Предыдущая часть:
Но что касается этого ночного "рейда" Чеглакова к палатке, здесь есть еще парочка важных моментов. Один читатель (точнее сказать, читательница) спрашивает в комментариях: "А следы? У вас Чеглаков к палатке и обратно на крыльях слетал? И никаких следов не оставил?"
Так вот, что касается следов Чеглакова. Давайте еще раз посмотрим на фото, на котором Пашин, Анямов и Чеглаков стоят в "лагере Слобцова" 26 февраля (см. Фото 1 ниже). И если мы внимательно присмотримся к лыжам Чеглакова и Пашина, то мы увидим, что и у Пашина, и у Чеглакова лыжи очень широкие, с высоким "подъемом" у ступни. Такие же, как у Анямова.
Из беседы Майи Пискаревой с Владимиром Андросовым, старожилом Вижая - Андросов комментирует Фото 1 (см. ссылку ниже):
"Все трое стоят на мансийских лыжах. Я по памяти помню, что у всех троих были мансийские лыжи. Но Пашин Иван сам их делал, это 100 процентов, а Чеглакову подарили, видимо, манси. Я до армии научился делать мансийские лыжи. Сначала купил у нашего охотника пару мансийских лыж за пять рублей, они были "голицы", т.е мехом не обшитые. И я их быстро сломал, и пришлось делать самому. Научился, и даже сейчас у меня на веранде стоят лыжи, натянутые кисом, которые сделал я сам. Кис научили манси натягивать, раз посмотришь и научишься, если, конечно, желание есть. У манси - самые лучшие и практичные лыжи. А кис, или камус по-сибирски, - это часть шкуры ног - голени - лося, оленя, можно и коровы, лошади".
Вот в чем весь "фокус". И Чеглаков, и Пашин шли с группой Слобцова на мансийских лыжах.
Мансийские лыжи
Чем мансийские лыжи отличались от обычных "узких" ("армейских" или "туристических") лыж, которые были у дятловцев и у большинства туристов того времени (см. Фото 2-3 ниже)?
Во-первых, они были значительно шире обычных лыж. Очень широкими. И поэтому там, где дятловцам (или другим туристам) приходилось трудно и мучительно торить лыжню по глубокому и рыхлому снегу - мансюки на своих лыжах ходили очень легко и быстро, почти не проваливаясь в снег. Подобно тому, как серфингист на своей доске легко скользит по гребням волн - вот примерно так же мансюки на своих лыжах скользили по поверхности самых глубоких сугробов.
Во-вторых, на мансийских лыжах был очень высокий подъем у ступни - так что ступня почти никогда не оказывалась в снегу, и обувь не промокала (у дятловцев и других туристов лыжные ботинки после переходов всегда промокали, и их каждую ночь приходилось сушить).
А в-третьих, мансюки нижнюю сторону своих лыж обязательно обтягивали лосиным мехом. Это придавало лыжам дополнительную прочность, позволяло опять же еще больше предотвратить погружение лыж в снег, улучшить скольжение лыж, а также предотвращало проскальзывание опорной ноги назад.
Собственно, во многом именно поэтому мансюки бегали на лыжах так быстро - благодаря своим лыжам. И на этих лыжах во время охоты они легко проходили даже по самому глубокому и рыхлому снегу - где туристам пройти было очень тяжело.
Но нам сейчас важно даже не это. Важно другое: мансийские лыжи почти не оставляли следов. Они были настолько широкими, что площадь соприкосновения с поверхностью земли (со снегом) у них была очень значительная (гораздо больше, чем у "узких лыж"). Соответственно, давление лыжи на единицу площади снега было очень небольшим, и следы от мансийских лыж - даже на глубоком и рыхлом снегу - были очень неглубокими. А лосиный мех, которым были обтянуты такие лыжи, "сглаживал" эти следы еще больше.
Из показаний капитана Чернышева (см. ссылку ниже):
"Вопрос: Можно ли было в данных конкретных условиях кому-то подойти к палатке так, что не осталось следов, в частности, оставляют ли следы манси?
Ответ: Если манси подходили там на своих лыжах, то следов бы не осталось. Их лыжи следы не оставляют. Склон выше палатки голый".
Капитан Чернышев был вертухаем Ивдельлага, он у них считался "профессиональным следопытом" - он "специализировался" на поимке беглых заключенных. И он, конечно, прекрасно понимал, о чем он говорит - как выглядят следы от мансийских лыж, он прекрасно знал.
Конечно, это вовсе не значит, что мансийские лыжи не оставляли вообще никаких следов. На глубоком и рыхлом снегу они следы оставляли, но следы очень неглубокие, едва заметные. А на жестком снеге - какой был в том месте, где инсценировщики поставили палатку - они следов вообще никаких не оставляли.
Вот, сравните, например, лыжный след на четырех фото ниже (см. Фото 4-7 ниже). На Фото 4 - тот самый липовый "лабаз". И на этом фото, если внимательно присмотреться, виден едва заметный след от широких мансийских лыж - видимо, кто-то из мансюков наехал. Наехал на большой сугроб - а след на сугробе остался едва-едва заметный.
И сравните этот след со следом от "узких" лыж дятловцев на Фото 5. Хотя снег там не очень глубокий - дятловцы здесь шли по мансийской тропе, по лесу. Или со следом дятловцев на Ауспии на Фото 6. Или, тем более, на Фото 7, когда дятловцы идут по глубокому снегу. Разница очевидная.
Следы Чеглакова на Ауспии
А теперь давайте подумаем, где и какие следы мог оставить Чеглаков во время своего ночного "рейда" к палатке. И где, если они были, их могли заметить студенты-поисковики из группы Слобцова 26 февраля.
По записям из "дневников", а также по воспоминаниям слобцовцев понятно, что когда дятловцы шли от своей стоянки у высоты 733 вверх по Ауспии, они все время сильно петляли: где-то они шли по Ауспии, где-то шли по мансийской тропе (см. Фото 8 ниже).
А Чеглаков? А Чеглаков наверняка до самого перевала так и шпарил по руслу Ауспии. Дятловцы шли на "узких" лыжах, они старались обходить полыньи и места глубокого снега, поэтому все время петляли. А Чеглакову с его мансийскими лыжами все эти сугробы и полыньи были не страшны. Ему гораздо важнее было не сбиться с пути - он ведь ночью шел, под "светом луны". И наверняка он так и шел вверх по Ауспии до самого перевала, нигде не петляя.
Поэтому Слобцов и Шаравин (или другие студенты-поисковики), двигаясь по следу дятловцев вверх по Ауспии 26 февраля, могли только изредка где-то на Ауспии наткнуться на след Чеглакова. И если они даже и заметили где-то его след - они не придали ему никакого значения.
В самом деле, читаем показания Пашина:
"Когда спускались мы с Мантвеевской Пармы то видели след широких лыж, который шел по следу лося. Недоходя до палатки туристов в 10 км следов лыжни манси уже не было и лыжню туристов вблизи палатки тоже не видно т.к. ее занесло снегом".
Из показаний Чеглакова:
"Следов лыжи туристов около палатки не было видно. Лыжню манси мы видели в 10 км от обнаружения палатки туристов".
Смотрите, и Пашин, и Чеглаков утверждают, что во время поисков они где-то натыкались на "след широких лыж" (мансийских лыж). А студенты-поисковики? Почитайте показания Слобцова, Брусницына, Лебедева. Воспоминания Шаравина или Коптелова. Никто из них нигде даже не упоминает, что во время поисков они где-то натыкались на след мансийских лыж. А почему? Да потому, что они не придавали этому никакого значения. Они же следы дятловцев искали - следы "узких лыж". И именно на поисках этих следов было сосредоточено все их внимание. И поэтому, даже если они где-то натыкались на след широких лыж - они не придавали этому никакого значения. Ну, да, мансюки здесь иногда охотятся, вот, следы свои оставили. Какое это имеет значение? Никакого.
"Но ведь это могли быть следы убийц! - возможно, возразит кто-то из читателей. - Как же студенты-поисковики могли не придавать им значения?" Каких убийц? Это мы сегодня понимаем, что дятловцев убили мансюки (по крайней мере, это понимаю я и другие наиболее здравомыслящие исследователи). А слобцовцы, когда они вели свои поиски в верховьях Лозьвы, а затем на Ауспии, все были абсолютно уверены в том, что дятловцы живы. Даже после того, как Шаравин и Слобцов "нашли" палатку 26 февраля, они еще не моли поверить, что дятловцы погибли. И когда они распивали спирт, который Слобцов и Шаравин принесли из палатки, и кто-то из них предложил выпить за здравие дятловцев, а Чеглаков или Пашин сказал, что "лучше уж за упокой" - они ему чуть морду не набили. И в гибель дятловцев они поверили, только когда были найдены первые тела 27 февраля.
Поэтому даже если Слобцов и Шаравин (или кто-то другой из слобцовцев), двигаясь по следам дятловцев на Ауспии 26 февраля, где-то натыкался на след Чеглакова - след широких мансийских лыж - конечно, они не придали этому никакого значения. Все их внимание было сосредоточено на поисках следов "узких лыж". И если им там где-то вдруг попался след широких лыж, какое это имело значение? Ну, пробежал там где-то охотник-мансюк, и что? И им даже в голову не могло прийти, что этот след оставил Чеглаков, который ночью успел сбегать на перевал и обратно.
Следы Чеглакова на перевале и у палатки
А дальше? А дальше дятловцы, двигаясь к перевалу, стали удаляться от Ауспии (см. Фото 8 выше). И следы дятловцев стали теряться совсем. Так что Слобцов с Шаравиным пошли к перевалу, просто взяв азимут (направление) с направления следов дятловцев.
Из интервью с Шаравиным:
"Но мы потеряли их лыжню не доходя до границы леса. Она гораздо раньше ...лыжни уже не было. В лесу, пока еще сосняк был большой, и ельник, там еще можно было ее найти, хотя уже тоже занесло ее прилично, так вот раз провал такой, хотя снегу навалило, но желобок был, когда идешь по нему то лыжи проваливаются меньше. Кое-где ничего не видно, но потому как они проваливаются. В одном месте там где меньше ветра мы можем найти кусочек лыжни, в другом месте вообще ее не замечаем. Вот так вот пробирались, общее направление выдерживаем".
А за границей леса, там, где начинался жесткий фирновый снег, уже вообще никаких следов не было. Из того же интервью Шаравина:
"У останца снег был уже настовый. Там может его было немного, мы шли на лыжах просто так, как по насту идёшь, там палками отталкиваешься, там снег был твёрдый, он там застыл и выметен. И надо сказать, что до самой палатки в ту сторону когда мы шли, мы шли по снежным застругам. То есть там рыхлого снега в этом месте не было. И когда мы к палатке подходили, когда увидели, свернули, снег был плотный уже".
Поисковики позднее, поднимаясь из лагеря на перевал, часто просто снимали лыжи у останца, и дальше шли в ботинках (или переобувались в валенки). И если посмотреть на фото "поисковых работ", на них видно, что все поисковики - от места палатки до границы леса - ходили без лыж. Настолько плотный там был снег (см. Фото 9-10).
И когда Чеглаков приблизился к перевалу - он вообще никаких следов уже не оставлял. Даже от "узких лыж" там следов почти не оставалось, а от широких мансийских лыж - тем более. О чем и сказал капитан Чернышев совершенно ясно в своих показаниях выше.
И поэтому ни на перевале, ни у палатки Чеглаков своих следов не оставил. Там где-то след от ботинка нашли, но кто оставил этот след - Чеглаков или инсценировщики - сказать сложно. Чеглаков, конечно, скорее всего, снял лыжи перед тем, как залезть в палатку, но если он даже оставил какой-то слабый след от обуви, то он его, уходя, просто присыпал снегом. И никаких других следов - от своих лыж - он там оставить не мог.
ФОНАРИК. Вот единственный "след", который оставил Чеглаков у палатки. Даже не "след мочи", нет. Я не знаю, кому принадлежала эта идиотская идея - оставить "след мочи" у палатки. Вряд ли сам Чеглаков это придумал. Скорее, какой-нибудь чекист. Их почерк. У этих советских подонков с мозгами всегда было плохо, и они любят что-нибудь такое "похабное", "гопническое" устроить. Ведь по своей ментальности советские чекисты были обычными гопниками и уголовниками (см. ссылку ниже).
И когда Темпалов и Иванов приписали этот "след мочи" дятловцам - ничего глупее придумать было невозможно. Но при желании этот "след мочи" вполне можно было и на поисковиков списать. Это, конечно, не так, и никто из поисковиков не стал бы справлять свою нужду прямо у палатки, но при желании можно было этот "след мочи" им приписать.
А вот фонарик - нет. Фонарик там оставил кто-то, кто побывал у палатки совсем незадолго до того, как там появились Слобцов и Шаравин. И этим "кем-то" был товарищ Чеглаков. Чеглаков взял фонарик, чтобы найти на склоне палатку. Освещать дорогу ему было не нужно - там за счет отраженного от снега освещения вполне можно идти, если знать дорогу (дятловцы в темноте даже до Северного-2 дошли и нашли нужную избу). Да и как можно идти с фонариком на лыжах, с лыжными палками? В зубах фонарик держать? А как только Чеглаков нашел палатку, он положил фонарик на конек и полез вовнутрь (с фонариком в руках это делать неудобно). Приподнял конек немного - фонарик скатился вниз на полотно. И Чеглаков не стал ползать по полотну палатки в поисках фонарика, чтобы не оставлять следов.
Но, помимо этого фонарика, никаких других следов (от своих лыж) Чеглаков у палатки не оставил и оставить не мог.
Продолжение: