Эта история про то, как я остался без паспорта и чуть не остался жить в Иордании, а также о судьбе русских женщин в мусульманской стране.
Когда мы с Людовью возвращались из Джараша в Амман (потому что не нашли там отеля дешевле 60 динар за ночь), в нашем первом хостеле не было свободных мест. Поэтому нам пришлось искать новое место поселения, и это была рука Провидения. Нашим приютом оказался отель через 50 метров от предыдущего, под названием “Мамайа”. Нас встретили два араба: один пожилой дедушка, а второй бодрый мужик. Оформили, сняли копии паспортов (единственные за всю поездку), а потом появилась женщина европейского вида в спортивной толстовке вместо черной хламиды и спросила: “Вы русские?”
Это была жена хозяина отеля Ясира, она из Москвы, и ее зовут Александра.
Проводив нас в номер и сказав, что она соскучилась по родной речи, Александра принесла нам чаю и спросила с намеком, пьем ли мы алкоголь. Намек был не в том, чтобы выпить водочки от радости встречи земляков, в том, что у них есть дьюти-фри, в котором можно покупать табак и алкоголь, но только в течение двух недель после въезда в Иорданию. Поэтому ей были выгодны мы, как владельцы визы со штампом, а нам она, как человек, предлагающий нам такси за свой счёт и инсайдерскую информацию.
В итоге мы стали счастливыми обладателями литра анисовой водки и четырех банок пива, а она - двух банок того же пива и каких-то бесконечных запасов табака, в том числе кальянного.
***
Мы, конечно, пригласили Александру с нами выпить. Она, как добродетельная мусульманская жена, спросила мужа. Тот сначала воспротивился, но потом милостиво разрешил.
Александра принесла нам закусок и пачку колбасы, которую упрашивала съесть, поскольку колбаса свиная, и ей нельзя. В процессе рассказала про свою жизнь, и как она здесь оказалась.
За четыре года до этого она приехала в Акабу на отдых. Это было ее второе посещение Иордании, и после первого она не хотела возращаться. На курорте она встретила араба, который чуть ли не сразу предложил ей выйти за него замуж. А она, глядя на него, поняла, что это ее муж. Нюанс в том, что у него уже было три жены, и ее он звал четвертой и младшей. Домой в Москву Александра с тех пор так и не возвращалась. Месяц жила в отеле и смотрела “Золотой век”, чтобы привыкнуть к мусульманской культуре. Потом познакомилась с родителями жениха. Потом они поженились, и она получила вид на жительство. Говорит, что кроме официального гражданского брака они написали друг другу брачные договоры с клятвами Аллаху о том, как они будут жить и относится друг к другу: он на арабском, она на русском. Прочитать они их взаимно не могут, но это не важно, потому что это договор перед богом.
Рассказывала, что сначала было трудно привыкнуть к укладу жизни и тому, что есть ещё три женщины. Одна из них румынская цыганка, бывшая до того главной и любимой женой, и у них непримиримый конфликт, но Александра держит вверх. Адаптации помогло то, что отец ее - татарин-мусульманин. Говорит, что ее не угнетает отсутствие европейского равноправия. Сначала было непривычно, но потом она осознала это как заботу и уважение со стороны мужчин, а не угнетение прав. Чувствует себя более женственно, и счастлива в браке.
***
В отеле живёт белый кот по кличке Pisun. Александра говорит, он пришел с улицы весь подранный и побитый. Его дважды уносили обратно на улицу, и даже увозили в другой район, но он возвращался. На третий раз ее сердце не выдержало, и она уговорила Ясира позволить оставить кота. Говорит, все русские туристы спрашивают, знает ли муж, как переводится имя.
Pisun пришел потусить с нами. Коты считаются священными животным в исламе (в отличие от собак!), поэтому их держат, и они крайне распространены. Мы поставили эксперимент над религиозной преданностью Pisuna, предложив ему кусок свиной колбасы. Без долгих раздумий и метаний кот предал Аллаха.
***
Одним из важных результатов влияния русского происхождения Александры на отель является наличие в номерах кондиционеров, работающих в том числе на обогрев, а также горячей воды в душе.
Когда мы уезжали, хозяева оставили нам телефон Ясира и велели писать, когда мы поедем обратно. Нам настолько понравилось их радушие и тепло (в прямом смысле слова!), что мы, конечно, вернулись в Аммане именно к ним (а ещё это один из самых дешёвых отелей Старого города).
***
Что что-то пошло не так, я заподозрил в Ум-Кайсе на входе в музей, когда доставал Jordan Pass из кармана, где лежали все документы, и паспорта там почему-то не было. Этот факт меня насторожил. Но вариантов действия было немного. Если он по какой-то причине остался в отеле, я не узнаю об этом, пока не вернусь с отель. Если он потерян, я ничего не смогу сделать с этим в городке в трёх часах езды на трёх автобусах от Аммана, кроме того, что испорчу себе день и то, зачем приехал. Поэтому я решил расслабиться, наслаждаться красотами Галилеи и не торопить события.
***
Сидя на черных камнях Гадары, я думал, что очень неплохо бы еще задержаться в этой прекрасной стране. И с некоторым холодком ощущал реальность осуществления этой мысли.
***
Вечером оказалось, что в отеле паспорта нет. Людовь начала поиск порядка действий в ситуациях утери паспорта и с увлечением копалась в рассказах людей, терявших документы в разных частях света. Все сходились на очевидной мысли, что после заявления в полицию должен следовать поход в консульство. Некоторую остроту добавляло то, что на сайте консульства ближайшим приемным днём было указано воскресенье, а был вечер четверга. Обратный самолёт в Россию тем временем планировался на пятницу, которая в мусульманских странах законный выходной.
Перспектива остался в Иордании ещё на неделю смущала меня не очень сильно, тем более, что все предыдущее поведение арабов намекало, что они постараются спасти меня как можно быстрее и эффективнее. Больше всего меня угнетала перспектива общения с бюрократией родной страны. Кроме получения справки в консульстве, неиллюзорно маячило оформление нового паспорта в УФМС и нового Шенгена. Кроме того, в моем паспорте собраны штампики всех видов транспорта, рукописная иорданская виза опять же, и обложка у него отличная. В общем, куда меньше меня беспокоило задержаться в Иордании и пообщаться с их службами, чем жалко было сам документ.
***
Прежде, чем что-то предпринимать, мы решили пойти поесть. Все лучше делать на сытый желудок, а от того, что мы не поедим, дела не поправятся. На выходе из отеля мы столкнулись с Александрой, в первый раз за три дня, что мы уже жили в их отеле.
На ее вопрос, как у нас дела, мы ответили, что временно так себе, поскольку я тут паспорт потерял, но в данный момент мы идём ужинать. Александра приняла эту информацию близко к сердцу, и немедленно напророчила мне ещё месяц жизни в Иордании, потому что все службы работают только поутру, и успеть сделать несколько дел за один день невозможно. Она теряла паспорт в первый приезд в Иорданию, и говорит на собственном опыте, но мы отнеслись к ее оценке объема трагедии скептически.
***
Когда мы вернулись с ужина, Ясир вместе с портье начал неспешно и методично искать ксерокопию моего заграна, чтобы был хоть какой-то намек на удостоверение моей личности. Очень удачно, что это был тот единственный из всех отелей, в которых мы останавливались, который не кладет болта и реально делает копии. Александра бодро уверяла, что они пристроят меня на кухню мыть посуду за ночлег, и значит, я не пропаду в течение неизбежного, по ее мнению, месяца.
***
Здесь надо дать описание Ясира. Ему лет 45-50, он брит налысо и носит клиновидную бородку с проседью в стиле Мефистофеля. Вся его фигура выражает уверенность, флегматичность и непробиваемое спокойствие. Когда через 20 минут поисков ксерокопии он таки ее отыскал, то имел вид хозяина положения, у которого никогда ничего не пропадает.
***
Мы решили, наконец, пойти в полицию и написать заявление о краже. Как и когда паспорт исчез, я не имел ни малейшего понятия. Накануне в Аджлуне он был, через сутки в Ум-Кайсе его уже не было. Утверждать, что его именно украли, веских оснований не было, но в заявлении всегда надо жаловаться на насилие и выставлять себя жертвой агрессии, а не нелепцем.
Ясир попросил никуда не идти, пока он не совершит звонок. Арабы всегда имеют каких-то друзей и знакомых, которым можно позвонить в непонятной ситуации, поэтому мы не удивились. После этого он выдал нам портье и велел следовать за ним в полицейский участок.
Портье не знал, где этот участок находится, поэтому спрашивал всех встречных: полицейский патруль, поздних торговцев одеждой, таксистов во время перехода дороги.
***
Пребывание в отделении полиции выглядело так: портье разговаривал с каким-то полицейским о чем-то, тот скептически смотрел на нас, потом отправлял к следующему. Некоторые из них пытались предложить нам присесть, но мы не успевали и устремлялись куда-то дальше.
В конце концов мы оказались в некотором кабинете, где из шкафа вдруг достали конверт, из конвента паспорт и посмотрели на меня ещё более скептически. Я показал ксерокопию, так предусмотрительно сделанную Ясиром. Сличение копии, паспорта и меня убедило их в том, что все это имеет отношение к одному и тому же субъекту. Мне протянули бумагу, написанную арабской вязью. Пришлось подписать (возможно, я теперь их агент, но это навряд ли). Беглый документ немедленно отдали и отправили нас восвояси.
***
В отеле нас встречали выжидающий Ясир и Александра, опечаленная тем, что я не буду жить с ними месяц. Оказалось, что Ясир бывший военный и звонил какому-то своему бывшему сослуживцу и приятелю - местному безопаснику, и узнавал, не находили ли документы. Их находили: паспорт нашел водитель шэринг-такси, в котором мы ехали утром, и проявил гражданскую сознательность, немедленно сдав в полицию. Друг сообщил Ясиру, в каком именно отделении полиции находится беглец, и он отправил портье отвести нас именно туда, а не в первое попавшееся. Никому при этом ни слова не сказав и наблюдая за происходящим. Хотел произвести должное впечатление.
***
На следующий день на выходе из отеля мы встретили пару очередных растерянных русских туристов, которых Александра уже направляла в дьюти-фри, и рекомендовала добираться до Табарбура на такси не более, чем за 3 динара. Я обнялся с Ясиром, помахал рукой Александре (потому что ей нельзя со мной обниматься), и мы отправились на шэринг-такси до Табарбура за динар.
В три часа дня на вокзале пройдоха таксист в очередной раз попытался навешать нам лапши на уши, что в такое позднее время никакие автобусы в аэропорт (!) уже не ходят. Хотел 15 динар, но у нас было ровно 7 на тот самый автобус. Отсутствие денег неизменно спасает в любой ситуации торга, являясь ultima ratio.
Автобус, конечно, был, и арабы другой стороны вокзала очень деятельно нас в него загрузили.
Домой мы добрались так скучно и без происшествий, как будто и не мы.
