Зинаида Григорьевна была настоящей коммунальной соседкой во всей красе этого почетного звания. Только по шкале вредности жидковата: из 10 возможных баллов дотягивала, пожалуй, только до 3-4.
Нет, она не опускалась до всяких глупостей вроде плевков в суп. Ну, подумаешь, пару раз чуть не сожгла на плите нашу еду. Главной своей миссией она считала наше «воспитание».
Еще бы! Она коренная ленинградка, чем немало кичилась, а мы понаехавшие. Оттуда, где население только и делает, что бродит по колено в грязи, крутит коровам хвосты и живет хорошо если в избушках. А то и в землянках. И об электричестве или газовых плитах слыхом не слыхивали.
Самое лучшее в ней было то, что она здесь не все время жила. Часто на два-три месяца уезжала к дочери в другой район. Потом снова сюда, на недели три-четыре. Думаю, что просто боялась: тогда был закон, что если человек не проживает полгода, его можно выписать. А прописка была очень и очень важна. Вот она и перестраховывалась.
Нас она невзлюбила сразу.
Когда мы получили ордер и пришли смотреть комнату, З.Г. встретила нас в коридоре и тоном, будто это само собой разумеется, предложила:
- Вам же, пока не переехали, все равно, куда. Поменяйтесь с моей дочкой. У нее комната тоже в Центре (назвала район), такая же по метражу, только разделенная перегородкой на две. У вас ребенок, вам удобнее, чем тут. А нам удобно, что мы всей семьей в одной квартире будем.
Я, по наивности своей, готова была тут же согласиться. Действительно, нам без разницы, а у людей семья воссоединится!
Но муж меня быстро просветил:
- Ты что! Этот район шикарный: и Центр, и метро под боком, и не шумный к тому же. И до работы мне тут близко, и до дочкиного садика. А там такой «Центр», что задворки настоящие. Застройка почти сплошь фабричная, старые жуткие здания. И до метро будешь добираться три дня лесом. Нет, ни за что!
Мы отказались, и тем самым нажили себе врага.
Вообще, она довольно смирно себя вела. Так, старалась навредить потихоньку и по мелочи. Вроде того, что только за телефон возьмешься, она тут как тут, позвонить срочно ей надо. Ага, вот именно в эту самую минуту. Да пожалуйста! Я всегда уступала, чтобы не связываться.
В первый же наш вечер на новом месте вывесила нам плакат про ванну (ссылка внизу).
Однажды я поставила суп готовиться. Пока мясо варилось, ушла в комнату. Минут через 20 пошла посмотреть. Мамочки! Газ под кастрюлей чуть ли не в полную мощь горит, бульон бурлит, аж выплескивается. Плита вся в накипи от него. Да и осталось бульона совсем чуть, еще немного, и мясо начало бы гореть.
Что такое? Не могла я оставить газ так сильно включенным. Ну, а вдруг? Нечаянно как-нибудь ручку повернула?
Вот только в другой раз у меня котлеты в сковороде доходили под крышкой. Хорошо, что я пошла картошку проверить, и вовремя успела. Только немного пригорели. Тоже газ слишком сильный вдруг оказался.
И тут вспомнила, как в той квартире у нас одна дамочка вот так же пакостила соседке, с которой поругалась: стоило той отлучиться с кухни, как приходила и газ прибавляла под ее кастрюлями и сковородками. Пока никто не видел, конечно. Даже если на кухне и есть кто-то, можно момент улучить, пока человек отвернулся. Бабоньку ту быстро вычислили. А тут, значит, те же шуточки в ходу.
На кухню идти как раз мимо нашей комнаты. И я точно слышала, что З.Г. туда-сюда ходила. Походки-то у всех разные. А двери довольно тонкие. А у меня тихо - я телик никогда не любила. И обычно в промежутках, пока готовлю, старалась времечко улучить почитать. И дочка тоже спокойная: если я занята - или играет потихоньку, или рисует.
Однако не скажешь же ей, не увидевши. Да и правда: а вдруг оно само? Вот вдруг?
Просто с тех пор стала нарочно прислушиваться в таких случаях. Слышу, Зинаида на кухню пошла, и я туда же. Беру книжку и там сажусь читать, пока жду.
Она однажды не выдержала:
- А что это ты, Лена, тут сидишь все время? И охота тебе?
- Да вот, - говорю, - газ тут какой-то странный, горит неровно очень. Вдруг ни с того, ни с сего сам собой сильно включается. Приходится следить. А вообще, наверное, газовщиков надо вызвать. Ведь это так опасно! Выкипит что-нибудь, газ зальет, он погаснет… И утечка! А другая-то конфорка горит! Далеко ли до беды…
- Да погоди вызывать, - всполошилась она. - Может, показалось?
Я пожала плечами.
И что странно: с того дня стала моя плита прекрасно работать! Можно было даже и не сидеть больше на кухне.
Вот ведь, плита - предмет неодушевленный, а газовщиков явно испугалась. И исправилась.
К тому же, и Зинаида вскоре к дочери пожить уехала. А при Наде плита не шалила, нет.
Вернулась З.Г. через некоторое время, уже в июне. Дочку я отправила на лето к моим родителям, муж по работе тоже в другой город уехал почти на месяц. И соседи в отпуск укатили. Думала, буду в квартире одна. Так тут Зинаида нарисовалась.
И как раз моя неделя места общего пользования убирать.
Была бы одна в квартире, я, конечно, не сильно с уборкой напрягалась бы. Но, зная соседушку…
Вечером всё намыла-начистила.
На другой день прихожу с работы, Зинаида ко мне:
- Лена, твое ведь дежурство? Надо полы помыть.
А на улице жарища! В электричке душно, я еле доехала. К тому же, пользуясь отсутствием семьи, полночи читала. И спать хотелось просто невыносимо, засыпала на ходу. До дому тащилась, мечтала: сейчас прохладный душ - и покемарю часок.
А тут прямо срочно мыть! Ага, сейчас!
Говорю:
- Хорошо, З.Г. Отдохну и вымою. Да и сейчас слишком жарко что-то делать, вечером попрохладнее будет.
Она грозно голос повысила:
- А я тебе говорю, сейчас мой! Потому что грязно!
- Интересно, З.Г. Вчера вечером я все мыла. И кто же это так напачкал, если в квартире, кроме Вас, никого не было?
Она аж покраснела от злости:
- Какая разница, напачкано или нет! Положено каждый день мыть, вот и мой!
- Так я же не отказываюсь, - отвечаю. - Вымою. Вечером. Когда не так жарко будет. И когда отдохну.
И ушла в ванную, а потом к себе.
Легла и слышу: эта мадама сначала ведро схватила и под моей дверью им громыхала. Знаете, ручкой так: брям-брям.
Потом шваброй по полу возле двери шорк-шорк. И по двери тырк-тырк.
Я вышла, говорю:
- Если Вы, З.Г., мою дверь испачкаете грязной тряпкой, так ведь потом отмывать ее будете.
И опять дверь закрыла.
Она еще мне что-то вслед выкрикнула и упорно продолжала под дверью греметь. А я заснула-таки. Из упрямства, наверное.
Вечером мою полы, а она мне ехидненько:
- Можешь не стараться. Я уже все помыла, раз у тебя совести нет.
Я плечами пожала:
- А это меня не касается, чем Вы занимаетесь, когда делать нечего. Моё дежурство, выполняю свои обязанности.
Так и было всю неделю: З.Г. долбала по моей двери шваброй, показывая, что моет. Я вечером перемывала.
Ох, и чисто же у нас было! Особенно если учесть, что мы с ней вдвоем были. А я, пользуясь отсутствием своих, с радостью освободила себя от готовки. Выходила на кухню только чтобы воды набрать да огурцы с помидорами помыть. Чайник грела в комнате, электрический. На завтрак - чай и бутерброд, обедала на работе, на ужин - овощной салатик да опять же бутерброды.
Рассказываю так подробно затем, чтобы вы представляли примерно, как мы жили в коммуналке.
Это у нас еще хорошие соседи были!
Та же З.Г. потом научила, например, меня делать прекрасное дрожжевое тесто для пирожков. И сама же предложила свою сечку, когда мы с мужем резали капусту для засолки ножами…
А знаете, почему так переменилась?
Как-то эдак снисходительно спросила меня:
- Ну, а образование-то у тебя какое-нибудь есть?
Узнав, что я окончила один из самых престижных вузов, и, к тому же и не менее престижный факультет, «труднопоступаемый», с недоверием бросила:
- По направлению, небось, шла?
- Нет, сама, - пожала я плечами.
С тех пор она угомонилась и попритихла.
Вот только туфли я долго ей простить не могла.
Об этом здесь:
***
А вот о том, как она плакат в ванной для нас повесила:
Продолжение:
Приходите на мой канал! Здесь много разных рассказов: о жизни, о любви, о детях. А я искренне рада всем!