В течение следующих двух недель мы с Макаром практически не расставались. Каким-то чудом мне удалось показать дом будущим покупателям так, что никто из семьи Яхонтовых этого не заметил.
Впереди было самое сложное — заключение сделки. Мне нужно было уйти одной на довольно длительное время так, чтобы Макар не заподозрил меня в обмане. А ещё нужно было решать что-то с работой, ведь две недели отпуска без содержания истекли.
Однако мне помогала, кажется, сама судьба: как раз накануне сделки Макар сообщил мне о том, что они с родителями уедут в областной центр на два дня. Во-первых, им нужно в фонд. А во-вторых, в областном центре живёт двоюродный брат Ирины Ивановны, у которого будет юбилей. Так что в этот раз мужчины взяли с собой и Ирину Ивановну.
— Может, поедешь с нами? — спросил Макар, когда я провожала его у ворот своего дома поздно вечером накануне поездки.
— Макар, я стесняюсь. Ты же знаешь, я к своим-то родным почти не езжу, я же дикарка. А в обществе малознакомых людей меня просто сковывает, я не знаю, о чём говорить, и неловко себя чувствую.
— Я буду с тобой рядом и никому не позволю докучать тебе, — успокоил меня Макар, а я лишь сильнее разволновалась.
— Я обещала Ирине Ивановне, что присмотрю за вашим домом.
— Что может случиться за пару дней с нашим домом? Я поговорю с мамой.
— Пожалуйста, Макар, пойми, я не хочу ехать, — я очень старалась, чтобы мой голос звучал спокойно, убедительно и уверенно, а не блеюще-умоляюще.
— Ладно, — вздохнул Макар и погладил меня по голове. — Может, ты и права. Мне тоже не нравится излишнее и навязчивое любопытство малознакомых людей. Но тогда пообещай... пообещай, что не откроешь никому постороннему.
— Хорошо, папочка, — пошутила я и прижалась лбом к плечу Макара. — Обещаю, что никому не открою и никого не впущу ни в дом, ни на прилегающую к нему территорию.
— Вот и ладно. Если что, сразу звони мне.
— Если что что? — поддразнила я.
— Мало ли, опять нагрянет твой бывший. Вдруг там срок платежа по ипотеке подошёл? Или бывший просто соскучится и в очередной раз решит увезти тебя с собой, скажет: «Собирайся».
Мне даже в голову не приходило, что Юра может снова появиться, а Макар, оказывается, волновался! Неужели он ревнует? Моё сердце сладко сжалось.
Несмотря на то, что наши с Макаром отношения стали очень-очень близкими, я не позволяла себе строить никаких планов. Я знала, что никогда не посмею удерживать Макара, и если он захочет расстаться со мной, — отпущу безропотно.
Макар не говорил мне никаких решительных и судьбоносных слов, ничего не обещал... Но день ото дня я всё сильнее чувствовала, что он нуждается во мне.
— Не переживай, он не приедет, — я попыталась успокоить Макара. — Ты сам тоже звони мне, чтобы зря не волноваться.
Макар поцеловал меня и ушёл, а рано утром я проследила за тем, как уехали Яхонтовы, и лишь потом сама отправилась на автовокзал. В тот же день я тоже была в областном центре, где сходила в клиническую больницу и подала заявление об увольнении. К счастью, меня отпустили без отработки.
Вечером я приехала домой, а утром уже заключила сделку. Согласно условиям договора, я могла оставаться в доме до конца июля и надеялась, что за это время решу вопрос с переездом.
Ещё через два дня я переведу фонду недостающую сумму. А пока я сидела в любимом кресле бабы Зои и шёпотом молилась. Точнее, мои попытки больше напоминали не молитвы, а разговор с ушедшими и с Богом.
— Я знаю, что ты не осудишь меня за продажу дома, баба Зоя, — шептала я. — Ты ведь всегда говорила о том, что счастье в людях. Моё счастье — это Макар, бабушка! И я очень хочу, чтобы он был, я всё для этого сделаю.
Мне стало намного легче после того, как я высказала всё это, а ещё поплакала впервые за прошедшие две недели.
Потом я умылась и пошла готовить обед, и в этот момент раздался звонок. Памятуя все обещания, данные Макару, я со всеми предосторожностями подкралась к воротам и заглянула в глазок.
Через пару секунд мои ноги оторвались от земли, потому что Макар подхватил меня и прижал к себе.
— Соскучился, — словно оправдываясь, пояснил он. — Мама с папой до завтра остались в гостях, а я уехал на автобусе, хоть они и пытались протестовать.
— И я соскучилась, — я прижалась щекой к щеке Макара.
— Я за тобой пришёл, сегодня пойдём ко мне.
— Неудобно, Макар!
— В этот раз тебе не удастся переспорить меня. Бери всё необходимое, и пойдём.
* * * * * * *
Через четыре дня Макару позвонили из фонда и снова пригласили приехать, и уже в тот же вечер на кухне у Яхонтовых мы обсуждали удивительные и замечательные новости.
Подготовка к операции, анализы и обследования, затем сама операция и последующий реабилитационный период в общей сложности должны были составить около пяти месяцев — это самое малое. Вероятнее всего, больше.
Теперь родителям Макара нужно было решить вопрос о том, кто проведёт всё это время в столице, рядом с сыном.
Отцу Макара, решись он на поездку, нужно было увольняться, а Ирине Ивановне — оставлять дом.
Поскольку после продажи дома у меня осталась довольно приличная сумма, я приняла решение, которое считала единственно верным.
Всё равно я не смогу находиться далеко от разворачивающихся событий. Не смогу быть далеко от Макара в такой момент.
— С Макаром поеду я. Буду его сопровождать, а после — постоянно навещать в период реабилитации. Тем более, у меня медицинское образование, хоть и не профильное.
Не знаю, ожидали ли родители Макара от меня этих слов, но по глазам самого Макара я увидела, что он-то как раз ждал.
— Теперь точно всё будет только хорошо, — прошептал он.
Мира Айрон
Продолжение: