Егор шел на кухню, натыкаясь на углы. Он испытывал странные ощущения, словно находился не в себе. В голове вакуум, глухо, снаружи непонятное пространство. Будто он надел скафандр, огромный, неповоротливый, и его отправили в открытый космос. Перед глазами — мутно, горло натирала наждачка. Он зашел на кухню, заметил силуэт в бесформенной сорочке и первым делом налил из-под крана ледяной воды.
Лена стояла боком у плиты. Она раскладывала по тарелкам яичницу, молча, не глядя на Егора. Может, его нет?! Может, он невидимка?! Умер и с небес на землю спустилась его грешная, несчастная душа. Почему тогда так плохо? Каждая клеточка его тела ныла, подтверждая, что он живее всех живых.
Начало истории
- Лен… - Прохрипел Егор, старательно избегая ее взгляда, - а ты как здесь оказалась?
- Я? Я здесь живу! Но это временно. Не волнуйся.
- Временно?
Егор обернулся так резко, что его повело. А Лена… это точно Лена? Лицо ее, а тело… огромное, надутое, как шар. Она с невозмутимым видом отправила тарелки на стол.
- Лен, что это на тебе? - Егор часто моргал, рассматривая нетипичный для худенькой Лены наряд, - сними! Эта дурацкая сорочка тебе не идет.
- Да неужели?!
Лена неуклюже опустилась на стул. Свободная сорочка приняла форму ее тела. Егор оцепенел, когда увидел выпуклый живот. Он мешал Лене придвинуться поближе. Ей приходилось есть яичницу, держа тарелку в руках.
- А… это… что такое? - Заикаясь произнес обескураженный Егор, - это тебя за одну ночь так разнесло? Лен… мы же договорились, что нам… сейчас… не до детей. Я… не готов. Сколько я спал? Сколько месяцев прошло? Я был в коме? Я… сошел с ума?!
Лена продолжала медленно жевать, глядя отсутствующим взглядом мимо Егора. Он осмотрелся. Заметил возле окна детский стульчик для кормления. На широкой подставке чашка с носиком, на залитом лучами солнца подоконнике загорали помытые игрушки.
Он точно сбрендил. Егор осушил еще один стакан воды. Обернулся. Ничего не поменялось. Лена все так же поглощала завтрак, макая кусочек хлеба в растекшийся по тарелке яичный желток. Стульчик стоял на прежнем месте. А кухня заходила ходуном. Стены заплясали. Егор едва не рухнул на пол. Он с трудом добрался до стула и выпучил на Лену безумные глаза.
- Лен, что происходит? Я не понимаю.
- Ты еще не протрезвел, - спокойно объяснила Лена, - меньше нужно пить.
- Я… вчера выпил. Много выпил. С Димоном. Тебе еще звонил. А потом… не помню.
- Я тебе напомню.
Лена бросила тарелку на стол. Так резко и громко, что у Егора брякнуло в ушах. Он насторожился, наблюдая за ее медленной походкой. Талия Лены была шириной с дверной проем.
Она принесла из ванной голубую рубашку. На вороте отчетливо виднелось красное пятно.
- Это что?
- Это не моя рубашка! - Честно признался Егор. Он впервые ее видел. А пятно, не что иное, как помада, отпечаток чьих-то губ.
- О! Ты придумал новую отмазку?! - Иронично протянула Лена, - а что так? Старые уже не катят?! Сколько это будет продолжаться?! А?! Скажи! - Лена перешла на крик, а в ее глазах блестели слезы, - я устала! Устала от твоих корпоративов! Устала это все терпеть! Я сразу поняла, еще в тот день, когда от тебя разило женскими духами. Потом блестки на лице. Теперь… вот это!
Лена хлестнула по его лицу рубашкой. Больно, незаслужено. Егор ни чем не виноват. Он нахмурился, пытаясь вспомнить, где он был вчера?! Что делал? Почему пришел домой в чужой рубашке? Лена, громко плача и крича, рвала ее на части.
