Аркадий Михайлович, казалось, всегда находился в этом месте. Если спрашивали – в основном, это были новички – «Где найти Аркадия Михайловича?» - то неизменно следовал уже заученный ответ.
- Третий корпус, второй этаж, коридор направо от лифта, его стол у аудитории В-27.
И правда – стоило пройти по указанному маршруту, как на втором этаже, почти в самом конце коридора у широкого окна виднелся высокий – упирающийся в потолок – шифоньер. А у шкафа – письменный стол, и за ним – Аркадий Михайлович в своей неизменной серой рубашке и очках в роговой оправе, подвешенных на цепочку.
На столе перед ним всегда лежала пухлая потрёпанная папка, в которой он что-то правил красно-синим карандашом. Закончив с одним листом, он, прежде чем взять следующий, несколько мгновений смотрел в окно. За широким двойным стеклом отлично просматривался внутренний двор НИИ. Всё лето на нём толпились поступающие, начиная с сентября – по нему сновали абитуриенты и вновь поступившие, выбегавшие на перерывах между парами – подышать воздухом или покурить. Осенью двор заметала палая листва и хлестали дожди, а зимой на нём высилась, укутанная белым, если повезло со снегопадом, огромная ёлка, блестящая иллюминацией и звездой на макушке. Её начинали монтировать ещё в ноябре – по распоряжению, подготовленному исполнительным Аркадием Михайловичем.
Все заполненные бумажки, он складывал в ящик стола, присверленного непосредственно к шифоньеру толстыми листами фанеры. Как Аркадий Михайлович сам говорил – это сделали по его просьбе, чтобы не дуло из окна.
- А выйти я могу, - и он указывал на дверцу в досках, запертую изнутри на задвижку. Впрочем, ничто никогда не видел, как Аркадий Михайлович пользовался этой дверцей. Всем проходящим мимо, и особенно – приходящим по делу, сотрудник НИИ казался важным и незаменимым, но маленьким придатком к огромному шифоньеру, царящему в коридоре.
Массивные стенки шкафа упирались в потолок и крепились к стене толстыми скобами. Основание огибал плинтус с кое-где уже вылезающими гвоздями. Дверцы всегда были заперты на замки, висящие на петлях. Судя по тому, что и замки были покрыты светло-жёлтой краской, что и стены в коридоре, шифоньер открывали долгое время назад. Впрочем, его всё же когда-то открывали – в одном из ящиков стола лежали ключи. Можно было услышать бряцанье связки, ездящей по дну ящика, когда Аркадий Михайлович доставал точилку для карандаша или новую ручку.
Казалось, что шифоньер стоял всегда – как и Аркадий Михайлович при нём. И это навевало странное спокойствие во всём НИИ. Все знали, что если Аркадий Михайлович сидит на своём месте, то любая проблема будет решена - рано или поздно. И сразу при этом забывали вопрос – а когда, собственно Аркадий Михайлович здесь появился? И когда, чёрт возьми – появился шифоньер?
***
Василий Петрович Пёрышкин, или, как его прозвали сокурсники – Пернатый – навсегда запомнил тот день, когда впервые переступил порог Третьего корпуса, куда был ход только людям из администрации НИИ. А особенно – свою первую встречу с Аркадием Михайловичем.
- Ну, здравствуйте, молодой человек. Мне уже сообщили, о новом помощнике на кафедре… так откуда вы?
- Прикладная пневматика.
- Ах да, точно, прикладная пневматика! Ну, что же, давайте сюда документы на подпись, а вечером можете не приходить – бумажки сами найдут свою дорогу, куда им надо! – Аркадий Михайлович забрал папку с документами из рук студента. – До завтра!
Вася кивнул, но уходить не спешил. Огромный шифоньер, упирающийся в потолок коридора завладел его вниманием. Аркадий Михайлович это заметил и хитро улыбнулся.
- О! Можно подумать, что вы никогда не видели подобного шкафа! Здесь в НИИ таких навалом.
- Да, - Вася кивнул, пытаясь себя отдёрнуть.
- Наверное, интересно, что внутри?
- Да – снова кивнул Вася.
- О! Внутри - тайна! – Аркадий Михайлович насмешливо забарабанил пальцами по столу. – А ещё мой пиджачок и флакон тройного одеколона! – и Аркадий Михайлович рассмеялся, Вася подхватил его, а потом попрощался.
Но когда студент шёл обратно к лифту, в его голове стала выписывать круги одна наглая и авантюрная мысль. Васе захотелось узнать, что кроется в шкафу Аркадия Михайловича – и он решил, что обязательно выяснит это.
***
Всё, что бы Вася не узнавал об Аркадии Михайловиче, было до скучного одинаково и банально. Что работает он здесь уже давно, чуть ли не с самого открытия НИИ, исполнителен, вежлив и далее по списку. Но никто из старожилов не видел, как он когда-либо вставал из-за своего стола и отходил от этого шкафа.
Неделю Вася исправно приносил бумаги на проверку, говорил дежурные фразы и возвращался к лифту.
На второй неделе, он решил действовать –от нетерпения у него дрожали руки, когда он нажимал на кнопку третьего этажа. Громко вдохнув, Вася вышел на третий этаж.
