицы,... а там и свадебка, с первой брачной ночью.

- Не опошляй чудесную картину, Гриша, - я плотнее прижал к себе Галю, - снегурочки наверняка и под платьем красивые, но не хотелось бы лишаться загадки.
- Охренеть, - выдохнул завороженный словами Сашка, поочередно осмотрел свои большие ладони и медленно сжал правую в кулак, – очень нужный минерал. Нырнуть в нужное время и спасти, например, поэтов на дуэли.
- Ребята уж больно не простые, - развеселился Гришка. - Особенно, кучерявый: чуть не по нем, или за пистолет хватается, или кулаком в лицо норовит запулить. Судьбу поэтов определил их характер, а, если вмешаться с целью помочь, то пушкиноведы будут вместо Дантеса называть другое ФИО, например, Сашка Буратино. - Гришка загрустил и продолжил. - Минерал полезный, но с ограничениями.   Фелексин открывает дорогу материальному в мир духовного, в мир мечты. Гарантирует возврат и позволяет прихватить оттуда что-то в материальном выражении, например, работающую волшебную палочку, тем и опасен. Волшебная палочка не теряет волшебных свойств в руках дурака и подлеца - это страшно.

- Не складывается, - подал голос Колька-стажер, - мы можем позволить себе верить в сказки и работать за пригоршню прошлогоднего снега, но отправившие нас в полет не столь легкомысленны.
- «Речь не мальчика, но мужа», - одобрил Гришка, - правы, юноша. В руках государственного негодяя, а достигший высот в политике иным априори быть не может, фелексин превращается в оружие всех времен и народов, а его применение может быть ограничено только недостатком фантазии недобросовестного правителя.
- Хотелось бы иллюстративного материала, - прервал я красноречие штурмана. – «Верба доцент, эксемпла трагунт – слова обучают, примеры увлекают».
- Запросто изменить историю, например: отменить открытие Америки, - просто ответил Гришка, - или изъять из водного баланса России Волгу, или собрать в свои погреба все золото мира.

      Центральный пост погрузился в тишину: об амбициях и сестре ее глупости земных правителей знали не понаслышке, и мы же везем в их руки страшное оружие.
- Я убью тебя, лодочник*, - выговорил я расхожую строчку из песни. – Команде, спать. Колька, курс на Вуди Руди. Заправимся, перезарядимся и определимся с дальнейшими действиями.

*Шлягер

Глава 16. Транзитная остановка

Мир устроен до безобразия просто
и по единой схеме: все имеет
не только вход, но и выход.

      Совершенно безумная фраза «космос опустел» до зубовной дрожи отражала реальность. Все, летевшее в сторону устроенного америкосами «армагеддона», многократно ускорилось и свалилось неведомо куда; летевшее в поперечном направлении сбилось с маршрута, приобрело центростремительное ускорение и, закручиваясь по краю гигантской космической воронки, опускалось в страшную черную глубь, с каждым витком сжимая радиус орбиты и набирая вертикальную скорость.

     Гришка Отрепьев, объединив память корабельных компьютеров, вывел на экран главного упрощенную схему случившегося катаклизма.
- Похоже на торнадо, - заметила Галя, - только наоборот. Торнадо захватывает снизу, проносит через воронку и разбрасывает вверху.
- Понятие «верх» и «низ» в космосе условно, - заикаясь от торопливости, высказался Колька-стажер, - и зависит от положения в пространстве наблюдателя.

- А я и раньше замечал в стажере потенциал мыслителя, - необидно пошутил Гришка.
- На личности не переходи, - Галя дотянулась и взлохматила вихры краснеющего от внимания Кольки.
- Я видел торнадо на озеро Туго Ухо, - поделился Джумбо Ваня. – Воронка набрал много вода и далеко вылил дождь с рыба и озорной трава.
- Озерной, - поправила Галя.
- Да, водяной, - согласился Джумбо.

- Аналогия понятна, - я оглядел команду. – Если здесь космос проваливается в воронку, то есть место, в которое он выливается. Еще версии?
- В школе я часто прогуливал уроки, - неожиданно признался Сашка Буратино.
- Не может быть, - искренне удивился Отрепьев. – Колись.
- Я часто прогуливал уроки, - Сашка смутился. – На улице интереснее.
- Никогда бы не подумал, - покачал головой Отрепьев, - так и представляю тебя все время с книжкой, или за шахматной доской, или за экраном монитора, выуживающим крупицы знаний в библиотеках мировой литературы.
- Ничего подобного, - рыжий Сашка густо зарозовел, разом проявив все веснушки, - я никогда не пропускал астрономию и про космос знаю все.

- Что рассказано в учебнике за десятый класс, - подхватил Отрепьев. Гришкины голос и лицо выражали неподдельное сочувствие механику, но глаза «хохотали». – Ты наверное хочешь рассказать о сверхтяжелых планетах, которые притягивают даже собственный свет.
- Точно, - облегченно выдохнул механик. – Один грамм такой планеты весит, как целая галактика.
- И все-таки уроки, Саша, пропускать не следовало, - грустно улыбнулась Галя. – Один грамм той планеты весит ровно один грамм, а вот кубический сантиметр, как ты и сказал, весом в галактику.

- Ну, да; ну, так, - снова засмущался Сашка. - Не умею думать так глубоко, широко и всеохватно, но вы же поняли.
- Две версии – это дилемма. Есть из чего выбирать, - я твердо взглянул на штурмана, и смех в глазах Отрепьева сменился испугом и растерянностью:
- Командир, ты что задумал? – срываясь на шепот, спросил Гришка.
- Пока ничего. Прорабатываем версии. Давайте сейчас отдохнем, наберемся сил, на Вуди-Руди они вам понадобятся. Гриша, ты тоже свободен, за космосом Галя последит.

      Наконец-то смогли наговориться и насмотреться друг на друга. Множество обязанностей и нестандартных ситуаций не оставляли времени на душевные разговоры и чувственные воспоминания.
- Галчонок, ничего не пропуская, какой черт тебя в Америку занес?
- Родители, - Галя улыбнулась теплой вспоминательной улыбкой. – Когда Сашка (Штольц) вместе с тобой поступил в школу космолетчиков, добропорядочных бюргеров чуть удар не хватил; они же знают, что космонавты долго не живут. «Унзере фамилия (нашей семье) хватит один труп», - сказали они и отправили меня в Америку, подальше от тебя, но я придумала, как встретиться.

