Госдума РФ в очередной раз взяла в работу законопроект об отмене единого государственного экзамена. Профильный комитет уже дал положительное заключение о принятии документа к рассмотрению.
Депутаты предлагают заменить ЕГЭ итоговой аттестацией по школьной программе в форме традиционных экзаменов. Страна уже успела подзабыть анекдоты о хитром студенте, тасующем билеты, как колоду карт и доверчивом экзаменаторе. Если депутаты поддержат инициативу, образовательная система страны вернётся в 1990-е.
Задания по выпускным школьным экзаменам, как предлагают авторы законопроекта, должны утверждаться региональными органами исполнительной власти. То есть в каждом субъекте федерации появятся свои правила, свои экзаменационные вопросы, своя методика оценивания. Будут ли вузы Москвы и Петербурга, например, доверять при такой системе результатам абитуриентов из Пскова или Орла?
Вряд ли. Вероятно, университеты захотят вернуть в практику собственные вступительные экзамены, несмотря на многочисленные проблемы, которые были с ними связаны. Авторы законопроекта об этом умалчивают. Они обрушиваются на ЕГЭ, не думая о последствиях.
«Для эффективной подготовки учащегося к ЕГЭ необходимо дополнительно нанимать репетиторов, услуги которых отличаются высокой стоимостью и непосильны для многих родителей» – сказано в пояснительной записке к проекту.
Ни для кого не секрет, что репетиторы существовали и до введения ЕГЭ. Только родителям старшеклассников приходилось оплачивать не только их услуги, но и подготовительные курсы при вузах. Средние расходы семьи на оплату таких курсов в 2008 году, то есть за год до введения ЕГЭ по всей стране, равнялись 4454 рублям в месяц. Если привести эту сумму к сегодняшнему масштабу цен по официальному инфляционному калькулятору, то получим 14800 рублей. Подобная сумма вполне сопоставима с сегодняшними расходами на репетитора, а тогда её вносили за занятия в группе в среднем из 15 человек.
Игра стоила свеч. Самым ценным на курсах было знакомство с особыми требованиями конкретных приёмных комиссий.
«Дополнительные занятия иногда позволяли получить неформальные гарантии того, что абитуриент будет зачислен в университет. Такие «гарантии» были возможны, если абитуриент посещал подготовительные курсы при вузе, которые давали определенный набор льгот при поступлении именно слушателям курсов» – считает исследователь экономики образования Илья Прахов.
Абитуриенты образца 2008 года понимали, что платят в основном не за знания, а за проходной билет в вуз. Поэтому и далее, после зачисления они были готовы действовать по той же схеме – платить, только уже негласно, за экзамены и зачёты. По данным бюллетеня «Мониторинг экономики образования» за 2009 год взятки в ходе учёбы до введения ЕГЭ платили 10,2% студентов Москвы и 9,4% – в целом по России.
Авторы законопроекта попытались оспорить очевидный факт, что ЕГЭ ударил по взяточничеству. В пояснительной записке со ссылкой на анонимных экспертов сказано, что коррупционная составляющая с введением ЕГЭ переместилась «из сферы приемных комиссий в сферу олимпиад».
Сопоставление явно притянуто за уши. Достаточно представить себе сегодняшнего неуча десятиклассника, который за взятку явился решать перед телекамерами задачи по физике вузовского уровня. Он получит свою минуту позора – сдаст чистый лист и покинет помещение. Школьные олимпиады, такие как «Гранит науки», безусловно, помогают выявить талантливых детей, дают им путёвку к качественному образованию и показывают хороший пример всем остальным.
Ещё один из очевидных плюсов ЕГЭ – уравнивание шансов на поступление в столичные вузы для москвичей и петербуржцев и детей из регионов. Авторы законопроекта об отмене ЕГЭ пытаются опровергнуть даже это. Они пишут, что учёбе регионалов в топовых вузах мешает дороговизна столичной жизни.
Однако их тезис легко разбивается статистикой. В советское время доля студентов из провинции в вузах Москвы доходила до 75%. В 1990-е она снизилась до 30%. После введения ЕГЭ начала увеличиваться, и сегодня составляет уже около 60%.
Противники ЕГЭ воспринимают его как нечто застывшее во времени. Подготовку к нему считают «бессмысленным заучиванием ответов на тесты». Но достаточно зайти на сайт Федерального института педагогических измерений, чтобы оценить насколько радикально изменились вопросы ЕГЭ за его почти 20-летнюю историю. Реформы, в частности, касаются уменьшения тестовой составляющей.
Сторонники ЕГЭ, как правило, признают наличие в нём определенных недостатков и вносят свои конструктивные предложения по улучшению. Противники – выходят «с шашкой наголо». Ломать – не строить, как известно.
Не нужно преувеличивать значение ЕГЭ – это всего лишь механизм проверки знаний. А сами знания – результат 11 лет учёбы, и они зависят и от зарплаты педагогов и от материального оснащения учебных заведений и от качества государственной политики в сфере подготовки интеллектуального потенциала страны.
