Как уже неоднократно говорилось, быстрый разгром Франции и её союзников стал удивлением даже для самих немецких генералов.
Планы «Гельб» и «Рот» в реальность были воплощены фактически «согласно графику», что позднее привело немцев к тому самому «отрыву от реальности», к ещё более амбициозному плану «Барбаросса».
Ну а пока что... немец мог торжествовать. Можно сказать, «комплексы Первой мировой» в тот момент были изжиты. Теперь французам предстояло пережить капитуляцию.
Нацисты ещё заморочились и устроили сей процесс в крайне символичной форме: французы сдались в том самом Компьенском лесу и даже в том самом вагоне, где ранее признавали свое поражение немцы.
Помимо чисто военных причин поражения Франции, часто отмечаются и морально-политические. Об этом писали в 1940 году сами немцы. Разумеется, впечатления эти можно назвать субъективными... но кое-что подтверждается другими источниками.
Готхард Хейнрици, не самый известный военачальник вермахта. Однако, он — участник обеих Мировых войн, причем и там и там Хейнрици воевал и на востоке, и на западе.
В своих дневниках он написал много о войне против СССР, отметив яростное сопротивление Красной Армии, начавшееся ещё летом 1941 года.
Ну а в 1940 году Хейнрици писал семье о том, до чего же «докатились» французы:
«То, что наша победа достигнет столь невероятных масштабов, никто не смел и надеяться...
Впечатление о французском народе, которое мы получаем, — опустившееся, почти нежизнеспособное общество. Народ выглядит так же, как и шато, вокруг которых он толпится, — пришедшие в упадок и с налетом декадентства.
Показательно, что в последнее время воюют уже не белые французы, а только черные. Следы их потомства постоянно встречаются в народе. Вчера один взятый в плен студент с типично негритянскими чертами ответил мне на вопрос о своей расе: Cocktail (помесь).
В остальном повсюду в народе видна явная ненависть к англичанам. Наших солдат встречают с подчеркнутой покорностью. Сильной национальной гордости не заметно вовсе.
Недавно в одном из замков я видел эстамп Наполеона Великого. Он был превосходен по своему исполнению.
Наполеон был изображен как император в роскошном одеянии. Какая пропасть между тогдашней Францией и теперешней!» (с) генерал Г. Хейнрици, отчет семье (24 июня 1940 года).
Хейнрици в период Французской кампании вермахта командовал корпусом, принимавшим участие в прорыве Линии Мажино.
Разумеется, вот этот довольно презрительный отзыв можно счесть субъективным и крайне пристрастным. Но... нет дыма без огня.
Англичан французы действительно не шибко любили, тем более, что британцы в тяжелые моменты могли фактически бросать своих союзников. И нет, я сейчас не про Дюнкерк.
В июне 1940 года англичане организовали вторую эвакуацию своих «экспедиционных сил» (менее известную), при этом мало заботясь о положении французов. Было брошено много вооружения и техники. Топливо и прочее «добро» уничтожалось или бросалось, а не передавалось союзникам.
Была идея создания «последнего бастиона» на северо-востоке Франции (в Бретани), эдакого «плацдарма». Но идея «не взлетела», в чем англичане и французы обвиняли друг друга.
А ежели «копнуть поглубже», то на ум французам приходила и роль Англии в 1919 году (послабления для проигравшей Германии). И Англо-германское морское соглашение 1935 года. Ну а совсем скоро будет операция «Катапульта». Когда дело дойдет до открытых боев фактически.
В общем, коалиционная война тогда, прямо скажем, не задалась. И многие французские военачальники предлагали французским же политикам... капитуляцию. Хватит, мол, воевать за этих англичан, они всё равно уплывут. А мы за них страдай.
Так что англофобские настроения имелись, равно как и общий «морально-политический упадок». Первая мировая война слишком тяжело далась французам, победа в ней оказалась пирровой.
Ну а что же с «черными французами»? О, с этим тоже было «всё в порядке». Я, если честно, сам удивился, насколько широко пытались применять колониальные части и как долго эту идею подготавливали во Франции.
«Стоит отметить, что идея массового привлечения жителей колоний во французскую армию существовала и до Первой мировой. Её активным сторонником был генерал Манжен, получивший славу колониального завоевателя в 1890-1910-е гг.
После войны тенденция к увеличению доли колониальных частей в общей численности армии получает развитие: с 26% в 1920 году она возрастает до 36% в 1930 году.
Французские военачальники считали, что основными преимуществами колониальных частей было отсутствие у солдат из колоний каких-либо политических прав и, как следствие, возможность создавать для них намного более суровые условия службы: увеличивать её сроки, закрывать доступ колониальных солдат в другие рода войск, кроме пехоты.
Часто этих солдат использовали в самых «горячих» точках: оккупационных зонах на Рейне и в конфликтах в колониях...» (с) И. Э. Магадеев. Как контролировать призывников? Пацифизм и коммунистическая пропаганда во французской армии 1920-х гг. / Вестник военно-исторических исследований: Международный сборник научных трудов. Вып. 2. 2010.
Да, не будем забывать о том, что Франция в 1940 году — это колониальная держава.
И в колониях большую часть вооруженных сил составляли именно «туземные соединения». Но в межвоенный период они стали играть все более значимую роль даже в метрополии.
Дело в том, что французские генералы очень боялись восстаний в среде своих солдат. Пацифизм и социалистические идеи после Первой мировой приобрели огромное влияние. В том числе во Франции, где, кстати, 1917 год тоже был ознаменован революционными выступлениями, хотя с ними и справились. Потом были похожие эпизоды в период Интервенции.
Оторванные от своих родных мест, «цветные солдаты» казались французскому командованию более надежными бойцами.
«Французы африканского происхождения» использовались Антантой и в период оккупации Рейнской области Германии. Отдельно стоит отметить судьбу «рейнландских бастардов» — детей от разнообразных «связей» колониальных солдат с местными женщинами.
Позднее их стерилизовали (причем «под раздачу» попали и дети немцев от «связей в колониях», ведь у Германии до Первой мировой тоже были колонии в Африке).
В общем, французы начали походить в этом отношении на «поздних античных римлян», престиж военной службы у коренного населения падал, а «черные» становились чуть ли не самыми боеспособными частями в армии.
Кстати, есть и примерные количественные показатели «чернокожих французов» в армии метрополии. В мае-июне 1940 года в немецкий плен сдалось около 1 миллиона 800 тысяч французов, из них — более 120 тысяч «цветных».
Вот вроде и менее 10%, но все-таки — немало. А ведь большая часть таких войск содержалась в колониях. Да, и ещё момент: эсэсовцы и вермахт нередко убивали пленных «цветных», а те реально часто сопротивлялись отчаянно, до последнего. В немецких лагерях условия содержания «африканцев» были тяжелее.
Так что вроде взгляд Хейнрици и субъективен, но если «хорошенько копнуть»... не так уж и сильно немецкий генерал сгустил краски.
Ну и это к вопросу о том, что Европа не вчера начала «потихоньку менять свой внешний вид»...
С вами вел беседу Темный историк, подписывайтесь на канал, нажимайте на «колокольчик», смотрите старые публикации (это очень важно для меня, правда) и вступайте в мое сообщество в соцсети Вконтакте, смотрите видео на моем You Tube канале. Недавно я завел телеграм-канал, тоже приглашаю всех!