Честное слово – если бы он не осознавал, что нажал кнопку третьего этажа – то ему бы показалось, что он приехал на второй этаж. Но повернувшись направо, он убедился, что он всё же на третьем этаже. В конце коридора не было шифоньера, как и стола и Аркадия Михайловича. Однако не было и окна. Конец коридора упирался в дверь, слева от которой висела светло-голубая табличка.
Вася сам не понял, как он оказался рядом с дверью, но с интересом изучал табличку, надеясь, что она позволит ему узнать тайну шкафа.
«Опытное помещение № В-36. Ответственный - А.М. Механов. Посторонним вход запрещён», а на двери блестел явно недавно обновлённый краской белый череп со скрещенными костями на чёрном треугольнике. Прежде чем уйти, Вася приложил ухо к двери. Из-за неё доносились странные чиркающие, булькающие и свистящие звуки, еле различимые из-за гудения трансформатора и лязга труб.
***
На третьей неделе, Вася решил проверить коридор первого этажа. Его конец всегда был заслонён широкой шторой, и Вася всё никак не мог подойти туда – каждый раз, как он входил в Третий корпус, там всегда мыла пол уборщица. Еле дыша, Вася, заглянул за штору – и чуть не застонал от разочарования.
За ней стоял инвентарь для уборки. Швабры, прислонённые к стенке, в углу, сложенные друг в друга, стояли вёдра. Пылесос на колёсиках ютился рядом с грудой широких серых тряпок. Вася уже хотел было уходить, но тут его взгляд поднялся к потолку.
Один из верхних углов закрывали собой две широкие плоские трубы – вытяжки, уходящие в стену.
***
В ноябре всё и закончилось – ведь тогда случилось невозможное. Аркадия Михайловича не оказалось на своём месте. У шкафа витал запах тройного одеколона, а на столе висела картонная табличка – «Ушёл по делам. Буду очень скоро!» - и подпись Аркадия Михайловича. Фанерная дверца стола была открыта – Вася сам не заметил, как запрыгнул за неё. Придерживая папку с документами подмышкой, он стал лихорадочно открывать ящики письменного стола. В ящике с канцелярскими предметами, он нашёл связку ключей. Его руки тряслись от нетерпения, когда он вставлял небольшой ключ в замазанный краской замок. Ключ натужно повернулся и замок открылся.
Высокие стенки шифоньера распахнулись. Внутри они были полыми – не было ни дна, ни верха, из боковых отделений на Васю подул холодный ветер. Он, выронив папку, еле закрыл их и распахнул последнее среднее отделение – самое большое из трёх.
Он запнулся об стул, который, как оказалось, намертво был приварен к полу, а его ножки закрывали железные листы. Топчась грязными ботинками по принесённым документам, Вася с ужасом смотрел на содержимое среднего шкафа.
На уровне глаз была поперечная перекладина, на которой висели плечики и полупустой флакон тройного одеколона в полиэтиленовом пакете с ручками. За вешалкой, внутри теснились толстые и тонкие трубы, провода и прозрачные колбы. Все они уходили вверх в щели в потолке, а нижние же концы ползли под стул, на котором обычно сидел Аркадий Михайлович. Стучали счётчики, по которым нервно ползали стрелки, в боковых стенках отделения шифоньера виднелись вентиляционные дыры, закрытые мелкой проволочной сеткой. Вася почувствовал, как сильно нагревается и гудит стул без своего хозяина – молодой студент понял, почему Аркадий Михайлович был настолько исполнительным сотрудником и никогда не покидал своего места.
- Молодой человек, чего же вы это делаете? Да разве с бумагами так можно? – Вася вскрикнул, как холодная рука Аркадия Михайловича легла ему на плечо.
***
«Приказ №…
Постановляю отстранить студента третьего курса Василия Петровича Пёрышкина от должности помощника кафедры Прикладной пневматики и объявляю ему дисциплинарное взыскание за проступок, совершение которого причинило моральный вред нашему сотруднику Аркадию Михайловичу М. и чуть не сорвало его многолетний эксперимент по пересадке органов человека в механический автоматический остов.
В качестве наказания за проступок, студент Пёрышкин назначен в течение месяца заменять Аркадия Михайловича на его рабочем месте, пока Аркадий Михайлович не пройдёт профилактическую проверку своего тела. Осмотр внутренних органов и механизмов мобильного тела проекта «А.М. – В-26» (кодовое имя – Аркадий Михайлович Механов) буду проводить лично с ассистентами. В дальнейшем предусматривается возможность создать полностью мобильное тело для Аркадия Михайловича, которое продолжит поддерживать жизненно важные органы в полностью рабочем состоянии без постоянного подсоединения к аккумуляторному шкафу.
Приказ утверждаю. Ректор НИИ…» - и Аркадий Михайлович довольно отложил свой красно-синий карандаш. Завтра он отправится на месяц в заслуженный отпуск.
Автор: Кассандра Тарасова
Источник: https://litclubbs.ru/articles/56042-shifoner.html
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь, ставьте лайк и комментируйте!
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
Читайте также:
