Кирилла будто подменили. Он весь вечер без умолку тараторил, шутил невпопад, громко хохотал. Маша, расслабленно улыбаясь, крутила на пальце подаренное Кириллом кольцо. Она представляла себе их будущую жизнь. За десять месяцев они ни разу не поссорились. Кирилл не имел привычки кричать, доказывать свою правоту. Он скорее уступал и шел на мировую, чем ввязывался в бессмысленный конфликт.
Утром он долго рассматривал свое отражение в зеркале. Потирал колючую двухдневную щетину, хмурил брови. Щетина росла неравномерно. Кое-где виднелись проплешины. Но Кирилл, подумав, отложил бритвенный станок на полку и уселся за стол.
Начало истории
Маша промолчала. Она хотела посмотреть, к чему приведут неожиданные перемены в поведении будущего мужа. Кому и что он пытается доказать?! Кирилл сам ответил на этот вопрос:
- Ничего! - Он методично жевал бутерброд, - пусть не думает, что я какой-то там простачок. Я тоже умею за себя постоять. И я далеко не зануда.
- Стоит ли так напрягаться?! - Подметила Маша, - живи своей жизнью. Ты такой, какой ты есть. Ты — человек дела. Исполнительный, немногословный…
- Одним словом — раб! - Подытожил Кирилл. Он допил кофе и, поднявшись со стула, тихо процедил, - не ожидал от тебя, Маша. Спасибо за поддержку!
- А что я такого сказала?! - Растерявшись, она поспешила за Кириллом, - Кирилл! Я не сказала, что ты — раб. Я всего лишь имела в виду…
Кирилл успел обуться. Он хотел молча покинуть квартиру, чтобы замять разгорающийся конфликт. Но вместо этого, развернувшись, жестко отчеканил:
- Этот тип хочет меня подсидеть! Понятно?! Я три года ждал повышения. Набирался опыта, пахал. А этот мачо недоделанный метит на мое место. Весь офис крутится вокруг него. А ты советуешь мне не высовываться. Молчать?! - Кирилл повысил голос. Впервые со дня их знакомства, он практически кричал, - и что дальше, Маша? Сначала приберет к рукам должность, а потом мою будущую жену?! Я видел, как он пялился на твою фотографию…
Кирилл резко замолчал. Он наговорил лишнего, о чем свидетельствовали поджатые от раздражения губы и бордовый румянец на щеках. Маша нахмурилась.
- Какая… еще фотография?! Откуда он ее взял?
- На моем рабочем столе, - с неохотой пояснил Кирилл. - Я поставил рамку с твоей фотографией на стол. Чтобы ты всегда была… рядом. Потому что… - Он глубоко вздохнул. Придуманный им образ распался на тысячу мелких частиц, - я тебя люблю. И я очень… очень сильно боюсь тебя потерять.
Маша улыбнулась и, встав на цыпочки, приблизилась к его напряженному лицу. Ласково погладила колючую щетину и заверила ревнивца:
- И я тебя люблю, Кирилл. Таким, какой ты есть.
- Точно?! - Он слегка смягчился. А поцелуй любимой девушки, в знак подтверждения, заставил его улыбнуться, - тогда в пятницу пойдешь со мной на корпоратив!
- Зачем?! - Расстроено протянула Маша.
- За хлебом!
Он расхохотался, озвучив очередную нелепую шутку, и, поцеловав ее на прощание, вышел за дверь.
Маша не любила шумные компании людей. Она с трудом избавилась от деревенского говора и диалекта, умела поддержать любую беседу. Но чаще всего слушала и молчала, чем открывала рот. Маше по душе были тихие домашние посиделки в узком кругу самых близких людей.
Хотя профессия Маши располагала к общению. Она окончила педколледж. Хотела вернуться в родную деревню, устроиться воспитателем в местный детский сад. Здание признали аварийным. Детский сад закрыли, и Маше пришлось задержаться. А потом в ее жизни появился Кирилл.
