Татьяна открыла глаза. Она не понимала, где находится. Безумно болело все тело. Девушка постаралась пошевелиться, но что-то удерживало ее.
— Дочка, ты как? — услышала Татьяна тихий голос Марии Петровны. Девушка почувствовала, как мама взяла ее за руку.
— Мама, мне больно... — ответила девушка. Она никак не могла прийти в себя.
— Потерпи чуть-чуть, — попросила женщина. — К нам уже едут.
— Откуда ты знаешь? — удивилась Татьяна. Она повернула голову в сторону матери и посмотрела на нее.
— Леша постарался, — уголками губ улыбнулась Мария Петровна. — Видимо, он хорошо узнал твоего отца, работая у него. И на всякий случай установил программу-шпион, которая показывает мое местонахождение. Я еще смеялась над сыном, мол, зачем. А он пожимал плечами — вдруг пригодится.
Татьяна огляделась. Она немного пришла в себя.
— Мама, что с папой? — испуганно спросила девушка, заметив, что ее отец сидит на переднем сидении, не двигаясь.
— Я думаю, что он без сознания, — ответила Мария Петровна. — Я хотела выйти и посмотреть, но у меня заклинило ремень безопасности, и я ничего не могу сделать. Дергаю, дергаю, а все без толку. И в сумочке ничего такого, чтобы можно было перерезать ремень.
— А Олег Петрович? — Татьяна посмотрела на мать.
— А он сбежал, — пожала плечами женщина.
— Ну надо же, — возмутилась девушка. — Ничего его не берет.
Татьяна расстегнула ремень безопасности. Слабость была сильная, все тело болело. Она медленно открыла дверь и постаралась выйти.
— Ты куда? — обеспокоенно спросила Мария Петровна.
— Доченька... — вдруг произнес Сергей Иванович и сильно застонал.
— Я здесь, — Татьяна медленно вышла из машины.
— Подойди ко мне, пожалуйста, — попросил мужчина.
— Сейчас, — девушка повернулась в сторону передней правой двери. Первое, что увидела девушка, это было дерево, в которое врезалась машина. Весь удар пришел со стороны отца. Машина практически «обняла дерево». Татьяна решила обойти машину и подойти к отцу со стороны водители.
Увидев, что стало с ее отцом, подвергло ее в шок. Вид у Сергея Ивановича был ужасный: все лицо в крови, которая стекала на спортивный костюм. Ноги были зажаты искореженным металлом, который еще недавно был салоном машины.
— Папочка... — прошептала девушка. От ужаса она закрыла рот рукой.
— Танюша, дочка... — прохрипел мужчина. — Послушай меня...
— Папа, не говори ничего, — попросила Татьяна. — Побереги силы. Скоро приедет помощь, и тебя отвезут в больницу.
— Нет... мне уже ничего не поможет... — ответил Сергей Иванович. Он медленно повернул голову, поморщившись от боли, и посмотрел на дочь. — Танюшка... какая же ты у меня уже большая... — Сергей Иванович улыбнулся. — Жалко, что все так закончилось...
— Еще ничего не закончилось, — девушка не смогла сдержать слез. Да, ее отец не был святым, порой был чрезмерно строгим, тотально контролирующим каждый ее шаг. Просто Сергей Иванович сам по себе был таким. И понятие любви у него было своеобразным. И отец делал все, чтобы Татьяна ни в чем не нуждалась. Он даже не женился после «смерти жены», чтобы его дочь не жила с мачехой. — Папочка, держись.
— Прости меня, Танюшка... — Сергей Иванович попытался протянуть руку, чтобы погладить дочь. Но у него не хватило силы. Татьяна взяла руку отца и прижала к себе. — Я даже не знал... что Олег окажется... волком в овечьей шкуре... Девочка моя... что тебе пришлось пережить... из-за него...
— Не переживай, — заверила Татьяна. Слезы текли по ее щекам. — Я сумела быстро поставить его на месте. Просто мне обидно, что ты считал его своим другом, а он просто тобой пользовался. Мама тебе никогда не изменяла. Это Олег ее оговорил из-за того, что она отказалась быть ее любовницей. Только я смогла себя защитить, а мама нет.
