"Таёжными тропами" 29
Настю всю дорогу, пока шли с дядькой Тимофеем по лесу, подмывало рассказать об Александре, попросить помощи с документами. Но останавливал строгий наказ отца никому ничего не говорить, и Тимофею в том числе.
- Не доверяю я ему, - говорил Кузьма. – Если уж он родной матери, да отцу не мог ничем помочь, чего уж говорить о чужом человеке. Тем более о барине, о классовом враге. Так ведь они нас называли? Хотя нам до господ как ни тянись, не дотянуться. Поэтому для них господа – не то что враги, а самые что ни на есть – заклятые.
- Тять, а если не говорить ему, что Александр из господ. Просто человек, мол, документы потерял.
- Так, а если проверят. Должен же он был где-то жить. Напишут, к слову, туда письмо, а там никто твоего Шурку не знает и слыхом про него не слыхивал. У них ведь везде свои щупальца. Быстро наказание придумают. И тебя с ним.
- А меня – то за что?
- Как за что? Жена его. Скрывала его, прятала. Пригрела, замуж вышла. Если он враг, то и ты вражина. Забыла, как бабку с дедом провожала?
- Не забыла. Век помнить буду.
- То-то и оно. Молчи пока. Денег надо копить. С деньгами – то, может, чего и получится.
Настя тогда с доводами отца согласилась. Телега, на которой увозили несчастных дедушку и бабушку всегда стояла перед глазами. И чувство большого испуга и щемящего горя тоже сидело близко. Стоило только вспомнить тот день, как оно сразу брало в свой плен.
На другой день с утра Настя пошла в деревню. Бабы, которые получили наряд на стрижку овец, появлением Насти были удивлены. Разглядывали ее, расспрашивали о житье – бытье. Настя отвыкла от такого внимания, тушевалась, порою не знала, что и сказать.
Бригадир, Анатолий Музин, пришел с сыном Кирьяном и Лёшкой - двумя парнями, которые должны были помогать бабам. Они ловили животных в клети, притаскивали на улицу, связывали им ноги, валили на бок. Оставалось только щелкать ножницами, снимая с овец и баранов шерстяную шубу.
Кирьян сразу приметил Настю.
- Настасья, ты что ли? Как это ты к нам угодила? Ненадолго или решила остаться? – сыпал он вопросами.
- Дядька Тимофей позвал помочь, - отвечала Настя.
Оказалось, Настя умение свое не растеряла. Руки помнили, как надо держать овечьи ножницы. Она быстро приловчилась и не отставала от других колхозниц.
- Настасья, а ты чего за околицу не ходишь? – допытывался Кирьян.
- А чего мне там делать?
- Как чего, суженого искать. А чего дома сидеть, особенно в лесу?
- Мне в моем лесу нравится, - Настя не робела, ей было по душе со всеми разговаривать, слушать односельчан, которых она знала, и среди которых росла до недавнего времени.
- Приходи сегодня, ждать тебя буду, - звал Кирьян.
- Нет, не приду, - смеялась Настя.
- Я семечек принесу, - продолжал Кирьян.
- Иди лучше овцу тетке Нине веди, - не отставала Настя.
Маруся, молодуха, с интересом слушала эти переговоры. Как только Кирьян ушел, не преминула высказать свое мнение: «Ой, Настёнка, не иначе, как приглянулась ты Кирьке. Ему уж жениться пора, а он все невесту себе выбрать не может. Гляди – ка, вокруг тебя петухом ходит. Про всю работу забыл. Вот нажалуются бабы батьке -то, он ему устроит».
Кирька, и правда, весь день крутился возле Насти. Вечером, будто ненароком, выбрал момент, когда остались одни.
- Настён, приходи сегодня за деревню, - проговорил он.
- Нет, Кирьян, не приду.
Настя весело пошагала домой. Кирьян долго смотрел ей вслед. Гадал: обманула его или нет? У девок в голове ветер: говорят одно, делают другое.
Вечером он тщательно собирался на гулянье. Друг Лешка, с которым они почти всегда были вместе, как обычно, прихватил гармонь. Дружкам уже пора было жениться. Отец не раз говорил Лёшке, если он невесту выбрать не может, так он ему поможет, засватает. И спрашивать не будет, поставит перед фактом. Лёшка сопротивлялся, приводил доводы, что время старое уже отошло, теперь каждый сам своей судьбе хозяин. Этих слов он наслушался, когда в колхоз приезжал лектор. Колхозники сначала внимали ему с интересом, но частенько не соглашались. Не понимали, например, как это – жить без Бога. Да и когда молодежь начала качать свои права, тоже не больно хорошо выходило. Но не соглашаться – не значило перечить. Спокойнее было помалкивать и наблюдать.
Авторские права на произведение охраняются законом Российской Федерации.
Единый номер депонирования литературного произведения в реестре: 224052301615.