В 1976 году группа Genesis столкнулась с серьезным испытанием: их харизматичный фронтмен Питер Гэбриэл покинул коллектив. Судьба группы была под вопросом. Однако всего один концерт с новым вокалистом Филом Коллинзом все расставил по местам.
Фил Коллинз, несмотря на свою потрясающую карьеру, до сих пор ярко помнит свой первый концерт в качестве фронтмена Genesis.
Это произошло 25 марта 1976 года в Канаде. "Что мне надеть? Что мне делать? Мне нужно было заменить легенду! Я умел петь, но смогу ли я общаться с публикой? На меня легла огромная ответственность", — вспоминает Коллинз.
Фанаты желали группе только добра и надеялись, что уход Гэбриела не поставит на ней крест. "Альбом A Trick Of The Tail стал надеждой, — говорит Коллинз. — Фанаты оценили, что мы справились своими силами".
Майк Резерфорд вспоминает в книге Genesis: Chapter & Verse, что во время первой паузы между песнями он увидел, как испуганный Фил стоит у микрофона, тряся в руках листком с текстом. "Но все прошло отлично, — говорит Резерфорд. — Фил чувствовал себя на сцене уверенно, а публика была готова его принять. Он разряжал напряжение между песнями и не давал атмосфере стать слишком тяжелой".
Тур 1976 года прошел с огромным успехом. Группа нашла баланс между новым, более доступным материалом и хитами эпохи Гэбриела. Однако еще совсем недавно будущее Genesis выглядело весьма туманно. Смогут ли они найти замену Гэбриелу? Появятся ли новые хиты?
Как показало время, ответы были ближе, чем казалось. Коллинз, параллельно игравший в экспериментальной группе Brand X, поначалу предположил, что Genesis продолжат как инструментальный квартет. Но эта идея, по его словам, прожила "около дня".
Тони Бэнкс и Майк Резерфорд напомнили ему, что они всегда были авторами песен и им нужен вокалист. Прослушав множество претендентов, музыканты поняли, что идеальное решение было у них перед глазами. Стив Хаккетт и Джон Андерсон из Yes побывали на свадьбе Коллинза и предложили ему попробовать себя в роли фронтмена.
В итоге, Коллинз явился на репетицию и сказал: "Что ж, похоже, мне придется это сделать. Главное — найти хорошего барабанщика". Ведь "повышение" Коллинза до вокалиста означало потерю одного из лучших барабанщиков мира.
На помощь пришел Билл Бруфорд (Yes, King Crimson), друг Коллинза по Brand X. "Билл — звезда, — вспоминает Коллинз. — Он придал нам уверенности на сцене".
Самым радикальным изменением стал, конечно же, новый фронтмен. Бэнкс говорит, что знал о вокальных данных Коллинза, но сомневался, что тот захочет петь. "У него не было... нужной харизмы", — вспоминает он. Однако прослушивания показали, что Фил был лучшим, хотя и не самым очевидным кандидатом.
"Фил сам себя выдвинул, — вспоминает продюсер Дэвид Хеншель. — Тембр его голоса был похож на голос Питера, но ребятам нужно было время, чтобы привыкнуть к этой мысли". Сам же Коллинз отрицает свою заинтересованность: "Я был довольен своей репутацией барабанщика. Становиться фронтменом, тем, на кого все смотрят, — это было последним, чего я хотел. Меня часто обвиняли в том, что я "выжил" Питера, но это полная чушь".
Уход Гэбриела назревал давно. Несмотря на то, что он, Бэнкс и Резерфорд были друзьями детства, отношения между ними накалились из-за напряжения, связанного с записями и турами.
Гэбриел, уставший от демократии внутри группы, готовился стать отцом и после ухода из Genesis решил сделать перерыв, чтобы "выращивать овощи" и набираться сил перед началом сольной карьеры.
"Все понимали, что это конец", — вспоминает Коллинз. Гэбриел сообщил о своем решении незадолго до окончания записи двойного альбома The Lamb Lies Down On Broadway и последующего тура, который многие фанаты встретили без особого энтузиазма.
"Конечно, никто не любит, когда кто-то уходит, — говорит Хакетт, — но мы постарались расстаться по-хорошему".
"Возможно, поначалу Питер верил в наш успех больше, чем мы сами, — вспоминает Коллинз. — Когда он сообщил мне о своем решении, я был в его гостиничном номере в Манчестере. Я очень любил Питера, но был уверен, что мы продолжим играть. А поскольку на концертах я пел бэк-вокал, то именно мне пришлось обучать песням новых вокалистов, которые приходили на прослушивание".
Резерфорд, Бэнкс, Коллинз и Хакетт были в восторге от нового материала, который они написали для альбома A Trick Of The Tail. Песни Squonk, Dance On A Volcano, Ripples… и Entangled убедили их в том, что они приняли правильное решение, продолжив играть.
"Ни один из приглашенных вокалистов не справился с песней Squonk, — смеется Коллинз. — Мы даже не спросили его, в какой тональности ему удобнее петь. В итоге, я сам спел Squonk, и стало ясно, что я справлюсь и с более сложными вещами".
Так, случайно, Фил стал новым вокалистом Genesis. Тур, который мог стать прощальным, превратился в торжество и начало новой главы в истории группы.
"Альбом вышел в феврале 1976 года и сразу же попал в чарты, — рассказывает Резерфорд. — Нас уже списали со счетов, но публике понравилось, да и отзывы критиков были хорошими".
"Продажи выросли вдвое", — добавляет Бэнкс. К тому же, к моменту ухода Гэбриела Genesis были в долгах, и успех альбома помог им решить и эту проблему.
Гэбриел был рад за бывших коллег: "Мне стало намного легче. Было очевидно, что у них все хорошо. Когда я был в группе, все считали, что я писал все песни, как Пит Таунсенд в The Who. Но я был лишь одним из авторов. И когда Genesis добились успеха без меня, люди задумались: "А может, Питер был просто парнем в маске?" Меня это злило!"
Коллинз же не стал надевать маску. Он не пытался копировать театральность Гэбриела, а просто оставался самим собой — простым парнем.
"Это не было сознательным решением, — говорит он. — Я просто не мог делать то, что делал Питер. Я сказал: "Хорошо, я попробую, но не ждите, что я буду носить все эти костюмы!"
На том самом концерте в Канаде стало ясно, что у Коллинза есть особая связь с музыкой Genesis и их фанатами. "Он был одним из нас, — говорит Майк Резерфорд. — Уже через полчаса после начала концерта мы поняли: все будет хорошо".