- Плохо придумала: с америкосами у нас вооруженный до зубов нейтралитет, причем они всегда нападают, якобы случайно, первыми. Большое счастье, что немецкая пунктуальность в Кольке-стажере взяла верх над русским «авось», он не проявил инициативу и не сбил вас на подлете.
- Стало страшно.
- Колька – хороший солдат; не стреляет без команды и продолжает выполнять ранее поставленную задачу, пока не поступила новая вводная.
- Тебя всегда смешила эта черточка в характерах моих родственников.
- И сейчас смешит, но больше радует, когда есть надежные, обязательные друзья-сотрудники. Космос и без того мало предсказуем. Ты о себе начала рассказывать.
- Уже все, - Галя засмеялась, прижалась плотно и прошептала. – Росла, училась и ждала встречи.

      Энергетика прикосновений родного человека - это и терапия и профилактика. Поэтому люди тянутся потрепать по плечу, по волосам, взять за руку: успокоился и поддержался, успокоил и поддержал. Теплая волна прошла по телу от ласкового прикосновения и теплых слов.
- Стыдно признаться, но я так и остался тупым безынициативным исполнителем, послушным попутному ветру. Развела судьба, значит, так было надо. Потерял столько времени, жил без тебя.
- Или взрослел и готовился к встрече... .

- Не готовился, а тупо плыл по течению. Все теряем: кто целую жизнь, а кто отдельные крупные куски, но как винить внешние обстоятельства? Потери надо искать в себе: недосмотрел, недодумал, не так себя повел, поленился. Встречи с тобой хотелось, но и пальцем не шевельнул; радостно вспоминал уютное теплое сопение над ухом, и не озаботился расспросить Штольца о его большеглазой сестренке. Только-только начал осознавать свою тормознутость: события управляют, а я ни разу не шагнул за очерченный круг, не попытался заставить мир вести игру по моим правилам.
- Ты сильно разозлился, будто оправдываешься... или споришь с кем-то.

- Злость на себя вне конкуренции, никак ее другие злости не компенсируют, - заглянул в почти круглые карие глаза. - Еще только предстоит научиться принимать собственные решения.
- Это говорит лучший космолетчик земли, - по-доброму засмеялась Галчонок. – Представляю, как комплексуют остальные пилоты.
- Они не успевают дорасти до комплексов,  мы сбиваем их раньше, и, поверь, без удовольствия, работа такая. Накапливает, грузит в душу такое, что не хочется и с самим собой обсуждать.

- Груз достигает "критической массы", и у психиатра очередной пациент, - Галя мягко улыбнулась. - Продолжай, говори, нужно быть откровенным, хотя бы с собой... и со мной. Вуди-Руди, - Галя показала яркую зеленую точку на экране. – Правда, что твой экипаж отцы многочисленных семейств на планете?
- Правда, - не стал я отпираться. – Бездумно наследили. Переходим на орбитальный полет, приготовься к перегрузке: посадка будет жесткой.

     Галя посмотрела укоризненно, легла в противоперегрузочное кресло и пристегнулась.
- Здравствуй, любвеобильная зеленая планета, - тормозя на остатках топлива, я дотянул корабль на место прежней посадки, между хвойным лесом и серебристой рекой;  на полянку с изумрудной травой и уютной тропинкой, гостеприимно уходящей в сторону леса.

     Выработав топливо, остановились двигатели. Галя поднялась с кресла и, морщась от боли, разминала суставы рук и ног:
- С гаремом познакомишь, султан?
- Если согласишься стать любимой женой.
- Я подумаю, - серьезно ответила Галя, приблизив к моему лицу большие почти круглые глаза.

Глава 17. Запасной аэродром

Есть места, где мужики "отдыхают душой»;
для кого-то - это отчий дом, для других - "запасной аэродром"

     Корабль плотно стоял на грунте, напряжение отпустило, и, как следствие, мгновенно навалилась усталость; обмякшие плечи, плетьми повисшие руки. Неделя почти без сна, работа «на нерве» - истощили, вымотали организм. Осмотр и ремонт повреждений корабля, полученных при «жесткой посадке», можно оставить на потом. Сейчас только спать, приводить себя в рабочую форму.

     Наверное, годы поджали. Двадцать семь для космолетчика – большой возраст, когда риск внезапной смерти особенно высок, тем более, жизнь старательно подводила к обострению. Все чаще возникало ощущение, что вот-вот и разорвется или тихо остановится сердце, не выдержав запредельных нагрузок, и голос «садился» до шепота: легкие не могли с достаточной силой выталкивать воздух.

      Старушка в надвинутом на глаза темно-сером капюшоне, никогда не отходящая далеко от пилотского кресла, легонько качнув вперед острую косу, внимательно смотрела и придвигалась ближе. Радость жизни и любовь отодвигались, заслонялись необходимым, насущным и обязательным. Душевные порывы уже не поддерживало уставшее тело. Секс с Галей не состоялся.
- Я не готова, - просто сказала Галчонок, - извини.

     Правду сказать, никакой готовности и у меня не было. Наши отношения пока определяли воспоминания детства и школьная влюбленность, в которой не было место плотскому. Мы чувствовали и понимали друг друга на уровне взгляда, дыхания, прикосновения и несли в себе это нежное чувство как переполненную чашу, боясь уронить капельку драгоценной жидкости, расплескать неосторожным движением или неловким шагом. На смену количеству пришло качество счастья, которое хочется долго с наслаждением смаковать мелкими глотками. Возраст.
- Галчонок, иди спать. Моя каюта свободна, а я вздремну в кресле.
- Спасибо, - Галя благодарно улыбнулась, прижалась щекой и чмокнула в нос. – Знала, что поймешь и простишь, я в душ.
- Угу, - буркнул, следя за восходом первого из двух местных солнц.

     В расстроенных чувствах, тревожном недоумении и неясных сомнениях встретил начало долгого дня на Вуди-Руди. На планете два дневных светила и одно ночное. Солнца Стен и Буль (местные названия). Стэн светит двенадцать часов, потом всходит желтоватый Буль, опаляет жаром около восьми часов и «передает вахту» ночной Эоле. Непривычные долгие сутки длятся сорок часов. Не случившийся секс не мог повергнуть в уныние и заставить в одиночестве хлебать черный кофе в центральном посту грозного транспорта «Надежда».

     Из десятка кораблей, отправившихся за стратегическим сырьем, точно уцелела только наша «Надежда», и под вопросом оставались узкоглазые желтолицые братья.   Вопрос складывался из нескольких «если»: если «тайконавты» не стартовали до взрыва, если не исчезли вместе с планетой Меларус, если, взлетев, умудрились не провалиться в «черную дыру».

     Ясности не было, но задачу я себе уже поставил: фелексин не должен добраться до Земли. Слишком безответственны земляне для обладания столь мощным оружием. Кого ни возьми: американцев, китайцев, русских, зулусов – непременно используют волшебный минерал для завоевания абсолютной власти.

     Прав Колька-стажер, правящему конгломерату из бизнесменов и политиков и в голову не придет извлечь из сказки волшебную палочку и оделить каждого ребенка мороженым, а женщинам подарить цветы; а вот устроить Конец Света, он же Апокалипсис, он же Армагеддон, он же Страшный Суд без участия Бога – всегда пожалуйста. «Сплю», - сказал себе и «отключился»

     Сон для меня время перезагрузки. Пока отдыхает тело, в мозгу идет конструктивная неостановимая работа. Накопленная информация кружится в поисках нужных, близких к теме файлов, сцепляется пазлами в картинки и логические цепочки и аккуратно раскладывается на полочки с надписью «решения». Три часа в позе полусидя-полулежа вернули к жизни и работе. Команда завтракала, и Сашка торопливо подвинул в мою сторону пластиковую посудину с говяжьей тушенкой.
- НЗ доедаем, - пояснил Отрепьев, - но к вечеру планируется уточка в золотистой корочке.

     Чувствовалось, мой хмурый вид напрягал команду, но тут в центральный пост вошел могучий Джумбо-Ваня, сладко потянулся и всех развеселил:
- Очень хороший, спать без женщина сзади. Теперь всегда буду.
- А с женщина хорошо не спать, -  мгновенно скаламбурил Гришка. - Только учти, амазонок сзади не возьмешь, пока спереди оборону не взломаешь.
- Командир, почему не разбудил посадку без двигателей посмотреть? – отсмеявшись, спросил Сашка.
- Галя расскажет.
- Нечего рассказывать, - улыбнулась Галя. – Все суставы вывернулись в обратную сторону, а тело расплющилось.
- Так и запишем в инструкциях по кораблевождению, - расцвел Гришка Отрепьев ответной улыбкой. – Теоретически посадка без двигателей возможна, но с жизнью несовместима.

      С «доски объявлений» прозвучала бодренькая мелодийка: «Выходите на зарядку, становитесь по порядку.» Не перестаю удивляться, откуда Отрепьев выкапывает такие замечательные образчики абсурда. Следом за призывом «доска» расцветилась надписями: «Деж. по кораблю - Отрепьев», «Деж. по кухне – Сашка».
- Дежурства придется скорректировать, - я подмигнул Сашке Буратино, отмечая, как парень повторил про себя и "намотал на ус" новое слово. - Добраться до поселка амазонок и обеспечить продуктовую безопасность корабля поручается Гале и  Джумбо.
- А чем платить? – озаботилась рыночно дисциплинированная Галя.
- За деньги всякий купит, - схохмил Отрепьев. – Шучу-шучу, вот набирайте.

      На транспорте всегда хранился запас товаров ширпотреба: иголки,  бусы,  ножи, ткани, монеты разных стран и эпох – никогда не знаешь,  на какую валюту прельстятся  аборигены.
- Отправляйтесь прямо сейчас. Саша, обеспечь ребят транспортом.
- Стоит у трапа, - недовольно буркнул механик. – Я сам собирался.
- У тебя другое задание, - проследил глазами, как  легкий грузовичок на мягких шинах низкого давления скрылся в лесочке. – Бери тракторенка, отсчитай пятьсот метров и вырой яму. Спрячем фелексин.

- А не лучше, выбросить в космос и забыть? - осторожно высказался Гришка. - Нет, и взятки гладки.
- Не прав, Гриша, - штурман мне возражал редко, и я постарался ответить не жестко. - Фелексин - это гарантия нашей безопасности, как долг в миллион: не дадут умереть, надеясь на возврат. Выходим. Стажер в корабле. Никому не открывать, даже мне. Будет нужно, сам открою.
- Думаешь, и здесь есть  китаезы с «Троянскими конями»? – удивился Гришка.
- Все может быть, работаем.

      Два нижних грузовых отсека на корабле заполнены разнообразной техникой, вспомогательным инструментом и легко монтирующимися конструкциями. При желании, легко и быстро можем оборудовать небольшой космодром, с техническими службами, заправочной станцией и жилыми помещениями. Станцию ГСМ (горюче-смазочных материалов) запустили год назад, и теперь оставалось только развернуть шланги и включить аппаратуру.

      На выбранной Отрепьевым поляне подрезали и скатали рулоном дерн, выбрали песчаный грунт и на дно получившейся ямы плотно поставили контейнеры с фелексином; утрамбовали песок и накрыли дерном. Сашка удовлетворенно кивнул:
- Никто не заметит, не найдет, умеем делать красиво.
- Золотые же руки, - усмехнулся Отрепьев.
- Мне всегда так говорят, - скривился  механик, - а потом подсовывают какую-нибудь неинтересную работу, ... и отказаться не умею: нет во мне хитрости, не заложила природа, живу-мучаюсь всю жизнь с этим недостатком.
- Учись отказываться, - поддержал Гришка, - подставлять шею, чтоб на нее сели, нельзя. Надо учиться "рубить хвосты", и помни, что золотыми руками рулит голова. - Прислушался и добавил. – Какие-то крики, командир, похоже, нас встречают.
- От встречи отказываться не будем.

      Со стороны поселка амазонок доносились бессвязные вопли и нескладная музыка.
- Не дадут работать, - сквозь зубы проворчал Сашка, - хоть забором от красоток отгораживайся.
- Точно, - снасмешничал Отрепьев. – Сейчас усадят за стол и начнут приставать со своей уточкой в золотистой корочке.
- И неплохо бы, - облизнулся Сашка.
- Светские мероприятия ближе к вечеру, - я постучал по телефону в мочке уха. - Галя, как у вас?
- Загрузились. Ваши девушки рвались встречать героических отцов многочисленных прелестных малюток, но я убедила приготовиться и подождать.
- Уже легче, а Джумбо?

- Сначала шарахался, но оттаял душой и теперь бесстыдно тискает королеву под завистливыми взглядами фрейлин, попутно демонстрируя амазонкам праздничные песни и пляски зулусов
- Вот, значит, откуда вопли и музыкальный гвалт.
- Амазонки в восторге от гармонии музыки, слов и содержания, кстати, совершенно неприличного; а Сашке большой привет и особое приглашение.
- Передам. Сашок, тебе привет от девушки с внимательным взглядом.
- Запомнила, - нежно протянул Сашка Буратино, расплываясь лицом в блаженной улыбке. - Подарок бы надо.
- Если нет денег на цветы, дари вселенную, - мгновенно посоветовал Гришка.
– Соберу букет, - Сашка кивнул, соглашаясь со своим решением. - Командир, а давай устроим на Вуди-Руди космодром, типа, запасного аэродрома.
- Сам понял, что сказал? - развеселился Отрепьев.

     Мы не афишировали перед начальством наши посадки на Вуди-Руди, о транзитном приюте знал только Штольц, которому я доверял, как себе. Теперь, когда узнали о свойствах фелексина, наличие скрытого убежища позволяло смотреть на жизнь более оптимистично.
- И неплохая идея, - я хлопнул Сашку по плечу. – Закончим работу, и отправимся знакомиться с местностью и местной общественностью, с внимательным взглядом карих глаз.

Глава 18 Новая вводная

Словосочетание "болит голова"
в языке амазонок отсутствует.

      Подготовка корабля: заправка, вооружение, проверка-отладка систем управления; радует и волнует, как межзвездные перелеты. С каждой деталью, рабочим узлом, системой связаны воспоминания о трудных, страшных или смешных случаях в полете и в бою. Точная надежная работа корабля – залог нашего выживания, наша жизнь.

      По большому счету, и в космосе, и на земле воюют машины. Человек оставил себе право направлять в бой смертоносные агрегаты, и умирать, когда агрегаты противной стороны оказываются сильнее.

      Корпус межгалактического грузового транспорта «Надежда», до зеркального блеска отшлифованный в «наждачном занавесе» и подкопченный боями и жесткими посадками, смотрелся великолепно. Никогда не уставал любоваться своим кораблем и не воспринимал просто грузовозом из пункта «А» в пункт «Б». Правду сказать, и не давали забыть партнеры-конкуренты о боевом предназначении всякой бороздящей просторы техники.

      Особенно усердствовали заокеанские «друзья», выполняя наказ своего правительства о достижении безусловного доминирования и полного контроля пространства. Задирали и провоцировали при каждом удобном и неудобном случае наши корабли. За штурвалами американских транспортов, крейсеров и эсминцев сидели, как правило, выходцы из России, и не упускали случая пнуть бывшую родину.

      Поведение эмигрантов, на мой взгляд, точно объясняла пословица: «Ни в городе Иван, ни в селе Селифан»: неуважаемый односельчанами провинциал, перебрался в столицу  и скоро убедился, что и там никому не нужен и не интересен; вот и возненавидел бывших земляков.
- Отлично смотрится, - кивнул на зеркальный корпус подошедший механик. - Думаю начать рисовать на корпусе звездочки за каждый  сбитый корабль противника.

- Сгорят при первой посадке, да и незачем. Не каждой победой можно гордиться. За чужие интересы воюем, и сбиваем не всегда врагов. Много ли вреда тебе зулусы сделали?
- Нет, как бы, - растерялся Сашка, - но они воевать любят, Джумбо говорил.
- И остался жив, а команда в космосе растворилась. Будешь звездочку рисовать?
- Не буду, - смущенно проворчал Сашка и резко отмахнул рукой. - В этом чертовом космосе сплошные зулусы.

     Среди работы хорошо думается, благо, поводы для размышлений жизнь подкидывает неустанно.
- Гриша, - окликнул штурмана. - Поправь, если ошибаюсь. Среди резких, эмоциональных; быстрее действующих, чем думающих амазонок, может быть девушка с внимательными глазами?
- Теоретически, - раздумчиво начал Отрепьев, а я ругнул себя: Гришке только повод дай для развернутого ответа на незначительный вопрос. – Теоретически такое возможно. Всякая социальная группа неизбежно выделяет из своей среды лидера, его свиту – «шестерок»; рабочую массу – «болото»; изгоев - «мальчиков, в нашем случае, девочек, для битья»; придурков – «местных дурачков»; поэтов-философов - людей «не от мира сего». А почему спросил?

- Откуда взялись амазонки на планете, помеченной в лоции «необитаемой»? Почему у смуглокожих брюнеток европейские черты лица? Почему наши автопереводчики, знающие только земные языки, легко приспособились к общению с аборигенами?
- Земляне? – сомневаясь, переспросил Отрепьев.
- Засада. Пойдем в корабль, время обеда. Коля, - я постучал по телефону, - мы заходим.

      Подождали Сашку и прошли в гостеприимно распахнувшийся входной люк.  Колька-стажер суетился у стола, расставляя банки с поднадоевшим НЗ.
- Коля, у тебя великолепная память, напомни мой утренний приказ.
- Никому не открывать, даже мне, - мгновенно процитировал стажер и понурился виновато. – Больше не повториться, командир.
- Принимается. Общий вопрос: амазонки, кто они?
- Это такие женщины, - мгновенно среагировал Сашка Буратино.

- Не может быть, - поразился Отрепьев и прокомментировал. – Глубокий, все объясняющий ответ.
- Амазонки - это "народ, состоявший исключительно из женщин, не терпевших при себе мужей. Для воспроизведения потомства амазонки вступали в связь с мужчинами других народов. Мальчиков отсылали отцам, девочек оставляли у себя и воспитывали из них новых амазонок. Название «амазонки» происходит от иранского слова «ha-mazan» – женщина-воин. Ещё один вариант от слова «a masso» – неприкосновенные»*, - проинформировал энциклопедически «подкованный» Колька-стажер. - Мифический народ.