- Я с тобой живу, Демидов, только из-за ребенка! Ясно?! Улыбаюсь перед родителями, как дура! Изображаю счастливую семью! Потому что мне стыдно! Стыдно признаться своей маме, что она была права. Стыдно сказать твоим родителям, что они плохо тебя воспитали! Потому что они — хорошие, порядочные люди! А их сын... полное де**мо!
- Лен, я клянусь! Чем хочешь! - Егор вскочил. Пол под ним зашатался, но его это сейчас не волновало. Егор хотел отбелиться перед Леной, доказать, что он ни в чем не виноват, - я тебе не изменял! Ни разу в жизни! Никогда!
- Это мы уже проходили! Факт остается фактом! Признайся уже! Хватит врать! Будь мужиком! Кто эта женщина?
- Никто!
Все ясно! Он просто спит. Или бредит. Так нажрался, что у него начались галлюцинации. Егор отчаянно рухнул на диван, накрылся одеялом. Зажмурился, твердя под нос:
- Просыпайся! Просыпайся, идиот!
Одеяло соскользнуло на пол. Лена приняла воинственную позу, упираясь кулаками в необъятные бока. И жестко приказала:
- Собирайся на работу! Алкаш!
Холодный душ не помог. Кофе не лез в горло, а остывшая яичница вызывала рвотный рефлекс. Егор отыскал в шкафу одежду — джинсы и футболку, пробежался по квартире, разыскивая телефон. Заглянул в спальню и оторопел.
Вместо кровати, на которой он обычно спал, а в последнее время вместе с Леной, стояла детская кроватка с мягкими разноцветными бортами.
- И не забудь забрать Лизу! - Холодно предупредила Лена.
- Какую еще Лизу?!
Лена пощелкала пальцами перед его перекошенным лицом, говоря с сарказмом:
- Дочь. Лиза. Забыл? Или ты решил сплавить ее своим родителям на неделю? Чтобы отдохнуть?!
- Я… ничего уже не понимаю, - Егор рванул к порогу, - где мой телефон?!
- Не знаю. Ты пришел домой без телефона. Вернее, приполз.
Он хотел поскорее сбежать из собственной квартиры. Думал, выйдет, и кошмар закончится. Все встанет на свои места. Сгреб ключи от машины, обернулся к Лене, посмотрел на ее мрачное лицо, на выпуклый живот.
- Лен, скажи, как мы до этого докатились? Я же… тебя… любил. И ты меня любила. Мы строили планы, мечтали прожить яркую, интересную жизнь. И что в итоге?! Ты… меня ненавидишь. А я… я… это не я.
Лена насторожилась, и он тут же вышел за порог, пока она не посчитала его сумасшедшим и не упрятала в психиатрическую больницу. Он должен был сам во всем разобраться, прийти в себя. Есть еще Димон! Егор воодушевился, шагая к своему автомобилю. Друг поможет вспомнить, подтвердит тот факт, что вчера они сидели за столом, пили, обсуждали первую беременность Лены…. А уже сегодня… Егор — без пяти минут отец двоих детей.
Он работал в фармацевтической компании. Пропуск хранился над водительским местом, в кармашке козырька. Егор нашел его и выдохнул с облегчением. Хоть что-то было для него привычным.
Приехав на работу, он первым делом влетел в кабинет, который они делили с Димкой. На месте лучшего друга сидел незнакомый ему человек. Егор неуверенно ответил на рукопожатие, сел в кресло и поинтересовался:
- А где Димон? Уволился?
- Н-нет, - заикаясь, ответил мужчина. Егор поерзал в кресле, замечая на столе чужие вещи, а вбежавший Димка сходу объяснил:
- Горыныч! Ты чего здесь расселся? По старой памяти пришел?
- Эээ… да. По старой, - он вскочил так резко, словно по креслу пробежался электрический разряд. Димка рассмеялся, похлопал друга по плечу, подталкивая его на выход.
- Идем в твой кабинет. Перетрем дела насущные. Расскажешь, как вчера покуралесил.
- Я?! Мы же вроде вместе… - Егор с опаской заглянул в соседний кабинет. Он принадлежал старшему менеджеру по продажам. Димка настойчиво проталкивал приятеля вперед, - а куда Сергеич подевался? Повысили?!
- Шутишь что ли? - Дима громко рассмеялся, плюхаясь на стул. Егору пришлось занять почетное, главенствующее кресло, - это хорошо, что шутишь. Я думал, после вчерашнего корпората Ленка тебе башку оторвет. А она опять все схавала.
- Она не схвала! - Кулаки Егора со стуком опустились на стол. Он склонился вперед к другу, выпучив глаза, - Лена беременна. Снова. Представляешь?
- Вот это новость! За это мы уже пили, Горыныч! И не раз.
- Ты не понимаешь! - Егор придвинул к себе настольный календарь. Посмотрел на год и внутренне содрогнулся. Все черты его лица разом поползли к подбородку, - получается, я спал. Почти три года. Вернее, не спал. Я… жил… как… лунатик. Во сне. И ничего не помню….
- Ага. И тебя украли инопланетяне, - посмеялся Дима. Он сгруппировался и уставился на друга, прищурив один глаз, - что с тобой? Коньяк паленый хряпнул? Или по голове от Ленки прилетело?!
- Я… не шучу, - ответил Егор предельно серьезным тоном, - ты скажешь, что я сумасшедший, что тронулся умом, но я только утром узнал, что у меня есть маленькая дочь. Что Лена снова беременна. Я не помню нашу свадьбу!
- Так вы и не женаты! - Дима непонимающе повел плечом, - ты же сам говорил, что штамп в паспорте ничего не меняет. Можно жить и так. И я, кстати, в этом вопросе с тобой абсолютно солидарен. Так проще. Меньше хлопот.
- Я даже предложение не сделал…
Егор угрюмо уставился в стол. Теперь понятно, почему Лена его ненавидит. Замуж не позвал, про дочь забыл, приполз домой с отпечатком помады на рубашке, пьяный в хлам. А Лена терпит его выходки, выгораживает перед родителями! Ради детей!
На глаза Егора навернулись слезы. Он зажмурился, качнул тяжелой головой, ища оправдание, хоть какой-нибудь просвет в своей ничтожной жизни. Пока он размышлял, дверь в его кабинет распахнулась. На пороге появилась Ольга Павловна, руководитель их подразделения.
При виде Димы она спрятала улыбку за непробиваемой сердитой маской и отчеканила:
- Егор Алексеевич! Зайдите ко мне!
Он что-то натворил. Егор услышал в ее голосе рассерженные нотки. К тому же Дима так быстро испарился, словно опасался попасть в один замес.
Если Егор — неудачник, как он умудрился занять это кресло?! Он подвинул Сергеича, опытного специалиста, добился повышения, стал старшим. Как??
В голове крутилось множество вопросов. Егор шел по коридору, потирая виски, здоровался с коллегами, не глядя. Просто эхом отвечал «привет». В кабинет руководителя он зашел без стука. Спохватился, постучал в распахнутую дверь.
- Входи уже! - Ольга Павловна стояла, прислонившись пятой точкой к рабочему столу, деловито сложив на груди руки. Егор с неохотой вошел в кабинет, мысленно готовясь к взбучке. А она вдруг улыбнулась, стремительно сокращая дистанцию и, к глубокому удивлению Егора, припечатала его тело к закрытой двери, - привет! Ты вчера у меня ничего не забыл?
- Я? У вас? - Его растерянный взгляд пробежался по кабинету и вновь опустился на ее хитрое лицо.
- Не здесь. У меня дома, - рассмеялась Ольга Павловна, демонстрируя Егору его телефон. Она помахала смартфоном перед носом, и Егор тут же выдернул его из рук.
- Дома? - Он нахмурил брови.
- Ты не помнишь? Очень жаль. Хочешь, я тебе напомню?!
Егор опустил взгляд на ее губы, вытянутые, с намерением придать им соблазнительную форму. Красная помада…. Тот же цвет, что и на вороте рубашки, которую Лена безжалостно разорвала.
Эти губы уже приближались к его потрясенному лицу. К его поджатым от напряжения губам….