(С) Богачев А.В., Хохлов А.А., 2022
Продолжаем рассказ об антропологии индоевропейцев, начатый в двух статьях об антропологии племен эпохи бронзы и железа. Это адаптированный авторский пересказ разделов нашей монографии (Богачев А.В., Кузнецов А.В., Хохлов А.А. Венеды: индоевропейский контекст» Самара, 2022. 336 с.). Смотрите также наше видео «Индоевропейцы».
О происхождении, развитии и распространении населения раннего этапа эпохи бронзы юга Восточной Европы в трудах антропологов и генетиков: К индоевропейскому вопросу.
Начало изучения антропологических материалов раннего этапа эпохи бронзы Восточной Европы связано с деятельностью Г.Ф. Дебеца, посетившего летом 1930 года краеведческие центры городов Самара и Саратов, по результатам которых вышла статья (Дебец, 1936), в которой характеризовались скелетные останки человека из погребений ямной и последующих археологических культур Поволжья. Именно в этой работе впервые прозвучала морфологическая оценка населения этого времени и региона. По автору, для носителей ямной культуры был присущ высокий рост, а в строении черепов характерными являлись долихо-мезокрания, низкий и широкий лицевой отдел, резко выступающий нос, сильно наклонный лоб, мощные надбровные дуги. Подобия таких черт Г.Ф. Дебец обнаружил на черепах верхнего палеолита типа Брюнн-Пшедмост, что позволило сформулировать представление о так называемом протоевропейском краниологическом типе (Дебец, 1936. С. 66; 1948. С.108, 109). В дальнейшем автор подробнее характеризует этот тип, обосновывает его существование и широкое распространение среди степного населения раннего этапа эпохи бронзы Восточной Европы (Дебец, 1948. С. 108–111). Необходимо упомянуть и об отмеченном исследователем сходстве между древнеямными черепами Поволжья и афанасьевскими Алтая, в котором он видел генетическую связь (Дебец, 1948.С. 68).
Несколько позднее на черепах ямной культуры были охарактеризованы и другие морфологические комплексы. Так, по материалам бережновских могильников Волгоградской области М.М.Герасимов отмечает черты краниологического типа близкого средиземноморскому (Герасимов, 1955. С. 456). Параллельно он оппонирует Г.Ф. Дебецу относительно термина «протоевропейский». По мнению М.М. Герасимова, ничего общего между ямными черепами бронзового века и пшедмостскими верхнего палеолита нет. (Герасимов, 1955. С. 459). Ямные черепа, пусть специфические, но представляют собой типично европеоидную комбинацию черт. По данному автору с протоевропейским комплексом можно связывать краниологические материалы неолита порожистой части Днепра, в частности Мариупольского могильника, а также Оленеостровского Севера Европы (Герасимов, 1955. С. 472). Несмотря на мнение М.М.Герасимова, термин «протоевропейский», впоследствии преобразованный, согласно правилам биологической таксономии, в «протоевропеоидный», оказался достаточно живучим применительно к эпохе бронзы.
На первых порах накопления палеоантропологических материалов степей и лесостепей восточноевропейской равнины начала эпохи бронзы (примерно 30 - 60/70 годы XX века), относящихся, в первую очередь, к ямной археологической культуре, научная подача источника, носила преимущественно описательный характер, с терминологическими обозначениями «протоевропейский / протоевропеоидный» и реже «средиземноморский / протосредиземноморский» типы (Гинзбург, 1959; Глазкова, Чтецов, 1960; Кондукторова, 1962; Фирштейн, 1967 и др.). В составе ямного населения Поволжья был также выделен некий «европеоидный степной» тип (Гинзбург, 1959. С. 534), но, вследствие отсутствия его четкого обоснования, в палеоантропологии практически не использовался. В этих работах подтверждалась неоднородность антропологического состава населения скотоводческих культур ранней бронзы юга Восточной Европы, но происхождение его компонентов подразумевалось лишь в целом, с разной долей проявления в краниологических выборках протоевропеоидного и средиземноморского морфологических форм.
С накоплением массовых материалов неолита – бронзы (70-90 годы) стали чаще освещаться вопросы происхождения, развития и связей населения археологических культур, проживавших в данном хронологическом диапазоне (примерно VI-I тыс. до н.э.). Относительно ямной культуры несколько ранее они рассматривались для популяций с территорий Поднепровья, Подонья и Причерноморья (Зиневич, 1964, 1967, 1972; Круц, 1972, 1977, 1984; Кондукторова, 1972, 1973; Зиньковский, 1974; Фирштейн, 1974; Алексеев, 1983), позднее для районов Предкавказья, Поволжья и Пиуралья(Шевченко, 1980а, 1973, 1986, 1993; Романова, 1991; Яблонский, Хохлов, 1994а).
В публикациях Т.С. Кондукторовой указывалось на межпопуляционную неоднородность ямного населения даже на узколокальных географических территориях, к примеру, по материалам правобережья и левобережья Днепра. Узколицесть некоторых выборок, по данному автору, не следует рассматривать как результат участия в расогенезе ямников носителей средиземноморского антропологического типа. Изменение физического облика племен бронзового века с территорий Украины по сравнению с местными мезо-неолитическими популяциями объяснялось с точки зрения эпохальных тенденций в сторону ослабления массивности, некоей грацилизации(Кондукторова, 1973. С. 100).
Пожалуй, первыми, наиболее глубокими в этногенетическом аспекте по аналитическому содержанию и выводам явились работы С.И. Круц и А.В. Шевченко. С.И.Круц (1972) подробнейшим образом рассмотрела материалы юга Украины по территориальным вариантам, соответствовавшим археологическому делению Н.Я.Мерперта: приазовский, нижнеднепровский, Никопольский, Приморский, северо-западный и юго-западный. По автору, процесс формирования населения этой культуры в регионе был очень сложным и происходил на основе взаимодействия потомков мезолитических племен (типа Васильевка Iи III), в меньшей мере, неолитических (типа надпорожско-приазовского краниологического варианта) и носителей среднестоговскойэнеолитической культуры. Было отмечено, что в погребениях со скорченными на спине костяками чаще представлен протоевропейский краниологический тип, в то время как для захоронений со скорченными на боку скелетами свойствен преимущественно протосредиземноморский. Причем среди последних доминирует комплекс восточносредиземноморский, который может быть связан с населением кеми-обинской культуры, которое, в свою очередь, формировалось под влиянием выходцев из кавказского региона. В части других ямных захоронений автором также прослеживается западносредиземноморский краниологический вариант, зафиксированный ранее в материалах трипольской культуры (мог. Выхватинцы и Бильче-Злота / Великанова, 1975).
А.В. Шевченко, на основе анализа краниологических серий Северо-Западного Прикаспия, а также привлекая известный к тому времени массовый материал неолита – бронзы обширного ареала степей и лесостепей Восточной и Центральной Европы, представил ряд важных наблюдений. Было обращено внимание на специфику ямной выборки черепов с территории Калмыкии и близлежащих районов, которые в сумме выделялись наибольшим развитием широтных диаметров мозговой коробки и лица на фоне известных к тому времени серий этой культуры других территорий. В составе ямного населения Северо-Западного Прикаспия он выделил три морфологических варианта: «А», «В», «С». Первый (А), европеоидный гиперморфный, своим происхождением связан с племенами неолита Надпорожья-Приазовья, второй (В), предположительно, с какими-то местными или более восточными популяциями в ареале ямной культуры, третий (С) – либо метисный между первыми двумя, либо отражает результат влияния среднестоговского населения энеолита. Для западных областей ямного ареала А.В. Шевченко рассматривает еще два морфологических варианта (1986.С.157) - «Д», «Е», связанные со средиземноморским краниологическим типом. Эти варианты в целом соответствуют тем, которые были выделены С.И. Круц для южных областей Украины.
Данный исследователь (Шевченко, 1986.С.161), на основе некоторого сходства черепов ямного времени, в частности из могильников Румынии (культура окрашенных костяков), с одной стороны, и Поволжья юга России (Волгоградская область, с. Бережновка), с другой, озвучил гипотезу, согласно которой «именно они, выходцы из Подунавья, двигаясь на восток, отчасти аккультивировали и включили в свой состав группы энеолитического населения Восточной Европы…». Подразумевается, что базовый компонент в среде ямного населения, долихокранный, широколицый, резко профилированный, имеет именно западное происхождение. Эта работа вызвала полемику среди специалистов, привлекает она обилием высказанных автором идей и в наши дни.
Так, по мнению Г.П.Романовой (1991. С. 169), брахикранный вариант «В», ранее выделенный А.В.Шевченко, не существует как таковой, а представляет именно женскую часть населения. Численно же доминирующим компонентом ямного населения степей юга Восточной Европы, в частности по материалам Ставрополья, Калмыкии, Нижнего Поволжья, Подонья и отчасти Украины, является мезобрахикранный вариант протоевропеоидного антропологического типа.
Отчетливых проявлений морфологических типов «А», «В», «С» не обнаружилось среди краниологических материалов Южного Приуралья(Яблонский, Хохлов, 1994. С. 145–151), которые в сумме дали серию, характеризующуюся долихокранией, широким и довольно сильно профилированным лицом. Эти авторы поддержали ранее сформулированные другими исследователями выводы о неоднородности ямного населения во всем их обширном географическом ареале, а также на межмогильном уровне. При этом они не видят оснований для гипотезы А.В.Шевченко о западном происхождении раннеямной группы, и указали, что для умеренно массивных краниологических вариантов ямной культуры, ранее обнаруженных в Бережновской выборке, можно найти аналогии среди местных же поволжских энеолитических групп, представляющих, к примеру, хвалынскую культуру.
Разные представления прозвучали относительно происхождения краниологических материалов из донских могильников. А.В. Шевченко (1972) в составе небольшой выборки из 10 черепов выделил три варианта: мезобрахикранный (вблизи Ростова-на Дону), долихо-мезокранный, гиперморфный (хутор Ясырев, левобережье Дона); мезоморфный (хутор Задоно-Авиловский, Волгоградская обл.). Наибольшее сходство этой выборки он находит с ямными материалами Нижнего Поволжья и Калмыкии, указывая, что в отличие от Украины, здесь преобладают мезокранные черепа. В.Б.Фирштейн (1974), на основании несколько более представительных материалов, предполагает, что доминирующий численно мезобрахикранный компонент в донской серии связан с проникновением на эти территории в более раннее, еще неолитическое, время населения из районов Поднепровья (типа Васильевка II). Наличие долихокранных черепов среди ямниковПодонья она объясняет начавшимся в то время смешением в регионе двух протоевропеоидных вариантов: мезобрахикранного и долихокранного. Между наблюдениями В.Б.Фирштейн и А.В.Шевченко относительно генезиса мезобрахикранного широколицего варианта в Подонье, на самом деле, больших расхождений нет. Последний из них (Шевченко, 1986. С. 152) также усматривал большую вероятность появления гиперморфных, мезокранных европеоидов (тип А) в составе ямных групп Низовий Волги, разумеется, через Дон, в связи с влиянием потомков неолитических племен Надпорожья-Приазовья.
Опубликованы черепа из погребений полтавкинской археологической культуры, являющейся, по мнению большинства археологов, одной из преемников ямной. В небольшой выборке из могильника Политотдельское левобережья Волги Волгоградской были отмечены разные по строению черепа, которые по авторам публикации (Глазкова, Чтецов, 1960), в целом отличаются от древнеямных этой же территории более высоким черепным указателем. Полтавкинский череп из кургана №9 у с.ПреполовенкаБезенчукского района Куйбышевской области оказался довольно специфичным: массивный, сочетающий довольно узкий, слабо профилированный в горизонтальном сечении лоб, с очень широким, плосковатым лицом (Шевченко, 1980б. С. 173–175). По А.В.Шевченко свойственная этому черепу комбинация признаков присутствовала ещё в докерамическую эпоху в лесной полосе Восточной Европы и, как считает данный автор, его промежуточные морфологические особенности недвусмысленно свидетельствуют о реальности контактов населения леса и степи.
Пожалуй, новым этапом в развитии антропологической мысли явился период конца 90-х годов XX века. В это время, наряду с поступлением дополнительных фактических материалов, их более организованных сборов и хранения, развития новых аналитических методов, в частности, многомерной статистики, а также генетического направления в исторической науке, открытием новых культурных образований и уточнением хронологических позиций археологических памятников, формируется углубленный комплексный подход в изучении палеоантропологических источников. Теснее пересекаются археологические и палеоантропологические реконструкции.
Географическая лакуна по представительности скелетных материалов, относящихся к блоку ямных культур, постепенно нивелируется. Публикуются новые краниологические материалы по памятникам Среднего Поволжья и Южного Приуралья (Хохлов, 1991, 1998, 1999а, 2006а, 2017), Нижнего Поволжья и Северо-Западного Прикаспия (Хохлов, 1999б, 2001, 2006б; Казарницкий, 2010, 2011, 2012; Балабанова, 2016, 2017 и др.), бассейна Дона (Батиева, 2010; Хохлов и др., 2019), Западного Казахстана (Нечвалода, 2004; Хохлов, Китов, 2012; 2019).
Образцы костной ткани анализируются на содержание генетической информации, на основе которой осуществляют генеалогические реконструкции (Haak W.,et al.,2015; Allentoft M. E. Et al., 2015, и др.).
Продолжение следует.
Ссылки на цитируемые работы вы найдете в нашей монографии. Обязательные экземпляры книги имеются в 16 крупнейших библиотеках страны, остатки тиража распродает сеть самарских книжных магазинов «Чакона».
Богачев А.В., Кузнецов А.В., Хохлов А.А. Венеды: индоевропейский контекст» Самара, 2022. 336 с.