Совсем скоро, как и каждый год, прозвенят последние звонки для выпускников школ. Владимир Высоцкий окончил школу № 186 в Большом Каретном переулке в 1955 году (следующий год будет юбилейным, однако).
Обучение в те годы было раздельным. Известно, что в 1955 году школа № 186 выпустила целых пять десятых классов. Класс Высоцкого был под буквой "В". Когда я училась в школе, существовала чёткая градация: лучшие ученики собирались под литерой А, чуть похуже - под Б, а уж что осталось - под остальными буквами алфавита по мере ухудшения успеваемости и остальных параметров. Наверное, и в 50-е годы было так же. Представляю, как доставалось учителям в классах, состоящих из 20-30 мальчиков, не отличающихся примерным поведением. Но вот на парадном фото все такие положительные, серьёзные, скромные:
Вне стен школы те же мальчики выглядели несколько иначе:
Да и судя по школьным виршам, пиетета перед большинством педагогов ученики явно не испытывали. В книге, выпущенной сотрудниками ГКЦМ, есть несколько произведений, датируемых последними школьными годами (1954-1955). Правда, автографов нет, только машинопись из архивов музея. И происхождение этих машинописных списков мне не очень ясно. Возможно, они восстановлены по памяти кем-нибудь из одноклассников поэта, а возможно, восходят к беловому автографу. Таких подробностей у меня нет. Но не верить такому солидному учреждению, коим по умолчанию является Государственный культурный центр-музей В.С.Высоцкого "Дом Высоцкого на Таганке", оснований тоже не имеется. Видимо, придётся считать, что авторство Высоцкого доказано и строчки имели именно такой вид. Не думаю, что эти рифмованные строчки имеют какую-то литературную ценность или имели какое-то значение для формирования Высоцкого-поэта. Хотя, наверное, имели. Переделывать строки известных поэтов (особенно Пушкина) или тексты песен было любимым литературным приемом Высоцкого все студенческие годы, вплоть до появления собственных песен. В литературоведении это культурно называется реминисценциями. На мой взгляд, это обычные переделки, подобное мы слушаем каждый год на последних звонках, но у литературоведов свои названия для всего.
Начнём с пародии на знаменитое вступление к "Руслану и Людмиле" - "У Лукоморья дуб зелёный":
В Большом Каретном дом здоровый,
Окон полно на доме том.
И днём, и ночью дрын дубовый
Савелий сторожит тот дом.
И там на лестничных площадках
Следы невиданных людей.
Директор там на курьих лапках
Без глаз, без мозга, без ушей.
Там ЖАБА-сволочь страх наводит,
Там ЗАЯЦ с БЕЛКОЮ живут.
Там Тимофей, как леший, бродит,
В буфете падаль подают.
СТУПА с фальшивою ногой
Идёт, бредёт сама собой.
Агата там от спирта чахнет
И от неё мочою пахнет.
Здесь РЫБА-ВОБЛА хлеб жуёт,
Чертёжник-ЖЕНЬКА водку пьёт.
Печатается по изданию: Высоцкий. Исследования и материалы: в 4 т. Т. 2. Юность / сост. Сост. С.И. Бражников, Ю.А. Куликов, Г.Б. Урвачева. – М.: ГКЦМ В.С. Высоцкого, 2011. – С. 8-9.
Досталось тут всем - и гардеробщику, и директриссе, и тем учителям, , кто преподавал в 10"В", и тем, кто не преподавал. Вобла, она же учительница физики, в 10"В" уроков не вела. "Благодарные ученики" однажды на 8 марта преподнесли ей коробку, в которой среди множества мятых газет лежала сушёная вобла. Жаба - классная руководительница 10"В", она же учительница французского языка. Наверное, благодаря ей Высоцкий мог впоследствии довольно сносно общаться с французами. Похоже, прозвища были у всех учителей. И очень наивно думать, что сами учителя о них не знают. Игорь Кохановский вспоминал, как в 8 классе учительница зоологии "дала задание, чтобы мы вырастили плесень на куске черного хлеба. И Володя вырастил эту плесень на морковке, а дело в том, что эту учительницу все называли Морковкой. И она ему этого долго, до конца школы простить не могла". (Живая жизнь: штрихи к биографии Владимира Высоцкого. Книга первая / интервью и литературная запись Валерия Перевозчикова. М., 1988. С. 63.)
Во втором стихотворении Володя мечтает поскорее получить аттестат и забыть про школу навсегда. Называется оно "ОБО ВСЁМ (в частности, о цифрах)":
В Москве семьсот одиннадцать школ,
Из них мужских триста пятнадцать.
Из двести третьей я ушёл,
Чтоб в эту школу перебраться.
Здесь ровно СТО учителей,
Из них ПОЛСТА мужского рода.
Здесь тыща восемьсот детей,
И триста двадцать пять уродов.
Здесь ДЕСЯТЬ женщин молодых
И двадцать пять намного старше,
Пятнадцать старых и дурных
К могиле прут фронтальным маршем.
Из представителей мужчин
ТРИ молодых и сорок старых,
Из них совсем седой один,
Он любит водку и сигары.
Так вот, друзья, в каком аду
Десятый год я обитаю.
Но если аттестат дадут,
На всех плюю я и чихаю.
Цифры взяты с потолка, зато в рифму. Статистика говорит, что на 1 января 1955 г. школ было 625. А в школе, где учился Высоцкий, на 1 сентября насчитали 1618 человек. Но, как бы то ни было, 24 июня 1955 года аттестат был получен и можно было чихать дальше.
Не помню, чтобы где-то когда-то ещё Высоцкий упоминал о своих школьных годах и школьных учителях. Да, не всем учителям везёт иметь благодарных учеников. Как и не всем ученикам везёт встретить своего учителя. Хотя нередки случаи, когда понимание и благодарность возникают позже. Или не возникают. Как бы то ни было, в школьную стенгазету друзья и одноклассники Владимир Высоцкий и Игорь Кохановский написали целую поэму:
"...увлечение словесностью подталкивало на робкие попытки сочинить что-то самим. Сначала это были какие-то дурацкие эпиграммы друг на друга или на наших одноклассников. В день последнего звонка нам взбрело в голову написать что-то вроде «отчета» за десятилетку о школьной жизни и обо всех наших учителях, и за четыре урока мы накатали шуточную поэму аж в двадцать онегинских строф." (Кохановский И. Серебряные струны)
Упомянули каждого учителя. И некоторых даже с оттенком уважения. Но об этом как-нибудь в другой раз.
Спасибо, что прочитали. Если вам понравилась статья, познакомьтесь с другими материалами канала: Каталог статей "Стихии Высоцкого".
