Ответив на четвёртый по счёту звонок Карины, Стас покинул пост у своего бывшего подъезда, сел в машину, тяжело вздохнул и завёл мотор.
Если честно, молодой мужчина до сих пор не мог поверить в то, что всё в его нынешней жизни происходит всерьёз. Казалось, настанет счастливый момент пробуждения, и их с Машей спокойная и уютная семейная жизнь окажется явью, настоящим, а вовсе не прошлым. А то, что происходит сейчас, уйдёт, исчезнет, как ночная мгла с наступлением рассвета.
Стас и Маша поженились три с половиной года назад по большой любви. Маше тогда было двадцать три года, а Стасу — двадцать пять.
Поселились в студии, ранее купленной Машей в ипотеку, а Стас начал откладывать деньги и копить на покупку собственного дома, хотя бы недостроенного.
Бог Стаса не обидел: и голова соображает нормально, и руки выросли из нужного места, потому жизни в частном доме мужчина не боялся, а работы не избегал.
Маша мужа поддерживала — она вообще всегда и во всём его поддерживала, верила в него. Всегда умела выслушать, а если это было в её силах — дать совет. Никогда не давила на него, никогда не пилила. Теперь, получив возможность сравнивать ежедневно, ежечасно и ежеминутно, Стас особенно это ценил.
Тогда, после новогоднего корпоратива, когда у Стаса и Карины всё случилось впервые, Стас был уверен в том, что первый раз так и останется единственным.
Стас работал прорабом в большом строительном тресте, а Карина трудилась там же, только в бухгалтерии. В свободное время девушка занималась в студии восточного танца, и на корпоративе исполнила один из таких танцев, нарядившись в специальный костюм.
В тресте работали, в основном, мужчины, и у многих из них, к тому же, подогретых спиртным, танец вызвал определённые предсказуемые реакции. Карина моментально превратилась в звезду вечеринки.
Оказался в числе почитателей таланта и Стас, который ни на что особо не рассчитывал, но Карина вдруг выделила его из образовавшейся толпы поклонников.
Будь тогда с ним на вечеринке Маша, всё могло бы сложиться совсем по-другому... Но жена уехала, чтобы заранее поздравить своих родителей, поскольку саму новогоднюю ночь Маша и Стас провели на даче у друзей, в весёлой компании.
Он так Маше и сказал, когда сообщил о своём уходе: «Ты сама виновата, ведь это ты не пошла со мной на корпоратив».
Ни о чём он так сейчас не жалел, как об этом в сердцах брошенном несправедливом и грязном обвинении. Он Машу своими словами добил, но он ведь не знал... Не знал о том, что она беременна. Хотя, разбрасываясь жестокими словами, наверняка знал о том, что Маша спокойно отпустила его одного на праздник, поскольку доверяла ему.
Карина сразу взяла Стаса в оборот, и он не смог вывернуться. Она оказалась не такой уж и юной — его ровесница, старше Маши на два года. Замуж особо никто не звал, а тут подвернулся дурачок, — ну как такой шанс упустить?
После нескольких встреч Карина забеременела, а доселе спокойная и размеренная жизнь Стаса превратилась в ад. Когда тянуть дальше было некуда, пришлось брать на себя ответственность, у него и не оказалось другого выхода. Не расскажи он обо всём Маше сам, рассказала бы Карина. Такого Стас допустить не мог.
А через два дня после того, как он ушёл от Маши, ему позвонили из больницы... С тех пор чувство вины было настолько сильным и давящим, что Стас начал даже выходить из повиновения у Карины, всё чаще раздражался, надолго уходил в себя.
Правда, прошло чуть больше недели, а Машку уже подвозит какой-то папик. Стасу хотелось, очень хотелось, чтобы Маша тоже оказалась плохой и грязной, не ему же одному таким быть! И тогда сразу станет легче...
Однако Стас слишком хорошо знал Машу и видел по всему её поведению: нет у неё ничего с этим мужиком. Во всяком случае, пока нет.
* * * * * * *
Проводив Артура Михайловича и убирая посуду, Маша вдруг поняла, что улыбается, вспоминая разговор с неожиданным гостем. И вообще вспоминая весь этот долгий и удивительный вечер, начиная с появления Насти.
Впервые за прошедшие десять дней на душе было как-то светло, и даже инцидент со Стасом не испортил впечатление от происходящего.
Маша вытерла руки и села у окна, глядя на небо, которое всё же решило ненадолго потемнеть, когда пискнул и коротко завибрировал телефон. Сообщение пришло от Насти.
«Кстати, хотела тебя предупредить, поскольку ты уже точно едешь с нами в «Родник». Андрей Андреевич — мужчина видный, обаятельный, харизматичный и очень общительный, но он женат, и у него двое детей. Так что будь осторожнее».
«Непременно буду, — улыбаясь, ответила Маша. — Ты выспалась?»
Ответ пришёл тут же:
«Ага. Выспалась вечером; теперь, похоже, всю ночь буду сидеть, как сова. А тебе спокойной ночи!»
...Артур осторожно открыл двери и почти на цыпочках вошёл в квартиру. Правда, он тут же понял, что дочь не спит, а смотрит сериал в ноутбуке.
— Выспалась? — поцеловав Настю в макушку, пошёл переодеваться.
— А ты где так долго был? — дочь, несмотря на летнюю погоду облаченная в тёплую пижаму, без стеснения появилась в дверях комнаты отца.
— Салат ваш весь съел и допил виноградный сок. Пришлось зайти к Марии Александровне, поскольку у её подъезда дежурил некто Станислав.
— Этот ...? — выругалась Настя, и Артур поморщился. — Хорошо, что я уснула, и Машу проводил ты. И чего таскается за ней? Что сделано, то сделано!
— Разберутся, Насть, — устало ответил Артур. — Они оба взрослые люди.
— Скорее бы уже нам всем уехать отсюда в «Родник», — задумчиво пробормотала Настя, которой час назад опять звонил Мирон.
Пришлось заблокировать его номер. Настя приняла правоту Маши и решила не мотать нервы, прежде всего, себе, и не устраивать козни родственникам Мирона. Тем более, отец говорит то же самое, что Маша, почти слово в слово.
А Мирон... Хочет разводиться — пусть разводится в соответствии с требованиями закона. Она, Настя, не собирается помогать ему, ускорять и упрощать процедуру развода.
...Артур лёг спать, но сон отказывался приходить. Перебирая в уме события прошедшего вечера, мужчина впервые за долгое время почувствовал какое-то странное, давно забытое волнение.
Ему это не понравилось, поскольку показалось тревожным сигналом. Скорее бы и вправду уехать в «Родник», права Настя! Воспитанники не дадут ни скучать, ни расслабляться, ни забивать себе голову всякий ерундой.
Мира Айрон
Продолжение: