Пауза затянулась, и Ева даже успела немного поворчать про себя: «Не он ли говорил мне, что человек занятой? Ну так не молчи! Говори же!» Эту мысленную просьбу Андрей Григорьевич не услышал, а вслух произнести ту же фразу Ева точно бы не смогла.
Дверь в палату открылась, и быстрым шагом вошёл молодой человек, который сидел здесь, когда Ева очнулась. В одной руке он держал кувшин из прозрачного стекла с розовой жидкостью, подмышками сжимал две бутылки минеральной воды, а во второй руке был стакан. Причём бутылки тоже оказались стеклянными, значит, водичка не из дешёвых. Ева внутренне ещё сильнее сжалась: зачем Михайлову на неё так тратиться? Это не просто платная клиника, а какая-то дорогая лечебница!
Она как-то проходила осмотр в частном медцентре. Самый обычный плановый осмотр, потому что Ева насмотрелась различных видео в интернете про здоровье и стала думать, что больна. Тогда Саша предложил ей сдать анализы, пройти осмотр у узких специалистов, и даже сам нашёл для неё клинику. Ева впервые проходила платный медосмотр и была приятно удивлена. Она думала, что лучше уже не будет.
Ошиблась. Ева даже представить не могла, что может лежать в такой комфортной палате, без ужасных белых, голубо-белых или бело-зелёных стен. И с таким обслуживанием!
Поставив всё на тумбочку (вторую, свободную от цветов), молодой мужчина налил морс в стакан и протянул Еве. Она быстро его осушила и потянулась за минералкой. Мужчина среагировал быстрее. Сам открыл и налил. Ева выпила второй стакан и только теперь почувствовала, что напилась. Тем не менее мужчина налил ей ещё стакан морса, а затем молча уставился на Михайлова.
- Свободен, – кивнул он.
Молча и тихо мужчина удалился из палаты.
- Зачем вы меня сюда привезли? – тихо спросила Ева.
- В смысле? Ты умирала у меня на глазах! Что, нужно было тебя прикопать где-нибудь вместо лечения? Ну прости, ты меня об этом как-то не просила.
Ева хотела напомнить, что и лечить себя она тоже не просила, но вовремя прикусила язык. Вместо этого она спросила:
- Нет, я имею в виду… почему не в обычную больницу? Зачем так тратиться? Мне много времени понадобиться, чтобы рассчитаться за лечение здесь.
- Это моя клиника, – спокойно сказал Михайлов. – Девочка, поверь, мне проще было привезти тебя к себе. А счёт я тебе предъявлять не собираюсь. В натуре, я не даю в долг незнакомым людям. Да и знакомым, в последнее время тоже.
- А Дима? – спросила Ева осторожно.
- Это ещё кто? – удивился Андрей Григорьевич. – А! Тот парнишка, что с тобой был? Не знаю. Дома, наверное. Мы с ним давно побеседовали.
Ева слегка помотала головой. Дома? Так он всё же работает на Михайлова? Нет, тот даже не сразу сообразил, о ком речь. Своего сотрудника он бы знал. Наверное. Но почему его отпустили? Какую роль сыграла Аяулым во всей истории? И жива ли Настя?
- Наверное, ты очень искренний человек, – задумчиво проговорил Андрей Григорьевич, не сводя взгляда с Евы. – У тебя на лице написано всё, о чём ты думаешь! Давно такого не встречал. Со времён своей юности, в натуре.
- И что же у меня на лице написано? – довольно резко спросила Ева, усаживаясь на кровати поудобнее. Тело было как будто не своё. Какое-то вялое, обмякшее. Наверное, это последствие долгого лежания. Движения давались с большим трудом.
- Что тебя мучают вопросы, – ухмыльнулся Михайлов. – О чём мы говорили? А! Девушка-казашка. Осталась с Настей. Думаю, с неё всё и началось. Хотя… Нет. Настя не зря именно её наняла и защищала потом. Моя дочь неглупа. У неё хорошее образование, она блестящий химик.
- Кто? – удивилась Ева.
- Да, Настя могла бы заниматься этим всю жизнь. Она мечтала создать собственную линию косметики, ввести инновации в бьюти-сферу. Со временем к этой идее она, в натуре, охладела, а я заметил, что дочь стала скрытной.
Михайлов снова встал и подошёл к окну.
- Раньше она прилетала ко мне, как на крыльях, и начинала без умолку трещать, рассказывая все идеи, посетившие её за последнее время. А идей у неё было много. Поэтому её блог стал таким популярным! Она нашла в нём возможность бесконечного творчества!
- Аяулым то, чем могла ей навредить?
- Кто сказал, что она навредила? Эту девушку Настя тоже не просто так приютила. Она, в натуре, сделала из неё курьера, и та регулярно из Казахстана привозила один редкий компонент, который стал основой одного очень любопытного препарата, который готовят к запуску на чёрном рынке.
Ева от удивления выпучила глаза так, что на секунду ей показалась, что они вот-вот выкатятся.
- Этот препарат, – как ни в чём не бывало продолжил Андрей Григорьевич, – подавляет волю, но человек в этот момент чувствует себя более чем хорошо. Расслабляется и делает то, что ему велят. Он очень податлив, и ему можно внушить что угодно! Даже самое страшное. Нет никаких преград.
Перед глазами Евы так и встала Настя, идущая к бизнес-центру. Её стеклянные глаза, странная реакция… «Всё же я была права, она находилась под воздействием! Пусть и не наркотика, но всё же», – подумала она.
- Препарат обладает и долей наркотического воздействия, – продолжил Михайлов. – Люди, в большинстве своём, очень страдают оттого, что им нужно принимать сотни решений за день! Но не признают этого. Особенно женщины, которые в погоне за независимостью потеряли и себя, и свою нежность. Тебе что ни баба, то мужик! Оказываясь под действием препарата, человек ощущает блаженное спокойствие. Отсутствие даже позывов к размышлению. У него полностью подавлена воля, и он становится целиком и полностью ведомым человеком.
- Да это же оружие массового поражения! – пробормотала Ева себе под нос, представив, что будет, если добавить его в массовое производство молока, например? Или в тесто, из которого будет выпечен хлеб. Ужас захлестнул её так, что снова пересохло и во рту, и в горле. Она схватила стакан и мгновенно осушила его до дна, совершенно не чувствуя вкуса морса.
- Да, девочка моя с огнём играла. Вот только… Не могла она сама такой продукт создать. Химиком Настя могла бы стать классным, если бы занималась этим, но создать такое? Здесь нужна хорошая команда и годы исследований, испытаний. Нет, я прекрасно знаю всю эту «кухню».
Андрей Григорьевич начал ходить по палате, рассказывая и рассуждая одновременно:
- У меня целая лаборатория. Да, Ева, я тоже кручусь в этой сфере. Когда-то я думал, что фармацевтика станет бизнесом Насти, пусть и не основным, но она отказалась. Продавать лабораторию не захотелось, так что я теперь спонсирую поиск лекарства от рака. Хочу имя своё запечатлеть в истории.
Он остановился в ногах Евы, прямо напротив её лица, посмотрел на неё задумчиво и продолжил:
- К чему я это всё рассказываю? Очень непросто создать что-то. Особенно с нуля. Вот я посидел, мозгами пораскинул и решил: кто-то взял уже существующий препарат или недоделанную разработку, и его усовершенствовал. Но Настя на такое была неспособна.
- Кто? Это тот мужчина? Да? На чёрной машине?
- Машина называется мерседес, – сказал Михайлов, и его взгляд изменился. Из обычного стал каким-то суровым. – Зачем ты полезла в эту историю? В сыщиков поиграть захотела?
- Нет, я…
- Тупее, чем ваша слежка с этим твоим приятелем, я ещё ничего не видел! В натуре! Просто влезли, как слоны в посудную лавку, и перебежали дорогу мне!
Ева даже задохнулась от возмущения! Тупее ничего не видел! Она сама-то восхитилась действиями Димы, это она помнила.
- Слушай сюда внимательно, – произнёс Андрей Григорьевич. Сейчас он больше напомнил бандита из 90-х, чем пять минут назад. – За рулём той тачки сидел человек, по имени Вадим. Я следил за ним два дня, почти подобрался к нему вплотную, и тут ты! Пришлось вас конкретно притормозить.
Ева вспомнила момент, когда путь им преградили две машины, и сглотнула. Налила себе ещё воды, но смогла сделать только пару глотков. «Не расслабляйся! Это опасный человек!» – шепнул внутренний голос. Видимо, он вышел из коматозного состояния позже Евы.
- Вадим очень известен в узкой сфере. В очень узкой сфере, куда не каждому человеку дано проникнуть. Большинство людей живёт и не знает, что параллельно с ними миром, живёт и прекрасно развивается другой мир. Так вот, Вадим из другого мира. Уж не знаю, кто из них на кого вышел, но... Этот препарат он курирует.
- Зачем ему такое?! И зачем это Насте?
Михайлов посмотрел на Еву с жалостью и пробормотал себе под нос что-то похожее на:
- Вот дура!
А громче сказал:
- Ты хоть представляешь, какие это деньги? За такое «лекарство» некоторые люди готовы половину состояния отдать! А Настя тщеславна и авантюрна. В кого она такая? Уж точно не в меня! Впрочем, матушка её была не лучшим человеком.
- Почему была? Я недавно…
- Она умерла три дня назад. Отравилась некачественной водкой. Уж не знаю, где она её взяла…
Михайлов говорил спокойно, но у Евы побежали мурашки по спине от мысли, что это он отправил мать Насти на тот свет. Почему сейчас? Что такое случилось? Они всё же зачищают свидетелей? Может, и Дима мёртв? А сейчас Михайлов всё выпытает из неё и тоже отправит в бессрочный отпуск от жизни. Специально притворяется адекватным, чтобы усыпить её бдительность!
Ева смотрела на Андрея Григорьевича, слушая, как сердце глухо бьётся где-то в горле. У неё в голове всё просто перепуталось! Как она, самая обычная девушка, ничем не примечательная и даже бесполезная, оказалась в центре такой истории? На секунду ей даже показалось, что это всё вышедший из-под контроля розыгрыш.
Не слишком ли много всего случилось? Выпрыгнувшая девушка из окна: Настя или не Настя? Обвинение Саши и его методичное избиение в СИЗО, разве не дело рук Михайлова? И что же, он её лечит, а его калечит?
В общую кучу примешалась и поездка в Казахстан, смерть Аяулым, которая принимала участие в разработке препарата, подавляющего волю… Разве возможно создать нечто подобное?! Это же очень серьёзно! Нужно остановить этого Вадима! А она лежит в больнице и разговаривает с Михайловым, которого себе представляла совсем не так! Этот человек говорит с ней спокойно, и, если не знать, кто он такой, и не слышать периодически «в натуре», можно решить, что он настроен вполне благожелательно. Да и в целом, мужчина стал казаться ей довольно интеллигентным. Только вот всё это впечатление от него может оказаться обманчивым.
- Расскажи мне, из-за чего ты решила, что Настя жива? – нарушил молчание мужчина. Он всё ещё стоял и смотрел на неё. – Как ты вообще пришла к такой мысли?
- Это всего лишь предположение, – робко заметила Ева. Она не знала, что Михайлов задумал, а потому не могла понять, что отвечать и как себя вести. После известия о четвёртой погибшей в этой истории, ей стало как-то совсем уж не по себе.
- Просто объясни, – сказал Андрей Григорьевич, и по голосу было ясно, что он уже не просит, а приказывает.
Набрав в лёгкие побольше воздуха, Ева стала рассказывать:
- Меня насторожило, что сотрудница, делавшая ДНК анализ, вдруг покончила с собой. Аяулым застрелили. И Анна, мама Насти, успела сообщить мне, что недавно к ней приезжал большой чёрный автомобиль, но из него никто не вышел. А когда вышла из дома она сама, тот просто уехал! Вот я и предположила… Друг Насти вряд ли бы захотел видеть спивающуюся женщину. Он никогда не выходил из машины. У него нет связанных с ней общих тёплых воспоминаний. Зачем ему приезжать? Думаю, это была Настя. Она же помогала матери? Могла захотеть с ней так попрощаться.
- Что же, интересно рассуждаешь. Правда, с рядом недочётов: мерс мог приезжать, чтобы забрать нечто припрятанное на участке Ани, а та, вечно спящая под действием «беленькой», этого даже бы не заметила. Сотрудница лаборатории — тоже человек, и у неё могут быть личные проблемы, которые настолько её достали, что она решилась на этот отчаянный шаг. Что ещё?
- Аяулым…
- Аяулым не была пай-девочкой, несчастной мигранткой, какой пыталась себя тебе показать. Она та ещё хищница! И курьер для некоторых компонентов, которые в нашей стране сейчас просто не достать. Так что все твои предположения не строятся ни на каких фактах, которые могли бы доказать, что Настя жива.
Внезапно Михайлов как-то изменился в лице. Еве на секунду почудилось, что он скорбит, и у неё самой сжалось сердце. Она же уже почти поверила, что Настя жива! И даже надеялась, что история вот-вот закончится! Если Настя жива, то Сашу можно отпускать! О том, что какая-то девушка всё равно в тот день погибла, она даже не думала.
- Лучше бы… А-а, что теперь. Встать сможешь?
- Наверное, не знаю, – пожала плечами Ева. Она откинула одеяло, отметив про себя, что на ней очень удобная и приятная телу пижама, и аккуратно свесила ноги с кровати, коснувшись ступнями прохладного пола.
- Не стоит тебе босиком ходить, в натуре, – покачал головой Михайлов и крикнул: – Гарик!
Тут же в палату вошёл уже знакомый молодой мужчина.
- Тапочки раздобудь. Тёплые. Пол холодный в клинике.
Тот молча кивнул.
- Куда вы хотите меня отвести? – дрогнувшим голосом спросила Ева.
Медленно, словно ему это действие далось с трудом, Андрей Григорьевич повернул голову в её сторону. Его глаза как-то странно блеснули, а губы скривились в горькой улыбке.
Продолжение 👇 Предыдущая часть 👈