Познакомился с Тамарой приятный мужчина Михаил. Знакомство у них случилось в сети социальной. Написал Тамаре этот мужчина в один прекрасный день. И на первый взгляд был он приличный из себя человек.
И вот пишет Миша Тамаре послания с комплиментами, свои фотокарточки в полный рост присылает. Внешний вид имеет довольно привлекательный. Блондин, одет в рубашку с брюками, среднего телосложения. И вежливо так общается. Можно даже сказать, что литературно.
Пишет еще Тамаре, что большой интерес она у него пробуждает. Царица она на вид настоящая! И так Миша пленился неземной красотой и глазами-озерами, что готов на многое. Чего Тамара желает? Может, с неба звезду? Может, реку какую вспять повернуть? Или сильное плечо рядом? Так это все он запросто сделать сумеет.
А Тамара на такие слова только хмыкнула сначала.
Какая уж красота неземная? Лет ей сорок. Весу - на десять кило больше нормы. Низ тяжелый, а верх легкомысленный, первого размера. Очки Тома носит с толстыми стеклами. Глазки за такими стеклами всегда маленькие, не сильно выразительные. Какие уж озера? И ухаживает за собой Тома плохо: ни ресниц гусеничных, ни бровей собольих, ни губ выдающихся. Обычная тетка эта Тома. А для обычных редко звезды с небес обещают достать блондины.
“Может, - подумала она все же, - Миша этот и сам зрение имеет посредственное. Может, видит он меня плоховато. Или же я его типаж излюбленный. Бывает ведь так в жизни. Нравятся, допустим, мужчине только рыжие женщины. И пусть у нее весу лишнего хоть двадцать кило. И бородавка на носу торчит. Главное - рыжая”.
А Миша кота за хвост долго не тянул - и Тамару в кафе пригласил.
- Давайте, - пишет он, - поближе скорее знакомиться. Я более люблю с женщинами на коротком расстоянии общаться. Чтобы и за локоток взять, и друг дружке в глаза смотреть пристально. И так далее.
А Тамара подумала, подумала. Ди и согласилась. Встретится с блондином, посмотрит на него пристально. А дальше видно будет. Бывают же такие счастливые встречи. Подружка Томы десять лет назад с парнем случайно познакомилась. В трамвае. И трое детей у них сейчас прекрасных. И четвертый на подступах.
Нарядилась Тамара во все лучшее. И пошла.
А Миша, как часто это бывает, в жизни совсем иной человек оказался. Тоже у него кило десять лишнего веса, очки со стеклами. И лысина широкая. У Томы лысины, к счастью, нет. Зато грудь несмелого первого размера имеется. То есть, вполне лысина Мишина компенсирована. Так она про внешность кавалера заключила.
Сидят в кафе. Обычное это кафе: с салатом “Цезарь” и цыпленком табака.
А Миша все Тамаре предлагает самое дорогое себе заказывать. Буквально - принуждает.
- Заказывайте-ка, Тома, - говорит он напористо, - то, чего подороже в меню. Я оплачу все. Не привык, чтобы женщины неземной красоты за себя сами платили. Мне это даже возмутительно.
А Тамаре неудобно. Чего это посторонний мужчина оплачивать цыпленка табака ей будет? Как-то даже двусмысленно это смотрится. Коли хочет мужчина нуждающихся кормить, то есть специальные вакансии. Ходи и раздавай еду бедным людям.
А Миша знай в дуду дудит: заказывайте подороже, заказывайте.
А сам только чай пьет. И на Тому смотрит пристально, и носом еще сопит. Прямо шевелятся у него ноздри. И на лбу испарина.
И разговор не клеится у них.
“От чая, небось, взопрел-то, - Тамара скучно думает, - но свидание мне не нравится. Сидит этот Миша. Чай пьет. Разговоров не ведет никаких. Только "заказывай и заказывай". Будто поросенка на убой из меня делает. Будто из голодного края я к нему приехала. Будто цыпленка я не ела никогда”.
- А сами, - Тамара интересуется, - чего же чай один пьете?
- А чего, - Миша чаем швыркнул, - деньги впустую тратить? Я дома перед кафе макаронами отужинал плотно. Дороговато тут все же. Не буржуи мы - деньги на ветер выкидывать. Если только ножку от курицы погрызу.
- А чего же, - Тамара удивляется, - коли положение материальное непростое, женщин посторонних по кафе водите?
- Дык, - Миша подмигивает, - тут-то все логичненько. Угоститесь вы, Тамара, дорогим питанием. Станете мне благодарны за курицу. И за салат. Домой ко мне поедем. И продолжим свидание уже на полную катушку. Грешно ведь от продолжения отказываться, если уж отъели у меня половину оклада.
А Тамара, конечно, цыпленком слегка подавилась.
И давай Мише рассказывать, что не хочет катушку, что за курицу ей таких предложений гнусных не делали до сорока лет, и что он себе позволяет, и за кого он ее держит. И дома у нее лично в холодильнике цыпленок лежит, а в магазине этих цыплят сотни целые представлены. И вопрос о выживании не стоит так остро у Тамары, чтобы за еду по свиданиям бродить приходилось.
И так уж Тамара возмутилась, что покинуть кафе пожелала срочным образом. Встала и ридикюль подхватила.
- Ах, так, - Миша иоже подпрыгнул, - ишь ты какая! Так бы и сказала сразу, что продолжения не придвидится. Так бы сразу и предупредила. Я тебе, значит, "Цезаря", а ты мне - кукиш обыкновенный. Ишь! Ежели тетка дорогое за мужские деньги на свиданиях ест, то уж пущай она тоже взамен чего-то выдаст. Так принято у честных людей.
- Вы рехнулись, - Тамара отвечает, - и ухожу я. До свидания.
- Погоди, - Миша кричит, - чек поделить сначала надо. У меня чай один!
Вот такое свидание у Тамары произошло. С Мишей она, конечно, больше не общалась.
А он писал еще некоторое время. “Не поменяли ли вы мнения, - спрашивал, - про катушку? Я видел, Тамара, что понравился вам ужасно. Помню-помню, как глазами меня буквально поедали вы. И курицы мне не жаль ни капельки. Я бы вам хоть поросенка взял на блюде целого. Подумайте! У меня зарплата на днях! И, если честно, не такая уж вы царевна, чтобы отказываться”.