Маша работала в две смены, через день. Сегодня она вышла из дома раньше обычного, прихватив с собой объедки со вчерашнего стола — яблоки, затвердевшие куски хлеба, остатки овощей.
Пройдя вдоль дороги, Маша свернула в заросли кустов. Осторожно ступая, разгребая высокую траву, она спустилась к небольшому, журчащему водоему. Берега были покрыты ряской, а чуть вдалеке, где вода была спокойнее, среди торчащих сучьев барахтались забавные утята. Рядом с ними чинно и важно, присматривая за выводком, плавала их мать.
Маша присела на корточки, радуясь тому, что дикая утка не бросила своих малышей. Высыпала на большой камень, частично утопающий в воде, угощения и грустно вздохнула:
- Ты — молодец. Не то, что я…
Ощущение недосказанности, тяжести в душе преследовало Машу все последующие дни. В Загсе Кирилл вел себя уверенно, непоколебимо. А Маша, нервно обкусывая губы, делала одну ошибку за другой.
- Фамилию менять будете? - Уточнила у нее регистратор. Маша растеряно округлила глаза, и девушке пришлось пояснить, - я имею в виду, фамилию мужа брать будете?
- Стоп! Подождите! - Жених нахмурился, - что получается? Она заберет у меня мою фамилию, и я буду - просто Кирилл?! Без фамилии?!
Он не сдержался и весело расхохотался. Маше было не до смеха. В том числе регистраторше, которой приходилось распечатывать чистые бланки. Маша поставила подпись и грустно опустила глаза.
- Не переживайте, - поддержала ее сотрудница Загса, сгребая со стола заполненные ими листы, - все невесты нервничают. Это нормально.
Знала бы она, что так сильно мучило Машу. Ни роспись в Загсе, ни белое платье, ни клятвы любить жениха до гробовой доски. Угрызения совести съедали изнутри. Невыносимо сложно скрывать от Кирилла правду, и стыдно было рассказать.
- Кирилл, я должна тебе признаться… - Маша прикусила нижнюю губу. Кирилл распластался на своей половине кровати, откинул руку на подушку Маши, приглашая ее в свои объятия. Он загадочно улыбнулся и похлопал рядом с собой:
- Не хочешь прилечь?! Разговаривать лежа гораздо удобнее.
- Разговор серьезный! - Предупредила Маша, замечая странный блеск в его глазах.
- Тогда... лучше не ложись.
Она нахмурилась и, вопреки его словам, откинула одеяло. Зрачки округлились. Маша испытала дикий шок. На ее половине матраса сидел черный гигантский паук с мохнатыми длинными ногами. И… О! Боже! Он шевелился! Он живой!!!
Маша громко завизжала, отпрянув от кровати. Закрыла ладонями лицо. Тело лихорадочно тряслось. Повсюду мерещились щупальца, выползающие из щелей, из-за угла, из-под кровати. Они пытались ухватить ее за пятки.
- Убери его! - Отчаянно рыдала Маша, выбегая из спальни. Кирилл вскочил с кровати и рванул за ней.
- Маш… Машуль, - Кирилл догнал ее в прихожей и силой притянул к себе, - ты, действительно, испугалась? Или притворяешься?! Он ненастоящий. Посмотри!
- Он шевелился!
- Нет. Тебе показалось, - Он расслабленно посмеялся, - ну, ты и трусиха! Ты же в деревне выросла! Испугалась игрушечного паучка…
Маша посмотрела в маленькую щелку, растопырив пальцы. Мохнатое чудовище лежало на ладони жениха. Щупальца болтались в воздухе. Паук игрушечный, верно. А обида, захлестнувшая Машу с головой, была вполне себе настоящей.
- Дурак! - Маша грубо оттолкнула Кирилла.
Прежде, чем упасть в кровать, она проверила постель на наличие очередного «сюрприза». Зарылась в одеяло с головой. Кирилл лег рядом и схватил ее в охапку.
- Машуль, прости! Я просто… хотел прикольнуться. Я хотел разнообразить нашу жизнь. Чтобы тебе было со мной не скучно. Маш, - Он стянул одеяло с ее взъерошенной головы, - ты хотела в чем-то признаться…
- Да, хотела! Я хотела сказать, что я до чертиков… до смерти… боюсь пауков! - Маша покосилась на Кирилла и на всякий случай уточнила, - и тараканов!
- А палочников?! - Невозмутимо улыбнулся Кирилл.
- Тем более!
Он рассмеялся и развернул ее к себе. Навис над Машей, откинув прядь волос с ее лица, и выдохнул с наслаждением:
- Машка, я тебя люблю! Но… у нас все как-то… слишком гладко. Понимаешь? Ровно. Без эмоций.
- Меня устраивает такая жизнь, - возразила Маша, - мне нужен мужчина, а не цирковой артист. И шутки у тебя совсем не смешные. Извини…
Кирилл замер. Улыбка медленно сошла с его лица. Он откинулся головой на подушку и повернулся к Маше спиной.
- Спокойно ночи, - глухо пробубнил Кирилл.
Он насупил брови, сидя утром за столом. Почесывал колючую щетину. Когда-нибудь Кириллу надоест ходить, как обросший павиан. Но пока он держался, твердо думая, что небрежная поросль на подбородке и щеках делает из него брутала.
- Вечером корпоратив! - Предупредил Кирилл перед уходом. Он до последнего сохранял серьезное выражение лица. Маша повисла на его шее и заставила обиженного жениха улыбнуться.
- Хорошо! - Вынужденно согласилась она, - я пойду!
Маша все продумала. Выпьет вина, почувствует себя увереннее и смелее, а когда они вернуться домой, обо всем ему расскажет. А дальше…. Пусть Кирилл решает сам. Захочет, заберет заявление из Загса и выставит ее из квартиры.
Или поддержит.
Маша была готова ко всему. Лишь бы ее давняя мечта осуществилась.
Платья были неизменной частью ее гардероба. Обычно они висели в шкафу, ждали особого случая. Этот случай, наконец-то, настал.
Сегодня она надела на себя любимое черное платье чуть выше колен, облегающее фигуру. Пышными формами Маша не обладала. И платье скорее подчеркивало ее чрезмерную худобу. Но Кирилл, увидев свою невесту в непривычном для нее одеянии, остолбенел.
Он отчаянно шевелил мозгами, придумывал удачную шутку. Придумал, искусственно напрягся и мрачно пробубнил:
- Уведут! Точно уведут!
Щеки Маши горели от его комплиментов.
Кирилл сел за руль автомобиля. Он не собирался сегодня выпивать, опасаясь потерять контроль и опозориться, в том числе перед своим конкурентом. Кириллу нужны были чистые, абсолютно трезвые мозги. А тот, вероятнее всего, напьется, и покажет себя во всей красе.
На парковке возле заведения Маше удалось познакомиться с руководителем Кирилла. Тот подъехал на такси. Они вошли в заведение.
В какой-то момент Кирилл насторожился и за локоть заставил Машу слегка притормозить.
- Видишь?! - Тихо процедил Кирилл над ухом, - тот тип… еще и сел во главе стола! Как барин. Зализанный такой. Бородатый. Это он…
Маша пробежалась глазами по накрытому столу. Нашла среди прочих макушек удлиненную стрижку, зачесанную к затылку. Густую, аккуратную бороду, широкую улыбку. Мужчина неожиданно повернул лицо. И Маша…
Она споткнулась на ровном месте. Или потеряла сознание. Или вовсе умерла. Не понятно. Ее душа выпорхнула из онемевшего тела, а когда вернулась обратно, едва не сбила Машу с ног. Это он...