Она приносила ему еду и питье. Черноволосая и чернобровая, как все люди в поселении. Они хмуро глядели на него и не разговаривали, полагая, что чужак не знает их наречия. Ждали вожака. Того, кто решит его судьбу.
Она одна пробовала разговорить его. Учила простым словам: небо, земля, дети, пища, кров… И он схватывал из ее уст все звуки и выражения так, будто всегда знал их.
Как-то она спросила:
— Как тебя зовут?
— У меня нет имени.
— У всех есть имя.
— У меня его нет.
— Значит, ты забыл его.
— А как зовут тебя? — Он уже не раз слышал, как к ней обращаются другие, но ему казалось, что пользоваться именем без разрешения неправильно.
— Мириам.
— Мириам, — наконец повторил он. Его язык прокатил имя как шарик.
Они с Мириам подружились. Она все чаще расчесывала ему волосы, водила его гулять в окрестности поселения и смазывала следы от кандалов на его ногах.
— Наша деревня — большая, — говорила она. — Мы живем у самом подножии скал. Пройти их нельзя на лошади или на своих ногах — только по ветру. Южнее за скалами — море. А на северной стороне — лес. А за рекой — город. И людей там столько, что не сосчитать. Мы обмениваем с ними товары. Но заречные мало что умеют сами. Они не как мы: выброси их в поле, отбери огонь и рожь, и почти все умрут. А из каких мест ты?
— Я не помню.
— Когда вернется вождь — он убьет тебя, если не скажешь, кто ты и откуда.
— Но мне нечего сказать.
— Ты должен вспомнить, если хочешь жить.
— Я рад уже за то, что познал жизнь.
— Разве ты познал ее? Ты не знаешь своего прошлого, твое настоящее — в цепях, а будущего — нет.
— Но я чувствую себя свободным.
— Твои пятки набьют конским волосом.
— Зачем?
— Чтобы ты не смог убежать. Ты не умеешь летать, Светлый.
— Я не хочу убегать.
— Но ты несвободен.
— А ты?
— А я — да.
— У вас нет больше светловолосых?
— Их нигде нет.
— Откуда тебе знать?
— Мы все это знаем. Светлых не бывает; это такая же правда, как и то, что дождь идет с неба, а ростки дает земля.
Люди понемногу притирались к нему. Дети хватали его за волосы, которые росли не по дням, а по часам, и плели косы и перебирали пряди, пропуская их сквозь маленькие пальцы. Несколько женщин стригли его и дивились тому, что никогда на впалых щеках не бывает щетины.
Однажды вернулся вождь. Он, в полной тишине и смиренном молчании поселенцев, смотрел на пришельца. И взгляд этот становился все темнее и твёрже, но — увереннее.
Затем он сказал:
— Добро пожаловать, Светлый. Принеси нам добро. — И ушел.
***
— Отец убьет тебя, — повторила Мириам.
— Вождь — твой отец?
— Да, Светлый. Я отведу тебя к озеру.
— Почему он должен убить меня?
— Чтобы стать сильнее. Он мечтает об этом. Он хочет победить тех, кто за рекой. Добраться до тех, кто в горах. Он знал о тебе заранее.
— Что случилось с твоей матерью?
— Ее убили пришлые. Не только ее. У нас не хватило силы их спасти.
— Я сочувствую тебе, Мириам. Мне очень жаль.
— Тогда отец пошел к жрецу, что живет в храме, вон на тех скалах, — Мириам указала вдаль, где далеко за туманом видны были очертания гор. — И жрец сказал, что золотая кровь, которая появится на земле искупать грехи, поможет ему.
— Что он будет делать с моей кровью?
— Не знаю. Наверное, выпьет ее.
Они вышли к ивам, которые роняли свои гибкие ветви в воду и пускали по ней мягкие круги. Буйные заросли вокруг зеленились.
— Какие у тебя грехи?
— Я не знаю.
— А что такое грех ты знаешь?
Он смутно помнил что-то довлеющее над ним.
— Я знаю, что бывает, когда совершаешь грехи.
— Тебя кто-то обидел? — Он покачал головой, глядя в землю. — Я видела, что ты делал перед рассветом. Что это?
— Медитация.
— Ты не касаешься земли, когда медитируешь, Светлый.
Мириам подняла руки и легко сняла платье. Она встала нагая, но смотрела все так же прямо и внимательно.
— Наверное.
— Наверное? — Он кивнул. — Многие в поселении говорят, что ты снишься им. И указываешь свет.
— Ты очень красива, Мириам.
Она развернулась и вошла в воду. Она плыла на животе, а ее черные волосы расходились под водой длинными толстыми щупальцами. Он сел на траву, возле самой воды, и любовался, как Мириам плывет. Иногда она ныряла, так надолго задерживая дыхание, что могла больше не выплыть на свет.
— Я кое-что нашла для тебя.
Мириам вернулась к берегу и быстро выбралась из воды — одним гибким рывком уже встала на ноги, вся стекающая на землю, как водопад. В ее руке был цветок.
— Это водяная лилия.
Она вложила цветок ему прямо в руку, и с ее лица натекло воды.
— Зайди в воду, она теплая.
— Я не умею плавать.
— Мальчишки научат тебя, если попросишь. Ты похож на лилию. Белый, чистый, светлый. Хочешь, я дам тебе имя?
— Имя? — он растерянно посмотрел на цветок. — Да.
— Внемли: я нарекаю тебя Аароном.
Его глаза и пальцы вспыхнули золотом.
***