— Из-за своей глупой ревности... я ее убил... — мужчина закашлял. — Маша, выслушай меня... пожалуйста...
— Сережа, Таня права, — ответила Мария Петровна. Несмотря на плачевное состояние Сергея Ивановича, женщина до сих пор боялась его. И чем меньше он обращает на нее внимание, тем лучше. Женщина еще раз попробовала высвободиться из ремня безопасности, но результат снова был отрицательным. — Побереги силы. Тебе они понадобятся для восстановления.
— Маша... прости меня... — не слушая Марию Петровну, продолжил Сергей Иванович. — Я любил тебя больше жизни... И когда Олег мне сказал... что ты строишь ему глазки... — мужчина замолчал.
Татьяна замерла, прислушиваясь.
— Папа? — тихо позвала девушка. Неужели это все? — Папа? — Татьяна провела ладонью по его лицу.
— Дочка... ты всегда была паникершей... — сквозь силу улыбнулся мужчина. — Все нормально... Маша, я ведь сначала не поверил Олегу... но он методично... каждый день... промывал мне мозги... Пока однажды я не увидел... как ты идешь вместе с нашим соседом... он нес твои сумки... а ты мило улыбалась...
— А ты не подумал, что просто человек помог мне нести домой тяжелые сумки с продуктами, потому что ты был целыми днями на работе? — жестко спросила Мария Петровна. — А то, что я ему улыбалась, так это просто было проявление вежливости.
—... почему ты мне ничего не говорила... почему позволила ревновать... — спросил Сергей Иванович.
— А ты меня спросил? — прищурив глаза, поинтересовалась Мария Петровна. — Нет, не спросил, — ответила на свой вопрос женщина. — Ты просто предпочел избивать меня. А я, дура, позволила это. Думала, что ты исправишься, и мы будем жить как раньше.
— В тот день Олег мне сказал... что ты уходишь от меня... и забираешь Танюшку... — тихо произнес мужчина. — У меня словно земля из-под ног ушла.
— Так не доставайся же ты никому! — усмехнувшись, сказала Мария Петровна.
— Примерно так и было... — согласился Сергей Иванович. — В меня словно зверь вселился... Мы были в своем доме... и я знал, что никто мне ничего не скажет... Маша, я не хотел тебя убивать... — признался мужчина. — Так получилось... Нет, девочки, вы не думайте... я себя не оправдываю... я знаю, что мне гореть в аду... за то, что я сделал...
— Папа... — Татьяна «разрывалась». Ей казалось нереальным происходящее вокруг. Перед ней находился человек, который любил ее и вырастил один, потому что не было мамы. Но именно из-за него у нее ее и не было. По сути, Татьяна должна была ненавидеть отца и, по крайней мере, спокойно реагировать на происходящее. Но ей хотелось кричать, потому что она ничем не можем помочь близким ей людям. То, что отец должен выжить, это даже не обсуждалось. И пусть его даже посадят в тюрьму за его деяния. Зато он будет живой.
— ...в тот день я решил, что твоя мама умерла... — тихо произнес мужчина. — Я завернул ее в старую простынку... и, погрузив в машину, повез ее к обрыву... Там сбросил тело вниз... Я хотел выставить ее смерть как несчастный случай... Мол, мы поругались и Мария ушла из дома... приходя в себя после ссоры, она прогуливалась на краю обрыва... Но к сожалению, не удержалась и упала вниз... Но на мое счастье все вышло намного лучше, чем я ожидал... Твою маму спасли...
Мария Петровна замерла. Перед ее глазами снова и снова всплывали картины того момента, когда ее «убивали». И каждое слова впивалось в нее болью воспоминаний.
— Маша, прости меня... — сказал Сергей Иванович. — Я знаю, что не достоин твоего прощения... но все же...
— Бог простит, — ответила женщина.
— Спасибо тебе... — мужчина посмотрел на дочь. — Танюшка, я так тебя люблю...
— Вот они! Я их нашел! — присутствующие услышали мужские крики. — Быстро все сюда.