Как оказался он в её номере, она не поняла. Она вошла, нет, они вошли… и тут же оказались в постели. А ведь день только начинался! И было даже не светло, а ослепительно ярко! Она, кажется, закрыла глаза, но тогда откуда в памяти этот кадр с его тонкой фигуркой – черной, словно вырезанной из эбенового дерева. Есть у нее такая статуэтка, бой-френд из Африки привез, только там не мужчина, а женщина. Да и здесь не мужчина, а … мальчик. Он ведь для меня мальчик! Совсем мальчик!"
Острое чувство стыда смешивалось с каким-то новым для нее, невиданным ранее ощущением – полета? парения? падения в пропасть? Ветер шумел в ушах, пели райские птицы, стучал дождь по оконному стеклу, сквозь облака проглядывали звезды…
Да, но что же получается? Если бы не он, этот мальчик, она бы так ничего и не узнала про это? Про то самое, что запрещала Светке смотреть по телевизору и брезгливо морщилась, когда муж шутил:
– Дочка, ты бы нам, старикам, кассету на вечерок выделила. Из тех, что в столе прячешь. Говорят, в нашем возрасте эротика очень полезна"
«Да не эротика полезна, а любовь! – отвечала ему сейчас, с этой чужой размётанной постели, чопорная жена и строгая мать.
…Из ванной вышел Алексей. Сел на краешек кровати, закурил. Прищурился от едкого дыма и тихо сказал:
– Какая ты красивая!
"Какая твоя мама красивая!" – ударило ей в голову, и она покрепче закуталась в простыню.
– Ну, что ты завернулась, как кокон! – Алексей, не бросая сигареты, потянул простыню за краешек. Она вцепилась в неё покрепче. Он потянул сильнее. В конце концов сигарета оказалась на ковре, Алексей – в её объятьях.
– Что ты хочешь, пожар устроить? – пролепетала Ирина, но очень скоро затихла, а потом и вовсе забыла про всё на свете.
Дырка в ковре всё-таки прогорела, из-за чего Ирина Петровна очень расстроилась. Она была из тех, кто, уходя, всегда выключал за собой свет и уступал позади идущим дорогу.
Зато Алексей беззаботно рассмеялся:
– Не загружайся! Ковер – это так буржуазно! Да здравствует безбашенное поколение Икс!
Что такое поколение икс, Ирина Петровна спросить не решилась, испугавшись прослыть несовременной.
“Нет, надо, надо избавляться от комплексов”, – думала она, проводив Алексея материнским поцелуем в лоб. Она торопилась остаться одна, чтобы разглядеть себя в зеркало. Сняла халат, повертелась. Ну что ж, не так всё печально, как ей представлялось! Морщины и мелкие изъяны отретушировал загар.
НАЧАЛО ЗДЕСЬ.
Но над предложением Алексея позировать ему обнаженной даже раздумывать не стала: это уж слишком! Всё-таки Данае шёл не пятый десяток. Нужно и честь знать. Хотя какая уж тут честь.
Но вместо досады её охватило давно забытое чувство головокружительного полета. Она с удивлением прислушалась к себе, застыла, боясь расплескать новое содержимое души, и провалилась в сон.
Разбудил её стук в дверь и смех. Неужели притащилась вся свита? Ирина Петровна повернула ключ и в смущении схватила плед, торопясь накрыть кровать, как преступник скрывает улики. Однако "завскладом" бесцеремонно плюхнулся прямо на смятую простыню, и согнать его она не решилась. Девица уже сидела в кресле и дымила какой-то коричневой сигаретой, похожей на сигару. Алексей, поджав под себя ноги, устроился прямо на дырявом ковре и приглашающим жестом подзывал к себе Ирину.
“Мне? Садиться на пол?“ – пронеслась у неё в голове безумная мысль, и она в отчаянии присела рядом с толстяком.
– А что? – похоже, толстый чувствовал себя главой делегации. – В этом доме всех так встречают, без закуски? Так может хоть выпивка найдется?
Ирина Петровна в растерянности посмотрела на Алексея, на что тот покровительственно кивнул ей головой: мол, не стесняйся, распорядись. Ирина набрала номер, и через пять минут на пороге стоял официант с подносом.
– Хорошо, что шампанского не заказали. Это так буржуазно! – вместо тоста произнесла нахальная девица и лихо опрокинула стопку коньяка.
Слово "буржуазно" у девицы получилось как-то противно, не то, что у Алексея, в котором Ирина Петровна находила всё больше прелестей. Она любовалась тем, как он держит нож и вилку, как отбрасывает со лба пряди волос, как прикуривает, изящно держа сигарету.
– А вы, Алеша, почему с кудрями до плеч, без бантика? – запоздало пошутила она, но, почувствовав в своем тоне подобострастность, пошла в атаку: – Или это тоже буржуазно?
– Почему буржуазно? Как раз очень модный прикид – собирать волосы под резинку, – с удовольствием объяснил толстый сосед по постели. – А еще круче – лысина! – расхохотался он и ласково, как младенца по попке, пошлепал себя по плешивой голове.
Беседа не клеилась. Гости расслабленно молчали. Девица чадила так активно, что кондиционер не спасал – пришлось широко распахнуть балконную дверь и ждать нашествия комаров. Если они посмеют сюда сунуться.
– Ну, всё! – вдруг встрепенулся Алексей, скомкав салфетку. – Пошли-пошли.
Толстый послушно скатился с кровати, девица с каменным лицом поднялась с кресла, не забыв на дорожку прикурить новую сигарету. Уже у двери, когда гости традиционно затормозили перед выходом, толстяк вдруг засюсюкал:
– А что же ты, братец Алёшечка, Алёнушку одну ночевать оставляешь?
Кровь бросилась Ирине в лицо, и она нарочно замешкалась с дверным замком. Потом, изобразив подобие улыбки, по-мужски протянула руку сначала девушке, потом лысому остряку, потом, сделав ладонь особенно жёсткой, Алексею.
Он как-то вяло подержал её руку в своей, поднял глаза к потолку, словно ожидая знака свыше, но, не получив его, разжал ладонь и вышел из номера вместе со всеми.
Продолжение следует...
Понравилось? У вас есть возможность поддержать автора добрым словом! Подписывайтесь, ставьте лайки и комментируйте. Делитесь своими историями!