Вот уже более 165 лет эволюционисты вводят почтенную публику в заблуждение, рассказывая нам сказки про Естественный отбор (ЕО) и эволюцию. На самом деле, никакого ЕО не существует и эволюции тоже!
Однако из этого не следует, что правы креационисты, утверждающие, что виды животных и растений не изменяются и существуют по сей день в том виде, в котором созданы Богом.
И в первом и во втором случает речь идет о бездоказательных утверждениях, подкрепленных массовым внушением. При этом не столь уж и важно, что вера креационистов не похожа на веру эволюционистов. И в первом и во втором случае речь идет именно о вере, а не о науке.
Однако, у заинтересованного читателя может возникнуть вопрос: если в случае с креационистами вопрос веры вполне понятен, и даже ожидаем, то каким образом эволюционисты попали в компанию с верующими людьми? Ведь эволюционисты множество раз заявляли и заявляют, что в своих изысканиях они опираются только на науку, и ей единственной верны!
На самом деле, эволюционное учение лишь ловко камуфлируется под науку, истинная наука там и не ночевала.
Начать нужно с того, кто впустил в мир теорию эволюции (ТЭ), с Чарльза Дарвина. В 1859 году вышла его книга «Происхождение видов путем естественного отбора, или Сохранение благоприятных рас в борьбе за жизнь». Постулат о Естественном Отборе считается незыблемым по сей день. Однако за 165 лет много воды утекло. Многое изменилось в мировоззрении людей.
Во эти новые мировоззренческие константы эволюционисты как раз не желают учитывать.
Во времена Дарвина в начале и середине 19 века среди естествоиспытателей господствовала точка зрения, что виды изменяются под воздействием невидимого творца, и таким образом творец делает мир лучше, совершеннее. ("Естественное богословие, или Доказательства существования и атрибутов Божества, собранные по явлениям Природы". Уильям Пейли, 1802 г.; "Пережитки естественной истории творения». Роберт Чемберс, 1844 г. )
Дарвин и его соавтор по теории эволюции А. Уоллес уловили эту тенденцию и не сговариваясь высказали предположение, что виды изменяются под действием ЕО. Осуществляет отбор невидимый творец (Ч. Дарвин «Очерк 1844 года», А. Уоллес "О законе, регулирующем интродукцию новых видов").
По сути дела, и Дарвин и Уоллес были яркими представителями движения «Естественная теология», по-другому называвшегося «физико-теологией», популярного среди натуралистов того времени. Представители этого идейного направления не сомневаются в существовании творца. Они стремятся собирать и рассматривать природные факты, доказывающие «волю творца в достижении предопределения».
Таким образом, априорное утверждение, что бог существует и его воля пронизывает всю Природу, представители естественного богословия стремятся проиллюстрировать наличием естественного отбора, который осуществляется божеством, или как писал Дарвин в «Очерке 1844 года», - «невидимым Существом, наделенным провидением в далекие геологические периоды».
Отсюда вполне понятно желание Дарвина изучать опыт селекционеров. Он видел прямую аналогию ЕО и селекции, названной им «Искусственным отбором» (ИО). В первом случае отбор наиболее приспособленных осуществляет божество («Существо»), во втором случае – селекционер-человек. И в первом и во втором случае, тот кто осуществляет отбор, ЕО или ИО, имеет свободную волю, желание, сознание, и сообразно с этим осуществляет отбор.
Когда же Дарвин попытался скрыть теологическую подоснову своих размышлений, заменив «Существо» – эвфемизмом «Природа», то аналогия ЕО и ИО перестала работать.
Робкие, неумелые и совершенно несостоятельные в философском плане попытки Дарвина найти другую причину для движителя эволюции не потерпели провал только потому, что научное викторианское общество видело в теории эволюции Дарвина альтернативу теории креационизма и с большим энтузиазмом поддержало новое научное веяние.
Дарвин пытался найти альтернативу сознательной деятельности творца, выдвигая тезис борьбы. Мол, в борьбе за выживание побеждает лучший или сильнейший. И таким образом происходит эволюция.
Этот тезис нельзя считать обоснованным, так как в борьбе отнюдь не всегда побеждает лучший, а наиболее приспособленный к этой борьбе, что не одно и тоже.
Из этого со всей неизбежностью вытекает, что требуется появление специалиста-борца, который окажется сильнейшим в том или ином виде борьбы. Не бывает бойцов - универсалов. Теория эволюции, по существу, опровергает это ясное и понятное утверждение. Сторонники эволюции постулируют, что виды-специалисты, оказывается, могут превратится в универсала, коим и является разумный человек. Кстати, соавтор теории эволюции Уоллес, в отличие от Дарвина, категорически настаивал, что человек выделился из животного мира благодаря влиянию свыше. «Contributions to the theory of natural selections» (2 изд., 1872)
Сорняки, уничтожающие и заглушающие культурные растения, тому являют яркий пример. Какой бы распрекрасный не был бы культурный вид, выведенный селекционерами, неприхотливый дикарь в виде сорняка уничтожит его со временем в дикой природе. И лишь постоянные усилия селекционеров по созданию особой среды произрастания (выпалывание сорняков, полив, минеральные удобрения и т. д.) делают культурный вид растений доминирующим.
Тезис дарвинистов, что среда обитания отбирает наиболее приспособленных также несостоятелен. Среда является объектом, а не субъектом. Она никого не отбирает. В дикой природе между животными и растениями идет постоянная борьба за жизнь. Средой называется совокупность самых разных условий существования: абиотических, а также наличие биогеоценоза, который состоит из разных связанных друг с другом множеством незримых нитей. Экосистема находится в более или менее стабильном состоянии, пока не изменяется климат, влажность и география, и другие абиотические факторы среды.
Еще одним фактором, влияющим на развитие экосистемы, является интродукция нового вида в биосферу земли – разумного человека. Такая интродукция извне происходила многократно в течение длительной истории развития нашей планеты. Разумные люди, попав на землю в прошлом из других планет, имели возможность влиять на развитие земных видов растений и животных, но этим их влияние не ограничивалось. Самым заметным влиянием становилось появление новых видов позвоночных животных из потерявших речь и рассудок бывших людей.
Вся биосфера, после появления новых видов позвоночных, приходила в движение. Как правило, новая экосистема позвоночных вытесняла старую экосистему, состоящую из старых хорошо приспособленных видов.
Вопреки мнению эволюционистов примитивные виды (кого они считают примитивными) по отдельности не эволюционируют в другие более сложные виды. Смена экосистем происходит скачком – довольно стремительно. При этом многие старые виды, не потерявшие запаса изменчивости, начинают также изменяться и экстренно приспосабливаются к возникновению новых условий.
Отдельный вид ископаемых лопастепёрых рыб и ископаемых обезьян (Ардипитек рамидус (Ardipithecus ramidus ) не будет превращаться в нечто более сложное и разумное.
