Владимир Карагодин
Образ огненного Серафима в творчестве А. С. Пушкина
К 225-летию со дня рождения
Образ шестикрылого Серафима в творчестве гения мировой литературы Александра Сергеевича Пушкина появился совершенно неожиданно – как реакция на расправу над декабристами. В поисках ответов на извечные вопросы бытия – о добре и зле, о социальной справедливости и правде человеческой, о смысле жизни – поэт обращается к библейским образам и сюжетам. Так в 1826 году появляется его шокирующий сознание заземлённого обывателя «Пророк»:
Духовной жаждою томим,
В пустыне мрачной я влачился, –
И шестикрылый Серафим
На перепутье мне явился…
И он мне грудь рассёк мечом
И сердце трепетное вынул,
И угль, пылающий огнём,
Во грудь отверстую водвинул.
Как труп в пустыне я лежал,
И Бога глас ко мне воззвал:
«Восстань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею Моей,
И, обходя моря и земли,
Глаголом жги сердца людей».
* * *
Наши слова, наши мысли и помыслы имеют большую силу. Один святой даже сказал, что мы есть то, о чём думаем.
Пушкин обратил свои духовные глаза в мир Ангелов – и встреча с Серафимом, о которой он писал в своём стихотворении, состоялась... и перевернула, преобразила жизнь Александра Сергеевича.
Как? Когда? Каким образом это могло произойти?
Поворотным моментом в творчестве Пушкина исследователи считают Болдинскую осень 1830 года. В Болдино поэт въехал самовлюблённым гулякой, тратившим свои молодые годы на развлечения и балы, а через три месяца покидал своё родовое имение глубоко верующим христианином, который видел смысл своей жизни в служении Богу и людям.
Что же произошло с Поэтом за каких-то 90 дней Болдинской осени?
В родовое имение Пушкин заехал перед своей будущей женитьбой, чтобы поделиться с роднёй радостной новостью и дать указания по хозяйству. Но неожиданно вспыхнула эпидемия холеры, которая начала косить человеческие жизни так, что вымирали целые деревни. Дорогу на Москву закрыли – и Пушкин невольно остался затворником в имении. Местное дворянство на своём собрании даже избрало его – как человека образованного и влиятельного – руководителем штаба по борьбе с эпидемией. Он писал инструкции к местным органам управления, а также собирал данные о пострадавших от эпидемии.
* * *
Два чувства жили одновременно в сердце Поэта в эту трагическую осень. Первое – панический страх перед смертью, которая без сожаления забирала и малых и старых, и бедных и богатых. Пушкин физически чувствовал, как смерть дышит ему в спину. А он – ещё ничего не сделал для вечности! Второе чувство, не менее сильное, чувство удивления и какого-то непонятного священного трепета.
На расстоянии 70 километров от Болдино находился Саров. Каждый день в Саровский монастырь шли и шли люди. Сотнями. Тысячами. Чтобы подать записки за здравие и за упокой. И это тогда, когда во время эпидемии холеры были строго запрещены все массовые собрания и даже базары... То есть шли люди со всего края, и из Болдино верующие крестьяне ходили пешком в Саровский монастырь, чтобы помолиться за своих умерших от эпидемии родственников.
В Сарове эпидемии холеры не было! В Сарове о смертях от холеры никто не слышал! Как будто холера не имела права ступать на святую землю обители, где жили Божьи люди – постники и молитвенники. С восторгом рассказывали земляки Пушкина и о дивном старце Серафиме, который как раз тогда вышел из затвора и утешал страждущих людей.
* * *
Перед своей трагической смертью – через семь лет после своего Болдинского затворничества – Александр Сергеевич написал очень странное стихотворение, на которое только недавно обратили внимание исследователи. В нём он описал свой сон: ему явился странный старец – в белом балахоне, и возвестил, что Ангел смерти уже приготовил для него венец и очень скоро Поэт отойдёт в своё Небесное Отечество...
В белом балахоне изображают на иконах только одного старца – преподобного Серафима Саровского. Поскольку именно в такой одежде и ходил святой круглый год – и в жару, и в холод.
* * *
Значительно позже, когда в России праздновали 100-летие со дня рождения гениального поэта, между исследователями-пушкинистами даже возникла дискуссия – встречался ли гений с Преподобным, когда он гостил в Болдино.
Приводились аргументы за возможность такой встречи, но ещё больше – против. Но бесспорным является тот факт, что предивный чудотворец и великий молитвенник Серафим перед Престолом Божиим поминает в своих пламенных молитвах и Александра Сергеевича. И кто знает – чьими молитвами легкомысленный гуляка стал на путь покаяния? Чей огонь веры растопил беспечное сердце утончённого грешника?
И шестикрылый Серафим
На перепутье мне явился…
Действительно, пророческие слова гениального поэта.
Справка
Карагодин Владимир Николаевич – культуролог, кандидат педагогических наук, автор научных монографий и школьных учебников. Писатель и поэт-песенник, автор книг о святых и подвижниках благочестия нашего времени, в том числе о пророке непокоренного Донбасса – старце Зосиме (Сокуре), чьим духовным чадом был многие годы. Фотохудожник.
Родился на Украине. Гражданин России. Живёт в городе Дмитрове Московской области
