Иван Степанович с детства был необщительным, можно даже сказать нелюдимым. Не выносил шумные компании, не участвовал в школьных походах и посиделках с гитарой. При таком образе жизни было даже странным, что он женился на Маше.
Вот уж кто был заводилой и оторвой, так это его жена. Весёлая, с задорным блеском в глазах, с ясным, будто звон серебряного колокольчика, смехом. Как же она полюбила такого как он? Иван Степанович до сих пор этого не понимал.
Сейчас, сидя у могилы жены и рассказывая ей новости, Иван Степанович тяжело вздыхал. Машенька была единственным человеком, который принимал его целиком и полностью. Не пытался изменить, навязать чужие правила жизни. А он в свою очередь понимал, что жена - как цветок, который без общения и шумных компаний увянет, станет тусклой и незаметной.
В их доме частенько были гости. Иван здоровался, помогал жене накрыть на стол, выпивал за компанию чашку чая и уходил в гараж. Машины у него отродясь не было, а гараж достался от отца, но это не мешало ему проводить там время в тишине и покое.
Когда родилась Наденька их дом стал местом сбора остальных дворовых детей. Дочь росла полной копией матери, имела широкой глубины сердце и такой же смех. Слушая его Иван Степанович закрывал глаза и представлял, что это Машенька хохочет над очередной шуткой соседки. Как же ему её не хватало.
Он уже не прятался в гараже, стараясь словно губка впитать эту родную мимику, движения рук и улыбку. Старался каждую свободную секунду проводить с дочерью, будто чувствовал, что вырастет Наденька и упорхнет за две тысячи километров.
Уезжая в Беломорск дочь и зять подарили ему машину. Ездить на кладбище стало проще и теперь Иван Степанович старался раз в неделю навещать жену. Тишина этого места завораживала, даря мужчине необходимое спокойствие. Только тут он мог говорить часами, слушая шум ветра в кронах растущих неподалеку берёз.
Наговорившись с тишиной и рассказав Машеньке все новости Иван Степанович двинулся в обратный путь. До города было всего двенадцать километров, но этот путь мужчина преодолевал в несколько этапов. Заезжал в ближайшую деревню к Варваре Михайловне за молоком и творогом, покупал у её соседки картошку и другие овощи. Тут его многие знали и по знакомству иногда делали скидки.
Заехав в Лазоревку Иван Степанович притормозил у добротного дома, стоящего почти на окраине деревни. Вышел из машины, вдохнул свежий деревенский воздух и закашлялся. В нос ударил едва уловимый запах дыма.
Мужчина покрутил головой. Над деревней висело сероватое облако, но почему-то никто из жителей его не видел. Варвара Михайловна наклонилась над грядкой, старательно освобождая её от сорняков. Женщина была так увлечена своим занятием, что не заметила подошедшего сзади гостя.
— Михайловна, — громко позвал Иван, подходя ещё ближе, — здравствуй, Варвара. Горит у вас тут что-то. Вон, глянь, сколько дыма нанесло.
— Здравствуй, Вань, — Варвара выпрямилась, осмотрелась и глубоко вдохнула, — и правда... Соседи что ль костры жгут? Так рано ещё, десяти утра нет.
— Посмотреть надо бы, а то мало ли.
— Да, пойдём по деревне пройдём.
Выйдя на проселочную дорогу Иван Степанович махнул рукой в правую сторону. Из-за двухэтажного особняка новых соседей Варвары Михайловны валил сизый дым.
— Там горит! — крикнул Иван и бросился к месту пожара, — пожарных вызови!
— Сейчас, сейчас, — заволновалась Варвара, пытаясь трясущимися руками достать телефон из кармана домашнего платья.
Иван Степанович же обогнул недостроенный особняк, на ходу удивляясь финансовым возможностям некоторых людей. Спустя пару минут он уже подходил к старому покосившемуся сараю, в котором раньше, по всей видимости, местные хранили сено.
Огонь беспощадно лизал дощатые стены, поднимаясь прямо к крыше, укрытой тонким слоем рубероида. Иван Степанович обошел сарай и облегчённо выдохнул - рядом никого не было.
— Помогите! — раздался из сарая, — помогите нам!
Мужчина подскочил к двери, стащил с себя рубашку, обмотал тканью руку и схватился за горячую ручку двери. Распахнул сарай, закашлялся и ринулся внутрь. На самом верху, среди старого слежавшегося сена сидел мальчишка, крепко прижимавший к себе обыкновенную дворовую кошку.
— Ну-ка, слезай, — скомандовал Иван Степанович, подставляя мальчишке лежащую рядом лестницу, — чего ты туда забрался?
— Спасибо, дяденька, — захныкал ребёнок, наконец оказавшись на присыпанном сеном полу, — туда Жулька залезла, а я за ней полез. А лестница упала... Вот, — мальчишка протянул кошку Ивану, будто доказывая свою правоту.
— Пошли быстрей, — потянул его за руку Иван Степанович, — смотри, уже две стены горят, совсем скоро крыша займётся и тогда нам с тобой несдобровать.
— Не могу, дяденька, — вновь захныкал ребёнок, — там у Жульки котята...
— Какие котята? — мужчина закашлялся, схватил мальчика за руку и почти силой выволок на улицу, — ты откуда тут взялся? Родители твои где? Или беспризорничаешь?
— Я тут у бабушки живу, — насупился мальчик, — на каникулы приехал. Баба Варвара... Может, знаете?
— Как же не знать. Знаю. Тебя как зовут-то, малой?
— Борька, — мальчик потёр слезящиеся глаза, — вы котят спасёте?
Иван Степанович взглянул на почти полностью скрытый огнём сарай, потом посмотрел на Борьку и тяжело вздохнул.
— Я попробую.
Внутри сарая было очень душно и дымно. Прикрыв своей рубахой рот и нос, Иван Степанович подошёл к кучке сена.
— Кис, кис, кис, — позвал он.
— Тьфу ты, они ж, наверное, маленькие ещё, — ругнулся мужчина сам на себя и принялся ворошить лежащее в куче сено.
Спустя минуту три маленьких пушистых комочка уже лежали у него в руке. Выдернутые из тёплого сена котята жалобно мяукали, напоминая Ивану писк мышей.
— Держи котят своих, — крикнул он Борьке и тот с радостным криком прибежал к мужчине, — чего ты их в сарае держишь? Дома надо.
— Спасибо! — искренне сказал мальчишка. Немного помолчал и продолжил, — в дом брать кошек бабушка не разрешает. Говорит, что они диваны драть будут и по шторам лазить.
— Ну ничего, ничего, — Иван Степанович погладил Борьку по голове, — я твою бабушку уговорю. Хорошо?
— Правда? — на лице ребёнка расплылась счастливая улыбка.
— Правда, — кивнул мужчина, — И... Если ты не против... Можно я возьму себе одного?
Домой Иван Степанович возвращался поздно вечером. Сначала пожарные потушили сарай, потом они с Варварой Михайловной долго сидели на кухне и пили чай. А после чая пришлось есть ещё и обед, потому что Варвара, как истинная женщина, не смогла отпустить его голодным домой.
Он применил все свои способности и всё же уговорил женщину взять себе кошку с котятами, за что получил огромную благодарность от Борьки.
После Иван Степанович заехал в магазин за лотком и кормом. И теперь с улыбкой жал на педаль, иногда посматривая на обычную корзинку, в которой на мягкой тряпочке лежал чёрно-белый пушистый котёнок.
Другие истории про бабонек: