На севере Мозамбика продолжается война. В начале мая 2024 г. боевики группировки «Ансар ас-Сунна» (АС) - местного отделения Исламского государства (ИГ),* напали на город Макомия в провинции Кабу-Делгаду. После ожесточённых боёв боевики ушли, оставив за собой разрушения и смерть.
Кабу-Делгаду – центр добычи газа, с которым Мозамбик связывает большие надежды. Однако вряд ли они сбудутся: в 2017 г. в провинции началась война, которую в западных СМИ называют «исламистским восстанием» или «джихадистским мятежом». На помощь правительству Мозамбика пришли военные из Руанды, Танзании и Уганды, технические подразделения из США и Португалии; некоторое время там работала и российская ЧВК «Вагнер». Но успеха они не достигли, и война расширяется.
Война в Мозамбике ломает устоявшиеся представления о гражданских войнах и религиозных восстаниях. Дело в том, что Мозамбик – христианская, преимущественно католическая, страна: мусульмане составляют там около 17% населения. Правда, на севере, в частности, в Кабу-Делгаду, их намного больше. Но всё равно: даже в северной части страны мусульмане – меньшинство, хотя и значительное. А мятежи и гражданские войны подл знамёнами радикального ислама раньше происходили исключительно в странах с абсолютным доминированием мусульман (Алжир, Афганистан, Ирак, Сирия, Ливия, Мали, Нигер, Буркина-Фасо, Сомали). Исключением являются только Южные Филиппины и Южный Таиланд – мусульманские анклавы в католической стране в первом случае и буддистской во втором (впрочем, в Таиланде восстание практически подавлено).
Всё началось в 2012 г., когда на север Мозамбика из Кении переселилась группа последователей радикального проповедника Абуда Рого Мохаммеда. Считается, что первыми на призыв к джихаду откликнулись местные рыбаки-мусульмане, вынужденные отказаться от своего промысла из-за работы газовых компаний. Потом к ним добавились разорившиеся торговцы и уволенные шахтёры (в Кабу-Делгаду - самая большая в Африке графитовая шахта). Какую-то помощь формирующейся группировке, принявшей название «Ансар ас-Сунна» (Общество помощников сунны), оказали сомалийские экстремисты из организации «Аш-Шабаб» (Молодёжь), поэтому группировку в Мозамбике часто называют этим же именем. Примерно в 2018 г. «Ансар ас-Сунна» принесла присягу на верность ИГ, и объявила о создании в его рамках «провинции Центральная Африка» (Вилаят Васат Ифрикия). Сейчас говорят даже о создании отдельного «Вилаята Мозамбик», но насколько это так, доподлинно не известно.
Первоначально пропаганда АС была направлена на местную мусульманскую народность яо, но эта ставка провалилась: местные мусульмане исповедовали столь переплетённую с традиционными культами и христианскими заимствованиями версию ислама, что требования салафитов (сторонников «чистого», первоначального ислама) были ими отвергнуты. Но молодёжь всё же уходила в отряды боевиков, правда, сначала поодиночке, из разных племенных групп.
Восстание началось в октябре 2017 г., когда отряд из трёх десятков боевиков атаковал полицейские участки в городе Мосимбоа-да-Прая, и захватил оружие. С тех пор война только усиливается. У АС появилась разветвлённая сеть ячеек и подпольных мечетей, более 300 мозамбикцев прошли подготовку в лагерях ИГ за границей (в основном, в Сомали).
В 2020 г. АС начала массированное наступление. В августе 2020 г. боевики взяли штурмом портовый город Мочиомба-де-Прайя, затем захватили остров Вамизи, на котором располагался дорогой международный курорт. Боевики изгнали жителей, сожгли отели и виллы, а остров превратили в свою базу. К концу 2020 г. АС контролировала уже 45% территории провинции Кабу-Делгаду.
В марте 2021 г. отряд АС атаковал город Пальма, где располагались офисы газовых компаний. Население бежало, боевики убивали христиан и иностранных специалистов. Властям с трудом удалось эвакуировать 1,8 тысяч работников иностранных компаний, в основном французской Total. Разрушив город, боевики ушли.
Только в августе 2021 г. подразделениям армии Руанды удалось освободить об АС злосчастный город Мосимбоа-да-Прая, почти год находившийся в руках боевиков.
Нападение на Макомию в мае 2024 г. показывает, что АС остаётся сильной на севере Мозамбика, и об окончании войны пока не приходится даже мечтать.
Самое важное – каким образом джихадисты сумели привлечь на свою сторону достаточно большое количество молодёжи в преимущество католической стране, где местные мусульмане исповедуют своеобразные исламские культы, противоречащие салафизму?
В Мозамбике, как и подавляющем большинстве стран Чёрной Африки, население живёт в крайней бедности, а государственные институты слабы, неэффективны и коррумпированы. Традиционные общественные структуры (племенные и родовые сообщества) разрушены или крайне деформированы работорговлей и колониализмом, и после получения независимости не восстановились. Африканцы остаются один на один со своими проблемами. Газ, уголь и графит Мозамбика, как и нефть Экваториальной Гвинеи или Чада, цветные металлы Конго или уран Нигера, не делают жителей этих стран богаче.
АС располагает значительными средствами. Помимо традиционной для джихадистов торговли наркотиками и слоновой костью, АС занялась экспортом дорогостоящего «розового дерева» - палисандра. «Палисандровые» деньги финансируют войну. Считается, что только в Китай ежегодно контрабанда палисандра составляет $23 млн. Поэтому гражданскую войну в Мозамбике можно с полным основанием назвать «палисандровой».
АС формирует собственную социальную структуру. Так, они дают беднякам ссуды, с которыми те могут поступать как угодно – например, инвестировать их в сельское хозяйство, торговлю или ремесло. Деньги возвращать не нужно, но заёмщик должен «помогать» группировке, а в случае необходимости он обязуется отдать ей всё имущество. Ну и, разумеется, предоставлять боевикам информацию, давать кров и еду. Таким образом, АС замещает неработающие общественные и государственные структуры.
Джихадистские группировки реконструируют общественную структуру первоначального ислама, в т.ч. в тех странах, где мусульман меньшинство. В подконтрольных им сообществах режут головы, продают в рабство, рубят конечности – но ещё и помогают своим членам. Ради этого люди, перестающие бояться голода, готовы смириться и с непривычными обрядами, которых приходится исполнять, и с жестокостями. Это касается и Северного Мозамбика, но не только его. Джихадисты распространяются и в других странах, где мусульман мало – в Конго, Уганде, Бенине, ЮАР.
И пока хоть как-то работающую социальную структуру в Африке будут предлагать только джихадисты, справиться с ними военными методами не получится. То, что жизнеспособные структуры Африке предлагают крайние исламисты – трагедия. Ведь они трансплантируют в XXI век структуру VIII-IX веков, осовременивая её лишь «калашниковыми», дронами и мобильной связью.
Мозамбик, наряду с рядом других африканских стран, джихадисты возвращают в средневековье, причём раннее. Это не может не сопровождаться трагедиями наподобие тех, что пережили мозамбикские города, захваченные и сожжённые АС. Потому, что мирное сосуществование средневековья и современного мира невозможно.