- Который в реале нарожал нам детей, - скептически скривился Отрепьев. – Театр, и мы в нем клоуны, а режиссер, похоже, руководит спектаклем с Земли.
- И доставляет актеров по неизвестному нам каналу, - подхватил стажер.
- Саша, - попытался я втянуть в дискуссию механика, - ты уже неоднократно заявлял, что знаешь о космосе все из учебника по астрономии.
- Такого в учебниках не пишут. За видимым скрытое, за радостным печаль, за личностью кукловод, увы, так всегда бывает. - Сашка загрустил глазами и, обрывая смешки мгновенно развеселившийся команды, рубанул ладонью воздух. – Портал для переброски во времени и пространстве.

- Фью-ю-ю, - долгим свистом выразил отношение к сказанному Отрепьев.
- А я не исключаю, - закраснел лицом, возражая старшему, стажер. – Порталы не фантастика. Страшно представить, сколько понадобилось энергии для переброски через десятки световых лет целого племени пышнотелых, полногрудых амазонок?
- А как ты представляешь портал? – развеселился Отрепьев. – По-вашему, портал - это широко распахнутые ворота для пропуска бронепоезда или тяжело груженного товарняка? – обвел нас смеющимся взглядом поймавшего волну юмориста. – Для крупных предметов нужны ворота, для средних достаточно калитки, а мелочевку удобно прокидывать через форточку. При нынешних возможностях по изменению предметов…

- …достаточно узко направленного луча для пропуска цепочки, толщиной в одну молекулу, - поставил победную точку Колька-стажер, гордо огляделся и добавил, - энергии понадобится совсем немного.
- Вообще-то, портал я придумал, - обиженно буркнул Сашка Буратино. – Кофе или чай?

- Спасибо, кофе, - зачетная у меня команда, я высоко поднял чашку. – За тебя, Саша. Отправляемся на вечеринку искать портал, оружие берем. Коля, наблюдаешь, прикрываешь и не забываешь утренний приказ. - Кивнул на экран наблюдения, отразивший остановившийся у трапа грузовичок. - Пока мы собираемся, перегрузи продукты в корабль.
- Это Галочка вовремя успела, - скривился Отрепьев, - когда мы уже наелись просроченной тушенки.

*Википедия

Глава 19. Нелегкий путь к порталу

Трудно устоять, когда все можно

                Самое трудное для космонавтов
                - оправдываться перед женами,
                откуда в боевой рубке корабля
                женское белье. Ссылки на спасение
                человечества от глобальной
                катастрофы не прокатывают

     Перед выходом тщательно отсмотрели и обсудили трехмерную карту местности, поданную на большой экран штурманом. Деревня амазонок спряталась на поросшей лесом предгорной холмистой равнине, вытянувшейся двух-трех километровой полосой между нашей рекой и закрывающей северный горизонт высокой горной грядой. В километре к востоку долину пересекала речушка-ручей в каменистых берегах, образовывающая по пути каскад небольших озер и водопадов.
- Красотища, - выдохнул Сашка Буратино, - хочется распахнуть рубаху и омыть грудь в сверкающих струях.

- Рискуем потерять механика, - ехидно «озаботился» Отрепьев, - если он перед голограммой сбивается на поэтические нотки; увидев картину вживую, просто  слетит с катушек. Предлагаю оставить Сашку в корабле.
- Да я, - Сашка судорожно глотал воздух, не находя нужных слов, - командир, я год ждал и надеялся.
- Успокойся, не оставим, а ты, Григорий, не тереби грубым вмешательством ранимую, чуткую к неосторожным высказываниям душу поэта.
- Хорошо, хорошо, - шутливо проворчал Гришка, - Поддержим, пока не потерял надежды удивить и завлечь амазонок своей неброской красотой.

      Закончило работу утреннее солнце Стэн, и менее ярко, но несравненно жарче осветил планету Буль, когда, держа друг друга в поле зрения, разными тропками подошли к поселку. Специально для похода обрядились в широкие полуштаны ниже колен и рубахи-распашонки с длинным широким рукавом. Не красоты ради: оружие удобно прятать.

      Год назад, увлеченные романтическими приключениями, мало глазели по сторонам, теперь приходилось наверстывать упущенное. Два десятка хижин-бунгало из обмазанных глиной жердей беспорядочно разбросаны по утопающей в цветах поляне. В центре «королевский дворец», отличающийся от других сооружений только размерами да обложенным камнями неглубоким бассейном внутри, с подпиткой из пересекающего долину ручья. Перед дворцом на тщательно расчищенной поляне полыхал огромный костер, заправленный трехметровыми сосновыми кряжами. Со стороны леса хозяйки расстелили разноцветные циновки и уставили глиняными мисками с разнообразной едой и кувшинами с напитками.

     Между костром и дворцом оставили площадку для общих танцевальных упражнений, выступлений солистов и самодеятельных творческих коллективов племени. Судя по сияющей физиономии зулуса Джумбо-Вани, наставляющего артистов в центре площадки, представление готовилось «убойное».

      Подошли механик и штурман, кивнули успокаивающе, «все в порядке». Галя-Галчонок суетилась возле подвешенных к ветвям деревьев на краю поляны качалок-колысок. Сосчитал – шестнадцать – перебор.
- Сашок, ты точно помнишь, что в прошлый раз сохранил девственность, - вслед за мной пересчитав колыски, поинтересовался Отрепьев.
-Говорю же, - не оборачиваясь, ответил Сашка; напряженно высматривал в толпе свою пассию с внимательным вдумчивым взглядом.

      В окружении фрейлин величественно выплыла из дворца королева-предводительница амазонок, крупнотелая красавица Афра. Спасибо Галчонку, надоумила прихватить с корабля побольше бус розового и голубого стекла.

      Афра широко улыбнулась, выговорила длинное, музыкой прозвучавшее, но совершенно непонятное приветствие, поцеловала два раза в правую щеку и один раз  в левую, взяла из руки двое розовых и одни голубые бусы.
- Две девочки и мальчик, - шепнула незаметно подошедшая Галя, - поздравляю, папаша. Контактер включи.

      Не случалось раньше отцом быть, вот и растерялся. Торопливо придавил пальцами мочку левого уха, и автопереводчик-контактер добросовестно преобразовал музыкальный гвалт амазонок в удобоваримые русские словоформы.

      Гришку долгим, затяжным поцелуем приветствовала фигуристая девица, судя по лукаво взблескивающим глазам, хулиганка по жизни. «Стреляли» по сторонам глазами в ожидании очереди три подружки-хохотушки.

      «Хвост» девиц передо мной выглядел солиднее. Стройняшка в набедренной повязке на крутых бедрах; высокобедрая, высокобровая молодуха, с противоестественно устремленной к небу высокой грудью; крепышка, с горящим взглядом политика и общественного деятеля; полногрудая эмансипе; томная большеглазая суицидница. По выражению Отрепьева: "Дал душе развернуться", - стольким красавицам подарил радость материнства, и без всякой выгоды для себя. Широкой души человек.

      Поймав взгляд Отрепьева, сжал левую ладонь в кулак и качнул локтем в международном жесте «я тебя сделал». Отрепьев хрюкнул и несколько раз судорожно глотнул, сдерживая смех.

      Итог суточного «гостевания» доблестного экипажа «Надежды» на планете Вуди-Руди: девять девчонок и семь пацанов.
- Надеюсь, мамаши не вернут нам в соответствии с обычаем ораву мальчишек, - озабоченно шепнул Отрепьев.
- Хочется верить, – пробормотал, принимая поцелуи в обе щеки от миниатюрной поэтессы.

      В руке остались несколько сверкающих ниток бус, и я собрался щедрой рукой швырнуть их в толпу.
- Не вздумай, - Отрепьев остановил благородную щедрость. – Воспримут как обещание. Отрабатывай потом.
- Дело прежде всего, и я знаю, как использовать обычай, - недрогнувшей рукой протянул оставшиеся бусы черно-рыжей "вумен", - по другому не скажешь, несмотря на праздничную раскраску и амазонский наряд топлес. И ничуть не удивился, когда девушка, прикусив губу, сделала «книксен».

- Думай, - шепнул Отрепьеву, также отметившему несвойственное аборигенкам движение. - Думай и наблюдай.
- Засада или подстава, командир, - Гришка незаметно приглядывался к амазонкам, - попробую разговорить сухонькую, с глазами учительницы младших классов, таким только дай слово.

      Праздник бурлил. В центре площадки «зажигал» зулусский царь Джумбо. Девицы висли на нем гроздьями. Время от времени Джумбо, шевельнув могучими плечами, освобождался от груза, но тут же на африканском богатыре повисала новая порция потных от возбуждения, разгоряченных танцами женских тел. Широкое лицо зулуса светилось от счастья. Королева Афра уставала расталкивать подданных, отстаивая приоритет на обладание чернокожим гигантом.

       Обилие и разнообразие закусок на циновках радовало глаз и желудок. Гришка, лениво осматриваясь, брал из каждого блюда по щепоточке, смаковал и наслаждался: порода интеллигентская. Дегустации нужно учиться, а, если не учился, можно и залпом. Мимоходом отхлебнул из глиняного стаканчика, отметил взглядом золотистую курочку в центре циновки, и, пока не покончил с делами, ревниво на нее поглядывал.

      Красотка-амазонка, опустив глаза… нет не так, потупивши очи долу, перебирала в руках дорогой подарок, но не выглядела смущенной. Просто ждала продолжения. Притянул к себе красотку, покружил, легонько пробежавшись пальцами по телу, и убедился в правильности выбора. Точно, не амазонка, слишком женственна. Идеально круглая попка. Тонкая талия, с возбуждающей прослойкой подкожного жира; стройные ноги, явно длинноваты для аборигенки. Усадил девушку за стол и торопливо протянул руку к золотистой курочке.
- Не слишком увлекаешься? - шепнула Галя-Галчонок.

- Галя, я работаю, - энергично прожевывая куриное мясо, постарался придать голосу строгости. – Присматривай за Сашкой и будь готова отступать к кораблю.
- Все так серьезно? - Галя прыснула смехом и указала на курочку в моей руке. – Совершенно погрузился в работу. Смотри не подавись.
- Не шучу, - взглядом указал на одну из девиц, - обрати внимание на белую полоску поперек спины.
- След от купальника, и что? – Галя прикрыла рот ладошкой. – У них же нет купальников.
- Вот и нужно выяснить, почему купальников на девушках нет, а след от них есть, - поставил я победную точку.
- Да, пошел ты, - обиделась Галя и отодвинулась.

       Выяснение отношений пришлось отложить, и я вплотную занялся девушкой-дамой, благо, девица улыбалась, «щебетала» и прижималась красноречиво и недвусмысленно.
- Я умею петь, танцевать, сочинять стихи и миниатюры, готовить много разной еды…, а звать меня Вале-Рия.

      Стараясь не подавиться курицей, из последних сил сдержал рвущийся наружу смех: ничего себе, имя для амазонки. Прихватил Вале-Рию за талию и повел, обходя танцующих, к королевскому дворцу. Мельком отметил укоряющий взгляд Галчонка и нахмурился, дело прежде всего.

     Я профессионал до мозга костей, и, соответственно, совершенно безнравственный человек, точнее, машина для получения нужного результата, который достигаю любым из известных мне тысяч способов. Нас этому учили, а я был лучшим учеником: краса, гордость и уже легенда школы космолетчиков, пока еще живая. Использование человеческих слабостей - обычное явление; «скачать» инфу, охмурив женщину, один из приемов. Дело прежде всего.

      Сомнений в земном происхождении племени не осталось, но хотелось выяснить, нет ли на планете других сил, более воинственных, чем амазонки; найти канал доставки и разобраться, кто его организовал.

      Бассейн призывно журчал водопадиком впадающего ручья и стекающими с другой стороны струйками воды. Света из четырех полукруглых окон не хватало, и ровный полумрак создавал ощущение интима. Близость девушки горячила и, стараясь сохранить контроль над телом, попытался мысленно считать перепрыгивающих через ограду овец, вспомнил таблицу умножения; перемножил перепрыгнувших до обеда овец на оставшихся. Девушка оказалась слишком хороша: математика ей не конкурент.

     Свалились полуштаны и рубашка-распашонка, прикрыв на полу арсенал из двух пистолетов и лазерного револьвера; юбчонка Вале-Рии потерялась еще раньше. Лихорадочно шарил губами и руками по телу девушки, она горячо отвечала. О соблазнении и уговорах речи не было: каждый стремился взять от партнера максимум.

      Спрыгнул в бассейн, воды оказалось по пояс. Подхватил, покружил Вале-Рию, окуная с головой; поставил на ноги и, поцеловав соски нервно вздрогнувших грудей, склонился к животу, постепенно опустил губы ниже. Взял на плечи круглые бедра и, когда воздух в легких закончился, придержал девушку за спину и попу и выпрямился во весь рост.

      Вале-Рия толчками втягивала в себя воздух, а потом, кажется, и вовсе перестала дышать; напряглась, прогнулась; ее животик перед моими глазами округлился и затвердел. Провел, чуть касаясь, пальцами вдоль позвоночника…
- Ма-ма! – на выдохе закричала Вале-Рия, разом обмякла, расслабилась, освободила бедра и стекла вниз по моему телу, обрывая с шеи нитку бус. – Волшебно. – Прошептала в ухо по-русски, сообразив, что таить теперь нечего. Потянула к стенке бассейна. – Приляг, не могу так долго под водой.

     Девушка умела «взорвать» мужчину, но и мне не хотелось оставаться пассивным объектом, трогал и ласкал все, до чего дотягивались руки и губы. Вале-Рия свалилась в полном изнеможении, отдышалась, повернулась боком. Стянула нитку бус, разорвала и скатила камушки в ладонь. Полюбовалась переливами света на гранях, тронула губами и бросила вверх. Подставила рот под падающие градины и радостно засмеялась, поймав одну губами.

      Нас учили использовать женщин, но я никогда не был с женщинами без любви, и сейчас искренне любил Вале-Рию.
- Спрашивай, если хочешь, - пробормотала девушка, укладываясь на мне во весь рост. Поочередно вытягивала и расслабляла руки и ноги, как кошка, только не мурлыкала.
- И так все знаю: иняз, с упором на восточные – китайский; универ –  психология….
- А, может быть, медицинский!?

- Врачи смотрят по другому: встречают пациента, как потенциальный труп, а психологи, как на клиента, которого можно долго использовать, например, регулярно отнимая деньги.
- Верно, в целом, - засмеялась Вале-Рия, - но для чего-то ты меня выбрал?
- Слово «любовь» не прокатывает? - я усмехнулся и долгим поцелуем тронул полные губы. – Как вас доставили?
- Поцелуем не отделаешься, – Вале-Рия, судорожно глотая воздух, устраивалась в позе «наездницы». - Заслужи ответ.

      Не знаю службы более приятной. Девушка с криком сорвала с шеи очередную нитку бус. Перекатились и плюхнулись в бассейн. Шутливо поборолись, покувыркались; Вале-Рия прилегла грудью на парапет и призывно шевельнула бедрами. Не в силах удержать разом в руках и губах волнующую красоту мягких плавностей и безупречных округлостей, прилег всей грудью к горячей спине, впился   губами в ямочку на шее под мокрыми прядями волос.

      Вале-Рия грозно зарычала, запрокидывая назад голову; потом тихо застонала и расслабилась, растеклась телом, прилегла щекой к теплому парапету, пытаясь дотянуться язычком до раскатывающихся розовых бусин.

     Не переставая целовать, ласкать и обниматься, кое-как отмыли друг друга от страсти и начали одеваться. Ничуть не удивился, когда Вале-Рия пристегнула к бедру и прикрыла яркой юбчонкой плоский лазерный пистолетик. Постучал по мочке уха, вызванивая Гришку.
- Иду к порталу.
- У нас тихо, - Гришка засмеялся. – Сашка рассказывает девушке с внимательными глазами о своей нелегкой запутанной судьбе. Девушка зевает, но терпит пока.
- Поброди с подружками вокруг лагеря.
- Чем и занимаюсь, - блудливо хихикнул Отрепьев. – Удачи, командир.

      Вале-Рия прижалась и шепнула с интонацией заговорщика:
- Еще трое бус осталось.

Глава 20 Портал

Секс с разведчицей противной стороны,
не залог честного сотрудничества

     Кроме большого зала во «дворце» оказались другие комнаты, комнатки и комнатушки с грубо, но прочно устроенными столами, скамьями и полатями. Вале-Рия провела кухней-столовой, знакомой по прежнему посещению, открыла дверь на противоположную от танцпола сторону, своеобразный «черный ход»; вставила ноги в подобие пляжных тапочек и призывно кивнула, приглашая идти следом.

     Тропинка под ногами не просматривалась, но Вале-Рия двигалась легко, свободно и уверенно, явно, не впервые. Вскакивала на торчащие из грунта валуны и каменные глыбы, грациозно удерживая равновесие, пробегала по стволам поваленных временем и ветром деревьев.

     Смуглое стройное тело, подчеркнутое задорно и нескромно взлетающей, подпрыгивающей юбочкой, провоцировало сознание на игривые картины. Мы шли на восток, к речке-речушке с каскадом озер и естественных бассейнов с водопадами в каменных гротах, живописно представленных на трехмерной голографической карте, и я прикидывал, хватит ли трех пар бус для обследования всех природных достопримечательностей.

      Поляна скоро закончилась, но Вале-Рия без труда ориентировалась среди темных стволов под нависающими кронами. Недостаток света в лесу не давал разрастаться траве и подлеску, и двигаться стало заметно легче.
- Звери тут есть?
- Ты самый страшный, - не оборачиваясь, засмеялась девушка, - а еще кролики и одичавшие куры.
- Мне показалось, домашнюю ел.
- Поначалу вся живность была домашняя, но пока дамы научились за ней ухаживать и присматривать, большая часть разбежалась и одичала, - просто объяснила Вале-Рия.

- Эксперименту по заселению почти пятнадцать лет, из старожилов только Афра осталась.
- Бог с тобой, а остальные? – пот прошиб от «дикого» предположения, Вале-Рия заметила и улыбнулась
- Заработали денег и вернулись на Землю, выходить замуж и рожать детишек: сюда достойные космические жеребцы не часто заглядывают. Вы первые.
- Не отвлекайся, - постарался сохранить серьезность и не среагировал на комплимент. – Продолжай о портале.
- Ворота работают постоянно. По четным месяцам гонят людей и грузы сюда, по нечетным - обратно.

