Сначала мы шли по улице и разговаривали, а потом место стало узким, и пришлось топать друг за другом по тропинке. Первой шла Мара, за ней шагала Елизавета, а я завершала нашу цепочку. Вдруг тетушка резко остановилась и стала рассматривать чужой дом с резными ставнями и вязаными занавесками. Я пригляделась к ней и увидала чудную картинку над ее головой. Там вертелись и роились разные швейные и вязальные предметы: крючки, спицы, клубки, отрезы ткани, кружево.
— Маруша, я сейчас, — сказала она.
У Елизаветы горели глаза. Она достала из сумки блокнот и карандаш и стала что-то быстро-быстро записывать и зарисовывать.
— А то потом забуду, — пробормотала она.
Тетушка устроилась тут же около этого дома на лавочке. Она рисовала и рисовала, потом достала телефон, включила диктофон и стала наговаривать свои мысли и идеи. Вдруг калитка скрипнула, и из-за нее выглянула старушка в белом платочке.
— Здрасьте. И чего вы тут делаете? — спросила она с недоверием.
Мы все поздоровались.
— Проходили мимо вашего дома и увидали, какие красивые занавески висят у вас на окнах. Я залюбовалась, и на ум мне пришли некоторые идеи. Я одежду шью. Вот остановились записать их, а то из головы последнее время всё выпадает и забывается, — объяснила Елизавета.
— Ты бы видела, какие у меня скатерти, а еще есть задергушки на лето, на зиму, на весну и осень. Они вышитые, и все с разным рисунком. Да чего говорить-то, идемте в дом, я всё покажу.
— Да с меня разные нитки да иголки сыплются, боюсь вам намусорить в доме, — поморщилась тетушка.
— Да ничего страшного, я потом уберу. Меня бабушка Тоня зовут. Идемте в дом, я вам своей работой похвастаюсь. У меня есть занавески, которые бабушка моя вышивала. А еще я на коклюшках вязать умею. Такие кружева чудные получаются.
Старушка все же заманила нас в дом, как мы ни отказывались. Елизавета загорелась какой-то идеей, и ей хотелось посмотреть на работу бабушки Тони. В жилище было очень уютно, везде лежали какие-то салфеточки, скатерки, подушечки. Окна украшали вышитые занавески с вязаным кружевом. Покрывало было выполнено в стиле пэчворк. Я даже залюбовалась на всю эту красоту.
Бабушка Тоня сначала провела нас по своему дому и показала всю свою ручную работу, а потом стала доставать из огромного сундука разные шторы, подзоры, занавески и даже связанный на коклюшках тюль.
— Я ее зимой только вешаю. Она такая теплая, солнечная, от нее сразу настроение поднимается, — улыбалась старушка.
Елизавета все внимательно рассматривала, а некоторые вещи фотографировала с разрешения хозяйки. Мара тоже с любопытством разглядывала все убранство. Я же подумала, что неплохо было бы иметь такие же миленькие занавесочки у себя дома. Сделала несколько фотографий, чтобы потом показать маме и придумать с ней что-то такое интересное.
На удивление, из Елизаветы ничего такого не сыпалось, когда она общалась с бабушкой. Хотя над ее головой все время вертелось что-то из швейных и вязальных принадлежностей.
— Ох, я настоящая хозяйка, — всплеснула руками баба Тоня. — Я вам даже чая не предложила. Я ведь шарлотку пекла. Идемте, девочки, на веранду, я вас угощу.
— Да нам некогда, — ответила я.
— Найдите полчаса для одинокой старухи, уважьте пожилую женщину, — она посмотрела на нас такими глазами, что мы не смогли отказаться.
Она проводила нас на веранду и стала накрывать на стол.
— И тут такая скатерть, — Елизавета погладила ткань, приподняла край и начала рассматривать вышивку и кружево.
— Если хотите, то я вас научу вязать на коклюшках, — предложила хозяйка.
— Очень хочу, я вам заплачу за это, — ответила тетушка.
— Какой платить, ничего не надо, мне будет только в радость, — всплеснула руками баба Тоня.
Она принесла блюдо с пирогом, блюдца и чашки, поставила на стол пару розеток с разным вареньем и вазочку с конфетами. Бабушка разлила по чашкам ароматный чай.
— Как у вас хорошо, аж душа радуется, — улыбнулась Елизавета. — Так спокойно, а я вот в последнее время всё куда-то бегу, бегу, никак не могу остановиться, всё мне нужно успеть сделать, боюсь, что что-то не доделала, не отдала. Так устала от этой гонки.
— А ты помощника найми, не всё же одной тянуть, — посоветовала бабушка.
— Так я наняла, а он у меня эскизы и лекала украл. Теперь свое производство завел и отшивает сам одежду, которую я придумывала и разрабатывала. Я теперь совсем боюсь людям доверять, и с идеями после этого всё застопорилось. Наверно, от стресса. Раньше гляну на цветы — и тут же перед глазами образ платья или юбки встает или еще чего. А теперь вроде идеи есть, а вроде нет, ускользают из головы, как призрак в ветреную ночь, — вздохнула тетушка.
— Ну, предательство всегда людей подкашивает, — сказала я.
— Ну да, — согласилась она со мной.
— А сейчас на кого производство оставила? — спросила ее Мара.
— Ни на кого, отправила всех в отпуск, распродаем остатки, наверно, закрываться будем. Хотя у меня сегодня вон сколько идей возникло, но боюсь, что, когда выйду отсюда, у меня опять всё из головы выпадет.
— А ты не уходи, — рассмеялась баба Тоня. — Погости у меня, я тебя научу вязать кружево и делать мережку.
— Да как-то неудобно, — пожала плечами Елизавета. — Хотя мне у вас очень нравится, и всё по душе.
— Не переживай, ты мне не в тягость будешь, а в радость. Мои-то все разъехались по разным городам и странам. Дай бог, раз в году меня навестят, и то радость, всё больше друг другу звоним да письма пишем, - вздохнула бабушка.
— А почему так? — спросила я.
— Ну вот так. Дочь уехала за своим мужем за границу, так там и остались, и внуки у меня там родились и выросли. Никто назад не хочет возвращаться. Сын на Дальнем Востоке с семьей живет. До нас доехать — дорого и долго. Вот так и живу. Звали меня к себе, а чего я там буду, как ни пришей рукав к штанине, чужая земля, чужая родина и люди не такие, как тут. Да и годков мне много, зачем метаться туда-сюда на старости лет. А тут и мне радость, что кому-то нужна, да и развлечение, и мысль, что не даром прожила, а свое умение передала кому-то, научила.
— Ну да, — согласилась с ней я.
За то время, что мы сидели в гостях у бабы Тони, из тетушки Елизаветы ничего не выпало и нигде ничего лишнего не появилось. Над ее головой продолжала крутиться всякая всячина. Мы посидели, попили чай, послушали рассказы бабушки Тони про ее творчество. Поблагодарили ее за всё, попрощались и вышли за ворота. Как только мы оказались на улице, так из поля Елизаветы стало всё сыпаться: катушки с нитками, клубки, иголки, кружева. Она стояла на месте и растерянно хлопала глазами.
— У меня были такие хорошие идеи, и что-то я совсем забыла, какие, — сказала она растроенно.
— Мне кажется, эта работа вашего бывшего помощника, а ныне конкурента, — задумчиво сказала я. — Он вас таким образом устранил, чтобы вы ничего не могли нового придумать.
— Не знаю, может быть, — вздохнула Елизавета.
— Я тоже так думаю, как Агнета, - кивнула Мара.
— Но ведь сейчас у бабы Тони всё было нормально.
— У нее, видно, аура хорошая в доме, убирает весь негатив, правда, эффект временный, вернее, только на то время, пока человек у нее в гостях, - пояснила я.
— Ну не жить же мне у нее, — всплеснула руками тетушка и тут же из рукава у нее вылетели ножницы в мою сторону.
— Елизавета, она же вас звала к себе. Вот и погостите временно у нее, а я придумаю, как избавить вас от этой оказии.
Тетушка стояла около калитки, переминаясь с ноги на ногу и не решаясь вернуться в дом к приветливой старушке.
— Ясно всё, — хмыкнула Мара.
Она решительно открыла калитку и постучалась в дверь дома. Бабушка вышла на крылечко. Мара с ней стала разговаривать, бабулька радостно закивала, а затем замахала на нее руками.
— Мара деньги предлагает, — прокомментировала я.
— Мне неудобно.
— Неудобно спать на иголках и есть нитки, — сказала я. — А всё остальное вполне себе приемлемо, к тому же вам предлагали пойти в ученицы. Может, поживете себе у нее пару дней, а я за это время сниму с вас порчу. И долго надоедать не придется старушке.
— Уговорили, — вздохнула Елизавета. — Хоть человеком себя почувствую, а не ходячей подушечкой для иголок.
Марена позвала тетушку.
— Идем, тебе бабушка Тоня покажет комнату, где жить будешь. Сейчас мы с Агнетой принесем твои вещи и продукты. Если что-то надо будет, то звони.
- Спасибо вам, девочки, — кинулась к нам обниматься Елизавета.
Я тут же получила ощутимый укол иголкой, а может даже ножницами в бок.
— Ой, не надо со мной только обниматься, я этого не люблю, — отошла я в сторону.
Мы с Марой оставили Елизавету у бабушки Тони, а сами направились за ее вещами.
— Как-то можно убрать эту порчу? — спросила меня Мара. — Не вечно же ей жить у старушки.
— Я попробую, но ничего не обещаю.
— Ты особо не торопись, пусть она немного отдохнет от своей работы.
— Как получится, — ответила я. — Иногда не стоит медлить, а то можно так всю свою жизнь растерять.
Автор Потапова Евгения