Молодая, красивая Степанида считалась в селе хорошей хозяйкой, любое дело спорилось у нее в руках. Её муж Егор, высокий и статный, тоже любил работу, поэтому их подворье было одним из лучших во всем селе. Все было бы хорошо, если бы не ревность Егора...
Степаниду выдали замуж очень быстро, познакомились они с будущим мужем на сентябрьской ярмарке, а после Покрова уже поженились.
- А что, зачем тянуть? Я сразу Стешу полюбил, да и ей по душе пришелся, - улыбался светловолосый голубоглазый Егор, мечта многих сельских красавиц. Степанида тоже была собой хороша, высокая, сероглазая, русоволосая, скромная, что особенно ценилось ревнивым мужем.
Прошло несколько лет, у Стеши с Егором подрастал сынок, и до определенного момента семья была полностью счастлива. Но как-то раз кто-то из близкого окружения, во хмелю, конечно же, сказал:
- А чой-то, Егорша, сын твой на тебя совсем не похож. Весь в Стешку, в породу ейную, как ты тут и совсем ни при чем будто...
И пьяно загоготал.
С тех пор Егор начал приглядываться к сыну и с все растущей злoбой понимать: и правда, не похож. И глаза серые, и волосы темнеть начали, и вся повадка у паренька совсем материнская... Начал он поднимать руку на жену и сына, а те не могли понять - в чем дело? Почему?
- Стеша, уходи от него, уходи... - посмотрев на Егора, сказала приехавшая в гости сестра Степаниды.
- Ты погляди, ведь волком на тебя смотрит, и на Алешеньку тоже.
Стеша в ответ только смеялась.
- Егорушка у меня такой и есть, строгий, нелюдимый, а хороший, красивый, работящий, - говорила она с гордостью.
- Ну давай я хоть Алешку к себе погостить возьму на неделю, с моими ребятами поиграет, все веселее, не чужие, чай, - умоляла сестра, чуя беду.
Гремела колесами телега, уезжая со двора, сидели в ней на охапке соломы Аксюта, Стешина сестра, и маленький Алеша. Сердце болело у Аксюты, понимала она где-то внутри, в глубине женской своей вещей души, что надо забрать Стешу, а то беда будет... Но не смогла она уговорить сестру поехать погостить, как же она оставит мужа и хозяйство, корову? Никак нельзя!
Только сын и свояченица за порог, Егор налил себе браги, достал закусок, любовно Стешей приготовленных, и от души угостился.
- Иди ночевать, Стешка, все прощу, - пьяно говорил он жене.
- Не хочу, пьяный ты, усы мокрые, в браге, вот протрезвеешь, и пойду, - кокетливо отвечала Стеша, улыбаясь мужу. Но Егор, заслышав отказ, pазъярился. В его душе поднялась мутная, черная злoба.
"Не хочет со мной ночевать. Засну - к другому пойдет. К Алешкиному отцу..."
Егор вскочил с места, повалив стол, и набросился на жену. Бил и мyчил он ее до утра, пока Стеша не перестала сопротивляться и затихла на полу.
-То-то же, - сказал Егор, налил еще ковш браги, выпил и захрапел на лавке.
Пробуждение было тяжелым. В пристроенном к избе сарае громко мычала недоеная и голодная корова. Егор поднялся, зачерпнул воды из бочки и крикнул:
- Стеша! Подавай на стол!
Никто не ответил. Егор осторожно, страдая от головной боли, повернулся, и увидел лежавшую на полу жену. Ее широко открытые глаза с немой бoлью смотрели в потолок, под ней была лужа кpови, пропитавшая насквозь цветастую нарядную юбку. Скорее всего, у нее были и другие тpавмы, но кто в девятнадцатом веке интересовался смеpтью обычной крестьянки...
Сын Стеши остался жить в деревне в восьми километрах от родного села с теткой Аксютой, которая вырастила и воспитала его наравне со своими детьми. Муж Аксиньи приходился родней моему прапрадеду. Егор так больше и не женился, никто не захотел связать с ним свою судьбу. Хозяйство его и вся жизнь пошли прахом.