- А на Земле тишина, не могли девицы не проболтаться.
- О чем? - легко парировала Вале-Рия. - Девчонки уверены, что участвовали в увлекательной игре в амазонок на Южно-Американском континенте и ни о каком портале слыхом не слыхивали.
- «Все страньше и страньше»*, - невольно процитировал я известную сказку. – А как работает система?
- Заходишь в кабинку и выходишь на Земле, - Вале-Рия указала пальцем на темно-зеленую пластиковую коробку, напоминающую биотуалет, - а подробности у них спроси.

     Сильные руки, как клешни, охватили сзади, сдавили плечи и сомкнулись замком на груди. Противник ростом выше меня и взял слишком высоко. Я подогнул ноги, нырнул, легко выскользнув из кольца; прострелил парню ступню и, прихватив нападавшего за голени, наполовину выпрямился. Боец свалился на мою спину, и выстрел подельника достался ему. Я тушей протаранил стрелка с бластером, широким размахом достал ладонями шеи противников, нанес парализующие удары. Отскочил и прижался спиной к толстому седому от старости стволу кедра.

      В сонную артерию ткнулся квадратик ствола лазерного револьвера. Вале-Рия стояла передо мной и старательно дотягивала свой модельный, сто семьдесят пять сантиметров, до моего двухметрового роста. Похоже, решила напоследок в глаза заглянуть.

      Спортивные смуглые «крутые» бедра коснулись ладоней, вздрагивающие мячики грудей задели-проскребли кожу жесткими сосками раз-другой и прижались плотно. Желание, нет, теперь вожделение судорогой соединило тела, прошло волной, заполнило тянущей истомой клеточки и поры. Вале-Рия обхватила руками за шею. Мой союзник и защитник старый кедр принял на себя всю мощь страстной волны и вернул сторицей многократно усиленную отраженную животную страсть. Вале-Рия даже не пыталась сдерживаться, сопротивляться сметающему резонансу; царапалась, рычала, выла и ругалась во весь голос. Густым дождем осыпались, запутывались в бешено подпрыгивающей перед глазами черно-рыжей шевелюре длинные серо-зеленые кедровые иголки.

      Заглянул в пьяные, сумасшедшие глаза Вале-Рии, бережно усадил девушку на валяющуюся лесину, аккуратно вынул из руки револьвер. Вале-Рия, судорожно втягивая воздух в попытке восстановить ровное дыхание, нашарила на шее нитку бус, оборвала и медленно рассыпала, провожая каждую взглядом.

      Парни начали «просыпаться». Усадил обоих по разные стороны кедра, свел и связал руки кольцом вокруг ствола. Первому из напавших лазер сжег одежду на спине, оставил глубокий ожог на теле, сами виноваты. По телу пленных пошли локальные судороги, последствия парализующих ударов, парни болезненно морщились, стонали и матерились.
- Извините, ребята, выбирать не приходилось, - присел рядом с Вале-Рией. Присмотрелся. Здоровые крепкие парни, в темно-серой форме американского космического десанта, но морды — очень крупные лица – совершенно славянские. И здесь бывшие соотечественники. – Хотелось бы подробнее о портале, юноши.
- Зачем? – преодолевая боль, снасмешничал раненый.  - В раю эти знания не нужны. Переброска идет второй день, и корабль уже наверняка у нас. – Морщась, кивнул в сторону «биотуалета».

      Дверь пластиковой кабинки открывалась и закрывалась, выпуская молодцов-удальцов-близнецов-десантников. Я упал, перекатился и, не обращая внимания на лазерные вспышки и сыплющиеся сверху листья и ветки, трижды выстрелил по стволу кедра, настильным броском закатил под кабину бризантную гранатку.
- Прощай друг, спасибо тебе, - проводил взглядом упавший на кабинку ствол и накрывшую десантников тяжелую крону. Не удержался и поцеловал, прижал губами припухшие губки Вале-Рии. - Увидимся.

      Пригибаясь и петляя среди деревьев, помчался к кораблю. Заблудиться, потеряться на местности для меня дело невозможное: тренированный «навигатор» в мозгу безошибочно ориентирует даже в тумане и полной темноте. На вершине очередного холмика оглянулся. Вале-Рия стояла на высоком камне, облитая золотом лучей закатного солнца, и в высоко поднятых руках держала две нитки неиспользованных бус. Махнул рукой обещающе – я всегда возвращаю долги – и побежал дальше, на ходу вызванивая экипаж. Перебивая друг друга, зачастили взволнованные голоса.

- Командир, мы к кораблю, - отозвался запыхавшийся Гришка Отрепьев, - стажер с кем-то воюет.
- Джумбо остается, - радостно проинформировал зулус. - Джумбо нашел свое счастлив.
- Иди к черту, - презрительно выдохнула Галя-Галчонок. - Предатель.
- Колька, проясни обстановку.
- Командир, - в голосе стажера прозвучала неподдельная радость, - я извелся весь. Два часа у корабля возня: то ты в люк стучишь, то Сашка, то Гришка. Когда попытались лазером открыть, пришлось стрелять.
- Хорошо. Зачехли пушку и помни, «люк я открою сам».

      Изумрудная поляна больше не радовала взгляд: многочисленные воронки от снарядов и десяток дымящихся трупов. Подошел к самому большому, повернул ногой голову и глянул в лицо... как в зеркало. Умеет работать противная сторона.

      Неторопливо зашагал к кораблю. От леса подбегали механик и штурман. Картой доступа открыл люк шлюзовой камеры и последний раз оглянулся на гостеприимную тропинку в сторону леса. Не разбирая дороги, к кораблю бежала Галя-Галчонок, следом, размахивая руками и крича, мчался Джумбо-Ваня.
- Сережья, Сережья, - орал зулусский царь, - я русси плен, – отдышался и, проходя в шлюз, пояснил, - Натали.
- Черт бы тебя побрал, - искренне пожелал я, блокируя люк. – Десятисекундный отсчет. Приготовиться к перегрузке.

     Стартовым огнем и грохотом распрощались с милыми амазонками. Грузовой транспорт «Надежда» прорвал атмосферу и устремился в сторону Буля, второго солнца любвеобильной планеты Вуди-Руди.

*Льюис Кэролл "Алиса в Стране Чудес"

--------------

Продолжение: https://dzen.ru/a/Zn_ORrq8Eka9zdY5

Авиационные рассказы:

ВМФ рассказы:

Юмор на канале:

Другие рассказы автора на канале: