Михримах-султан мирно завтракала в своих покоях. Стук в дверь отвлек султаншу. Сюмбюль-ага низко поклонился и вошел в покои своей Госпожи.
-Здравствуй Сюмбюль-ага, проходи. Расскажи мне, как все прошло, ты уже был у Дилары-хатун.
-Доброе утро моя Госпожа, я навестил хатун, но её не было в покоях.
-И где же она?
-Девушки сказали, что Дилара-хатун попросила проводить её в хамам.
-Госпожа моя, только я не за этим пришел, Эсма-хатун плохо себя чувствует и лекари не могут ей помочь, боюсь как бы это не повлияло на ребенка, которого она носит.
-Сюмблюль-ага, почему ты молчал все это время, Повелитель уже знает?
-Да, Фидан-калфа сообщила ему.
-Пойдем, нужно её проведать? А где Салиха, я с утра её не видала?
-Она у Эсмы-хатун.
Когда Михримах-султан вошла в покои беременной фаворитки султана девушка попыталась подняться, чтобы поприветствовать Госпожу, но к сожалению сил у неё не было. Эсма была очень бледна, лекари и Салиха суетились рядом с ней, убирая окровавленные простыни.
-Как она,-спросила Михримах.
-Госпожа, к сожалению мы не можем ничего сделать, хатун слаба. Мы пытаемся всеми силами помочь ей сохранить ребенка, но боюсь мам это не удастся. У неё началось кровотечение, нам не удается его остановить срок слишком маленький.
Михримах-султан была в замешательстве, она не питала к Эмсе неприязни, да её конечно раздражало, что фаворитка беременна, но матушка была не против, поэтому султанша старалась просто не обращать на неё внимания, а Эсма в свою очередь пыталась не попадаться лишний раз на глаза. Вот только сейчас видя девушку, Михримах очутилась жалось.
-Неужели нельзя ей помочь? Почему так произошло, что случилось? Ведь все было нормально?
-Султанша, я предполагаю, что хатун отравили? заменив укрепляющие зелье, на то, что вызывает преждевременные роды,-сказал лекарь.
-Сюмбюль-ага кто?
-Это зелье не делают у нас султанша, его можно только купить незаконно, да и то если знать у кого,-тихо сказала лекарь.
-Сюмбюль-ага немедленно проведи расследование, но никто не должен знать, что Эсма отравлена, даже отец. Для Повелителя у девушки оказалось слабое здоровье, поэтому так получилось, все меня поняли , иначе лично вырву вам язык и скормлю собакам,-сказала Михримах обведя грозным взглядом тех кто находился в покоях.
Все испугано закивали.
-Делайте все, что в ваших силах.
Михримах резко развернулась и вышла из покоев. Сюмбюль посеменил следом, Гюль-ага стоявший за дверью, сразу подошел к ним. Михримах только кивнула, чтобы они следовали за ней.
-Тихо опросите всех, нужно узнать, кто посмел покуситься на еще не родившегося ребенка. А сейчас я хочу проведать Дилару.
-Госпожа, а ведь только у неё мог быть мотив и комната в которой поселили хатун была рядом с покоями Эсмы-хатун. Если Дилара была здорова и только симулировала болезнь, она легко могла проникнуть в покои Эсмы и поменять зелье, вы сами говорили, что эта девушка коварна. Ведь она ночевала две ночи на этаже фавориток.
-Возможно ты прав Гюль-ага пойдем, посмотрим, как она себя поведет, когда узнает, что Эсма плоха.
Михримах вошла в покои, Дилара уже сходила в хамам и теперь лежала на кровати глядя в одну точку. Увидев султаншу, она с трудом поднялась и поклонилась.
-Как твои дела?-спросила Михримах.
-Все хорошо, Госпожа спасибо.
-Ну, что ты, хорошо, что у тебя все хорошо, а то внезапная болезнь фаворитки отца совсем выбила меня из колеи. Я хотела зайти пораньше и пригласить тебя прогуляется со мной, но у Эсмы началось кровотечении, скорее всего она потеряет ребенка, поэтому пришла только сейчас,-сказала Михримах и внимательно смотрела на Дилару.
Девушка на минуту изменилась в лице, но потом взяла себя в руки.
-Очень жаль, Госпожа, неужели нельзя ничего сделать.
-Боюсь, что нет, я лучше пойду.
Михримах больше не говоря ни слова вышла из покоев.
-Это она, пусть сегодняшняя ночь станет для неё настоящим кошмаром, передай Али-аге,-тихо сказала она Гюль-аге.
Дилара смотрела на закрывшеюся за султаншей дверь. Зачем она рисковала и хотела избавиться от Эсмы и её ребенка, теперь в этом не было никакого смысла, ведь возможно она сама сегодня забеременела от насильника, тогда зачем ей жить. Слезы градом потекли по лицу. Девушка с ужасом ждала ночи, боясь, что прошлая ночь может повториться.
