Начало. Служебный НЕ роман. Ч.1
От ночного воя под окнами Захария Петровича Маргариту уберег шанс, дарованный судьбой. Ей по чистой случайности (или же по капризу всемогущих высших сил, которые сводят всякие одиночества) перепал театральный билет в один ряд - да что там один ряд - на соседнее кресло рядом с дорогим Захарием! Коллективный выход в театр на спектакль “Бунин” был приурочен ко Дню бухгалтера.
Такой невероятный подарок судьба дарит влюбленным женщинам довольно редко. Но Хылкиной повезло. И два часа безбрежного счастья рядом с драгоценным возлюбленным были у нее в кармане. В прямом и переносном смысле. И можно будет все эти счастливые часы вдыхать запах его одеколона и украдкой рассматривать мужественный профиль. Это ли не счастье? Счастье и есть!
Театр планировался на пятницу. Но уже со вторника Маргарита не находила себе места. Глаза ее горели тиреотоксикозным блеском. Из рук валилось все. Хотелось петь. Иногда - плакать.
В мечтах дорогой Захарий Петрович клал свою голову Хылкиной на плечо в мягкой театральной тьме. И многозначительно дышал. Там, в лицедейном доме, он наконец-то рассмотрит в Маргарите вполне интересную женщину. Пусть и не такую искрометную, как его Аврора-Эдита-Дульсинея, но тоже вполне привлекательную. С глубочайшим внутренним миром и чистой душой.
В театре Марго бывала нечасто. В последний раз - пятилетие назад. Готовиться начала загодя.
Главный вопрос, который тревожил Хылкину, заключался в наиглавнейшем женском: а что надеть этакое, чтобы на богиню смахивать?
Она распахнула двери платяного шкафа и придирчиво стала оглядывать свой гардероб. Гардероб был уныл и однообразен. Такой гардероб мог быть простителен, к примеру, дедушке Марго - Опанасу Климовичу, честному труженику колхоза “Заря коммунизма”. Но не довольно молодой женщине интеллигентной профессии! Хылкина схватилась за голову.
В основном гардероб был представлен турецкими скучными джинсами, кофтами из мохера и блузками для хорошо поживших женщин. Носко, практично и не марко. Надевай и работай себе в удовольствие.
В каких-то своих девичьих мечтах Хылкина представляла себя обладательницей большой и светлой гардеробной. И в гардеробной этой непременно - кремовые блузоны с жабо, роскошные банты на воротниках, звенящие элегантностью юбки-колоколы, юбки- годе, струящийся шелк и вызывающий острый каблук. Пара-тройка шляп. С перьями или симпатичными фруктовыми композициями.
… Уместны ли синие турецкие джинсы в театре? Вот если без стразиков и королевских корон на заду? Уместны ли? Хылкина задумалась. И на минуту представила седую бабку в буклях и тонких очках (заядлую театралку), сурово гонящую сгорбившуюся джинсовую Хылкину. «Прочь! Прочь от искусства!», - верещала бабка и грозила в сторону бегущей Марго хлесткой плеткой из ремешков театральных биноклей.
Как поклонник научно-технического прогресса, Марго решила ознакомится мнением широкой аудитории интернета по вопросу уместности синих штанов в театральном буфете. А заодно и почитать о тенденциях мира вечерней моды. Чтобы Захарий по достоинству оценил тонкий вкус Хылкиной, без устали державшей руку на пульсе этой самой переменчивой моды.
Сервис ответов mail.ru первым сообщил Хылкиной, что ее интерес к приличному театральному внешнему виду вовсе не праздный. Общественность прямо-таки бурлила и активно дискутировала по острому вопросу.
Защитники точки зрения о свободе от всяческих условностей кричали, что «все так носЮт, надевай на себя что попало смело! Для придания вечернего вида накинь сверху блузон с жабо и бантом».
Противники свободы от условностей советовали идти только в вечернем платье, пусть даже и с немного вызывающим декольте. И шляпу нацепить еще бы неплохо - с пером или фруктами.
Вечернего платья у Хылкиной не было отродясь. Было когда-то практичное шерстяное. С украшением из стекляруса, в котором Хылкина блистала на новогоднем вечере в выпускном классе. За двадцать лет, прошедших с того события, платье серьезно уменьшилось, а стеклярус облупился.
Маргарита вздохнула. И достала черные рабочие брюки с криво заглаженной стрелкой. Классика, девочки, она ведь всегда в моде? И черный цвет всех стройнит. Придает загадочности женскому облику. Сплошные стиль и четкость линий - это если ты в черном. Роскошь и элегантность.
Хылкина собрала с брюк кошачью шерсть, сразу набежавшую на элегантную роскошь. И задумалась о второй составляющей выходного гарнитура.
Тут надо что-то отчаянно женственное. Глубокого цвета, в меру богатое на вид. Чтобы бабка с буклями, глядя на Хылкину, затуманилась глазами и вспомнила себя в молодости - легкую, романтичную, поклонницу театральных подмостков, в окружении многочисленных краснеющих обожателей. Вот эта красная разлетайка, доставшаяся Хылкиной в дар от дальней пожилой родственницы, может составить достойную пару черной роскоши элегантных рабочих портков.
С разлетайки на внешний мир склабился в прыжке пятнистый ягуар с полуголой наездницей. Ягуара можно задрапировать. Допустим, бусами. Общественность из интернета рекомендовала неудачные принты драпировать стильной дорогой бижутерией или шарфами. Собственной стильной бижутерией Хылкина пока не обзавелась - поэтому можно обойтись красивым шейным платком. Это богемно и вообще добавляет к любой женщине нотки шарма и чуток кокетства.
Выходной образ, таким образом, был утвержден. Захарий должен был бы еще и постараться устоять перед лавиной роскоши, изысканности и непринужденной элегантности. Но шансы у него были, откровенно говоря, невелики.
В пятницу Хылкина особенно горела глазами и нервно улыбалась. Она посматривала на Захария и чувствовала его кудрявую голову на своем истосковавшемся плече. Пораньше сбежав домой, Марго приступила к наведению красоты. Задрапировав ягуара и его порочную наездницу объемным платком, Хылкина накатила пятьдесят граммов коньяка (снять нервозность, добавить расслабленности, игривости, готовности к приключениям). И вышла навстречу судьбе.
… На месте обожаемого Захария сидела, покряхтывая, пригрезившаяся накануне бабуля с буклями. Возможно, она была бабушкой Захария или вовсе какой-нибудь седьмой водой на киселе. Бабуля приветливо осмотрела Хылкину.
- Захарий Иваныч ваш приболел. Покушал накануне несвежего, небось. Живот скрутило, зеленый весь. Вот женился бы и кушал свежее, домашнее. А не женится - все невест перебирает!
Она неодобрительно крякнула. А потом поудобнее перехватила бинокль на тонком ремешке и изготовилась к просмотру театрального действа.
В груди у Хылкиной сорвался скорый поезд с рельс. Сорвался и стремительно покатился по долгому крутому склону. Вниз, в пропасть, к безнадежности и рухнувшим мечтам о голове Захария, притулившейся на ее плече.
Ягуар, прячась за шарфиком, свернулся кошачьим клубком. Современное театральное искусство его нисколько не интересовало. Порочная наездница посмотрела спектакль с большим удовольствием. “Бунин” был прекрасен.